...Летела ласточка в синем, ярко озарённом утреннем небе солнцем. А под её крылами уносились вдаль поля и леса, реки и озёра, горы и равнины. На её спине сидел Иван Цесаревич.
-Где - то здесь должна быть могила Василисы Прекрасной. А Владимир Кош - где - то далеко - далеко...
- Везде я летала. Только Коша со свитой нигде не видала. - говорит ему ласточка.
-Вот смотри - там Беловодье прячется среди леса и гор. А вода там - живая и чистая.
-Беловодье не каждому дано узреть. Только человек с чистым сердцем и доброй душою может туда попасть.
- А ведь я там бывал когда - то, давно - давно. И Иван полетел с ласточкой всё ниже и ниже, спускаясь к Беловодью.
-Смотри! Там стар и мал люд выбежал смотреть на нас.
-Они совсем не такие, как в западных окраинах когда - то великой Страны.
-Они - другие. Согласна! Но... Что - то пропало бесследно в других окраинах Руси. А здесь - лепота!
И вот уже Цесаревич бежит по траве к Белому Озеру.
В этот предрассветный час 22 июня солнце уж прозябало на горизонте, и было весьма светло. Золотистый ковыль и ромашки, клевер и бессмертник, а так же и другие, давно загубленные в Москве цветы - расстилались там и тут по берегам Озера. Лес да мох, трава да горы. Это - не забыть и не вытравить. Никогда - никогда! Сюда нога злодея не ступала. Всё ж и так, и не то, что в Китеж - граде.
-Мать! Накорми нас. - обратился Иван к старой русской женщине с кокошником на голове и в длинном зелёном сарафане и в малахитовом ожерелье.
-Добро пожаловать! - улыбнулась добрая бабушка Ваньке. И ПРОВЕЛА ЕГО В ИЗБУШКУ БЕЗ КУРЬИХ НОЖЕК. С красивыми ставнями и с горницей, в которой пахло душистым хлебом и мятой с чабрецом. В красном углу теплилась лампадка у иконы Казанской Божией Матери. А в другом углу стояла лавка, на которою посадила Наследника Баба Нюра.
- Угощайся, милок, медовухой да рыбный пирог уплетай! Тебя дождались мы наконец - то!
-Баба Нюра, невеста моя - в самом соку девица.
-И где же ты её оставил, скажи на милость?
-Её Кощей к себе упёк. Она теперь в неволе. Он похоже хочет её в жену себе взять. Только я всё про него знаю. Он её в рыбку золотую превратит а я и поймаю её и тогда будет она снова моею.
-Не боишься ли ты коня Кощеева? Умчит он невесту твою за тридевять земель в тридесятое царство, в тридевятое государство.
-А Ты бы мне пособила, Родная!
-Погоди. Я не так сильна, как Сирена Вейнва, что обретается в здешних краях. У неё премудрость больше моей. Там и палочка - выручалочка, и кольцо оберег. Всё она тобе даст. Только Настеллу возьмёшь когда, не отпускай от себя ни за что!
-На том спаси Бог! - И Иван Цесаревич вышел из - за стола к Белому Озеру. Там искрилось и переливалось Русское Солнце. Там плавали девушки и юноши, и плескались малые дети. Было не жарко и не холодно. В том краю нет ни зимы, ни лета, ни осени. Вечная весна царит здесь. Искони.
- Вейнва! Отзовись, на берег покажись! - крикнул добрый молодец. И вдруг, откуда ни возьмись, с ивы плакучей раздался мелодичный голос:
-Ванюша! - и тут Иван обернулся на растущее и корнями своими уходящее в воду Белого Озера вечнозелёное дерево Иву Плакучую, и - чуть в воду не упал от восторга. На дереве сидела молодая прекрасная девица - красавица.
-Ты ли Вейнва Сирена, что обладаешь древней премудростью минувших веков?
-Вейнвой зовут меня люди добрые. А на что тебе моя премудрость и знания? Уж не дело ли какое затеял ты, Иван?
-Мне бы невесту свою назад воротить.
-А чем я тебе не по нраву? Аль товар не в точку?
-Вот ты какая, Сирена Вейнва! Я такого не ожидал.
Засмеялась сирена. И тут подняла своё лицо от корзины с мандрагорами и затянула берущую за сердце песнь.
- Вот это да. Но не по нашенскому обычаю жинкам изменять... Пойду я с горя в кабак вина хлебного отпить.
-Нет, милок. Не пойдёшь ты никогда от меня никуда. - и сирена затряслась от рыданий.
-Коли полюбила меня, так умей и разлюбить. А я от данных обетов не отступлю.
-Ну что ж. Коли Настелла меня тебе милее... Закрой очи свои соколиные! Да смотри - не открывавй пока не скажу.
И вот Ванюша открывает по приказу Вейнвы через пять минут очи свои голубые, и видит, что на камне у озера лежит бездыханная невеста его, Настелла. А коварная сирена смылась в воду, как и не была она на дереве.
Подошёл Иванушка к спящей вечным сном красавице - невесте и заплакал. И слеза его горькая упала на её грудь. Вздохнула девица красная и - ожила.
-Теперь мы вместе. Навеки.
Конец.