Моей маме, Платониде Алексеевне Щербаковой (20.01.1929 – 12.06.2019) посвящается...
В начале лета, аккурат перед Троицей на прекрасной земле не стало мамы. Опустел внутренний мир. В сердце забила тревога. Нервы вытянулись в струну. В душе поселилось одиночество...
Мама всегда любила нас с сестрой Татьяной, желала счастья своим детям. Её любовь была безграничной, безальтернативной, бескомпромиссной, самой чистой на земле. Любовь была размером с вселенную, просто космической.
За всю свою нелёгкую жизнь мама никогда и ничего не просила. Ни рубля. Ни копейки. Ни капельки. Ни крошки. Никогда. Она только отдавала. Как могла, зарабатывала непростым учительским трудом и в какой-то момент её помощь становилась очевидной. Мне казалось, что так должно быть всегда, поддержка ещё не вставших на крыло детей была бескорыстной. О банках с соленьями-вареньями я даже не хочу говорить. Эти атрибуты нашего городского уклада существования становились обыденностью от мамы. Впрочем, как и фрукты-ягоды-корнеплоды с огорода. Урожай её картошки, мы добросовестно подъедали всю зиму и не догадывались спросить о больных руках интеллигентной женщины.
Мама была сильной натурой, честной, обязательной. Доброжелательность распространялась на всех людей, не взирая на статусы и положение в обществе. Личность любого человека с недостатками, слабостями, противоречиями для неё была неприкосновенна. Она с детства приучила нас уважать любой труд, а значит достойно общаться и здороваться с уборщицей, колхозником, административным начальством. Без разницы кому оказывалось внимание, почтение и уважительное отношение. В нашей семье этот постулат был возведён в рамки закона. Если человек просил помощи, мы обязаны были протянуть руку.
– Поделись малой толикой со своего стола, ему сегодня нелегко. Общими усилиями любой способен преодолеть трудности, – говорила мама.
Маму уважали и любили соседи, коллеги по работе, товарищи, друзья. Выпускники, разлетевшиеся по стране, бывшие учителя, простые люди с соседней улицы, до сих пор спрашивают при встрече, в социальных сетях, весточками:
– Расскажите нам, Полина Алексеевна в свои годы до сих пор на загляденье приятной внешности? Не увяло ли её очарование? Сохраняет ли ваша мама удивительную женскую красоту? А глаза? Скажите, потрясающе эффектные, вишнёвого цвета глаза не потускнели? До сих пор ли радует людей своим художественным образом наша любимая учительница? Чудо, как хороша была ваша элегантная мама: смуглое лицо, белый подворотничок, изысканная стать, шикарная походка. Королева.
Невероятно. Хоть плачь, досадно. Почему-то я прожил жизнь с самым распрекрасным человеком на земле и не говорил ему каждое утро:
– Краше тебя, никого нет на земле, мамочка. Ты у меня – королева мироздания, мисс галактика!
Каждое лето мы с сестрой были обязаны отдыхать в пионерских лагерях отдыха. Однажды мама сказала, что летом поедешь в трудовой лагерь авиа-судомоделистов. Это была феерия моих достижений в области прикладного творчества. Мама была довольна. А мы с теми самыми товарищами дружим спустя 50 лет. Но следующее лето было ещё круче. Мама отправила меня в международный лагерь «Артек». Отличником за различные достижения я был сфотографирован у Красного знамени знаменитого на весь мир главного детского формирования СССР. Маминой гордости за сына не было предела. Театр, цирк, парки отдыха, книги, спорт и многое другое мама сделала в нашей жизни обязательными атрибутами познания мира.
Ещё до эпохи Интернета на любой праздник десятками приходили поздравительные открытки. В конце концов, за долгие годы их скопилось сотни и мы не знали, где хранить почтовые послания, письма. А сейчас на горестное сообщение откликнулось более пятидесяти пяти тысяч неравнодушных людей. Неудивительно. Ожидаемо. Видимо, земляне своим нутром понимают, какой замечательный человек покинул белый свет. Низкий поклон роду людскому.
Я всегда считал и был незыблемо уверен, что мама будет жить вечно.
В один пасмурный день сестра сказала, что мама стала совсем старенькой, угасает на глазах. Мне не хотелось обращать внимания на возрастные изменения в облике самой дорогой и милой личности. Я приходил в гости к Тане, усаживался с мамой рядышком на диван и целовал морщинистые руки, щёки, глаза. Маме было щекотно, она весело смеялась.
Однажды мама оказалась в больнице. Ей было трудно подниматься с постели. После наших традиционных «обнимашек» и «целовашек» её спросили:
– Полина Алексеевна, за что Вас так любят дети?
Мама ответила просто:
– Мои дети не станут лицемерить. Они сильные люди. Их отношение – зеркальное отображение любви матери к своим деткам. Наверное, правильно воспитывала. В нашей семье не принято скрывать тёплые чувства. Если любишь – обязательно признайся. Иначе наступит момент, когда станет поздно и слова повиснут в пустоте неуслышанными. Некого будет радовать теплотой своих чувств. И это не честно. Не надо лгать и жить двумя-тремя сценариями, иначе запутаешься. Я всегда учила детей быть объективными, справедливыми, искренними с чистоплотной моралью. Абсолютно рада, что у меня всё в жизни получилось и вы тому свидетели.
В другой раз гости тоже спрашивали домочадцев о причинах необыкновенной любви к ней. Мама счастливо улыбалась. По негласной договорённости мы с сестрой старались каждый будний день уже слабеющей мамы превратить в праздник. А мама стеснялась своей старческой беспомощности и постоянно извинялась перед сестрой, за те обременения, которые доставляла в рутине ежедневных хлопот.
До последнего дня мама, как могла, вела активный образ жизни: что-нибудь перекладывала из «бесценного» добра, учила сестру уму-разуму, обращала внимания на несуразные междометия, смотрела по ТВ программы о природе, о культуре, новости. Когда мы со свояком Юрием смотрели футбол, мама терпеливо сидела рядом и спрашивала, почему этот бегающий по зелёному полю парень, играет хуже противного. Переживала за нас, когда мы расстраивались по поводу очередного проигрыша сборной.
Мама привыкла вставать очень рано. Пока домочадцы спали, каждое утро мама надевала очки, брала с журнального столика ежемесячник «Садовод» и читала про себя. Она совершенно искренне не могла позволить себе потревожить отдых родных кормильцев.
Память не подводила маму. Она чётко помнила имена, фамилии, километры расстояний, килограммы отмеренных судьбой радостей, страданий и достижений своей молодости. Её никогда не покидало чувство юмора. Мы от души хохотали над шутками.
Когда я уходил после встречи, протягивал на уровне плеча ладошку. Мама старательно, три раза обязана была не промахнуться, хлопнув по пятерне. Глаза её искрились радостью: и в этот раз получилось. Славная у меня мамочка, молодец!
Мама умела прощать, великодушию не было границ. Мы на всю жизнь запомнили:
– Не осуждай. Умей прощать. Не суди и не судим будешь. Не будь злопамятным. Доброта и сострадание в основе человеческих взаимоотношений.
В январе на 90-летний юбилей к маме не успела заглянуть на огонёк ни одна из трёх взрослых внучек. Прабабушка не дождалась поздравлений четверых большеньких правнуков, проживающих в 3-4-х километрах от старческого очага. Сами понимаете, какая стремительная жизнь у современной молодёжи. Недосуг. Дела. Только крупная слеза скатилась по сморщенной щеке заслуженной учительницы, всю свою жизнь, посвятившую воспитанию детей. Всякое случается в жизни. Проехали.
Маме очень хотелось ещё раз по весне выехать в благоухающий цветами сад, прополоть Танины грядки, порадоваться за новый урожай. Уже не было сил. Мечтам не суждено было сбыться. Не сложилось.
Где-то за пять дней до того, как мама ушла в даль обетованную, на кухню залетел воробей. Поняв, что люди правильно восприняли символическую примету, птица выпорхнула в форточку. Сестрёнка заплакала.
Когда в бессознательном состоянии маму укладывали на тележку скорой помощи, мамочка, совершенно неожиданно, согнула в предплечье обессиленную руку и помахала нам ладошкой. Что это было? Санитар смотрел на меня, я смотрел на Таню, а мама, видимо, наблюдала за нами уже со стороны. Солёные слёзы застилали глаза. На следующий день врач реанимации ответил, что все меры по спасению принимаются. Оставалось только надеяться.
В живых я маму больше не видел. Прощай, самый милый сердцу человек. До свидания, моя любимая мамочка.
В день похорон у меня впервые в жизни беспричинно отключился мобильный телефон. Родственники никак не могли дозвониться, а я даже не мог предположить, что виртуальная связь во временном пространстве отсутствует. По всей вероятности, мамочка не хотела напрягать суетой траурных дел вечно занятых людей. Жила скромно и уйти решила тихо, незаметно для окружающих.
В одночасье незримая могучая стена, на которую мы привыкли опираться с сестрой – рухнула, разорвалась в клочья, разлетелась на молекулы. Житейская обыденность вмиг превратилась в мучительное иррациональное сосуществование. Горько. Обидно. Страшно.
Больше никто и никогда, словно ребёночка, не погладит меня по лысой голове, не поругает за неряшливый вид, не погладит с утра в дорогу белую рубашку. По возращению из командировки не увижу мозолистых рук и не дождусь вопроса о том, как мои дела? В глазах матушки обязательно должно было присутствовать удивление. Для неё я всегда неумеха, которого надо поучать, чтобы смог достичь наивысших достижений. Конечно, она поставила бы в пример наиболее успешного человека. Это не потому, что образец подражания затмил делами солнце, а чтобы стремился к лучшему результату, ведь я её кровиночка. Кстати, за выпечкой придётся идти до соседней кулинарии. Воскресным утром на кухне больше никогда не запахнет вкусными пирожками с малиновым вареньем, никогда больше не придётся радоваться маминой праздничной стряпне. А какой прелести были шанежки из маминых рук, пальчики оближешь. М-м-м…
Жизнь разделилась на «до» и «после». Милые сердцу с детства вещи: связанные ажурные салфетки, зимние шарфы и шапочки, шерстяные носки, бережно хранимые до сего дня, после ухода мастера «золотые руки» неожиданно стали неуместными в городской скоротечной жизни. Однако никчёмная суета-сует ушла на задний план. Всем естеством ощущалась незыблемость мироздания. С надрывом пульсировал болезненный нерв, истерзанный до синевы, ломкий от случившегося несчастья. Вспухшая аорта выбрасывала сквозь сердце в кровь тонны адреналина. Каким же хрупким, легкоранимым, недолговечным воспринимался человек через личное эго. Несчастье соседствовало с переживаниями, тоска с испугом, смятение чувств, с беспорядком в голове. Потрясение.
Каждому предопределена уникальная судьба. Моя мама достойно прошла по нелёгкой, тернистой дороге, за что бескрайнее уважение. Обострённые чувства подсказывают истину: никакого другого родного и самого близкого человека у меня уже никогда не будет. Я свой шанс использовал. С помощью мамы попытка была успешной. Спи спокойно, близкий сердцу человек.
Однако любовь мамы осталась. Она никуда не делась, не исчезла, не растворилась в поднебесье. Мне предстоит жить с ней до скончания веков, до последнего своего вздоха, до последнего лучика в жизненном оконце. И мамочка моя, её образ будет всегда рядом. Просто не увижу больше никогда её физического тела. Самое дорогое, что было у меня на свете, не пропало в безвестности. Располагающий к себе образ в виде ангела–хранителя будет сопровождать всю оставшуюся жизнь. И вполне возможно, пути наши пересекутся в бессмертии.
Я знаю, чувствую, всеми клеточками своего мозга ощущаю, что мама рядом. Прости, если мы с Таней чем-то провинились перед тобою.
Я по-прежнему люблю самую лучшую на земле маму!
Постойте, не грустите. Не надо плакать. Я только на секундочку останусь наедине, прикрою веки, вспомню...
16 июня 2019 года