Популярность книги на рынке, а значит и продаваемость существенно возрастала, если в обозримом прошлом по телевизору или в кино выходил в прокат фильм, сделанный по этой книге. В «лихие» 90-е таких фильмов было немало: «Рабыня Изаура», «Возвращение в Эдем», «Поющие в терновнике», «Просто Мария» и многие другие, которые сейчас уже не вспомнить. Но об одном суперсериале, приклеивавшем людей к экранам телевизоров изо дня в день, из месяца в месяц, даже из года в год нельзя не упоминуть. Джина, Мейсон и Сиси – кажется, эти герои, с которыми страна, можно сказать сроднилась, стали ближе, чем самые близкие родственники и друзья. Родственникам можно не писать и не звонить годами, узнавать, как дела и как здоровье друзей – это не обязательно, но нельзя не узнать что вчера сказала Джина Мейсону и как здоровье Сиси! Как справедливо, хоть и грустно, заметил Тимур Шаов:
Где кареты, дамы, балы,
Беломраморные залы,
Пётр Ильич, Фёдор Михалыч,
Где "бонжур", "пардон", "мерси"?
Нам осталось только бденье
На троллейбусном сиденье,
А из прочих развлечений:
Мейсон, Джина и Сиси.
Первый час на работе был потерян для государства – это было время обмена впечатлениями о вчерашней серии. На протяжении нескольких лет люди не уставали от этой галиматьи. Уже по несколько раз сменились, кажется, все актеры. Человек, длительное время умудрившийся не смотреть этот фильм, на очередной серии уже никого не узнавал. И Сиси уже не тот, и Джина на себя не похожа… Так что, когда появилась книжка с гордым названием «Санта Барбара», ее коммерческий успех , казалось, был предрешен. Однако, все оказалось не так просто. Во-первых, книжка была неожиданно тоненькой, каких-то две сотни листиков, что никак не увязывалось с сотнями просмотренных серий и ожиданиями потенциальных покупателей. Очевидно, что книга была все лишь некой точкой кристаллизации, вокруг которой сценаристы затем выстроили сюжет фильма. Причем автором была какая-то француженка, непонятно какое отношение имевшая к точке действия. Во-вторых, сам процесс издания пошел наперекосяк. Думаю, что не надо говорить о том, что это было время почти сто процентной пиратской продукции. Прав на зарубежные произведения, особенно новые, недавние, практически не было ни у кого. Поэтому даже, если бы вы пожелали такие права приобрести, то это желание быстро бы у вас пропало, как только вы попытались найти концы - т.е. людей, которые на самом деле были держателями этих прав. Нет, купить права вы, конечно, могли, но это никак не гарантировало вас от последующих проблем, т.к. люди, давшие вам разрешение на печать за очень немаленькие деньги, как правило, никакого отношения к истинным владельцам прав не имели, а найти в этой окололитературной круговерти действительных обладателей было весьма и весьма затруднительно. Учитывая это, и помня, что для сдачи книги в типографию требовалось наличие этих самых разрешений, искались и находились самые невероятные места, где владельцы недавно появившихся частных типографий за приличные деньги закрывали глаза на этот маленький момент и печатали все, что закажут, разве что кроме банковских и казначейских билетов. Впрочем, не исключаю, что и это не составило бы большой проблемы, за исключением специальной бумаги. Кстати, именно бумага и составляла вторую часть проблемы.. Многие бумажные комбинаты во времена перестройки либо закрылись совсем, либо резко снизили выпуск. Так что офсетная бумага была в дефиците, да и драли за нее втридорога. Книги стали печатать на газетной бумаге. Появился даже некий странный гибрид – «беленая газетка», т.е. газетную бумагу как-то дополнительно обрабатывали, и ее внешний вид улучшался. Кроме того, в это время расцвело понятие бартера. Все менялись. Меняли все на все. У кого что было, кто смог что купить, выпросить, украсть – все шло в обмен на то, что было нужно для бизнеса. При этом, каждый старался как-то надуть другую сторону. Например, ко мне обратился управляющий крупным банком из Павловска - пригорода Петербурга, попросив помочь ему продать лежащую мертвым грузом в подвалах банка книгу «Русская поздравительная открытка». На самом деле это было отличное подарочное издание, описывавшее историю российской и советской поздравительной открытки с конца девятнадцатого века и почти до наших дней., с сотнями цветных иллюстраций. Люди сделали замечательную работу, выпустили прекрасную книгу, но эта работа была обречена на провал. Себестоимость издания, потребовавшего участия многочисленных собирателей, работы с архивами, с музейными фондами, фотографирование источников (сканеров еще практически ни у кого не было) – наверняка, зашкаливала.
А еще добавьте прекрасную дорогущую мелованную, вероятно импортную – финскую или югославскую - бумагу большой плотности и очень небольшой тираж, и станет понятно, что продать такую книгу в то время так, чтобы хотя бы просто вернуть вложенные деньги, не говоря уже о прибыли, было нереально. И неизвестные ребята – на книге практически не было выходных данных, кроме того, что она отпечатана в типографии, без указания номера или названия, города Биробиджана тиражом в пять тысяч экземпляров, формата и количества авторских листов, нашли гениальный выход. Они пришли в вышеупомянутый банк и попросили у них кредит под залог тиража этой книги. Ничего не смыслившие в книжном деле банкиры, увидев дорогое красивое издание, повелись и деньги дали, но теперь, спустя уже три или четыре года, когда мыши в подвале начали закусывать этим «залогом», они врубились и стали думать, что с этим делать и как возвращать эти деньги. Найти фирму получившую кредит, разумеется. они не смогли, а обращаться в органы у них, собственно говоря, не было никаких законных оснований. Какие претензии, господа банкиры? Вам залог оставили – вперед, реализуйте! Ах, не умеете торговать книгами?! Найдите тех, кто это умеет. Как я понял, банковские юристы все это популярно объяснили руководству банка. Причем следует заметить, что сегодняшнее руководство уже было совсем не то, которое выдавало кредит под этот «замечательный» залог. То руководство, надо полагать, получив свой «законный» откат от кредита, давно из этого банка благополучно уволилось и выдавало очередные кредиты и получало очередные откаты в другом банке.
Книга числилась у банка на балансе по цене, ни много ни мало, аж тысяча рублей.. – цена несусветная, которой просто не могло быть, потому, что не могло быть никогда. Кажется, таких цен нет даже сегодня. Я объяснил управляющему банком то, что он, кажется, уже давно понял. Мы договорились, что я попробую ему помочь в комиссионной продаже книжки из расчета сто рублей за экземпляр, с выплатой денег по мере реализации, с возможностью постоянного контроля с их стороны над остатками у меня на складе и правом возврата нереализованного остатка, но не ранее одного года с момента начала продаж. Мы, за год всячески выпендриваясь, реализовали около двух с половиной тысяч книг, т.е. почти половину тиража и выплатили банку стоимость этой части, разумеется, заработав копеечку и для себя. Небольшую, но зато практически почти халявную, не вкладывая своих денег. Я привел этот пример, чтобы проиллюстрировать свою мысль о бартере, пышно расцветшем в те годы. В данном случае книги обменяли на кредит – не совсем, конечно бартер, почти мошенническая продажа, но все-таки бартер. Напоминает мне старый, но замечательный анекдот из тех же 90-х. «В солидный швейцарский банк заходит типичный персонаж наших рынков тех лет: массивные «гайки» на пальцах из благородного металла, столь же массивная цепь с огромным крестом из того же материала, разумеется, обязательный малиновый пиджак. И просит срочный кредит в сто долларов. Управляющий с сомнением смотрит и говорит, что они, конечно, могут дать такой незначительный кредит такому солидному джентльмену, но по правилам банка, установленным еще двести лет назад его основателями и неукоснительно соблюдающимися все эти годы , для выдачи любого, даже маленького кредита необходимо внести залог стоимостью не менее, чем в десять раз превышающий выдаваемый кредит. И, кроме того, у нас годовой процент по кредиту весьма высок – для маленькой суммы это будет пятнадцать процентов, то есть через год Вы должны будете вернуть нам сто пятнадцать долларов. «Без базара! Годится! А в залог… Гляньте в окно. Видите, на той стороне улицы стоит красный «Ягуар» с кремовым салоном? Только у меня убедительная просьба – он новехонький, только час, как куплен. Вот всю наличность и ухлопал, так что не поцарапайте!» На том и расстались. Через год и три дня малиновый пиджак с крестом и уже двумя цепями, напоминавшими якорные, входит в этот банк и вносит в кассу банка сто пятнадцать долларов по кредиту и еще десять за три дня просрочки платежа. Забирает из банковского бронированного хранилища свой «Ягуар» и заходит попрощаться к управляющему банком. Они жмут друг другу руки и управляющий с недоумением спрашивает: « Мсье, Вы явно не бедный человек! Я не понимаю, зачем Вам понадобился этот дурацкий кредит?» «Все примитивно – где бы я еще нашел охраняемую стоянку для своей новой машины за сто двадцать долларов в год?!»
Итак, чтобы издать «Санту Барбару» нужно было решить несколько проблем, каждая из которых была трудна, зело велика и дорогостояща. Прежде всего надо было найти типографию, которая возьмется за разумные деньги изготовить книгу большим тиражом без авторского разрешения и без выходных данных.-подставляться я не собирался. Такую типографию мы нашли в Элисте – там, где Федя - герой одной из песен Высоцкого «нашел вставные челюсти размером с самогонный аппарат» Но у них были проблемы с изготовлением твердого ламинированного переплета. Пришлось решать еще и этот, дополнительный вопрос. На переплет договорились в Ростове, точнее в ростовской области, в городе знаменитом в шестидесятые годы событиями о которых в советское время упоминать не рекомендовалось, что было хорошо, так как не слишком далеко одно от другого. Итак -– в Элисте печатают блок, в Новочеркасске делают крышку. Затем и то, и другое везем в Питер, где на небольшой ведомственной типографии, которую недавно выкупил мой знакомый у проектного института эти детали соединят в единое целое и алчущие Джины и Сиси читатели смогут удовлетворить свои потребности. Все? Нет, разумеется! В Элисте нет потребного на большой тираж количества бумаги, а в Ростове нет картона на обложку. Едем в Сясьстрой, где на ЦБК делают и то, и другое. Но предварительно заезжаю к главному инженеру Ленэнерго, которого знаю не один год еще с далеких советских времен совместной работы на заводе. Выясняю, какие у него есть трудности. Оказывается, что у Ленэнерго есть проблемы с поставками обмоточных медных проводов маленьких сечений. Отлично! Теперь на свой бывший завод, выпускавший в прежние времена учебные приборы для школ. Существенную долю в ассортименте завода занимали различные источники питания для кабинетов физики, химии и биологии, а также для кабинетов труда. А любой источник питания – это непременно трансформатор и, часто не один, и еще дроссели для фильтрации выходного напряжения. А трансформаторы и дроссели – это обмотки, обмотки и еще раз обмотки. А обмотки не могут быть сделаны ни из чего, кроме медных проводов. Правда, вспоминается эпизод на заводе, когда на оперативке у директора начальник отдела снабжения, замечательный, остроумный человек, который мог достать все, что угодно, неожиданно встал и заявил, что у него проблема – положенного нам по фондам провода одного из сечений нет на складе, кончился, а завод – изготовитель, кажется, где-то в Сибири, задерживает поставку. Дело было обычное, решаемое, как правило, заменой одного сечения на другое, с изготовлением опытного образца, проверкой параметров и выдачи заключения о пригодности или непригодности провода другого сечения. Но в этом конкретном случае, глубокоуважаемый Федор Николаевич, видимо, решил то ли пошутить, то ли поиздеваться, причем непонятно над кем – надо мной – начальником лаборатории, в чьи обязанности как раз и входила выдача этих заключений, либо над руководством завода. Зная характер господина Морозова, и учитывая наши с ним добрые отношения,скорее всего, второе. Он глубокомысленно заявил, что вообще-то у него на складах и других сечений маловато, что добывать медные провода становится все сложнее и сложнее, а в то же время на остатках числится невероятное количество шпагата разных диаметров. Мол, в техдокументацию заложены такие количества этого самого шпагата, которые завод годами не перерабатывает, и шпагат зависает на складах, являясь сверхнормативным остатком, тянет вниз финансовые показатели, занимает место, требует погрузо-разгрузочных работ, ведет к повышению себестоимости продукции и так далее и тому подобное. Мысль прозвучала и, по-видимому, упала на благоприятную почву. Но , видимо, не до конца уверенный в том, что руководство сделает правильные шаги, Федор Николаевич продолжил свою мысль – Вот пусть конструкторы, заложившие такое количество ненужного шпагата теперь посидят и подумают – как этим шпагатом, которого у нас хоть … задом ешь, заменить отсутствующие провода. Мотать, как я понимаю, и то, и другое можно одинаково, хотя с сечениями нужно подумать. Публика в кабинете директора завода приумолкла и, видимо, не знала, как на это прореагировать Заявление было насколько неожиданным, настолько и безграмотным. Кажется, всем, даже далеким от техники и производства двум женщинам - начальнице отдела кадров и председателю профкома была понятна вся нелепость идеи. Похоже, все пытались осмыслить не саму мысль, а как на нее реагировать. Но всех опередил, естественно, самый главный человек – директор. Ничтоже сумняшеся, он поблагодарил Федора Николаевича за радение о нуждах завода, поставил его в пример всем остальным и тут же поручил главному конструктору в недельный срок « принять необходимые действия по внесению корректив в документацию , в соответствии с предложением начальника отдела снабжения. При необходимости подключить к работе главного технолога и начальника лаборатории. Через неделю доложить. Диспетчеру взять на контроль!» Честно говоря, уже не помню, чем все это в итоге закончилось, но я вспомнил про все эти провода, когда в Ленэнерго выяснилось, что им они тоже нужны. Я тут же созвонился с Романом Васильевичем, который продолжал еще работать заместителем директора по финансам, снабжению и хозяйственной части. И выяснилось, что уже около двух лет все, практически, источники питания из плана завода исключены, но фонды продолжают иметь место и, к великому моему удовольствию товарищ-господин Морозов, с его, Романа Васильевича, согласия эти фонды регулярно, на всякий случай, выбирает. И таким образом, на данный момент на складах моего бывшего родного завода, которому, между прочим, отдано более десяти лет, «хоть боком ешь, хоть задницей, не только шпагата, но и обмоточной меди. Роман Васильевич не был жадным человеком – он был человеком умным и сговорчивым, поэтому я достаточно легко и не слишком накладно решил вопрос об официальной продаже некоторого количества медных проводов эксплуатационной службе Ленэнерго. Теперь можно на бумажный комбинат ехать. В чем нуждаются все ЦБК – это не секрет. Все и всегда! Производство бумаги требует трех основных вещей: дерево, вода и электроэнергия. Поэтому их, обычно, и строят в лесных районах, рядом с крупными реками или озерами и желательно поближе к электростанциям. А иногда и электростанции строят специально рядом с ЦБК. Так что в кабинет к главному энергетику Сясьского ЦБК я входил вооруженный знанием не только потребностей, но и способов их удовлетворения. На комбинате я был не впервые – энное количество лет назад я уже встречался с главным энергетиком, когда занимался проектированием пожарной защиты и сигнализации. Тогда я приезжал много раз: на изыскания и сверку чертежей, на шеф-монтаж и на испытания и сдачу системы в эксплуатацию. Причем проект мы делали в несколько этапов, так как весь ЦБК был поделен на две или три очереди проектирования, монтажа и наладки. А значит и всем эти поездки приходилось совершать по несколько раз. Главный энергетик оказался уже новым, но вполне здравомыслящим и оперативно действующим человеком. Поэтому уже на следующий день, переночевав в служебной квартире комбината, расположенной в доме рядом с проходной, я уехал, увозя договор на поставку двух вагонов «беленой газетки» плотностью пятьдесят пять грамм и вагона картона в обмен на поставку электроэнергии из сети Ленэнерго в обозначенных количествах. При этом, главный энергетик клятвенно пообещал, что решит все вопросы отгрузки с железной дорогой. Полагаю, что дальнейшее понятно. Ток потек по проводам в Сясьстрой, вагоны с бумагой прямиком по указанию Ленэнерго отправились в Элисту, картон уехал в Ростов, вернее в Новочеркасск - энергетик свое обещание сдержал – с вагонами проблем не случилось. Ленэнерго оплатило провода заводу, машина Ленэнерго благополучно вывезла со склада завода катушки с проводами я проплатил в Сясьстрой стоимость бумаги и картона, а бумажники, разумеется, произвели оплату за потребленную электроэнергию в адрес энергетиков. В итоге, стоимость материалов для книги получилась меньше на тридцать процентов, чем можно было предполагать, если бы я просто покупал их на ЦБК. Таковы вот извивы бартерных операций. Книгу мы получили и достаточно быстро продали. Мне лично эта «операция» понравилась, прежде всего, тем, что никто из участвовавших в ней лиц ни в малейшей степени не нарушал никаких законов. При этом оказались в выигрыше все! В том числе и наше издательство!