Глава 7
Позвонил редактор из издательства: «Анна Георгиевна, можете зайти к нам? Есть хорошие новости».
«Да, конечно, когда надо быть?», Нюся торопливо гладила Гришину рубашку, отвечая на звонок.
«Я жду вас сегодня, в четыре, вас устроит?»
«Буду в четыре».
Гриша сразу же спросил: «Кто звонил, из редакции?»
«Да», односложно ответила Нюся.
«Слушай, Ань! Я тут подумал… Может мы кредит возьмём и купим квартиру по больше. Девчонки уже большие. Им бы каждой по отдельной комнате надо».
«Я не знаю, Гриша. Сможем ли мы, потянем?!».
«У меня получше дела пошли, да и ты может больше писать будешь».
Нюся посмотрела на мужа и с усмешкой сказала: «Ты вот, что думаешь, сел и написал? Всё не так просто».
«А я и не говорю, что просто, предлагаю сменить жанр. Лёгкая литературка, она тоже нужна. Не все читают про высокие отношения и глубокие мысли», Гриша застегнул отглаженную рубашку и брызнул на себя туалетной водой.
«Слушай, какой приторный запах, тебе не кажется?», поморщилась Нюся.
«Нормальный запах. Ну ты подумай о кредите».
В кабинете у редактора были посетители. Нюся присела на диванчике в приёмной. В сумке у неё лежал новый рассказ. Она написала его довольно быстро.
Любовная история, двух уже немолодых людей, конечно, старомодная. Без постельных сцен и романтических изысков, без огромных букетов и жарких признаний.
Просто встреча одиноких, мужчины и женщины, которые долго искали друг друга.
Редактор был явно в хорошем расположении духа. Крепко пожал Нюсе руку, указал на кресло: «Анна Георгиевна, мы решили увеличить тираж вашей книги. Как? Хорошая новость?».
Нюся улыбнулась: «Более чем хорошая, честно, я даже не ожидала, что первый тираж раскупят».
«Я же вам говорил, народ устал от пустого чтения. Когда ничего не остаётся, проглотил книгу и дальше пошёл. И вы знаете, я бы хотел предложить тему. Напишите роман о семидесятых. Сейчас этот период очень актуален. Снимают фильмы, сериалы о том времени. Людям по старше хочется вспомнить, как они тогда жили, да и молодёжь стала интересоваться. Можно и детектив, но, чтобы без откровенного «мочилова», как сейчас выражаются. Как вы думаете, вам самой это интересно?».
Нюся помедлила с ответом, потом сказала: «Юрий Иванович, мне, лично, эта тема очень близка. Я попробую, но не думаю, что у меня получится быстро».
Редактор легко хлопнул по столу: «Не тороплю, но и тяните долго».
Она достала из сумки рукопись рассказа: «Вот я вам принесла, почитайте, может подойдёт».
«Хорошо Анна Георгиевна, я почитаю, мне нравится, как вы пишите, это я вам говорю уже как читатель».
Дома Нюсю ждали дочки: «Мам, а что обеда разве нет? И в холодильнике совсем пусто. А нам скоро уходить!», девочки сидели на кухне и пили чай с вареньем.
«Ну что же вы, вот кастрюля с рассольником, около плиты стоит, разве не заметили?».
«Не-а, не заметили, ну да ладно, мы уже чаю напились», девочки ушли в свою комнату, даже не убрав кружки со стола.
Впервые Нюсю царапнуло по- настоящему отношение к ней детей. Принеси, подай, приготовь, убери… Вот и все глаголы, которыми можно описать общение. Да и Гриша относится к ней в последнее время, по большей части, потребительски.
«Скорей всего, я прежде всего виновата, сама поставила себя в роли прислуги», думала Нюся, прибирая на кухне.
«Ура, Аня! Это так здорово!», Гриша радовался, как ребёнок, когда Нюся сообщила ему об увеличении тиража.
«Ну так что, берём кредит на квартиру?».
«Как хочешь, Гриша. Давай возьмём, если ты уверен, что осилим», Нюся поставила перед мужем тарелку супа и села напротив.
Ты знаешь, я получила, вроде как, заказ на книгу. Теперь и не знаю, получится ли? Мыслей пока никаких».
«Придут мысли, Аня, обязательно придут, ты ведь у нас талантливая», Гриша с удовольствием ел суп и обгладывал куриную ножку.
Глава 8
Не писалось, с ударением на втором слоге. Что-то неясное и неопределённое роилось в голове, но на бумагу не ложилось. Нюся подолгу сидела в библиотеке, листая подшивки газет и журналов за семидесятые. Заголовки пестрели лозунгами, призывами. Фельетоны казались сейчас наивными и надуманными, будто из другой жизни…, хотя, почему будто?
Позвонила однокурсница из Питера. Единственная подруга Лена Бочкова, с которой Нюся общалась и даже иногда делилась своими проблемами.
«Аня, тут такое дело, я замуж выхожу опять», немного смущённо сообщила Лена.
«Господи, Ленка, в третий раз! Где ты их берёшь? И опять самый умный и красивый», засмеялась Нюся.
«Не такой уж красивый, но умный точно. Он меня на 12 лет старше. Между прочим, доктор физико-математических наук. Не жук чихнул! Приедешь на свадьбу? Мы в ресторане небольшой зал откупили. Человек двадцать набирается».
«А сынок твой как? Не против?».
«Да у них с Пашкой полное взаимопонимание. Любовь с первого взгляда».
Нюся немного помолчала, потом сказала: «Знаешь, я приеду. Только одна, без Гриши».
«А что у вас? Ссоритесь что ли?», тревожно спросила Лена.
«Да нет! Ему просто сейчас некогда. Работы много, да и кредит мы надумали брать на квартиру. Хлопочет!».
«Ну приезжай одна, мы тебя ждём. Григорию привет! Целую всех вас, обнимаю!», Лена чмокнула в трубку.
«Как у ней так получается? Ещё и года не прошло, как со вторым мужем развелась. И вот опять свадьба. Я бы, наверное, так не смогла», думала Нюся.
Гриша нисколько и не возражал, что она одна поедет в Питер.
«Мне надо ещё к родителям смотаться на выходных. Девчонок брать не буду. Пусть одни похозяйничают. Им полезно».
Питерская погода, слякотная и туманная не смогла испортить приподнятого настроения у невесты. Лена без конца лезла обниматься к Нюсе и взахлёб выкладывала новости: «На следующей неделе летим в Германию, там у него какие-то переговоры с оптической фирмой, а потом в Париж! Представляешь! Как я хочу в Париж! Хрустальная мечта моего детства!».
«Слушай, а у него свои дети есть?», осторожно спросила Нюся.
«Нет, его жена умерла, сильно болела, детей у них не было. Алексей не охотно об этом говорит. Ну а я и не расспрашиваю».
Публика в ресторан собралась, довольно, разношёрстная. Доктора наук, кандидаты с серьёзными лицами, с, почему то, как на подбор, некрасивыми жёнами.
Шумная компания Ленкиных двоюродных сестёр и братьев разряжали чопорную обстановку. Мама, просто обожающая свою дочь, обращалась к жениху исключительно на «Вы».
«Алёша, это моя подруга Аня!», Лена приобняла Нюсю. «Она у нас писательница, уже печатается».
Рядом с Алексеем стоял чернобородый мужчина, явно каких-то южных кровей.
«А вот, позвольте представить, мой коллега, Кристиян, он из Сербии».
Мужчина наклонил голову. Нюсе внезапно стало жарко, совпадение было почти мистическим. Ведь именно таким представляла своего главного героя, в последнем рассказе о любви. Такая же небольшая бородка, ёжик волос с проседью и глаза, тёмные, выразительные.
Их посадили рядом. Разговор завязался непринуждённый, о Питере, о Великом Новгороде, где Кристиян только что побывал.
Нюся рассказывала о дочках, немного о том, о чём пишет в своих книгах.
Как-то удивительно легко она чувствовала себя с этим, в сущности, незнакомым человеком.
«Ань, мы с Алексеем будем сегодня ночевать в номере-люкс. Так решили, пусть всё будет красиво! Так что, на тебе ключи. Пашки тоже не будет, он к бабушке поедет. Завтра увидимся», Лена обняла подругу и подмигнула: «Какой мужик красивый, этот Кристиян, смотри не влюбись!».
«А вот возьму и влюблюсь», рассмеялась Нюся.
Кристиян вызвался проводить её, тем более что пешком было идти совсем недалеко. Погода установилась немного морозная, но всё лучше, чем дождь и слякоть.
«Я вообще-то живу не в Сербии, а в Черногории. Там у меня дом, всего два километра до моря. Когда началась война в 92-ом году мы перебрались сначала в Словению, а потом в Черногорию. Жена долго болела, я думаю, онкология у неё развилась на нервной почве. Умерла в 2003 году. Двое детей, сыновья, уже большие. Один работает в Москве, другой в Хорватии осел, женился».
Кристиян рассказывал, не торопясь, старательно подбирая нужные слова.
«Вы очень хорошо знаете русский, где учились?», Нюсе было неожиданно приятно и просто разговаривать, задавать вопросы. Давно с ней не случалось подобного.
«Учился в Москве, в институте экономики и права. А вы, Аня, я так понял, журналист?».
«Да какой я журналист… Да, закончила институт, но сразу родила, двойняшек. Не до работы было. А сейчас корректором работаю».
«Но ведь вы пишите и печатаетесь», они уже почти пришли и остановились около парадной.
«Да, пишу, но пока совсем немного, времени не хватает. Ну давайте прощаться, уже поздно. Вам куда? В отель?», Нюся протянула Кристияну руку.
«Что это у вас такие руки холодные? Замёрзли?», он взял её руки в свои и подышал на них тёплым ртом.
«Они у меня всегда такие холодные. Почему, не знаю», Нюся смущённо убрала руки в карманы.
«Я остановился у друзей. Тут недалеко, сейчас поймаю такси. Аня, можно мне вам позвонить как-нибудь?».
«Конечно, конечно, звоните! Будете в Москве, приходите в гости. Я вас с мужем, дочками познакомлю», Нюся торопливо доставала телефон.
Оставшись одна, она, не раздеваясь прилегла на диван.
«Так, включаем здравый смысл. Понравился тебе мужчина, ну и что с того? Тормози со своим воображением! У тебя семья, дети».
Но его тёплое дыхание на своих руках заставляло биться её сердце учащённо.
«Так не должно быть и не будет», решила про себя Нюся и тряхнула головой.
Глава 9
Гриша возвращался от родителей в мерзопакостном настроении. Никогда ещё на душе не было так тяжело и противно.
И зачем он поддался на уговоры Ирины и попёрся на этот чёртов корпоратив!
Вроде и выпил не так уж много. А сестра, как будто, специально и усадила его рядом с этой Мариной. Потом упрашивала: «Проводи женщину, как она одна доберётся».
Вот и проводил… Ну, конечно, баба-огонь! Аня в постели не такая, да что уж говорить, в последнее время вообще никакая.
Утром трещала голова и было невероятно стыдно. Хуже всего, то, что Ирина наверняка узнает обо всём. А у ней язык без костей, за ней не задержится.
Родители, провожая Гришу, молчали, тоже видно догадывались, почему он не ночевал дома. Отец, так тот даже не дождался, когда сын сядет в машину. Ушёл в дом.
«Ладно, забыли! Ну было и было! Не я первый, не я последний», успокаивал себя Гриша.
А между тем подруги общались по телефону. Ирина допытывалась: «Ну что, как там мой брат, не ударил лицом в грязь? Всё получилось?».
«Ой да получилось, получилось. Только Гриша твой не орёл, соблюдает традиции в сексе. Скучно с ним», сонным голосом отвечала Марина.
«Это его Анька на диете держит. Она же у нас скромница. Гришка, небось, её без ночной рубашки и не видел».
«Слушай, Ира, а тебе то это зачем? Ведь у них семья, дети. Чего ты злишься так?», вдруг с интересом спросила подруга.
«Не люблю, когда нос передо мной задирают. Писательница, видишь ли, она! Московских кровей! Приезжает к родителям, приветствие сквозь зубы цедит. Ну о чём с нами убогими разговаривать, мы же глухие провинциалы!», Ирина со злобой бросала слова.
«Ты только меня сюда не вмешивай, мне разборок ваших не надо. Своих хватает! И имени моего не упоминай!».
«Да ладно, успокойся! Анька, если даже что узнает, выяснять отношения не будет. Культурная!».
Положив трубку, Ирина задумалась: «Надо Аньке сейчас накапать, пока Гришка сам не признался. Разнюнится там, она его сразу простит».
И тут же, немедля, набрала Нюсе: «Привет, невестушка! Как поживаешь? Ах ты в Питере? Да, да, Гриша говорил, что ты на свадьбу к подружке поехала. Ну и как?».
Нюся была очень удивлена звонком Ирины. За всё время их родственных отношений это случалось крайне редко.
«Что-то случилось? Родители здоровы?», спросила она.
«Да вообще-то всё в порядке. Только предупредить хотела, присматривай за мужем, не ровен час, уведут соколика», Ирина не решалась бить в лоб.
«Он что, конь в стойле, чтобы его уводить? Ты о чём?».
«Ну ладно, не буду говорить загадками. Запал Гришаня на мою подружку. Что у них там было, не знаю, но дома он не ночевал», ляпнула Ирина и вдруг сама испугалась своих слов.
Нюся помолчала, потом тихо сказала: «Это всё? Благодарить не буду, до свидания».
Она прекрасна знала, как к ней относится сестра мужа, но чтобы вот так, просто бросить ей эту гадость… Нюся стояла на перроне, ждала поезда. Ехать домой ужасно не хотелось, она даже не представляла, как себя вести в этой ситуации. Устраивать сцены, выяснять отношения? Или просто проглотить обиду, промолчать?
Телефон снова завибрировал в кармане. Звонил Кристиян: «Аня, хотел пожелать вам хорошей дороги. Я в следующем месяце может буду в Москве. Может созвонимся?».
«Да, конечно, звоните», голос у Нюси выдавал её скверное настроение.
«Что-то случилось? Вы не здоровы?», с беспокойством спросил Кристиян.
«Нет, нет, всё хорошо. Просто не выспалась, голова болит».
«Ну всего вам хорошего. Надеюсь, мы увидимся!».
Уже сидя в вагоне, Нюся решила для себя, никаких выяснений. Если Гриша сам расскажет, тогда и будет разговор. А ей, действительно, очень не хотелось ничего слышать, а тем более устраивать допросы.
«Что это? Значит ли, что он мне безразличен, что мне всё равно до его увлечений?», спрашивала она себя и боялась дать ответ.
Выйдя в понедельник на работу, Нюся услышала, что журнал сливается с другим, крупным печатным изданием. Да и не мудрено, в последнее время их бульварный вестник, буквально, дышал на ладан.
Естественно, грозили сокращением штата. Нюся решила, что, если она будет кандидатом на вылет, это будет только к лучшему.
Сама несколько раз порывалась уйти, но не решалась.
Её имя стояло в первых рядах на увольнение, и Нюся вздохнула с облегчением.
Дома тянулась игра в молчанку. Гриша, скорей всего понял, что она в курсе его похождений. Начать первому разговор и покаяться никак не получалось.
Вечером, за ужином, когда дочки разбежались по делам, Нюся сообщила мужу новость: «Меня уволили из журнала, по сокращению».
«Неожиданно! А почему именно тебя?», Гриша вообще-то ждал другого разговора и даже вздохнул с облегчением.
«Нас покупает другое, более мощное издание. Там, наверное, своих корректоров хватает. Если честно, не сильно расстроилась. Будет больше времени на другое. Слушай, я бы хотела немного пожить на даче. Камин ты летом перебрал, дрова есть. Может и с новым романом быстрее дело пойдёт. Раз в неделю буду приезжать, готовить вам», это решение пришло к ней только сейчас, но она хотела казаться убедительной.
«Аня…», Гриша нерешительно начал и вдруг пропал голос, он откашлялся.
«Не надо, ничего не надо, я прошу тебя», почти взмолилась Нюся.
Глава 10
Какая прекрасная осень выдалась в этом году, тёплая и безветренная. Быстрые вечера сменялись звёздными ночами, потом приближались туманные рассветы.
Нюся топила камин, с наслаждением опускала ноги в тёплую воду и пила чай со смородиновым листом. Весь день перекапывала грядки, сеяла овёс под удобрения. Наконец она нашла, поймала нить, о чём будет писать. Это будет просто человеческая судьба, человека, воспитанного в советском обществе. Который был и октябрёнком, и пионером, и комсомольцем. Он работал, мечтал о своём и старался быть счастлив.
Вопросы, кто виноват и что делать меньше всего волнуют этого человека. Пусть эти глобальные проблемы решают более энергичные люди. Обыватель, если можно так выразится, среднестатистический человек, живёт другой жизнью. И вот эта правильная, несокрушимая машина перемалывает эту жизнь в щепки…
Нюся прочитала небольшую статью в вечерней газете Новосибирска. Её мама была родом из большого посёлка в Томской области и поэтому интерес к сибирскому краю был неслучаен.
Статья, так называемый, некролог, сообщал о смерти художника Петра Павловича Давыдова, брата её мамы. Судьба её дяди была трагична.
Он был беспризорником, при живых родителях, потом всё-таки училище, которое выпускало учителей начальных классов, он был статистом в театре и, когда началась война, стал артиллеристом. Воевал на Курской дуге, остался жив в том пекле, победу встретил в Кёнигсберге. Потом был в разведке, которая работала в Прибалтике. Дядя прошёл через многие трудности, а погиб в мирное время. Мама рассказывала, как умер брат. Дело было криминальное, по всей видимости, убийство. Но в свидетельстве о смерти стояла причина: повешенье.
Спросить о подробностях уже некого, поэтому Нюся решила написать о судьбе художника, плюсуя свою фантазию.
Где-то подавал сигналы мобильный. Она металась по комнате: «Ну куда я его положила? Ах, вот он!».
Звонил Кристиян: Аня! Я в Москве, может увидимся?».
«А я не в Москве, на даче. Если хотите, приезжайте. Я вас угощу пшённой кашей с тыквой. Тыковку как раз сняла».
«Так я с удовольствием, диктуйте адрес!».
«Вы мне позвоните, как на электричку сядете, я вас встречу».
На их остановке вышло совсем мало пассажиров, будничный день…
Кристиян, в джинсовом костюме, с рюкзаком за плечами стоял на платформе и оглядывал уютную станцию. Увидев Нюсю, он пригладил ладонью свой ежик волос и решительно двинулся к ней.
«Аня! Как я рад видеть вас! Боже мой, какой я тупица! К даме в гости и без цветов», он сбросил рюкзак и побежал на другую сторону станции. Там росли кусты рябины, целая полоса насаждений вдоль железнодорожного полотна. Наломав охапку веток, с ярко- оранжевыми ягодами Кристиян аккуратно вручил Нюсе букет.
«Аня, может это вам смешно видеть, но я волнуюсь, как мальчишка на первом свидании».
«Не волнуйтесь, каша не подгорела, ваш букет замечательный, берите рюкзак и пошли до хаты», Нюся пыталась юморить, но получалось плохо, она сама была немного в смятении.
Они ели кашу с тыквой, запивали дорогим шампанским, которое привёз Кристиян, смеялись, вспоминая свадьбу Лены, её шумную, беспардонную родню.
Потом сразу замолчали и слушали шум дождя, который не заставил себя ждать в эту осеннюю пору.
«Аня, я прочитал твою книгу «Эпоха любви», Кристиян незаметно, даже для себя, перешёл на «ты».
«Ну и… сентиментальная штучка… Слезливая и скучная. Ведь так?».
«Ты напрашиваешься на комплимент. Мне очень понравилось, я даже не помню, когда мне, в последнее время попадалась столь правдивая и интересная книга».
Нюся встала, подошла к окну, дождь ленивыми каплями сползал по стеклу: «Ты знаешь, человек, с которым я прожила немало лет, родила с ним детей, даже не нашёл времени прочитать, что же я написала. Но гонорар за книгу ему пришёлся, кстати. Мы чужие, и это так тяжело осознать».
«Аня, я не хочу вторгаться в вашу семейную жизнь, это по нашему образу жизни, преступление. Я только хочу, чтобы ты была счастлива, со мной или без меня, неважно».
Он подошёл к ней, обнял сильными руками, она не сопротивлялась, повернулась к нему, уткнулась лицом в его плечо. Ей хотелось быть с этим человеком, просто потому что, хотелось, а не в обязательном порядке, как, пресловутый супружеский долг. Кристиян был нежен, внимателен и трепетен, как влюблённый мужчина. И, она, послав к чёрту все приличия, отдалась этому, непреодолимому чувству любви.
«Анечка, поехали к морю, ведь это твоя мечта, жить у моря», Кристиян лежал рядом, боже мой, такой родной, ведь так не бывает….
Нюся молчала, обняла его и просто была счастлива.
Это, может быть, звучит банально, но человек может и должен быть, хотя бы изредка счастлив. Она старалась сохранить ощущение, что ты кому-то по -настоящему нужен, не из-за твоей квартиры, удобности прислуги, социального статуса. Просто нужен…
«Ира, поговори с Аней, я не знаю, что происходит, она уходит от меня, и ничего не объясняет, я знаю, ты рассказала про Марину! Зачем!», у Гриши грозила истерика.
«Ты слабак, Гриша, будь мужиком!».
«А быть мужиком, это обязательно дать в морду? Ей же больно, как ты не понимаешь?!»
«Я поговорю, успокойся…».
Они встретились в кафе, Ирина волновалась, хотелось сказать всё и сразу, что не пара эта малахольная нашему Грише, не ко двору эти, чересчур, сантименты.
«Причёску сменила, тебе хорошо так. Ну расскажи, родственница, по какому поводу эти перемены…».
У тебя прекрасный повод посплетничать, я уверяю, ты будешь на высоте».
«Ты никогда не задумалась, что твой сентиментальный вид кое-кого выбешивает, ты смешна в своей наивности», Ирина решила идти Ва-Банк.
«А ты подумай, хотя это движение твоего организма весьма затруднительно, и всё-таки подумай, что твой прагматизм просто омерзителен» Ирина не ожидала такого ответа, она привыкла к молчаливой овечке, которая проглотит, всё, что ей предложат.
«Меня Гриша попросил с тобой поговорить, ведь вы семья, у вас дети».
А ты, когда мне рассказывала про твою подругу, думала о моей семье? К чему это лицемерие?».
Нюся встала, положила тысячную купюру на стол.
«До свидания, родственница…»
Море встретило её голубым цветом, она знала, теперь она будет счастлива. Завтра приедут дочки и Гриша не останется один.