Радость да нежность –
снова Сергии на Руси объявились
----
Ну, конечно же, перед самым восходом открыла очи свои, улыбнулась, перекрестилась, на ходу молитвочку Богу вознося да Богородице Троеручной, что перед глазами моими, сколько себя помню, да Ксенюшке Блаженной Петербуржской, что привела ко мне сквозь космические дали сердитый голос великого Сергея Антипова, который, перекрикивая пространства, сердито говорил:
– Ну-ка в больницу, живо! За тобой уже выехали!
– Ой, – говорю, – Сереженька!
– Ты уважаешь меня? – сердито так говорит. – Так чего тогда задумала, а? Две столицы взбудоражила горестью своею, всех на ноги поставила. Да и не только столицы! И Северный флот тут у тебя, и золотая Якутия всполошилась! Ты чего там у себя в Санкт-Петербурге удумала, а?!
– Сереженька,– говорю. – Родной мой, собаку у меня украли! Щенка 7-месячного, белого в крапинку, ну знаешь, далматиночку мою, с мордочкой белой, красивой, как у убитой Джессики была! Украли хитростью, люди из-под Выборга, что в какой-то Майской живут!
А не говорю – хриплю уже – сквозь слёзы, реву вторую неделю, а главное, есть ничего не могу и таю, как сахар а речке…
– Стой плакать! – говорит волевым голосом Сареженька мой Антипов. – Ланская ты или не Ланская?!
– Ланская, – говорю.
И не голос уже, а горький вопль один…
А в это время у меня на другом телефоне диспетчер по газу понять ничего не может.
Я ей выговаривала, когда Сереженька-то наш, сам великий Антипов, перебивая все голоса заботой обо мне, пташке тихой да безвестной, кричал волевым голосом:
– Ты чего это задумала, а?! Радуйся, что я в Москве, а то бы!...
У газовщицы челюсть отвисла, а я успела сказать ей только на прощание:
– У врачей питерских обучались слесари-то ваши, да? Диагноз ставим, а лечитесь сами
!
И трубку положила. Надо было всего-то какие-то батарейки в колонке заменить… Но слесарь права на это не имеет..
– Законом, – говорит. – Запрещено!
Тут домофон распищался.
– Прости, Сереженька, – говорю я москвичу моему дорогому. – Перезвоню я.
Бегу к домофону, и там – Сергей. Не тот, что из Москвы пробился ко мне, наш, местный. Питерский.
– Кофе, – привез Вам, Ольга Юрьевна. – Заказывали?
– Конечно, – кричу я. – У меня всё кончилось. Ни кофе, ни горячей воды. И щенка украли. Глорию мою Феррари.
А он шесть пачек как бухнул мне, улыбается.
– Еще Вашего насобираем, довезу!
А я ему про газ.
Да что газ? – смеётся чудный наш питерский Сергей – Сейчас будет.
Сбегал куда-то, принес, вкрутил, и пошла горячая вода!
И смеёмся мы с ним, и радуемся оба, как детки малые.
Сбегал, батарейки принес и смогла я наконец, заулыбаться!..
А еще не все верят, что у Бога мертвых-то нет!
Мужа-то моего трижды в этот день Господь мне напомнил.
Сергеем его звали, Сержа-то моего незабвенного!
("Петербуржские бывалочки"