Нелегко рыбка даётся
Влад давно хотел проверить речку на своём охотничьем участке на возможность ловли рыбы во время зимнего замора, (когда не хватает в воде кислорода и погибает очень много рыбы).
Но раньше, работая рыбаком, как раз примерно в это же время, с бригадой из трёх-четырёх человек ему в другом месте по реке Пелыму, у ключей рыбу, караулить нужно было. Когда, дай Бог, она подойдёт туда. Да и бригадир его всё время отговаривал, мол, там, в низовьях притока, когда-то давно семья жила, и что-то не слыхали, чтобы люди заморную рыбу ловили.
Сейчас, Влад трудился уже в другой организации штатным охотником, поэтому в этот сезон он всё же решил перегородить речку. А что, ловушка «есть-пить» не просит. Зашел, глянул сквозь лёд, есть ли там рыба, нет, ну и пускай дальше стоит. Месяц всё равно на охотничьем участке находиться придётся. Коль толстый слой в катце (местное название ловушки для рыбы) намерзнет, раз-другой за это время и почистить его ото льда можно.
Тем более он помнит, как в один год, придя в конце февраля запускать капканы, продолбил прорубь, чтобы достать воды для чая. А по руслу, оказалось, что вместо живительной, приятной на вкус влаги, текла жидкость с обильными маслянистыми пятнами и запахом протухшей рыбы. Пришлось чай из снега готовить. У охотника ещё тогда появилась интересная мысль, наверно набилась рыба в верховья водоёма и пропала, задохнулась. Тут до самых истоков и двадцати километров не наберётся, наверное, а речка ровная без явных перекатов, негде здесь воде кислородом насыщаться.
Нынче, летом, он смастерил сачок для отлова из катца рыбы, если вдруг она подойдёт и попадётся, так же ещё другое подобное изделие только из металлической сетки, вместо дели (сетка из нити), для уборки из воды выдолбленного льда. Потом парень наколол жал (относительно ровные палочки) из сосновых кряжей, основную часть из них в двух местах переплёл шпагатом. В малую воду он осмотрел русло речки вблизи избушки. Метрах в ста выше по течению от неё обнаружил удобный участок. Ширина водоёма там оказалась небольшая, около двух метров. Берега отвесные, как в канале. Глубина ровная от берега до берега. Дно глинистое, не подмоет течением, которого почти нет. Коряг и палок под водой тоже вроде не наблюдается.
Пометил это местечко, а то заметёт зимой, и не определишь точно, а два-три метра выше или ниже по течению, могут довольно большие сложности преподнести.
После осенне-зимнего периода охоты с собаками, Влад зашёл на охотничий участок лишь к февралю. Да и что в январе делать в угодьях, соболь бегает мало, дни короткие, разве «сопли» только морозить в Рождественские и Крещенские морозы.
Благодаря попутному транспорту, на большом участке пути, в избушку парень подошёл к обеду. Быстро приготовив чай, он отрезал большой кусок колбасы, которую привез из районного центра, куда его вызывали на медкомиссию от военкомата. Вернулся оттуда как раз перед самым заездом в лес. Путь в райцентр не близкий, добираться, приходится, на чем получится, одним днём туда-обратно не обойдёшься. Бывает, в масть не попадёшь и половиной недели не обойдёшься.
Словом, перекусил парень, затем прихватив пешню и сак, сделанный из металлической сетки, для уборки из воды ледяного крошева, направился на лыжах к намеченному летом месту. Там расчистив определённый участок русла от снега, Влад наметил контур катца и принялся долбить лёд.
Благо, тут под приличным слоем белой пушистой природной перины, он оказался не слишком толстым, чуть более полуметра. Вскоре, в нужной части речки, вода освободилась от своего твёрдого панциря, и Влад направился к избушке за пучками сплетённых летом жал. Доставив их к месту работы, он в верхней части очищенного ото льда участка, перекрыл частоколом русло от берега до берега.
Потом парень прикинул, что переплетённых жал на нижнюю перегородку, с горловиной для прохода рыбы, у него не хватит. Пришлось претенденту в рыболовы идти вновь к избушке, а в ней, места свободного от нар, стола и печки, всего-то не больше квадратного метра. Так что переплетать жалы пришлось, согнувшись в три погибели, благо их наколотых остался небольшой запас у зимовья. Так что к темноте рыбная ловушка была готова.
После спешного тяжёлого труда он поужинал. Только что-то слегка знобить его стало, возможно немного простыл. Так же поясницу вдруг заломило, и неудивительно, льда немало пришлось на берег перекидать, да и в тесном помещение палки переплетать тоже не подарок. До кучи, ещё на горшок слишком часто тянуть стало, точнее на пенёк, облюбованный для туалета.
К полуночи, озноб вроде прошёл, и спина болеть перестала, а вот пенёк приходилось посещать всё чаще и чаще.
«Колбасой видать отравился», - догадался Влад.
И на самом деле, возможно в магазине она была уже не совсем свежая, да пока в райцентре у знакомых ночевал, так получилось, что сумка, где та лежала, в тепле висела. На следующий день до деревни тоже не быстро добрался. В общем, пока к избушке попал, мясной деликатес много раз то замерзал, то в тепле находился.
Как назло, Влад не держал в зимовье никаких лекарств, надеясь на русский «авось». К утру, парень каждые десять пятнадцать-пятнадцать минут ходил к пеньку, как на работу. Хотя кроме слизи, крови и воды уже больше ничего не выделялось.
О еде даже и не думалось, пил он только чай без сахара, так как слышал «краем уха», что при отравлениях необходимо употреблять много жидкости, а густо заваренный чай ещё вроде и крепит желудок.
День прошёл, но улучшений не произошло. После пенька, сильные боли в животе вроде слегка как бы поутихнут, но в избушку вернётся, пройдёт несколько минут и снова невыносимые рези, аж в пот бросает. Влад, даже начал, с невесёлой усмешкой в душе, подумывать:
- Видно пришёл мой срок «концы отдавать», и найдут весной на нарах мой хладный труп прилично изъеденный мышами. Жаль только конечно, что родителям лишних забот и переживаний доставлю.
В течение ночи интервалы между посещениями такого привычного за сутки с лишним места стали увеличиваться. И к утру, у него вдруг снова начала просыпаться любовь к жизни. А раз жить захотелось, стало быть, нужно думать, чем напитать ещё полностью не восстановивший свои функции желудок.
Затхлые сушки, которые у него использовались вместо хлеба, сейчас не годились. Отварить макароны с маргарином тоже рискованно для получившего такой стресс желудка. Он слышал, что хорош в таких случаях куриный бульон. Вот только курицы по близости не наблюдалось.
Тут парень вспомнил, что где-то в шумехе тушка рябчика валяется, и небольшая мёрзлая горбушка хлеба лежит. Вскоре горячий бульон и диетическое мясо оказались готовыми. Принимать пищу он начал небольшими порциями, через определённый промежуток времени.
К обеду силы немного восстановились, и Влад решил, все же сходить до людей. Недалеко, километрах в десяти, находилась рыбацкая избушка, где в это время рыбаки дожидались своей удачи, а буквально в паре сотен метров от неё стоял барак рабочих химлесхоза. Возможно, там найдутся хоть какие-то лекарства на всякий случай. А то, вдруг, вновь прихватит, когда он перейдёт на повседневные тут продукты питания, далеко не высшего качества.
По пути завернул к катцу, не набилась ли туда рыба, но через тонкий лёд даже ни одного малька не увидел. В дороге приключений не случилось, дошёл не торопясь, по лыжне не сложно идти, знай ноги переставляй.
Рыбаков парень застал в большом расстройстве. Промысел в этом году у них явно не получился. Рыба вроде показалась, но на ключах не остановилась или замор слабый прошёл или рыбы мало в реке оказалось. В тесной избушке зря месяц просидели, прокараулили, да льду немало, за это время перелопатили, выходит напрасно. И вот теперь они собирались убирать ловушки.
А Владу мужики посоветовали съездить в деревню и посетить медпункт. Там ему и совет медика дадут, и лекарства можно взять какие понадобятся. Благо сегодня вечером две машины, гружённые бочками с живицей, отправятся от барака химлесхоза. Пойдут они через деревню, а через день обратно вернутся. Так что с дорогой, в оба конца, проблем не предвидится.
Парень согласился с их доводами. Рыбка-то ещё будет или нет, а здоровье оно всегда необходимо. Тем более, глядишь, и хлеба выпечку дома успеет сделать. Всё лучше, чем старые затхлые сушки жевать.
Спустя две ночи, к обеду, Влад вновь подходил к своему зимовью, несмотря на то, что фельдшер советовал хотя бы недельку пожить дома. Но как можно, а вдруг катец забит рыбой, замор ждать не станет. Только в ловушке даже «поява» (появ – это когда перед самым замором первые убегающие от него рыбки, чаще всего щучки, заходят в ловушку, и если варежкой очистить от снега или изморози прозрачный лёд, они всплывают к нему, очевидно, на свет) не оказалось.
Поэтому Влад, не очень-то надеясь больше на улов, с утра следующего дня приступил к своим прямым обязанностям, а именно, начал мять лыжню по засыпанным снегом путикам до второй избушки и дальше, проверяя капканы. В дальнейшем по готовой лыжне ходить стало на много легче. У него даже установился определённый цикл, ночь проводит в первой избушке, две во второй….
Через восемь дней заканчивался месяц февраль, а с ним и сезон охоты. Пора было бы, наверно, потихоньку и капканы закрывать. Вот Влад теперь и прикидывал, или перед последним заходом убрать рыбную ловушку или после. Сегодня, как и в конце каждого обхода, он подходил к катцу, проверить, нет ли там чего. Но через вновь намёрзший довольно толстый лёд, рыбы явно не наблюдалось.
А ведь двадцатый день минул, как у рыбаков замор прошёл. Оттуда до деревни, расстояние в пятьдесят километров, он за это время обычно доходит. Здесь же по реке и вверх по притоку даже двадцати не наберётся, по идее рыба давно должна бы появиться, но той пока и не пахнет. Очевидно, и на самом деле не идёт сюда рыбёшка.
- Да ладно, - решил всё же промысловик, - завершу охоту тогда и уберу загородку. Снимать, не ставить, времени на много меньше потребуется.
Утром, прежде чем направиться в последний раз в этом сезоне ко второй избушке, парень заглянул, для очистки совести, на речку. Как и всегда протёр варежкой небольшой участок льда от снега и изморози и замер, глядя в привычное безжизненное «окно», чтобы минутку-другую понаблюдать. Но что такое, сначала появилась одна светлая полоса и приблизилась ко льду, потом показалась другая.
Влад быстро побежал на лыжах к зимовью. Прихватив там сачки для рыбы и льда, да пешню, стоявшую у проруби, он вернулся к ловушке. На эмоциональном подъёме, времени на очистку катца, хоть и промёрзло там прилично, не понадобилось. Пошарив в загородке саком, рыбак выбросил на примятый им лыжами снег килограмм двадцать щуки.
- Вроде в ловушке рыбы пока больше не осталось, - подумал Влад.
На всякий случай он начал утрамбовывать перед загородкой на речке большую площадку. Потому что, прикинул парень, в катец может вместиться около четверти тонны, а вдруг если на самом деле подвалит, то куда-то её нужно отчерпывать.
Пока готовил место под будущий улов, и складывал в рядок выловленных щук, рыбак поразмыслил. Похоже, замор только ещё подходит. Поэтому ему нужно срочно пробежаться по путикам и запустить капканы, дабы они ему в дальнейшем душу не бередили. Всё одной заботы станет меньше. Лыжня накатанная. Световой день сейчас довольно длинный. Добежать до второй избушки по одной стороне речки, и закрыть круги за ней он сегодня успеет, а завтра рано утром по другой стороне водоёма вернётся обратно.
Когда все подготовительные работы возле загородки оказались, завершены, парень вновь поводил сачком в катце. Опять поймал примерно столько же, сколько и в первый раз. Потом он, больше не задерживаясь, прихватив рюкзак с ружьём, поспешил по лыжне, завершать охоту. На следующее морозное утро, ещё и десяти часов не было, как охотник, не заходя в зимовье, подошёл к месту рыбной ловли.
Его ожидало приятное зрелище. Рыбы в ловушку набилось, можно сказать «всухую». И раздолбив сачком тонкий ледок, чтобы убрать его, парню сначала пришлось отчерпывать немалую часть улова. Опорожнив катец, Влад разложил рядами щук, предварительно распрямив их, так как они должны иметь товарный вид. Затем изрядно расширив утрамбованный лыжами участок за счёт берега, он отправился к избушке, унести рюкзак и, приготовив еду, немного перекусить.
Вернулся мужчина через пару часов. Катец снова оказался полон. Влад перекидал на утрамбованный берег слегка подмерзшую рыбу, в одно место окуней, в другое щуку. Освободившуюся площадку, заполнил вновь выловленным уловом.
До темноты парень ещё дважды вычерпывал добычу из наполнявшейся ловушки. Ночью рыба упорно подваливала в таком же темпе. Четыре раза убирал он её из катца в тёмное время суток. Спать было некогда. Придёт рыбак в избушку, погреется, горячего чайку попьёт, пол часика подремлет, не раздеваясь и обратно «вперёд и с песней».
Следующие сутки прошли в том же ритме. Лишь на третий день рыбный наплыв немного уменьшился, и появилось сколько-то времени для отдыха. А ещё через пару дней, видно, только отставшие от стаи рыбины заходили в ловушку.
Поэтому Влад отправился к бараку химлесхоза, где была ежедневная связь по рации с посёлком, откуда и передал он сообщение в деревню, что нужна вывозка рыбы.
Около пяти тонн её сдал тогда Влад государству.