Не верьте, что первое апреля придумали французы, подхватили англичане, продвинули итальянцы и русские, а потом этот день пошел чумой по белому свету. Все случилось не так. Первое апреля придумал сам Бог. Ему стало скучно от сотворенного им серого мира.
И придумал Бог шутку. Как только он создал мужика, то решил посмеяться над своим творением, на что мы уже имеем официальное свидетельство, зафиксированное в большой и толстой книге. Посадил он его под дерево, сиди, грейся под солнцем. Сидит мужик и не знает что делать. Еды навалом, тепло, но грустно. Телевизора в те времена еще не сделали, самогонку не гнали, Интернета не придумали. Вот так, боженька, пошутил.
Смотрит Бог, а мужик то совсем уже загрустил, чуть не плачет. Стыдно овладел творцом. Почесал он затылок, поразмыслил и создал зверей и птиц - выбирай себе помощника, человек, пусть он тебе помогает и радует. Мужичок обрадовался, поставил курятник, загон для скота соорудил, выломал хворостину и начал животину выпасать по Эдемским заповедным лугам. Загадили животные поля, а травы что не съели, то затоптали. Схватился Бог за голову, хотя плач, запах-то от навоза к верху поднимается, а от куриного помёта глаза щиплет до слёз. Мужик, знай себе на уме, развел производство в райских масштабах и думает, где бы еще одну ферму поставить. Рай уже не рай – в аду так не воняет.
Видит Бог - дела плохи. Ночью, пока мужик спал уставший, Бог без наркоза умело выдрал у него ребро и утащил к себе в лабораторию. Мужик с утра встал, почесал больной бок и пошел дела делать – не дома же сидеть, когда дел столько. Вывел стадо на луг, сел в тенёчке, разложил на травке курочку жаренную, яйца сырые, фрукты-овощи. Сидит, завтракает, ключевой водичкой запивает. Слышит, что за деревом кто-то горько плачет. Пошел посмотреть, а там существо на него похожее, лохматое головой и гладкое, как голыш речной, телом. Только кое-чего недостает.
- Ты кто? - спрашивает, он существо. Но ревет оно, сопли на кулаки наматывает, ничего не слышит. Косметика потекла черными ручьями.
Подошел он и тронул за плечо лохматое чудо, а оно как развернется да даст пощечину, такую звонкую, что стадо присело. Стоит мужик, понять не может, чем он провинился.
- Чего, говорит, дерешься?
- А ты дурак, руки не распускай, - сквозь рыдания выпалило существо.
- Да я и не распускаю, просто хотел узнать, кто ты.
- Ты не видишь что ли, слепой, да?
- Да я тебя вообще первый раз вижу!
- Я тебя тоже раньше не видела. Что ты тут делаешь?
- Стадо пасу.
- От твоего стада значит такие запахи по округе?
- Возможно, но, я привык, не чувствую.
- А чем так вкусно пахнет?
- Завтраком.
- Ты вообще грубиян невоспитанный, мог бы девушку и пригласить!
- Ну, пойдем, поедим.
Смотрит мужик, а существо, девушкой назвавшееся, ест не меньше его, мясо от косточек зубками шустро отдирает, да ещё по-хозяйски на стадо его поглядывает. Вот так вот найденыш, подарочек. Загрустил мужик, запечалился, буйну голову повесил, а существо наелось и полезло в воду себя в порядок приводить. И когда вышло из речки, совсем другое: белое кожей, голубенькие глазки блестят, губки пухлые, как спелый персик, у мужика дятлом сердце застучало и перехватило дыхание. Почувствовал он первый стыд, сам не знает за что, ощутил свою неполноценность. А про «дурак» даже и не вспомнил.
Так встретились Адам и Ева. Поселилась она под его деревом, он научил её общипывать курей, доить коров, готовить еду, подметать землю. Ева научила его мыться и брить бороду и назвала его впервые мужчиной. Когда он ходил не бритым и грязным мужиком, он сердилась на него и ворчала. Он чувствовал себя виноватым и извинялся, шел к речке и брился острым кремнем, глядя в отражение. В этот момент он часто задавал себе один вопрос, – А мне это надо?
В это время, Бог, поняв, что подселением проблему он не решил, а усугубил, начал искать новое решение. В дальнем саду Эдема он посадил два дерева, пригласил зеленого змея, самого хитрого существа себе в пособники. Деревья давали вкуснейшие яблоки двух сортов.
-Уэлси, скажи им, есть можно, а Белый налив нет, яд, - попросил змея Бог.
Вытащила Ева вечно занятого Адама на вечернюю прогулку, и наткнулись они на эти яблони.
- Давай попробуем, - предложила девушка.
Вылезает зеленый змей из-за яблони и начинает транслировать предостережения босса. Адам то мужик понятливый, Уэлси, значит Уэлси, а вот девушке Белый налив покоя не дает. Пришли они домой, а женщина достает откуда-то яблоко. Смотрит Адам – Белый налив.
- Зачем Ева ты его взяла, это же отрава! – закричал мужик.
- Ты ему поверил? Вот смотри! – раз и откусила. – Видишь, я живая! На, попробуй.
Привык Адам к Еве, прикипел, и решил, помирать, так вместе и будь что будет. Откусил он кусочек. Яблочко вкусное! Откусил ещё раз. А вечером, когда стемнело, взял он топор, корзину и ушел на промысел. А когда вернулся, принес яблок, а в угол поставил окровавленный топор. Наелись они яблок, и понял Адам, чем он отличается от своей подруги и для чего нужен это странный отросток, который по утра бывает костяным. Далее получилось так, как написано в большой толстой книге.
Обрадовался Бог случившемуся, открыл ворота Рая, выгнал пинками скотину, кур метлой, а этим двоим выдал одежду из секонд-хэнда, проводил до выхода, толкнул в спины и оба грешника упали в грязь.
- Чтобы духа вашего здесь больше не было, блудливые овечки, только души ваши приму, - крикнул он с облегчением и захлопнул створки ворот. Стоя за воротами, он зевнул и пошел по дороге разбитой копытами, напевая песенку. И даже когда он ступил в коровью лепешку, не огорчился.
А эти двое, напластали детей, а их дети внуков, а внуки – правнуков, померли в старости в почёте и любви в одни день. Душно, однажды, стало Богу, посмотрел он однажды Бог на землю, там светло – уже лампочки электрические придумали, а душно потому, что трубы Карабаша дымят. Повернулась его шутка совсем другим боком. А день, когда он пошутил над мужиком, теперь зовут Днем Смеха, ему в отместку.