Мастер Пак был превосходным учителем. Он был знаком не только с медициной, но и с военными и философскими доктринами, что делало наши беседы довольно увлекательными. Каждый день во дворце был удивительным и полным интересных событий. Постепенно я привык к довольно неспешному ритму. В деревне нам с дядей частенько приходилось принимать пару десятков больных в день. Здесь же хорошо, если в королевский лазарет заглядывал хоть кто-то. В основном нашими пациентами были министры и различные чиновники, за редким исключением — придворные дамы. Обычно слугами занимались врачи рангом пониже, но мастер Пак настаивал на том, чтобы я осматривал как можно больше людей, дабы набраться побольше опыта.
Я готовил лекарства, читал книги, учился разбираться в травах и кореньях, ходил с учителем на рынок, чтобы отыскать у иноземных купцов редкие лекарственные добавки. Дни сменялись неделями, недели — месяцами.
Помню, как в первый месяц зимы Главный придворный лекарь отправил меня на поиски красного женьшеня. Да, обычно нам привозили отборный «Корень жизни» прямо во дворец, но так уж получилось, что все наши запасы иссякли до новых поставок. Пришлось идти на рынок.
Возвращаясь с узелком, полным целебного растения, я услышал какой-то шум и крики.
Два будущих нандо издевались над мальчиком младше и меньше себя, не пуская его на стрельбище для хваранов. Разве мог я пройти мимо? Терпеть не могу несправедливость. Ненавижу, когда обижают слабых и беспомощных.
Один из парней — стройный и красивый, как кисэн, огрел ребенка мечом по голове.
Будь клинок не в ножнах, мальчишка лишился бы жизни от такого удара.
Если до этого я просто хотел вмешаться и поговорить, то этот поступок стал для меня последней каплей.
Не долго думая, я бросил сверток с дорогим лекарством на ближайший камень и подлетел к «кисэн в штанах». Несколько ударов руками, поворот, и меч оказался у меня в руках.
Ещё пара выпадов, и не ожидавший моего появления смазливый пацан лежал на земле, пытаясь остановить кровотечение из носа и скуля, как побитый пес.
И это будущий элитный воин Её Величества? Какой позор.
Друг женоподобного ученика попытался было меня остановить, но тут же получил удар локтем в солнечное сплетение, а затем и рукояткой меча в подколенные ямки.
Упав на колени, он тут же поднял на меня огромные, полные удивления и благоговения глаза.
— Проси прощения у этого ребенка, — стараясь скрыть клокочущие во мне ярость и презрение, скомандовал я, поворачиваясь к «кисэн».
Поднявшись с земли, избитый мальчик аккуратно отряхнул свой черный с красным ханбок. Приглядевшись, я узнал в этом ребенке принцессу Мён Воль. Вот же не сидится девчонке во дворце! Вечно ищет приключения на свою пятую точку.
Принцесса с любопытством оглядела меня, видимо, пытаясь понять, кто я такой.
Ну да, я был учеником Главного королевского лекаря чуть больше месяца, но не имел удовольствия лицезреть Её Высочество лично. То ли она не так часто калечилась, то ли просто не хотела лишний раз показываться на глаза мастеру Паку. А может, во время её визитов я был занят другими пациентами.
— Прости нас, мы были неправы. — Здоровяк оказался посговорчивее. Или всему виной упертый ему в грудь меч?
— Молодец. Свободен. А теперь ты.
Я повернулся к смазливому ученику и пару раз поддел его носком своей туфли. Вот право слово, не охота было вновь марать об него свои руки. Даже обуви для него жаль — совсем новая ведь, потом придется отмывать.
— С чего это я должен перед ним извиняться? Он первый напал на нас. — Сплюнув кровавую слюну, с вызовом бросил мне паршивец.
О, так они не в курсе, что перед ними принцесса Мён Воль, собственной персоной? Интересно. Значит, Ее Высочество тайно посещает тренировки учеников хваранов?
«Кисэн» встал на колени, вытер рот тыльной стороной ладони, чтобы затем с ненавистью посмотреть на меня.
— То, что ты ученик лекаря самой нёван ещё не дает тебе права вмешиваться в разговор нандо и этого сопляка.
Нандо? Да он, видать, шутит. Вот же самоуверенный, напыщенный болван.
— Во-первых, вы ещё не нандо, а всего лишь ученики хваранов. Во-вторых, с каких пор избиение стали называть разговором? В-третьих, я получил право вмешаться в тот миг, когда увидел несправедливость. — Каждое своё предложение я подкреплял покачиванием меча в сторону этого павлина, чтобы они точно дошли до моего слушателя. — И вы называете себя хваранами? Да на месте куксона и пхунволъчжу я бы выпорол вас и выгнал из отряда, сгорая от стыда. Как вы посмели издеваться над тем, кто слабее и младше вас? Почему вы мешаете человеку, который мечтает чему-то научиться? Знаете, как называют таких, как вы?
— Как? — подал голос здоровяк, все еще стоя на коленях позади меня.
Похоже, он был не только сговорчивее, но и умнее своего друга, раз не пытался напасть на меня со спины. Будь на его месте этот — как там его называли, Чоль, кажется? — то непременно бы прибегнул к какому-нибудь мерзкому трюку.
— Убийцами мечты, — пояснил я этим тугодумам. — Возможно, сегодня вы убили в этом ребёнке будущего великого полководца или добродетельного сановника. Поздравляю вас, ученики. Вы стали убийцами. Куксон будет вами гордиться.
«Если не можешь сделать что-то сам, это ещё не значит, что другие этого тоже не могут. Не будь слишком самоуверен. Не мешай им пробовать свои силы. Не убивай их веру в себя и мечту», — так сказал мне отец много лет назад, когда я пытался отговорить своих друзей принять участие в турнире по стрельбе из лука. Тогда я потерпел неудачу и настаивал на том, что и они провалятся, не дойдя даже до середины соревнований.
На самом деле я боялся, что у них получится лучше. Вот и всё. Что касается Чоля и его напарника, то этими ребятами движет не сколько боязнь, сколько излишняя самоуверенность и бахвальство. Когда люди получают хотя бы немного власти и какие-то преимущества перед другими, они могут начать считать себя особенными. В этом и заключается ошибка: все мы в чём-то лучше, а в чём-то хуже остальных, но это не повод игнорировать моральные принципы. Не стоит забывать и о том, что маленький котёнок на самом деле может оказаться сыном тигра, и когда-нибудь вырастет в большого, свирепого зверя.
— Что за чушь ты мелешь, ненормальный? Какие убийцы? Да кто ты вообще такой? Исчезни с глаз моих! — Если бы этот смазливый парень был змеей, то наверняка самой ядовитой из всех представительниц своего вида.
Холодный ветер трепал рукава и полы моего одеяния, напоминая о том, что на улице было до ужаса холодно. Пора было заканчивать с наставлением на путь истинный этих болванов, и идти к мастеру Паку. Наверняка старик меня уже заждался.
Только было я собрался ещё раз как следует накостылять Чолю, как этот поганец обеими ладонями схватился за меч, пытаясь вырвать у меня из рук оружие. Идиот.
Потянув на себя ножны, этот женоподобный недохваран снял их с меча и упал, не удержав равновесие.
На мгновение мне показалось, что рукоять меча стала горячей. Неведомое тепло охватило мои ладони, а затем медленно начало подниматься вверх по рукам, до плеч.
Пару мгновений я стоял, глядя на клинок и пытаясь понять, правда ли он обладает какой-то неведомой силой, или все это мне чудится.
Двое выгравированных на клинке драконов ожили на моих глазах и потихоньку начали приближаться друг другу, заворожив меня.
И тут я услышал громкий смех. С трудом оторвав свой взор от меча принцессы, я увидел, как отряд учеников хваранов и нандо, стоявший неподалеку от нас, от всей души потешался над неуклюжим Чолем.
Когда я вновь перевел взгляд на лезвие, наваждение уже растаяло: драконы были там, где им и положено было находиться, а меня начал бить озноб из-за вновь поднявшегося ветра.
Бред. Все это мне явно показалось. Нужно больше отдыхать, а не проводить ночи над учебниками.
Высокий, статный молодой мужчина отделился от группы будущих хваранов и грациозной поступью направился ко мне. Я сразу же узнал его: это был Пак Ён Ги — внук мастера Пака и нынешний куксон.
Иногда он заходил к моему учителю, чтобы выпить с ним вина и поговорить.
С любопытством поглядывая на нас, ученики прошли мимо, направляясь к своим казармам.
— Кто объяснит мне, что здесь произошло? — Голос Пак Ён Ги был приятным, с легкой хрипотцой.
— Ученики не захотели пускать этого ребёнка на стрельбище, а затем избили. Я вмешался, — пожал я плечами, вкратце объясняя ситуацию. Я не был приверженцем долгих и детальных описаний событий. Красноречие — дар ораторов, политиков и правителей. Я же не был ни одним из них.
— Ты новый ученик Главного придворного лекаря? Твоя фамилия Ким? — куксон прищурился, оглядывая меня. Обычно учитель отпускал меня отдыхать, когда его внук приходил в королевскую лечебницу. Мы виделись с Пак Ён Ги всего пару раз и только и успевали, что обмениваться взаимными поклонами. Но, похоже, он меня запомнил.
— Да, куксон Пак, все верно, — кивнул я, поскорее передавая мужчине меч принцессы. Чем дольше я его держал, тем сильнее укреплялся в вере, что с этим клинком что-то не так.
— Я видел твою технику боя, мальчик, — растягивая губы в улыбке, сообщил мне куксон. — Кто твой учитель?
— У меня нет учителя.
— Ты точно решил избрать путь лекаря? — Куксон с интересом посмотрел на меня, держа меч так, чтобы никого им не ранить.
Почему все этим интересуются? Неужели мастер Пак разговаривал со своим внуком обо мне? Куксон что, хочет взять меня себе в ученики?
— Со всем уважением, куксон, но я предпочитаю лечить людей, а не калечить их. — Выказав свою благодарность за неозвученное предложение глубоким поклоном, я надеялся, что ясно дал понять куксону, что меня не интересует военное дело.
Я действительно не был любителем размахивать мечом. Оружие должно служить для защиты слабых и невинных, а не убийства простого люда ради расширения границ собственного королевства или погашения мятежа.
— Если вы не против, то я покину вас. Учитель наверняка заждался моего возвращения.
— Конечно, иди, — махнул Ён Ги. Видно было, что он расстроен моим ответом.
Еще раз поклонившись — на этот раз в знак прощания с куксоном и принцессой, я резко развернулся на пятках и, подхватив сверток с женьшенем, помчался в сторону дворца.
Не успел я пройти и сотни шагов, как мне преградили путь.
— Похвально, что ты решил вступиться за это глупое дитя. — Королева Ми Ран грациозной поступью приблизилась ко мне. За ней, словно две её тени, следовали молодые охранники в черно-красных ханбоках. Отряд «Красных драконов» — элита, защищавшая дворец от врагов и недоброжелателей. Я обратил внимание на то, что ханбок принцессы практически копировал форму «Драконов». — Но в следующий раз советую пройти тебе мимо.
— Как я могу пройти мимо, Ваше Величество? — отвесив правительнице поклон до земли, спросил я. — Разве не должен старший заботиться о младшем? Как достойный и справедливый муж может пройти мимо человека в беде, не исполнив свой моральный долг и не проявив человеколюбие? Разве не позором было бы позабыть о своем мужестве и закрыть глаза на происходящее?
— Ты очень складно и правильно говоришь, мальчик. Видимо, у тебя были хорошие учителя, — кивнула нёван, смахнув с рукава платья невесть откуда взявшуюся там сосновую иголку.
И почему всех так заботят мои учителя?
Склонив голову к левому плечу, женщина с грустной улыбкой продолжила:
— Но ты видел ситуацию только с одной стороны, и тебе показалось, что это дитя было в беде. Постарайся запомнить вот что: некоторым людям не стоит помогать, потому что они должны извлечь урок из своих ошибок. Иногда боль и страдания — знаки, которые Небеса посылают нам, чтобы сказать, что выбранный нами путь не является верным.
Личные стражи королевы продолжали стоять по левую и правую руку от нее. Их лица не выражали ни единой эмоции, будто были высечены из камня. Красные повязки взмокли от пота, как если бы сейчас было не начало зимы, а жаркое лето. Они тренировались, что ли? Если присмотреться, то парни были похожи, как родные братья: только один из них был на пару лет старше.
— В чем ошибка принцессы? В том, что она хочет научиться постоять за себя? — усмехнулся я, качая головой. Странная, однако, логика у этой женщины. — Вы думаете, что будете жить вечно и сможете постоянно оберегать свою дочь, государыня? Что каждый раз, когда её будут унижать, оскорблять и бить, вы со своей охраной будете сидеть в ближайших кустах, чтобы в случае опасности магическим образом появиться рядом и защитить свою дочь?
Глаза королевы Ми Ран стали размером с блюдца. Думала, что я не понял, каким образом к рукаву её платья прилипли опавшие с ближайших сосен иголки, а подол запылился? Сапоги одного из стражников и вовсе заляпаны грязью.
Или она считала, что я не узнал её дочь в мужских одеяниях?
— Да как ты посмел так разговаривать с государыней! — рявкнул страж, чья обувь была почище. Видимо, этот парень присмотрел для себя место получше, а точнее — повыше. Наверное, забрался на дерево, чтобы наблюдать за принцессой свысока. Будь я на его месте, то выбрал бы вон то дерево, рядом с беседкой.
Обувь и штаны его старшего товарища были запачканы, как и наряд королевы. Я чуть не рассмеялся, представив себе, как нёван Ми Ран сидит в засаде и из вечнозеленых растений торчат, слегка покачиваясь, длинные зубья церемониальной короны. Сейчас государыня была без неё, но это не мешало моему воображению рисовать странные картины.
— Сейчас же извинись, несчастный, пока я…
Королева вскинула левую руку, жестом давая понять молодому человеку, чтобы замолчал и дал мне договорить. Что там хотел со мной сделать этот импульсивный страж, так и осталось для меня загадкой. Но его взгляд был довольно устрашающим и пылал неприкрытой ненавистью. Мы что, знакомы? Если так подумать, то он и его напарник кого-то мне напоминали. Но вот кого?
— Вы не сможете защищать принцессу всю свою жизнь, как бы вам этого не хотелось, Ваше Величество, — продолжил я. — В один не очень прекрасный день может случиться так, что рядом с ней не будет ни вас, ни её личной охраны. Кто тогда убережет Её Высочество от смерти? Только она сама.
«Уж поверьте мне на слово», — добавил я мысленно.
Несколько секунд женщина молчала. То ли обдумывала мои слова, то ли решала, как лучше меня казнить: прилюдно и мучительно, чтобы другим неповадно было читать нотации королеве, или быстро и тихо, чтобы руки не марать и поскорее забыть о таком недоразумении, как я.
— Твоё лицо… — Нёван Ми Ран подалась вперед и начала внимательнее вглядываться в мои черты. До меня донёсся нежный аромат ее духов: жасмин, зеленый чай и розы.
Что не так с моим лицом? Я даже дотронулся до него свободной ладонью, проверяя, не отросла ли на щеках в одночасье шерсть. Или королева вознамерилась снять с меня кожу? Это новый вид пыток? А я-то думал, что многое узнал об этом государстве за последние пару лет.
— Оно кажется мне знакомым, — наконец констатировала женщина.
И почему я раньше не подумал о том, что податься во дворец, а тем более разговаривать с правительницей Силла — плохая идея? Да я, видимо, умом тронулся, когда согласился стать учеником Главного королевского лекаря. Что, если государыня узнает, кто я?
— Возможно, это потому, что он — мой сын, Ваше Величество?
Судя по выражению лица королевы, таким поворотом событий был огорошен не только я, но и она. Обернувшись, я встретился взглядом с подошедшим к нам мужчиной.
— Приветствую вас, государыня, — поклонившись, произнёс Ким Мин Джун.
— Ты? — нёван Силла потеряла ко мне всякий интерес, обратив всё своё внимание на мастера Кима. — Но как? Как такое возможно?