- Скажу по секрету, - «шепнула» Нечто, - гномьи тоннели необычайно красивы. Стены и потолок палочками выложены, украшены цветными камешками и даже человечьими вещицами, вроде пуговок, крючочков, шнурочков, кусочков ткани и прочего.
- Ты бы поаккуратнее копалась в голове у Гномихи, - подумал я, - а то распознает, как-нибудь и живыми отсюда не выберемся. А так хочется полюбоваться, что за красоту у тебя похитил злой маг?
- И стоило лишний раз напоминать, противный? – обиделась принцесса, - и вообще, я же не со зла, просто жутко интересно.
- Любопытной Винире, вампиры нос откусили, - фыркнул я.
- Ничего, у меня всё одно, уже нет носа, - хихикнула спутница.
- Лучше сосредоточься на поисках, - отрезал я, - дабы монстр не напал изрядно.
- Осторожно, - предупредила нас проводница, - тут крот пробегал недавно, не наступите ни во что, так сказать. Отмыть решительно невозможно, лишь чары и спасают, а запах вообще ничего не выводит.
- Чую, - подтвердил я, - хотя, бывает амбре и куда более жуткое, вот помнится в зомбарии некроманта Пултауса, вообще невозможно было находиться, даже под защитным магическим куполом. А уж когда там всё подожгли, к жилищу злодея лет пять никто на милю не приближался, даже обречённые на казнь преступники, хотя, было чем поживиться.
- Оставь свои воспоминания на потом, - остановила меня девушка, - сбиваешь, я что-то «слышу», но очень невнятное. Судя по всему, крот не является существом сколько-нибудь разумным.
- Замечательно, - я мысленно потёр руки, - тогда есть чудесный вариант.
Подождём, пока учует наш запах, а после внуши ему, что мы двое – опасные враги, любители кротятины, а гномы, в качестве еды, решительно никуда не годятся, и лабиринты теперь, с прибытием охотников, смертельно опасны. Короче, наполни его душу, ужасом и отвращением.
- А если наоборот, любовью и нежностью? – возразила принцесса, - пусть гномы для него превратятся в милых друзей, на которых лапа не поднимется, а их лабиринты, местом, в котором надо себя вести вежливо и ничего не портить, ибо жалко.
- Слишком сложно для животного, хотя, звучит мило, - я поморщился, - у зверей есть понятия: «дом», «еда», «враг», «самка», «детёныш», «опасность». Ты же не с собакой собираешься общаться. Он никогда не поймёт, что такое «друг» и какого рожна ему нельзя опорожнять кишечник в новой норе и сдирать бесполезные и невкусные дурно пахнущие «украшения». А коли наложишь одни чувства, заменить другими окажется сложно. Я всеми имеющимися в наличии руками за любовь и дружбу, но страх и ненависть куда надёжнее и главное, в отличие от любви, не исчезают и не ослабевают с годами. Особенно, если шкуру косой чуть-чуть поцарапать.
- Подожди, я услышала обрывок мысли и она не похожа на звериную, но такая, полу потушенная, - начала моя соратница, - такое впечатление, что монстр некогда умел думать по-настоящему, но разучился это делать. Или что-то не позволяет.
- Ты уже определись, что перед нами, - я поморщился и стянул повязку с глаз, - ладно, спишем на неопытность. Вы двое, стойте здесь и никуда не уходите, я на разведку. Не вернусь через час, знать, стал завтраком.
И вот я пошёл вперёд. Хорошо, что в тоннеле места мало, легче обороняться, так сказать. В сумке, помимо других предметов, имелся и световой кристалл на ленте, которую повязал на голову, активировал. Бояться нечего, ведь кроты слепы, это всем известно, а Гномиха не предупреждала о каких-то его особых способностях. И вот впереди показалась тёмная масса. И вправду, подземный зверь, только самый крупный из всех, что когда-либо видел, и с фиолетовой шерстью. На шее твари разглядел ошейничек и ещё блеснул некий Цветной камень. Знакомая штука, где-то я такие видел… Хм-м-м, была одна чародейка, называла себя Звериной Мамой, мечтала всех людей обратить в животных, мол, они планету губят и природе вредят, имелись у безумицы кристаллы, способные одно существо превратить в другое и они до жути на этот камень походили! А не испробовать ли одну штуку безумную? К счастью, имею привычку всё ценное с собой носить, вот и антимагический минерал не оставил в сумке, притороченной к седлу мула. Коли дело в артефакте, а не полном преображении объекте, стоит уничтожить волшебный предмет и чары спадут! Опасно, конечно, и последствия непредсказуемы, но лучше так, чем кровь проливать. Тем паче, зверюшка мой запах учуяла и заинтересовалась, начала подбираться. Я вытащил «сокровище», из рукавицы на землю вытряхнул, полил сверху из глиняной бутылочки самогоном, сделал «дорожку», теперь вытащить самовозгорающийся факел и поджёг. Крот замер, задёргал носиком тревожно. Волшебные мешочки вмиг сгорели, камень принялся увеличиваться, я бросился прочь, но боль пронзила тело, упал, а вот зверь не успел, заголосил так, что во всех концах гномьего царства слышно было. Я пополз прочь, волоча за собой косу.
- Что случилось? – Гномиха и Нечто кинулись ко мне, ухватили за руки, поволокли прочь.
- Заподозрил я, что ваш крот не настоящий, в некто зачарованный, - прохрипел я, - решил воспользоваться антимагическим камнем, но удар оказался больше, чем ожидал, да и коридор окажется отрезанным навек.
- Да это ерунда, новый создать, дело нескольких минут, - проводница кашлянула, - обойдём камень, дело привычное. Лишь бы ты не ошибся и не убил никого. А то останешься нашим «гостем» навек.
Нам требовалось зайти с другой стороны от антимагического валуна и как-то вытащить бывшего крота или его останки, не сгинув, при этом. Я принялся облачаться в костюм. Гномиха начала колдовать, в стене явился проход, пока не украшенные, через него обошли опасную вещь, вот я выбрался, почувствовал жжение во всём теле, придётся потерпеть.
Тем временем, навстречу ползло вполне человекоподобное существо, которое продолжало меняться. Я поспешил к нему, ухватил за руку и потащил к подругам.
- Умоляю, не дайте мне начать расти, - прохрипел несчастный, - а не то смерть моя окажется ужасной!
- С какой стати? – Гномиха сложила руки на груди, - судя по всему, ты какой-то шпион, проникший к нам с неведомыми целями!
- Просто исследователь, - возразил бывший крот, - ведь о вашем народе почти ничего неизвестно. Однако, человека немедленно прикончили, а вот животное, другое дело. Пришлось преобразиться. Но, я не подумал, о том, что могу утратить разум полностью! Благодарю за то, что разрушили чары, теперь спасите и можете отправлять в любую тюрьму, какую посчитаете нужным!!!
- Не то, чтобы мне хотелось этого, но трупом окажешься куда отвратительнее, да и опаснее, распространишь заразу, - малышка начала произносить некие слова и вот процесс роста прекратился.
- Благодарю – благодарю – благодарю, - спасённый кинулся к малышке, осыпал её руки поцелуями.
- Итак, задание выполнено, - я улыбнулся, - вы проводите нас, как обещали?
- Мы, гномы, кто угодно, только не обманщики, - проводница кивнула, - раз договорились, сделаем. Жаль, раньше не распознали, что крот не настоящий, а то раньше разделались или изгнали.
- А что вы сделаете со шпионом, – не удержалась от вопроса Нечто, - мне его безумно жалко. Не убьёте ведь?
- Мы не любим, проливать кровь, а в тюрьму посадить, кормить придётся, кроме того, враг вряд ли что-то запомнил, в таком состоянии, - проводник кашлянула, - выпроводим, куда подальше, но, для начала, придётся убрать всё, что «оставил», пока был животным, вычистить тоннели и восстановить сломанные панели настенные, да украшения на места вернуть. И новых ещё добавить.
- Ой, бедный, - моя спутница «вздохнула», - что-то подсказывает, он предпочёл бы тюремное заточение или вечное изгнание!
- Увы, за последствия некоторых поступков приходится платить, - я пожал плечами и развёл руки в стороны, - и тут ещё не худший вариант. Вот помнится, послали одного моего коллегу охотиться за злым магом Пигом Фоктуром, а глупец перепутал и проник в жилище брата близнеца преступника Мугусса Фоктура. А этот не только не был негодяем, но художником, пишущим картины с помощью вечных красок. И охотник имел несчастье самое новое произведение повредить. Чародей пришёл в ярость и превратил обидчика в живую кисть, должен был несчастный помогать, пачкать свою причёску каждый день, пока всё не будет восстановлено. Всё бы ничего, но Мугусс оказался очень старательным и неспешным мастером, каждое полотно мог писать лет по пятьдесят, ведь колдуны живут необычайно долго. Жертва до сих пор трудится в поте лица.
- Ты столько всего видел, запомнил, где только не побывал, сколько же тебе лет, на самом деле? – принцесса всплеснула руками, - такое впечатление, что не меньше ста или даже двух сотен.
- Лет двадцать пять, - я облизал губы, - в пять лет похитили, в восемь убил своего господина, с тех пор и странствую. Надолго на одном месте не задерживаюсь. Да ещё и память хорошая, много чего помню, включая истории, усушенные от других. И всегда рад ими поделиться.
Печальнее всего, что моя спутница оказалась слишком уж доброй, не успокоилась, пока не дозволили помогать исследователю в уборке. Не её, конечно, куда девице работать без конечностей настоящих? Она и ходила-то едва – едва. Я старался, безо всякой вины. И уж точно участвовал не в установке панелей. И ведь не заплатят за подобное даже малой монетки. Зато к выходу отправились все вместе. Исследователь радовался, как птичка, насвистывал что-то, мало того, что человеком стал, так ещё и отделался лёгким испугом. Гоблины, скажем, за аналогичное озорство, сразу в котёл отправили, без разговоров.
- А вы, простите, чародей или чьими-нибудь услугами пользуетесь? – спросил я.
- Маг – нейтрал, - пояснил наш спутник, - не слишком могущественный, но кое-что могу.
- Просто, мою спутницу заколдовали, вдруг, что сможете подсказать? – я кашлянул, - коли, спасёте, не придётся убивать могущественного недруга.
- С радостью, - обрадовался исследователь, - хотя, ничего обещать не могу. А в чём дело?
Нечто, подняла вуаль, и наш новый знакомый едва на землю не сел с испугу. А уж когда перчатки стянула, за голову схватился.
- Много чего видел, но подобная жестокость, - пролепетал он, наконец, - что вы сделали своему врагу, вырезали всю его родню до пятидесятого колена, разрушили поместье, прилюдно оскорбили всеми известными непроизносимыми словами и насыпали перца в его бокал с лучшим вином?
- Отказалась стать его женой, - вздохнула моя спутница, - полагаете, мои дела настолько плохи?
- Чары не очень сложные, - мужчина кашлянул, - однако, из тех, что должен снимать тот, кто наложил, а иначе они ещё больше усугубятся. Простите. Но, в благодарность за спасение, кое-что дам, как только выберемся наружу.