Как закручивается спираль времени. Ностальгия

Галина Кириллова
         
  Фраза «Как летит время!» настолько затёрта и банальна, что уже никого не трогает. Никого, кроме меня. Потому что я не успеваю за временем, а оно в самом деле несется мимо меня такими быстрыми скачками, что я иногда просто не узнаю себя в зеркале. И не понимаю, как это десять лет назад  компьютер был редкостью, а теперь в каждом доме по два, а иногда и по три агрегата  стоят, и никого это не удивляет.
             И внучка моя вот буквально два года назад пошла в первый класс, а в этом году уже семь  закончила и выросла за зиму так, что стала  выше меня.И забирает себе мои блузки и некоторые пикантные предметы туалета, потому что уже пора....
             Я не успеваю привыкнуть к этим изменением. Иногда просто сяду на диван, смотрю тупо в окно и говорю: еще немного и мне сто лет стукнет, потому что прежние десять превратились в нынешние двадцать, и не успею  я оглянуться, как прелестная девушка, молодая пенсионерка,  станет изящной мумией во французском пиджаке и светлых брюках и будет удивлять прохожих бодрой походкой со скандинавскими палками и улыбкой в 32 зуба, гордостью местных стоматологов.
            Сегодня моя Маришка пошла на дневную дискотеку. Одна! А ведь еще в прошлом году мы ходили только вместе везде и всюду, потому что от нас до центра надо ехать на метро, а это было настоящим испытанием для нежного ребенка. И я со сладким чувством нужности  сопровождала мою красавицу, как испанская дуэнья , и с жадностью слушала всякие истории про школу, про то, кем мы хотим быть, про друзей и лайфхаки, потому что общаться с умным и интересным человеком – это всегда огромное удовольствие. А теперь – всё! Мы – взрослые, у нас свои интересы и увлечения, у нас девичьи тайны и бабушке совершенно необязательно знать, о чем думает современный подросток и какие сайты он/она смотрит по вечерам.
            Я как-то приуныла, тем более, что и у подростка началась пубертетная перестройка, а с ней и скачки давления,  как  вдруг всё изменилось сказочным образом. У нас теперь всё время прекрасное настроение, жизнь сверкает яркими красками, мы танцуем, как девчонки в телевизоре, моем посуду и даже подметаем полы!
           Вы не поверите, в чем была причина, как не верила и я первое время, но! Это правда! И всё дело, что Маришка влюбилась!  И сразу в семерых!
            В семерых корейцев, которые теперь известны всему миру и у которых миллионы поклонников. В том числе и в моём северном хладнокровном городе.
          Вы скажете: Ну и нормально! Ты же сама японистка известная. А там, где Япония, там и Корея. Но всё-таки я впервые вижу воочью, как рождается фанат и из маленького русского цветочка превращается в пышный корейский пион!
           Все стенки заклеены  плакатами с узкоглазыми симпатичными мальчишками и девчонками, с утра до вечера в наушниках звучат их сладкие песни про любовь и разлуку, мы танцуем танцы новозеландских аборигенов и ищем друзей и поклонников в контакте и на сайтах.
         Честно говоря, мне нравится, что это не хэви-металл и не готы,  и не  панки, и не татуированные  с ног до головы неформалы… Мне нравится хорошее настроение и веселые прыжки. И сегодня, когда она вернулась с дискотеки и показала видео, то я обрадовалась, что всё прилично. И даже красиво.
             Но, когда она стала рассказывать, где этот клуб, у меня буквально глаза полезли на лоб. Ведь это – моя малая родина. Именно в этом доме  на Лиговке много лет назад я родилась. В этом дворе после войны был маленький шарикоподшипниковый заводик, и там работала моя мама. И, кстати, папаша нашей известной артистки Татьяны Васильевой. Я бегала по двору вместе с оравой ребят и знала всех  дворников и сторожей на нашей улице.
         Здесь наш конюх дядя Миша катал нас на телеге, когда отвозил готовые изделия на склад, который находился на другой улице. Машин было мало, бензина не было и поэтому в городе еще сохранился так называемый гужевой транспорт, то есть лошади. У нас был большой красивый немолодой уже конь по имени Резвый. Умный просто до невозможности. Дядя Миша даже и вожжи не брал в руки, потому что Резвый знал все команды: вперед, влево, вправо, стой! И очень любил булочки. Хотя мы и сами не очень часто их ели, всё-таки в пятидесятых Ленинград после блокады  был очень бедный. Любимое лакомство: белый хлеб с маслом и сахаром считался необыкновенным пирожным, и давали нам это лакомство только по воскресеньям. А так – черный хлеб, макароны и картошка. Сыр и колбаса были признаками зажиточности, и счастливчик, которому мамаша давала такой редкий бутерброд, всегда говорил: «Сорок один – ем один», это означало, что делиться он не будет. И с такими жадинами никто и не дружил. Чаще звучало «Сорок два – давай сюда!» и тогда ты отщипывал кусочек и делился с таким же голодным ребенком, как и ты….
         И теперь, представьте себе, в этом дворе – современный клуб, дискотека, собираются фанаты корейцев, стоят в очереди по сорок минут, чтобы попасть в клуб и танцуют под их песни со сложными поворотами и прыжками….
         Вот как закрутилась спираль времени, и мне грустно. Потому что всё слишком быстро, и это неправильно, я не успеваю привыкнуть к летящему времени и, возвращаясь в своё детство, до сих пор верю, что если подойти к воротам, то появится дядя Миша, Резвый и моё далёкое-близкое детство.


Не удивляйтесь кошкам на заставке. Они всегда идут эпиграфом к моим историям.