Вспомнилось из студенческой жизни. В городе Новочеркасске нас иногда направляли с миссией: осуществлять дежурство в добровольной народной дружине, сокращенно – ДНД. Почему дружина добровольная, если зачастую приходилось шагать по улицам города до двенадцати ночи? С производственных предприятий так вообще иногда дежурили в выходные дни. Помню одно время давали дополнительные дни к отпуску за эти дежурства. Но начнем со случая из студенческой жизни. Мы студенты Новочеркасского политехнического института. Нас по очереди выдергивают на дежурство по вечернему городу совместно с нарядом милиции для поддержания общественного порядка. Вот мы идем с красными повязками на руке: Володя Шалимов, я и офицер милиции. Дело идет к концу дежурства и возможно сегодня все пройдет без происшествий. Вдруг по рации что-то передали нашему милиционеру, и мы втроем бодрым шагом пошли в сторону парка культуры и отдыха. На перекрестке нас подобрал милицейский Уазик, повез по ночному городу. Площадь возле дешевого кафе, здесь буянит пьяный гражданин. Кто-то из посетителей кафе позвонил в районное отделение милиции и вот результат. Сейчас этот незадачливый мужичок попадет в вытрезвитель. Он при приближении автомобиля с мигалкой прекратил буянить, как-то сразу успокоился. Но в машину входить не хотел, сопротивлялся. Мы с Володей к нему даже не притронулись. Работники правопорядка, не обращая на крики и сопротивление, впихали его в задний отсек автомобиля без всякого шума, и мы все помчались в вытрезвитель. И вот сегодня мы впервые вошли в это заведение. Односпальные кровати стояли в ряд, как в пионерлагере. Белая простынь на матрасе, такая же вместо одеяла, подушка с белой наволочкой. Удивительная чистота. Но запах алкогольного перегара и лица поцарапанных, небритых, иногда с синяками под глазом граждан выдавали назначение этого помещения. Здесь как мне помнится было две комнаты и занимали их в общей сложности немногим более десятка человек. Кто-то дремал, кто-то пытался спеть, большинство тупо глядели из-под простыни на вошедших. Нашего спутника оказывается все работники учреждения уже знали. Он тут не впервой. Но он шумел и явно не был настроен проводить сегодня ночь здесь. Это никак не укладывалось в его планы.
У другого пациента, который был доставлен раньше, была какая-то давняя хроническая рана на ноге. Как мы поняли он тоже здесь завсегдатай. Из неё сочилась мутная жидкость - то ли сукровица, то ли гной. Нам было противно смотреть на это зрелище, но уйти раньше своего сопровождающего милиционера мы не могли. Он оформлял протокол доставки пьяного гражданина. Завсегдатай периодически кричал:
- Сестра-а! Оно текёть! - Да, как нам ни странно это вначале показалось, здесь работала медсестра. Женщина в белом халате, наконец, подошла к нему и наложила повязку, которую тот через пару минут сорвал и крики продолжились. Видно было, что эта рана давно перешла в хроническую стадию и причиняла ему боль. Несколько минут была полная тишина, которую разорвал дикий вопль одного из клиентов. Первое впечатление от его крика было такое: кто-то его ударил или сильно толкнул. Но это было начало песни. Голос из крика превратился протяжное пение. Какое-то подобие «Ой мороз, мороз». К нему подошел дежурный и строго предупредил о срочном окончании концерта, иначе по спине его погуляет дубинка. Это помогло. Этот непременный атрибут успокоения непослушных граждан страны тогда был у каждого милиционера. Дубинка короткая, но могла удлиняться, потому что конструкция была телескопическая. В конце встроен грузик. Говорили, что это был свинцовый шарик, в резиновой оболочке. Сейчас о таком образце даже в интернете нет сведений, а я их помню.
Наконец мы вышли на улицу. В голове шумело от криков, песен и спёртого воздуха. Это был самый запомнившийся вечер. Большинство рейдов представляли собой обычное хождение по вечерним улицам, которое к ночи становилось всё скучнее. Отдыхающие студенты или просто обыватели прятали пиво или вино под лавочку, вели себя спокойно. Милиционер даже не выявлял желания проверить, а что же они там припрятали? Мы проходили мимо и не обращали на них внимания. И только мысленно немного им завидовали в том, что у них время течет незаметно, а мы постоянно поглядываем на часы и ждем окончания дежурства.
Минули годы. Закончилась учеба в ВУЗе, затем служба в Вооруженных Силах СССР. Там ходили в патруль. Но об этом периоде жизни есть свои воспоминания. После службы начались трудовые будни на гражданском поприще. И вновь ДНД. Опять дежурства. Два случая запомнились надолго. Мы ходим по городу Ашхабаду. Наш район в одном из южных кварталов города. В опорном пункте ДНД (такие пункты были во всех районах города) получили задание и во главе с офицером милиции вышли на маршрут. У офицера рация. Мы слышим переговоры его коллег по дежурству. Где-то разбили витрину магазина. Где-то в кафе произошла драка между подвыпившими клиентами. Наряды милиции вызываются на место происшествия. Мы радуемся, что обходятся без нашего участия. Но вот обратились к нашему милиционеру. Пьяный муж распоясался в своей квартире, избил супругу. Это наш район дежурства. Пошли по указанному адресу. Жена нашего оппонента жаловалась, что он её избивал, кричал, пугал своим поведением малолетних детей. Пришел домой выпивший, еще пьет вино, которое принёс с собой. Она попросила соседей позвонить в милицию. Вина мы не видели, обыскивать нет смысла и права. Забрали пьяного мужа с собой. Вышли на улицу, и повели его в отделение милиции. Оно недалеко, поэтому идем пешком. Нас было трое: мы с коллегой по работе и как обычно офицер. Мужчина не сопротивлялся и выглядел не совсем пьяным. Для него этот привод в милицию в порядке вещей. Оказывается он частый гость в отделении. Сейчас на него заведут очередной протокол для штрафа. Потом повезут видимо в вытрезвитель. Но наш клиент постоянно просится в кустики: он хочет в туалет по лёгкому. Офицер конечно возражает. После нескольких попыток ему, наконец, это разрешается. Этот район города очень озеленённый. Деревья, культурные кустарники вдоль тротуаров. Народу нет, поздно уже. Видимо офицер решил, что незачем загаживать лишний раз туалет в отделении милиции. Мы втроем окружили место импровизированного туалета. Однако задержанный гражданин преследовал другую цель. У него под верхней одеждой была неполная восьмисотграммовая бутылка вина. Он хотел от неё избавиться. Как мы потом поняли, офицер знал, что под полой у клиента находится вино. И когда тот предпринял попытку выбросить это доказательство злоупотребления алкоголя, он её предотвратил:
- Ты что же, хочешь нас обмануть? Ну-ка забери бутылку. – После того как алкоголик выполнил команду, офицер приказал:
- Пей, давай!
- Не хочу.
- Пей, пока дубинкой не «попросил»…. – После этого алкоголик стал податливее и отпил несколько глотков:
- Больше не хочу. – Но офицер настоял на своем, и вино было допито. Бутылка за ненадобностью была оставлена на месте действия. Мы с напарником молча переглядывались во время всей этой процессии. Мы были ошарашены от увиденного. Ну, где вы видели чтоб милиционер, который всегда и везде нацелен на борьбу с пьянством, вот так бы проводил эту «борьбу»? А тут налицо искажение политики партии и правительства. Наконец мы пришли в отделение. Дежурный по отделению оформляет протокол. Теперь я смог спросить у нашего офицера, что это было? И вот какую версию мы услышали. Приведём дебошира в отделение. Дежурный побеседует с ним, может быть пожурит, покричит на него. Так сказать проведёт воспитательную работу. Но в итоге, скорее всего отпустит домой, потому что с такой дозой опьянения его даже в вытрезвитель на примут. Скажут: «Что вы подсовываете нам трезвых мужиков?! У нас для пьяных места не хватает». А этот «трезвый» мужик на обратном пути допьет вино, которое спрятал, вернется домой и такое устроит жене, что она даже до соседей не дойдёт, чтобы позвонить. А на следующее утро будет извиняться перед ней и она уже не пойдет жаловаться. Потому что он в очередной раз пообещает ей, что такое больше не повторится.
- Он и вино с собой забрал, потому что: во-первых, его супруга выльет в раковину, а во-вторых, чтобы на обратном пути его допить. Потому он и вёл себя мирно, когда его задержали. А теперь его ждет ночь в «обезьяннике» или вытрезвителе. Завтра он трезвый без всяких средств на похмелье придет домой, и не будет буянить. Ну, в смысле до следующей пьянки. – Офицер при этом добавил, что вино под одеждой мужчины он сразу заметил. Вот такие методы воспитания алкоголиков. Хорошо это или плохо пусть судят специалисты. Но мы явились свидетелями такого оригинального метода.
Однажды с коллегой по работе Александром Лазаревым дежурили в ДНД. Также ходили с офицером по вечерним улицам Ашхабада. Была суббота. Ничто не обещало неприятностей, кроме самого факта, что в выходной день нам приходится сопровождать представителя правоохранительных органов. Но в душе было единственное предвкушение результата этого дежурства – дополнительные два дня к отпуску. Однако этот вечер не окончился благополучно. Случилась резня в кафе неподалёку от места нашего маршрута. Пока мы туда прибыли, от драки остались только раненые и возможно трупы. Естественно наша задача заключалась не во вмешательстве в драку и разведении противоборствующих сторон в разные углы. Мы должны были видимо отводить любопытствующих обывателей от места события. Но на наших глазах скорая помощь увозила пострадавших. Нашего офицера привлекли к каким-то мероприятиям в связи с этим событием. Он сообщил по рации дежурному, что на сегодня наше дежурство завершено. Дежурный по отделению отметил нас в своем журнале. Потом сведения о том, что наше дежурство прошло в полном объёме, пришлют на наше предприятие. Но после такого случая, мы и сами решили зайти в кафе. Дома нас ещё не ждут, беспокоиться не будут. Живем мы в соседних домах. Так что надо это дело «обмыть». Если бы мы шли по маршруту дежурства чуть быстрее, то увидели бы эту поножовщину. Обычно ведь желающие выяснить отношения для «разборок» выходят на улицу. Окажись мы там немного раньше, возможно случилась бы и стрельба. Наш офицер был вооружен. Так или иначе, мы считали себя свидетелями большого неприятного события. Мы видели кровь, и это глубоко запало в наше сознание. Мы решили сгладить это стрессовое состояние спиртным напитком. Зашли в недорогую закусочную и немного там посидели.
Представителей правоохранительных органов между собой мы в своём коллективе почему-то называли просто Сотрудниками. Это слово Саше Лазареву пришлось взять на вооружение когда мы возвращались домой. От впечатлений свершившихся событий, от выпитого вина, а также завершившегося раньше обычного дежурства мы забыли о насущных делах. Вошли в троллейбус и не приобрели билеты на проезд. А тут контролёр в виде женщины с большими формами.
- Ваши билеты? – Мы с удивлением посмотрели друг на друга. Своими лицами еще не успели выглядеть нетрезвыми. Одеждой тоже не были похожи на бомжей. Поэтому контролёр строго стала нас укорять. Мол, серьёзные люди, а билет не взяли. Пассажиры внимательно наблюдали за происходящим. Людей в выходной день было немало. Нас надо было штрафовать. Кажется рубля по три с каждого. И тут произошло неожиданное. Саша работал заведующим складом взрывных материалов. У него в распоряжении была огромная связка ключей. Причем ключи различной формы и величины от всех хранилищ. На дежурство мы поехали прямо с рабочих мест. Поэтому эта связка оказалась при нём. И вот в самый позорный для нас момент, когда нам пора уже было краснеть Александр Николаевич достаёт из кармана эту связку ключей, трясёт ими и заявляет на весь троллейбус:
- Мы сотрудники! – При этом ключи сильно зазвенели. Народ смутился и потупил взгляд. Мне стало смешно, но я сумел сдержаться и принял официальный вид, хотя по нашему разговору кажется, уже видно было, что мы «приняли». Этот Сашин жест еще сильнее разозлил контролёршу. Почему не предъявили проездной, имеющийся у таких людей, какими мы себя представили или служебные удостоверения на крайний случай. И потом, что за «Сотрудники»? Сотрудники чего, кого? В общем, случился казус. Но отступать было некуда. Да и деньги после посещения закусочной вроде бы иссякли. В результате женщина отвернулась, завершила проверку билетов у остальных пассажиров. Перед выходом на очередной остановке ещё раз кинула на прощание несколько унизительных слов, и вышла из троллейбуса. А мы от стыда молчали. Через пару остановок вышли. Теперь уже рассмеялись от души. На следующий день мы всему коллективу рассказали, как вчера оказались «сотрудниками». Потом долго еще я вставлял при случае выражение: «Мы сотрудники!».