Зима никак не хотела уступать свои права весне. И хотя солнышко уже чаще радовало глаз и появлялось на небе, а птичий говор становился все громче и неугомонней, да и с крыш и водопроводных труб оттаяли и обвалились почти все сосульки, все равно температура прыгала из минуса в плюс да иногда с такой разницей , что вызывала бесконечные пересуды старушек-соседок на лавочках, мол, "что ж это такое , ну как же пожилому человеку можно хорошо себя чувствовать, давление так и скачет, да все кости ломит".
Зима и впрямь не хотела сдаваться: то там, то здесь лежали сугробы, некоторые из которых были плодом работы дворницких рук, а другие - творением природы. Вот только позавчера всё стало таять, а вчера снова ударил мороз , снегу навалило чуть не по колено. Неожиданный сюрприз от проказницы-зимы. А ведь на календаре красовалось 7 марта.
Вообще, в этом году канун 8 марта выдался удачным, благодаря календарю и правительству. Можно было, как сказал папа, " спокойно распланировать день и не носиться по магазинам с оголтело-уставшей физиономией после работы, потом продумать праздничное меню и сделать кое-какие продуктовые заготовки". Словом, всё очень удачно складывалось не только для папы, но и для Варьки и Олеськи. Варьке не надо было идти в школу , и она могла спокойно закончить свою работу, которую она начала уже давно, и урывками, и так чтобы никто не видел, делала у себя в комнате. В этом году Варька задумала связать салфетки под вазы - для мамы и бабушки Натальи, а еще одну она решила подарить бабушкиной подруге - женщине с несмеющимися глазами. Варьке так хотелось сделать её жизнь теплее и радостней, что она выбрала особенный цвет и рисунок - подсолнух. Посмотришь на него - и радуешься! Бабушке Наталье Варька связала салфетку из светло-зеленого ириса- цвета только что появляющейся молодой травки. Варька представляла, как бабуля положит её под свою вазу в зале, в которую обычно кладет яблоки, и как красиво будет это сочетание желтого, красного и бледно-зеленого. А маме она связала салфетку из трех оттенков синего для её настольной вазы в спальне. Эту вазу папа привёз из одной командировки. Ваза была необыкновенно красивая: лазурное небо, переходящее в спокойное море, чайки и несколько яхт, курсирующих по тихой воде. Варька не забыла и про младшую сестренку.Ей она связала большой белый воротничок с завязками-цветочками. Он сможет украсить любое олеськино платье. Варька уже представляла, как Олеська начнет вытаскивать из своего шкафа, встав на стул, все свои "платишки "и начнет примерять их с новым воротником, одно за другим , не переставая красоваться в зеркале и все задавая Варьке и маме один и тот же вопрос: "Ведь , правда, я красивая -прекрасивая?". На что мама, конечно же, ответит:" Еще какая красивая : ни в сказке сказать, ни пером описать". А потом Олеська начнет кружиться, кружиться и кружиться в одном из своих платьев, заливаясь радостным смехом. И в комнату зайдёт папа, обнимет всех крепко и скажет: " Какие же вы у меня , барышни, красотки и как же я вас всех люблю!" Варька почти явственно представила себе эту картину, и на душе стало очень тепло и счастливо. Салфетки и воротничок лежали в укромном месте. Варьке только осталось завернуть всё в красивую бумагу, которую она сохранила от прежних подарков. Вчера перед сном она сделала конвертики, довольно большие, в которые намеревалась положить свой хэнд-мэид и открытки с поздравлением. Дело было только за открытками. "Сейчас быстро умоюсь, выпью чаю и - за работу", - сказала себе Варька.
Только она одела халат и тапочки, в дверь торопливо постучали. Варька даже не успела ничего спросить, как в комнату просунулась олеськина голова. Выражение лица у сестрёнки было шпионское. Олеська приложила палец ко рту и тихо прошептала: " Только тихо, ничего не говори. Говорить буду я". " Что-то случилось?" - взволнованно спросила Варька. " Я всю ночь ворочалась, не могла заснуть. Мне нужен твой дружеский совет. Я никак не могу выбрать, какой стих прочитать маме и бабушке. Я выучила два. А еще я подготовила танец. Ты должна это посмотреть. Сегодня я разрешаю быть тебе моим режиссером". Олеська научилась говорить "р", но оно как-то по-особенному раскатисто звучало в словах и почему-то забавляло Варьку. Она еле сдержала себя, чтобы не рассмеяться и от этих особенных эр, и от широкого жеста великой актрисы, разрешившей оценить её праздничную программу. Варька не успела сказать "да", как Олеська тихонечко, на цыпочках, но очень быстро пропала за дверью, а потом появилась снова уже с кухонной скамейкой. "Ох, вроде бы еще все спят." Олеська со вздохом облегчения опустила скамейку на пол, встала на неё, потом чуть прокашлялась, сказав: " Я только очень тихо, чтоб никто не услышал, но с выражением. Слушай. Но только внимательно. Не перебивай. Все комменты потом" (Олеська опять понабралась на улице жаргонных слов, иногда вставляла их в свою детскую речь.) Она сделала большой вздох и начала декламировать. Чтение было настолько эмоциональным, что ребенок пускал вход всю свою выразительную палитру мимики и жестов.Варька с наигранной суровостью смотрела на декламатора.Наконец, Олеська выдохнула последнее слово и сказала "всё". Потом она , не сходя со стула, покланялась и проговорила очень четко: "Спасибо за внимание". Затем она спрыгнула со стула и спросила: " Ну что? Первое или второе?" " Читай оба. Два поздравления лучше, чем одно,"- сказала как отрезала Варька, не дав Олеське шанс начать по этому поводу дискуссию. " Тогда следующий номер - танец. Дорогая бабушка и мама ! Разрешите вас поздравить с восьмым марта и подарить вам этот танец. Хореограф - Олеся Владиславовна. Называется он матрешки, нет,... матрешка. " Олеська откуда-то из правого кармана, как фокусница, вынула платок, повязала его на голову. Потом из левого кармана достала красочный носовой платочек и пустилась в пляс, напевая какую-то задорную русскую мелодию. Она раскачивалась влево и вправо, закидывала ноги то вверх, то покачивала плечами, то надувала губки, то взмахивала платочком... Финальным движением был шпагат. Он, конечно, был гвоздем танца и не мог не вырвать шквал неумолкающих зрительских аплодисментов. По крайней мере, так Варька себе представляла реакцию публики на олеськино представление. Об этом она и сказала Олеське.
Честно сказать, Варька и впрямь была сильно удивлена. Олеська сама, без чьей-либо помощи, проделала такую работу. Вообще, с каждым годом сестрёнка всё больше и больше её удивляла. Талант в ней был очевиден. Варька искренне похвалила Олеську и отметила, что как режиссер не может сделать никаких замечаний. В конце концов, заставь она поменять что-то в чтении или в танце, и они потеряют тот юмор и характер, который внесла в них великая исполнительница. Словом за концертную программу Варька была спокойна. Осталось только выдворить Олеську из своего чертога, чтобы закончить свою работу. Варька ещё раз похвалила Олеську, чмокнула её в щечку и предложила ей подкрепиться чаем с булочками. Олеська долго не сопротивлялась, видимо,потому что генеральная репетиция унесла много сил. Необходимо было восполнить нехватку энергии чем-нибудь калорийным. Варька приобняла Олеську, и они тихонько пошли на кухню. Впереди ещё было много приготовлений к предстоящему празднику.