Представьте такой монолог: «Ничего в моей жизни, решительно ничего плохого не происходит... Просто несколько новых друзей, они славные ребята, правда все время тянут меня в бар, но кто-то же должен и тем, кто в баре, рассказывать о Боге. В церковь я хожу, Библию читаю каждый день... почти что... вчера молился... или позавчера. Завтра опять не получится, банкет у моих друзей, нельзя отказать, обидятся. Может быть, я уговорю их прийти в церковь на сей раз. Правда, вечеринки у них такие шумные, трудно говорить, готовится поездка в горы, надо будет узнать поподробнее, очень полезное, между прочим, для здоровья мероприятие... Слава Богу, эти люди не могут на меня плохо повлиять, потому что я знаю, Кто у меня в жизни главный, и я не пью, как они, иногда только чуть-чуть, я знаю свою меру. Нет, у меня в жизни все в порядке, я с Богом... это у нас в семье наследственное».
Не допускайте в свой разум мысль, что явный грех, или, как мы говорим, «большой грех», что только он может увести нас от Бога. Достаточно очень малого, незначительного, тихого, неброского... его регулярного, тлетворного, медленно разъедающего, слегка меняющего траекторию ваших перемещений, не вызывающего тревогу сознания, но отодвигающего, даже, скажем, стыдливо оттесняющего вас от Бога, достаточно. «Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое; испытай меня и узнай помышления мои» (Псалтирь 138:23). «Кто усмотрит погрешности свои? От тайных моих очисти меня» (Псалтирь 18:13).
Боюсь сказать, былая страсть,
Привычками осела в нас,
Растаял лед, огонь погас,
Нас осветив в последний раз.
И равнодушье, равнодушье
Неторопливо, как змея,
Вползло в остуженные души,
Как в пепел бывшего костра.
Не зная отдыха,
Забыв про свой покой,
Храни костер души,
Храни души огонь!