1956 год. Из дневника.
Боже! Как быстро проскочило тёплое лето-летушко! Конец августа: установилась холодная погода с ледяным ветром. По утрам на траву-отаву ложится седая изморозь. (Отава - молодая зелёная трава, выросшая на месте скошенной).
Над деревней совсем низко летят журавли. Кажется, они чем-то встревожены, громко курлычут. Правильное построение нарушено - клин распался. Всё медленнее взмахивая крыльями, они снижаются к земле. Не отрывая взгляда, гляжу вслед громко кричащим птицам.
И вот они опустились на болотце у речушки под деревней. Разом прекратилось курлыканье, видимо птицы устали и решили передохнуть. Прошёл не один час, они не улетали.
У меня вдруг проснулся охотничий азарт. Прячась в густой траве, по-пластунски, совсем близко подкралась к ним. Раздвинув руками осоку, легла на кочку и стала наблюдать...
Я никогда не думала, что журавли такие большие птицы. Они стояли на длинных голенастых ногах в болотце и тихо переговаривались меж собой. Создавалось впечатление, что это пасётся большое стадо серых овец.
Мне очень захотелось поймать одного журавля. Я фантазировала как притащу птицу домой, удивлю всех, приручу.
Одно моё неосторожное движение и... резкий гортанный крик одного из журавлей в один миг поднял всю стаю в серое небо.
Недовольно крича, они отлетели чуть дальше и снова опустились на болотце... Больше не стала их тревожить, тихонько поднялась с земли и медленно ушла, чтобы не беспокоить уставших птиц...
Вот этот стишок сочинила под впечатлением от журавлей. В эту осень я училась в четвёртом классе:
Вот и промчалось золотое лето,
Не слышно детских песен у костра.
Крик журавлиный раздаётся в небе где-то,
Знать, им на юг лететь уже пора...
Уловка.
Новый учебный год только-только наступил, а я опять недомогаю. Померила температуру – тридцать семь с небольшим. Ноги-руки ломит, голова раскалывается.
Папа всё равно отправил в школу. Назавтра утром опять такое же состояние.
Я решила схитрить. Через рукав кофты подышала на градусник. Ртутный столбик поднялся сразу до сорока одного градуса. Я чуть стряхнула, стало тридцать восемь и пять. То, что надо! Показала папе. Он дал мне аспирин и сказал:
-- В школу не ходи, ложись на печь и лежи.
Такой хитрой уловкой я пользовалась ещё не раз...
Лежу на горячей печке в горнице и разглядываю газеты, наклеенные на потолке вместо обоев. Раньше обои «днём с огнём» не сыщешь, вот и оклеивали комнаты старыми газетами.
Вместо обойного клея, пользовались клейстером (заваренная крутым кипятком ржаная мука). Чтобы не было клопов и тараканов, мама подсыпала в клейстер немного дуста...
Читаю крупные заголовки на пожелтевших газетах, здесь целая история развития страны первой половины 50-х годов...
«По плану пятой пятилетки», «Вести с полей», «Лес – Родине!», «Полугодовой план – досрочно», «Международный дневник», «Страничка рабселькора»...
На печке хорошо! В последнее время я что-то устала, и мне вообще не хочется ходить в школу. Совсем опустились руки. Мне не хочется учиться...
Читать и писать умею уже хорошо, считать тоже. Я много кое-что умею! Если бы можно было совсем не ходить в школу! Мне ничегошеньки не хочется! Ни-че-го! Что же это со мной?
Весна придёт! 1957 год.
Яркое солнышко, ласковое «тёплышко», а с крыши звонкая капель! От переизбытка чувств сам собою сочинился стишок, и мне казалось очень даже не плохо, даже папа похвалил:
Зима уйдёт, весна придёт
И ветки почками покроются,
Начнётся птичий перелёт,
Берёзы гнёздами застроятся,
Появятся проталинки -
Носить не надо валенки...
Видимо, переняла от папы. Сколько я помню, он всё время что-то писал, оказалось, сочинял стихи, басни, печатался в местных газетах. Писал афоризмы, изречения... Его ранние стихи были опубликованы в литературном альманахе «Заполярье».
Все его работы, опубликованные и не опубликованные, папки с черновиками, наброски хранятся у меня, так решил папа.
Вот маленький отрывочек из одного папиного стихотворения о родине:
***
Льётся речка Терменьга, как хрусталь чиста,
Красотой прославились здешние места!
Как ковры цветистые меж полей луга,
Пьёт, склонившись к озеру радуга-дуга,
Нивы колосистые – золотую ширь
Держит в окружении лес наш - богатырь...
и т.д.
Терплю... Так надо.
В этом году весна что-то не торопится пускать к нам тёплое лето... Первые дни июня, но пока ещё прохладно...
Огородец вспахан. Пора сажать картошку. Семенной картофель рассыпан на полу для прорастания «в той избе» (зимняя пустующая половина в нашем доме).
Папа в подполье чистит яму из-под картошки. Он насыпает чуть больше полведра земли, подаёт мне, а я таскаю в огород. Ведро неподъёмное и, кажется, трещат все мои косточки, дрожат руки и ноги, стучит в висках, спина мокрая... Но я терплю. Молчу. Так надо.
Настало время посадки. Папа идёт за плугом, держит за отполированные до блеска ручки, а я веду лошадь под уздцы...
Поле в нашем огородце длинное, вести лошадь надо, как по линейке. Мама идёт следом за плугом с ведром и втыкает в бок борозды картофелины... Вторую половину поля, что ближе к бане, мама засеивает житом.