Молодые люди вышли из больницы, Кирилл глянул вверх, как будто надеялся увидеть в окне пятого этажа Тамару Сергеевну.
- Такая классная у тебя мама, Наташ… Её беречь надо… Без мамы плохо…
- Предлагаешь, вернуться домой? … Но я видеть не могу отца, он мне противен!
- Думаешь, твоей маме с ним легко?... Я, когда говорил с ним по телефону, прямо обалдел, настолько его голос был равнодушным, когда он говорил о ней. Представь, а… Её только увезли по скорой… И он даже не поинтересовался – куда… Нет, у них плохие отношения, и Тамаре Сергеевне сейчас очень плохо… При тебе он бы всё-таки поостерёгся и вёл себя посдержаннее… Ты бы могла вступиться за маму…
- Ты прав, Кир. Надо вернуться домой… Только как я буду учиться? Эти крики малышни… Слушай, я не поняла, мама хочет сделать аборт, что ли?
- Ты должна отговорить её, Ната.
- Зачем? Если она сама так решила… Может, ей не хочется ребёнка от отца?
- Всё равно это убийство, и она себе потом не простит. Это порыв. Ты заметила, она ведь не знала о беременности, пока врач не огорошил. Они, наверно, поругались с твоим отцом, вот она сгоряча и сказала тебе. И сделать может сгоряча, понимаешь, а потом будет себя грызть и поедом есть. Я по маме знаю. Она себе сердце надорвала этой виной, понимаешь?
- Кир, а ты понимаешь, сколько проблем на её плечи ляжет с этим ребёнком? И на мои тоже… Да может, ей вовсе нельзя рожать с таким сердцем?
- Уж лучше пусть родит, чем убьёт.
- Хорошо тебе рассуждать… Мама немолодая, здоровье уже не то, ты же сам видишь…
- Это ты ничего не видишь. Заладила: "немолодая"… Да она у тебя красавица, хоть замуж выдавай!
- Может, ещё скажешь, что ты в неё влюбился, а? Признавайся!
- Может, и влюбился… Я бы такую на руках носил!
- Кир, да ты чего? Рехнулся?
- Пусть рожает, я после училища буду зарабатывать и помогать вам…
- Кир, очнись, ты это чего?
- Ничего! Когда я её увидел, ну тогда ещё, когда к вам пришёл, и она сказала, что ваш дом для меня всегда открыт, я прямо обалдел, понимаешь? До этого мы с мамой жили вдвоём, и нам никто не помогал… Мама если влюблялась, то встречалась где-то, домой редко когда приводила. Да и то… посидят за столом, чаю попьют, и её знакомый уходит… В общем, тошно мне было, ей, наверно, тоже. Хоть я её очень любил, но радости у нас в доме не было. Мама часто болела, плакала. Меня жалела, конечно, но мне хотелось видеть её весёлой, смеющейся, уверенной… А Тамара Сергеевна – просто богиня, редкой красоты и души женщина!
- Вот это да! Никогда бы не подумала, что ты такое скажешь… Конечно, моя мама красивая и фигуристая, но чтобы в неё вот так с ходу влюбиться… Я думала, я тебе нравлюсь…
- Конечно, нравишься, Наташ! Ты мировая девчонка! Надёжный друг…
- Друг, друг… А если я буду жить дома, кто за твоим зверинцем присматривать будет?
- Попугая соседу отдам – он давно просит… А вот с котом… Может, себе его возьмёшь, а? Тимка уже к тебе привык… Возьмёшь?
- А вдруг мама заартачится? Всё же в доме ребёнок, и будет ещё, если будет…
- Ну да, конечно, так подумай, Наташ, кому можно кота пристроить, а я пораскину мозгами насчёт Джима… Может, взять его с собой в училище?
- Не смеши меня, Кир. А если все курсанты приедут учиться с собаками?
- Ну, все не все, но ты права, куда я его там дену? Нет, здесь надо пристраивать. Ладно, время есть, нужно этим заняться… Не обо мне сейчас речь, а о Тамаре Сергеевне. Ты должна её поддержать, чтобы она не волновалась, защитить её от нападок Андрея Ильича. Подумай, Наташ!
- А про хомяка забыл?
- Да с хомяком проще. Хомяки долго не живут, любому мальчишке можно отдать – не откажется. Тем более с клеткой и всеми причиндалами…
- Смотри, пекарня, я есть хочу. Давай зайдём, по пирожку с кофе возьмём, а то я до дома не дотяну. На юге разохотилась, там на свежем воздухе у моря аппетит зверский. А когда наплаваешься – и подавно… Права мама, тёте Вале я в немалую копеечку обошлась… А она хоть бы полсловом, всё как будто так и надо, и она ведь не миллионерша, мне бы научиться так, как она, жить и с людьми ладить. Они с мужем прямо душа в душу живут.
- Откуда ты знаешь? Станут они перед тобой изнанкой трясти…
- Трясти, конечно, не будут, но и скрыть неприязнь очень трудно. Нет-нет, да и проскочит – в слове, взгляде. Нет, Кир, у них всё тип-топ… Поэтому и Шурочке с ними кайфово… Геннадий в своих девочках души не чает…
Они зашли в пекарню, народу не было, взяли по два пирожка с капустой и с яблоком и по чашке кофе, а Наташа заказала апельсиновый фрэш, взяла из рук продавца пенистый оранжевый стакан, отпила и поделилась с другом. Потом они вышли и пошли к Кириллу, потому что без мамы Наташа домой возвращаться не желала, а мама пока что находилась в больнице.
В палате Тамара лежала с закрытыми глазами, но ей было не до сна. Уснёшь тут, как же… 8-10 недель… Она уже месяц чувствовала, что что-то с нею творится, и поташнивало, и голова кружилась, но боялась самого страшного, а тут такое. Новость о беременности была настолько неожиданна и никак не вписывалась в сложившуюся дома ситуацию, да и вообще, через столько лет вдруг взять и забеременеть. И что теперь с этим делать?
Продолжение http://www.proza.ru/2019/06/16/326