Агнешка Ковальска жила неподалёку от школы, в старом бараке, служившем когда-то приютом для десятка семей, гонимых властью и высланных на север из родных обжитых мест. Её, как и многих других вынужденных переселенцев, с первой весенней оказией пригнали из города, грязных, голодных и оборванных, с маленькими детьми на руках и скромными пожитками в тощих узелках.
Муж Агнешки, Ежи Ковальский, вскоре трагически погиб, его задавило в лесу развалившимся штабелем. Между переселенцами ходила версия, что смерть ссыльного поляка не была случайной, кому-то он крепко насолил своим вздорным характером да поисками правды. Ежи оставил молодую жену с двумя детьми: восьмилетним Мареком и шестилетней Златкой.
Местное население недолюбливало поляков. Частенько между ними возникали стычки, в одной из которых сильно пострадала и Агнешка, укрывшая собой Златку от побоев сельской детворы, решившей забить девчушку камнями лишь за то, что она весело лепетала песенки на своём родном языке, чем выводила из себя покровских детей.
Долго лежала в бараке Агнешка с пробитой головой, в синяках и ссадинах, с трудом вставала, на работу не ходила. Голодные Марек и Златка побирались на селе, прося корочки и соглашаясь порой на непосильную и самую грязную работу за плошку супа, половину которого отливали в посудину и приносили больной матери. Златка заваривала в чайник сосновую хвою или брусничник и по ложке давала пить настой матери, мечущейся в жарком бреду.
Так и жили они, обособленно, сторонясь сельчан. К лету Агнешке стало легче, и она устроилась на коровник скотницей, ссылаясь на непосильную работу сучкорубом после перенесённой болезни и полученных травм. Детство Марека и Златки закончилось, так и не начавшись: десятилетний сын занял место матери на лесосеке, дочь сидела в няньках за кусок хлеба.
Агнешка, не утратившая женскую привлекательность, никого к себе после гибели мужа не подпускала и, как могла, отбивалась от навязчивых и наглых местных ухажёров, которые в пьяном угаре ломились к ней в барак.
Марек рано женился на сверстнице Ирме, высланной на север вместе с ним. Молодые перебрались в город, устроились на завод и снимали комнатку в коммуналке. Жили Марек и Ирма дружно, ценили добрые супружеские отношения и, насмотревшись на все ужасы послевоенных реалий, берегли друг друга от всяческих житейских неурядиц. Через год Ирма родила сына, назвали мальчонку Милош, что означает "хороший, славный " .
К тому времени дали им от завода квартирку, Марек пошёл на повышение, жизнь потихоньку стала налаживаться.
Златка, окончив школу, уехала вслед за братом в город, выучилась на машинистку и пропала. Агнешка убивалась, живя в таком неведении и не получая уже давно от дочери писем, изводила себя худыми думами и молила Бога, прося защиты для Златки и наставлений дочери на путь истиннный.
Только спустя пять лет получила она весточку от неё в потрёпанном конверте с иностранными словами обратного адреса и кучей марок и печатей. Златка кратко сообщала, что живёт в Эстонии, куда увёз её муж-дипломат, и что всё у нее хорошо: дом в окрестностях Таллина, двое прелестных детей. Она приглашала мать в гости, обещала помочь с билетами. Однако за показной идиллией скупых слов прозорливая Агнешка уловила нотки дочерней холодности, осознав себя чем-то ненужным в её новой счастливой жизни. И лишь искренняя радость наполнила ее выцветшие глаза слезами, когда она рассматривала приложенные к письму фотографии внуков...
Со временем улеглись страсти, утихла людская злоба, и к репрессированой полячке уже относились, как к простой сельчанке. Агнешка вышла на пенсию, но без дела не сидела. У барака она разработала старый, поросший бурьяном огород, выправила заборчик и с утра до вечера копалась в земле. К старости ноги её совсем перестали слушаться и она, частенько, устав от огородных хлопот, сидела на полуразвалившемся крылечке барака. Отдыхая, она растирала одеревеневшие лодыжки, подставляя их тёплым лучам да попивала чай с мятой, душистый и крепкий.
Думая о чём-то своём, Агнешка порой забывалась да так и засыпала с кружкой в руках на крыльце, прислонясь к чёрной дощатой загородке.
Покровские жители считали полячку странной и сторнились её, обходя барак стороной. Но, когда на лето к ней приезжал внук, Агнешка мгновенно менялась : из сумасшедшей отшельницы она превращалась в добродушную бабушку, потакающую любым капризам внучонка. Агнешка готова была день и ночь напролёт бегать и прыгать вместе с ним, лишь бы мальчонка не плакал.
Так и протекали годы, словно быстротечная река- жизнь, то затопляя пологие берега и снося бурными потоками всё на своём пути, то возвращаясь в привычное русло, спокойное и по-житейски, правильное.