Красиво. В вечерней пелене...
Для Бируте
В этом году, на пасхальное богослужение пришло довольно много людей, которые заполнили практически весь храм. Такое обстоятельство прибавило переживаний, нервотрёпки. Очень хотелось, чтоб на всенощной службе, прихожане чувствовали себя максимально комфортно, умиляясь от пения пасхального канона, стихир, часов. После полуночного крестного хода, мы с Липой стали перед открытыми Царскими вратами, в храме, и вместе запели «Воскресения день…» Получалось довольно сносно, хотя и не очень слажено. Нам робко вторили Алиса с Настенькой, кто-то из новых прихожан. Ближе к утру, загудели моторы автомобилей, по трасе устремлявшихся в сторону так называемого монастыря. Сделалось немного горестно. «Господи,- как-то вырвалось само-собой, во время совершения проскомидии,- яви милость свою, открой глаза людям, дай им увидеть истинное лицо этих монахов. Доколе ещё будут губить души православных!»
Удивительно, но произошло вот что. После, так называемого богослужения в монастыре, или непосредственно во время оного, монахи так наклюкались «Кагора», что ко времени освящению пасок, просто не вязали лыка. Диакон, по неосторожности, разбросал угли с кадила, от чего в храме чуть не вспыхнул пожар. Пьяный настоятель, окропляя куличи и брашна, не удержался на ногах и свалился прямо на корзины прихожан, превратив их содержимое в месиво. Самое страшное, но поднять охмелевшего священника, ровно, как и привести его в чувство, больше не удалось. Заканчивал освящение его помощник, всё время путаясь в полах несоразмерного подризника. Несколько из братий, пользуясь праздной обстановкой, прихватив вы-пивку и закуску, сбежали к реке отмечать Светлое Христово Воскресение. Возвращающиеся со службы люди, могли наблюдать с дороги, как в оранжевых бликах рассвета, черноризцы горлопанят мирские песни, размахивая бутылками и колечками домашней колбасы. А вместе с ними несколько барышень, сомнительного поведения, с гоготом и улюлюканьем, носятся полураздетые вдоль берега речушки Анечки. Люди качали головами, сетовали, но тут же забывали обо всём, предвкушая празднование пасхи, радостным впечатлениям, ожидаемым встречам. Один из монахов, изрядно захмелев, зачем-то полез в ещё довольно холодную реку, из-за чего чуть не утонул. Это увидел один из проходящих мимо прихожан. Мужчина бросился на помощь горе-купальщику, и буквально за волосы вытянул его на берег. Тот что-то буркнул, прокашлялся и сблевав в песок содержимое своего желудка, рухнул в это всё, тут же захрапев, словно испорченный двигатель тепловоза. Мужчина- прихожанин брезгливо сплюнул и выругавшись, поднял свою корзинку, ушёл восвояси.
Бурное пасхальное гулянье монахов-филаретовцев, можно было наблюдать, на второй день, в довольно своеобразных последствиях. Бархатную скуфью, в которую не раз блевали, тягали по улице бродячие собаки. На ветках придорожных кустов, висели портки и монашеский пояс, на берегу реки валялся грязный подрясник, который не раз пинали и топтали местные мальчишки. В канаве, у продмага, до самого вечера храпело тело с растрёпанными волосами и косматой бородой, в одном нижнем белье, пользуясь вниманием брезгливых взглядов селян. Видимо, Господь исполнил мою странную и необдуманную просьбу- показал людям настоящее лицо лжемонахов. Но, что из этого последовало? Переменилось ли отношение к ним селян? Сделали ли их прихожане какие-либо выводы? Да, сделали. Все попы- пьяницы и проходимцы. Кому нужно разбираться в этих истинах, изучать каноническую принадлежность, вникать в законы церкви. Раз в рясе, значит монах, или священник, а какой конфессии принад-лежит, мало кого интересует. После тех пасхальных событий, некоторые селяне перестали посещать монастырь, но на их место пришли другие, которым всё ровно где лепить свечку и кому молиться. А я понял одно- нужно молиться о спасении душ человеческих, а не изобличениях обманов. А уж Господу виднее, каким образом привести человека ко спасению.
С наступлением теплой погоды, стройка храма, а за одно и Алисиной клиники, возобновились. Удивительно, помощь в этом деле приходила неожиданно, необычно, порой от совершенно случайных людей. Так однажды, на место стройки пришла старушка с самодельным возком, до верху набитым старым, но очень качественным, крепким кирпичом.
-Вот сынок,- говорит подходя ко мне старушка, вытирая вспотевший лоб платком.- Знаю, этого очень мало, совсем крохи. Но, кирпич хороший, ещё советский. Когда мой супруг Аркадий Лукич жив ещё был, веранду к дому достраивали. Вот осталось. Во дворе лежит, место занимает, выбросить жалко. Услыхала, мол у нас в селе храм строят. К службе ходить не могу, старая я уже, ноги совсем не слушаются. Да и стоять, длительное время невмоготу. Знаю, помирать мне скоро. Пусть эти кирпичики, будут как милостыня от меня, ради Христа. Может на том свете зачтётся. Вы уж, обязательно мой кирпич в кладку положите- посильная лепта, за спасение души.
Затем, неизвестный добродетель пожертвовал несколько машин песка. А немного позже ещё и грузовик мелкого щебня. Николай привёз отличные дубовые балки на перекрытие. Шкалин заказал прекрасные фигурные окна- витражи, с весьма дорогими рисунками. Стройка шла ударными темпами, так что к началу июня, наш небольшой храмик вырос до уровня крыши.
Дальше будет....