36.
Глядя на сына, мне почему-то хочется стать маленьким, рвануться в гурьбу детворы, а под вечер вернуться в теплую домашнюю обстановку. Как хорошо и приятно уткнуться лицом в умилительно прохладную и мягкую подушку. Такси трогается, дворик остается позади. Как-то привычно и требовательно рука потянулась в карман за сигаретами. Необходимо чем-то занять руки, чем-то отвлечь и унять внутреннюю дрожь. Фу, снова в дорогу, опять в дикий и ни чем не заменимый быт человека – челнока. Все мысли мои крутились вокруг приобретения нового товара. Про себя думаю, продам товар, а пойдет, должен пойти, цену то накрутил прилично. Каждый раз я думал, что на этот раз подойдет оптовик и я солью ему этот товар. Да, и старшая автобуса говорила о том, что в автобусе нет значительной конкуренции по моему товару.
Вот и вокзал, где-то здесь те, с которыми предстоит ехать. Такси мягко подрулило к тротуару – можно сказать, что один этап челночной работы окончен, сколько их еще?
Вообще работа челнока, вы знаете, строится из следующих этапов: найти товар и его продать. Найти товар проще, чем его продать. Многим сотрудникам, рабочим зарплату выдают товаром, многие и это не секрет выносят с заводов. Поэтому поиски сводились к нахождению этих категорий людей. Сложнее было этот товар доставить туда и, именно, туда, где он был необходим, и его купят».
Путешествия в зимы. Очень тоскливо, если автобус попадается холодный, но правильней было бы сказать – просто морозный. Все одежки на себя, в ушанке опущены уши, все равно холодно Остановки делаем чаще – так можно согреться, покурить, попрыгать. А впереди, двое суток – попали. Холод везде, до самой ниточки, это не дождь, это мороз…
«Первый этап проделан – оторвался от родных стен, и стал осматриваться по сторонам. Рядом находились люди с сумками и баулами. Что же в этих сумках? Надо поверить старшей по автобусу – моего товара у них нет или, в крайнем случае, его немного.
Сумка за сумкой исчезают в автобусах, тротуар освобождается, а нашего автобуса еще нет. Соседи по перрону погрузили вещи и теперь стояли довольные – курили. Прошло еще некоторое время, они полезли в автобус, двери за ними закрылись и автобус, урча, и обдавая нас гарью, медленно покатил. Их маршрут, медленно стал наматываться на колеса автобуса. Вот и наш автобус – посадка. Это зрелище всегда меня интересовало.
-Надо быть первым.
Сумки маленькие, но тяжеленные, и это мотив, чтобы поставить сумки первому. Пот, конечно, жарко. Нам не повезло – пришел ЛАЗ. Это мирок называемый автобусом в течение несколько дней станет для меня домом. Именно он, будет какой-то невидимой нитью связывать меня именно с прошлым, и родными стенами. Но мысли об одном – погрузка. Мы поехали - это условно, второй этап. Торговать мы будем в трех городах.
Где же лучше торговать, бог его знает.
Вот приехали хорошо, - мы первые, а, значит, почти нам повезло. Твое место под солнцем – это клочок асфальта или просто пустой земли, иногда и меньше чем-то место, где тебе уготовано полное блаженство. Слава богу, мы довольны, что есть этот кусочек. Из этого клочка может быть и вылепится твое счастье, наивно.
Руководитель торопит, оказывается, другие пассажиры едут в другие места торговли и там, то же надо быть первыми. Быстро разбираем свои баулы и бегом к своим кусочкам асфальта. На улице темно, в темноте лишь дрожащие огоньки сигарет – курят все. Открываются первые коммерческие магазинчики. Отдельные челноки, чтобы скрасить эти утренние часы курят и пьют пивцо. Ну, а если холод стоит зверский, то челноки не отказываются и от водочки.
Забрезжил рассвет, появились и другие автобусы, стало тесновато. Сколько бы земли в России не было, а все равно всем не угадишь. Светло – ждем покупателя. Пока нет покупателя, достаем сабойки – домашняя пища. Выбор продуктов ограничен сухой колбасой, яйцами, кислой капустой – вообще это уникальный продукт. Польза очевидна, и рассол и сама капуста - это еда, но о запахе мы поговорим позже. Развернуты сабойки. В сухомятку – нет; по сто грамм – да. Даже, и вроде, ничего приятно еда полезла в рот, разговоры пошли бойче, время пошло быстрее.
Так, поэтому маршруту я довольно долго ездил. У меня был постоянный ночлег у одних пожилых людей. Двухэтажный домик с одним подъездом, квартира из двух комнат на первом этаже и очень теплая. Нас было там много, размещались, иногда, и на полу. Только теперь, я понял их гостеприимство – халява. История доказывает, что халява есть самый дорогой предмет, она порой бесценна и дороже иногда самой жизни - это искушение людского рода, его слабость, его нищета. Деньги за ночлег со всех одинаково плюс постоянные приглашения за стол квартирантов хозяев, но как это, хозяев, необходимо, задабривать. А сам хозяин, в ту в войну, служил в войсках НКВД, понятно, значит на зонах. А было то место, как раз от Москвы за 101-м километром. Постоянно они встречали наш автобус, да и другие автобусы, и, как не крути, к ним попадаешь – малиновые околошки продолжали надзирать и править…
Водители опять включили музыку – все те же мелодии, которые уже набили оскомину у Даши, она все слова из этих песен знала наизусть.
Известные мелодии, как они всплыли на волне популярности у челноков и как стали, может благодаря нам, - популярны! Иванушки, Любэ, Миладзе, и другие белые орлы, их шоу-мэны четко рассчитали и подобрали необходимые мотивы в песни. Это некоторая помесь; поп, рок, русского какого-то кантри и военных тематик. Еще долго мы, бывшие челноки, будем, с замиранием сердца вздрагивать при первых аккордах песен: Тучи; Кукла – Даша, Маша; Колечко и Комбат. Популярность песен в их особых ностальгических нотках памяти о теплых и уютных домашних очагах.
...На вторые сутки мы подъезжаем к настоящему Карельскому городку, въехали на площадку, похожую на стадион – конец пути, начало торгов. Это был действительно стадион. Все, теперь разворачиваем палатки. Даша пыталась собрать дома палатку, ей это удалось с трудом. При морозе в двадцать градусов и ветре, наверно ей так бы и не удалось палатку разложить-собрать. Очень хорошо, что помогли. Ну вот, теперь разложим вещи, и торги начнутся.
По разговору старшей с пассажирами автобуса Даша поняла, что их приезд был спланирован, как оказалось, следующий плановый автобус намечался прибыть на десять-пятнадцать дней позже. Теперь Даша поняла, их приезд приурочен ко дню выдачи заработанной платы. А зарплату местные жители получали приличную. Даша подслушала разговор, что в этот раз изменились ставки налогового и милицейского сбора – право торговли и регистрации торговли, вот поэтому у них в день приезда собирали паспорта. Как думала Даша для пограничного контроля, но это тоже было верно, хотя для погранцов важен был гражданин по паспорту – мзду снимало налоговая и милиция. Но поборы на этом не закончились, была оплата за места размещения палаток прибывших торговцев. Работа у старшего по автобусу не подарок. По прошествию времени Даша поняла, что ночной работе на трассе старшей и не позавидуешь, она не всем видна - челноки спят. Милицейские посты уже значительней позднее стали действовать, более открыто, им в этом начали помогать всякого рода постановления, может, это и верное было решение ведь потоки, ручейки челноков забирались в самую глушь, в самую глубинку. Проложи все маршруты челноков на карте, карта вся бы пестрела ломаными паутинками линий.
37.
…А руки – куда бы их спрятать-погреть, везде холод - через варежки холодно. Начинают и ноги чувствовать холод, это уж со всем плохо. Что ж есть средство – водка или приплясывать на месте. Даша выбирает второе. И так танец практически целый день, очень хорошо, что день на Севере начинается поздно и заканчивается рано. Торги в первый день проходят хорошо, товар хороший и цены здесь многие из наших заламывают повыше цен, чем на Подмосковье. А какой товар здесь лучше идет, так и не определишь, покупают все. Ну, вот первый день в Карелии прошел. Группа разбрелась по домам. Даша с попутчицей Риммой поселилась у женщины на вид лет 35-40, похожа по национальности якутка или что-то в этом роде. Надо долго пожить среди них, чтобы как-то можно было б их различать: якутов, китайцев, азиатов, негров. Может, и они нас то же с трудом смогут различить.
В доме у якутки тепло и чисто. Да, в Подмосковье и центральной России таких условий и не было. Перекусив, укладываемся спать, завтра на торги. На утро Даша с подругой потянулась в сторону стадиона. Подошел и автобус, опять началась сборка палатки. По нормативам Даша скорей всего уложилась, а что теплее стало так это точно. Неприятный момент это ветер, он был, довольно, сильный и полы палатки необходимо было закреплять очень крепко. Вот вновь налетел порыв ветра и подхватил как перышко соседнюю палатку, и понес. Соседка не успела прижать металлический каркас к земле – вот палатку и подняло. За палаткой устремилось сразу несколько человек, а ее крутило и швыряло. Так пронесло ее порядка ста, а может и больше метров. Настоящая началась вьюга, думать о покупателях, не было времени. Соседка поделилась каким-то камнем. Этим камнем Даша прижала еще сильнее металлический остов палатки. Часа к двум ветер не много утих и пошли покупатели, они брали и даже пытались мерить вещи. Некоторые оставляли деньги и уходили мерить домой, торговля была неплохая. Но быстро начало смеркаться и, нужно было, сворачиваться. Даша решила: - Часть вещей возьмет с собой, у хозяйки в ванной развешу и подсушить. Остальные вещи она поставила в автобус. Сегодня удачный день, главное продаю вещи по приличной цене, припомнилась та прибыль в начале Дашиных поездок на Китай.
Вот себе думаю, и чего моих попутчиц с кем остановилась у якутки, толкнуло на эту длительную поездку, и меня тоже? Конечно, что их толкнули – деньги. Ну, Римма, понятно, уже на пенсии, пенсия не большая, вот с осени по весну в поездках, а лето на даче. По товару второй девчонки, который был у Марины, видно было, – она набрала всего без всякой системы и продавала довольно дорого. Вечером за ужином мы разговорились. Марина сама минчанка, учительница, двое детей. По разговору чувствовалось, что Марина эрудированная женщина. Деньги начали резко обесцениваться и Марину надоумили на зимние школьные каникулы съездить в челночную поездку. Вот выбрала эту, мне почему-то казалось, что все челночные поездки должны быть длинные. Заняла денег и купила товар. Покупала на рынке и у знакомых. Ужасно тяжело, если б знала, не согласилась на поездку.
Даша про себя подумала, – Нет, челночные поездки не для всех. Это изматывающая работа, собери, разбери товар. А стоять под дождем, под ветром и снегом.
- Догадывается ли наше правительство, на какие муки определила свой народ, освободив его от работы, не обеспечив трудящихся хлебом насущным. Попробовал бы кто-нибудь из правительства такую жизнь. Так ночью - в два или три часа, разгрузив сумки весом каждая порядка тридцати килограммов, а потом в темноте и холоде, хорошо, если еще дождя нет, стоять до девяти часов утра, а потом, весь продрогший, без интереса, если торгов нет, простоять еще и до пяти - шести вечера. После этого сложить вещи, запихнуть их в автобус и отправиться спать на постой. Неплохо, если это какая-нибудь постель, пусть и не первой свежести, а неполуразложенное сиденье автобуса. На этом сиденье - ты должен проспать ночь, ну так часиков до трех ночи и, чтобы все повторилось сначала.
Дорога утомила Дашу да плюс торги – устала. Вообще дни начали лететь очень быстро, раньше ты и туда сходишь и сюда, а сейчас даже дома в Минске никуда не хочется ходить. А здесь: выдалась в один день погода. Так наши, из автобуса, решили сделать пикник, какой пикник, я, например; устала.
Еще темно, но часики показывают - десять, на рынок, раньше там делать не чего. Интересные домики - коммерческие киоски и магазинчики, очень красиво сложены эти бревенчатые домики – бревна круглые, круглые, так их специально обрабатывают по-фински. Да, Финляндия отсюда порядка сорока километров. Говорят в выходные дни сюда приезжают финны. Правда особого богатства это не приносит, в магазинах хоть шаром покати. Можно съездить в Финляндию, но только сейчас стали финны практиковать некоторою компенсацию за покупки сложной электротехники. Поэтому наши приезды местные жители ожидали с радостью. Даша это тоже приметила, ее вещи уходили быстро и с хорошим наваром.
Присмотрелась и люди здесь какие-то особенные – не совсем можно сказать русские – карело-фины, но, что-то Европой попахивает. Еще удивительнее, городок то небольшой, и в основном рабочий. Как говорила старшая, а она не первый раз сюда ездила. Жители его рабочие горно-обогатительного завода, еще интересно было наблюдать за молодежью. Это же перестроечные времена, а выпендрежа – нет, или, может, он не так явно виден, как у молодежи среднерусской полосы. Да и куда денешься - кругом леса и леса, а дорога сюда и обратно одна.
Вот пошли четвертые сутки торговли, да сюда можно приехать еще. Торговля шла бойко, но интересный случай произошел с одной из женщин с автобуса в предыдущей поездке.
Она продала красивое платье одной из покупательницы, а дело было в субботу. И вот вечером, а это шел уже пятый, по-моему, день торгов. Решила она с подругами сходить тоже в местный ресторанчик. Они прекрасно посидели и, что интереснее, в тот вечер в ресторане была женщина, купившая платье. Весь вечер она обращала внимание на это. По комплекции и по росту женщины были похожи. Ну, все приеду, у того продавца куплю и для себя лично такое же платье. И тут на следующий день - эта покупательница приносит платье обратно и говорит, что ей оно не подошло. Женщины была все в не себя.
-Я же Вас видела вчера в ресторане в этом платье, оно на вас было просто замечательно. Ну, нет, вы просто хотели поносить и потом отдать, а приедут другие вы, у тех возьмете, поносите и вернете, якобы вам не по размеру.
Подошли подруги и тоже сказали, мы видели вас в этом платье и, кажется, оно вам хорошо подошло, и смотреться красиво – обманщица. Мы возим вам вещи, вы выбираете, а потом приносите через пару дней и просите отдать деньги. Мы их не надеваем, даже если размер товара совпадает с нашим размером, стыдимся потом продавать его как новый. Больше, по крайней мере, в наши приезды эту женщину не видели.
Начинался пятый день торгов. Вышли утром на улицу – сильнейший ветер, вьюга. Подошли к стадиону, холод, наверное, градусов тридцать и вьюга. Но на стадион из автобуса пришли все. Довольно долго прождали автобус - наша старшая побежала узнавать. Наконец пришел автобус, он еле завелся, так настыл за ночь. Даша уже привыкла, что надо идти торговать, что будет холодно – эта такая работа. Быстро выгрузив свои вещи, Даша уже хорошо знала то место, где ее поставила в первый день старшая. Все, теперь палатку и, можно перекурив, ожидать покупателя. Ветер усиливался, похоже, торги сегодня опять сорваны. Ну, тут новость. Пришел с Белоруссии еще автобус. Да, это и веселее и хуже – конкуренция. Все торговые дни были разделены на наши, то есть с нашей старшей, и не наши. Прибывший, был незапланированным, и его людей поставили вне рынка. Каждый рынок старшей маршрута нужно было изучать и прикармливать местную администрацию. Особенно в крупных городах, где рынки были большими, где входных ворот было несколько. Присутствие на рынке другого автобуса осложняло работу пассажиров своего автобуса в плане появления конкуренции. Мы только сейчас стали постигать азы рыночной экономики, раньше монополистом было государство. Любой из челноков, облюбовавший тот или иной маршрут, внимательно присматривался к товару соседа, и если замечал какое-то благоприятное движение у того, в следующий раз этот товар появлялся и у него, благо найти этот товар не требовалось больших усилий. Все это было делом техники. Конкуренция была, она и ни куда не пропадала и у старших. Борьба за пассажиров, их перекупка, предоставления особых на первый взгляд льгот или более оптимальные условия. Это борьба, в те времена особенно, сильно влияла на подъем – обогащением старшей, ведь ей платили от пассажиров. Состоявшийся маршрут, это тот который позволил самой старшей получить прибыль, ведь не предвиденных расходов на пути может быть ужасно много. Борьба за пассажиров начиналась еще в Минске на вокзале, вы могли уговорить челнока сесть в его автобус, хотя изначально он пришел на другой рейс. Теперь, каждый мог сесть и приехать и начать торговать.
Мы были рады все-таки нашим белорусам. Правда, автобус пришел не из Минска. Их палатки разместились чуть поодаль от наших. Вместе с нами на рынке торговали местные жители городка, приезжих не было, так как до соседнего городка было километров сто. А вьюга и мороз все крепчал. Новый, прибывший автобус, разгрузившись, уехал. Так мы все принялись ожидать покупателя. А кто пойдет в рабочий день, в двадцати градусный мороз, да еще при сильной вьюге на рынок – смешно. Правда несколько в конце или, может, перед началом работы прошлись и все. Это день просто прогорел. Каким образом, удалось, все вещи и палатку сложить не помню, помню, что очень хотелось в теплую комнату и под теплое одеяло.
Даша договорилась с подругами, что они приготовят что-нибудь горячее, благо в пакетиках можно было все что угодно найти от чая до пюре быстрого приготовления. Они вошли в бревенчатый магазинчик. Очень заинтересовал Дашу рыбный отдел, там лежала свежая форель. О, это царская рыба здесь она водится – Да!
Даша сказала, - Куплю домой, когда будем уезжать.
Нет, нет, мы закажем у старшей, здесь один из местных привезет и даже может икру, у него она дешевле. Посмотри, на витрине есть и форелевая икра, - сказала Римма.
-Очень она похожа на знаменитую красную икру, - воскликнула Даша.
Она купила пару кусочков свежей немного просоленной форели, они вышли на улицу. Погода продолжала свое дело.
Даша подумала, - Будет такая погода, что мы здесь заработаем. Оплата за поездку, значительней, выше, чем на Подмосковье. Будем рассчитывать на везенье.
Пришли, разделись и принялись готовить. Через минут двадцать уже с удовольствием уплетали горячий суп, свежую немного просоленную форель и пили ароматный цейлонский чай. Как-то очень быстро забыли, что за окном выла метель. Вьюга носила клочья снега по земле, завтра опять надо будет выходить на рынок!
Вечер прошел в разговорах. Одна из двух соседок Дашиных - Клава была в советские времена маляром на стройке. Там тоже было не подарок, постоянный ветер и авралы. Платить и там стали совсем плохо, надо было где-то подработать. Одна коммерческая фирма в Минске предложила работу, но в следующем месяце и надо было скоротать время, а денег катастрофически не хватало. Посмотрела, что многие занялись торговлей, решила попробовать. Правда, не очень понравилось, хуже, чем на стройке и тяжелее.
- Приеду и пойду по приглашению в фирму, - сказала Клава, - Специальность у меня хорошая, думаю еще одну смежную специальность освоить – плиточника, по профессии я штукатур-маляр.
Даша подумала, - Действительно, вот и я проучились столько лет, а время пришло и получается, что с высшим образованием люди не востребованы. Все же, верю, пройдет какой-нибудь десяток лет и ситуация должна измениться, ведь кто-то должен разрабатывать методы работы, двигать прогресс вперед. В настоящее время, когда идет реструктуризация, когда идет чехарда со средними и высшими эшелонами власти, нет дела до прогнозов и наработок на будущее, специалисты с высшим образованием в настоящее время мало кому нужны. Эта женщина найдет работу, ей проще, она умеет делать работу руками. Мозги они – хорошо, но сегодня никому не нужны.