Коммунисты постоянно упоминают цитаты генерала Уильяма Грейвса, командовавшим американским экспедиционным корпусом в Сибири в качестве доказательств «зверств колчаковцев». Они считают, что его показания объективны и независимы, раз они исходят из уст американца, да ещё и сотрудничевшего с белогвардейцами. А мог ли он врать?
Генерал прибыл в Россию в начале сентября 1918 года. Официальной задачей Грейвса была охрана Транссиба и эвакуация Чехословацких легионов. Генерал объявил, что он будет проводить политику «невмешательства во внутренние дела России» и «полного нейтралитета», то есть одинакового отношения к белым силам и красным. Не смотря на это, Грейвс неоднократно обвинялся в среде белогвардейцев в поддержке большевиков.
Американское командование на Сучанских каменноугольных копях (близ Владивостока), не поставив в известность администрацию предприятия, разрешило просоветским рабочим копей созывать общие собрания и гарантировало им свободу слова. В своей зоне ответственности американцы не противодействовали красным партизанам. В результате под защитой американцев, которые поощряли все действия большевиков, в Приморье скоро были сформированы крупные красные силы, достигающие нескольких тысяч человек, что привело к конфликту с атаманом Семеновым.
Все слова о нейтралитете Грейвса были лишь игрой на публику. Когда осенью 1919 во Владивосток на американских кораблях начали прибывать винтовки, закупленные правительством Колчака в США, Грейвс отказался отправлять их дальше по железной дороге. Свои действия он оправдывал тем, что оружие может попасть в руки частей атамана Калмыкова, который по утверждению Грейвса, при моральной поддержке японцев готовился напасть на американские части (что было ложью). Под давлением других союзников он всё же отправил оружие в Иркутск.
С этого момента он не только стал оказывать организационную поддержку красным партизанам, но и вступил на путь активных действий против омского правительства. В ноябре 1919 года Грейвс участвовал в заговоре Радолы Гайды против Колчака на Дальнем Востоке, осуществляя связь между эсеровским подпольем и чехословаками. Заговор привел к тому, что во Владивостоке вспыхнуло антиколчаковское восстание чехословаков, к которому стали примыкать большевики и эсеры из портовых мастерских. Его войска поддержали восставших, хоть и не вступали в открытое противостояние с белыми. Тем не менее, благодаря юнкерам и гардемаринам с острова Русский бунт был подавлен. Своими действиями, Грейвс существенно помог красным в Приморье и навредил Белому движению на Дальнем Востоке не хуже, чем генерал Жанен, выдавший красным на расправу адмирала Колчака.
Покинув Россию Грейвс тем не менее не прекратил своей просоветской деятельности. Весной-летом 1922 г. в Ванкувере и Нью-Йорке под присягой дал свидетельские показания против атамана Семенова, говоря, что тот, якобы, будучи противником Колчака, отдавал приказания на расстрелы американских солдат по наущению Японии. Семенов доказал с помощью генерала Нокса ложь Грейвса и американские офицеры потребовали удаления своего бывшего командира из армии. Дело Семенова Грейвс проиграл и вскоре был вынужден уйти из армии в 1928 году.
После отставки бывший генерал неоднократно выступал за установление дипломатических отношений Америки с СССР. Помимо этого, Грейвса и еще некоторых американцев рекомендовал в своем письме Сталину нарком по иностранным делам Литвинов от 08.04.1934 в качестве «независимого» публициста, пользующимся репутацией знатока дальневосточных дел. Стал бы рекомендовать советский нарком бывшего американского генерала интервенции, если он не придерживался просоветской точки зрения?
Выводы о «независимом и объективном» мнении Грейвса по поводу «колчаковского террора» делайте сами.