«Бовем-13 – планета земного типа в зодиакальном созвездии Телец. Содержание кислорода в атмосфере ниже нормы на 16-18% против средних 20-22% от показателей Земли. Есть источники пресной воды. Мир населяют мелкие представители фауны. Разумных существ не обнаружено...» – на последних словах я прервал речь ИскИна. Думаю, при случае стоит поинтересоваться у Артёма, как местный Демон вписывается в рамки понятий о разумной инопланетной жизни. Да и стоит ли в свете увиденного причислять его к живым.
«Что мы имеем? – размышлял я вслух, – или этот Бык является высшей сущностью, которой отводится роль управляющего миром Бовема-13. Или мы стали жертвами массовых галлюцинаций». Кажется, впервые на моей памяти бортовому компьютеру было нечего ответить. Я даже решил проверить статус ИскИна и будничным голосом произнёс: «Код три точка ноль. Старт самодиагностики».
Но по результату тестирования внутренних алгоритмов никаких отклонений выявить не удалось. Выходит, мои пространные рассуждения были восприняты, как риторический вопрос. «Ну и ладно! – подумал я, укладываясь спать. – Утро вечера мудренее, как гласит народная мудрость». Правда, уснуть этой ночью я бы не смог при всём желании…
Сначала меня одолевали дурные мысли. Они, как назойливые мухи, бились о стекло непринятия человеческого сознания. Но всему рано или поздно приходит конец… И моё сознание в конце концов сдалось. Оно сложило с себя полномочия разумного, и я стал тихонько проваливаться в сон.
Пожалуй, одним из самых неприятных моментов ночного времени суток можно счесть пробуждение в момент погружения в фазу глубокого сна. Когда ты просыпаешься и не можешь ничего понять. Когда ты открываешь глаза, а твоё тело отказывается повиноваться. И вот, ты лежишь с твёрдым ощущением нереальности происходящего. Так случилось и со мной…
Мою капсулу основательно тряхнуло. Правда, о сейсмическом ударе я узнал многим позже, когда представилась возможность ознакомиться с записями бортового компьютера. Тогда же я ошалело взирал на приборную панель, силясь понять, что происходит. На дисплее отобразились диагностические данные, а из динамиков голос оповещал о нулевом коде безопасности.
Вместо того, чтобы оценить обстановку по приборам или скомандовать отбой, я сделал первое, что взбрело в голову, открыл капсулу и выбрался наружу. Соверши я такую глупость на учениях, я бы с треском вылетел из межзвёздной экспедиции. А так, просто рядовой поступок безумца, ничем непримечательный шаг навстречу смерти.
Примерно в ста метрах от аварийного бота лениво закручивался смерч. Тёмная воронка инферно издавала протяжное завывание на грани человеческого слуха. Сначала я не придал этому значения, но ночное видение имело выраженный гипнотический эффект. Вопреки здравому смыслу, я шагал навстречу смертельному водовороту.
Когда же я приблизился на расстояние вытянутой руки, смерч неожиданно схлопнулся. Тьма осыпалась жирным пеплом, а звук обратился ватной тишиной. Первые секунды я просто мотал головой, пытаясь избавиться от наваждения. Но вместо того, чтобы окончательно рассеяться, оно стало ходить волнами. Одна из них вздыбилась на высоту человеческого роста и наотмашь хлестнула меня по лицу.
В тот же миг ко мне вернулся слух, а ночь налилась прежними красками. Я стал озираться по сторонам, но не нашёл ровным счётом ничего. «Чёрт! Похоже, очередной кошмар», – предположил я и на всякий случай болезненно ущипнул себя за бедро.
«Что ты тут делаешь? Я тебя не звал!» – в мою голову вонзился чей-то голос, в котором сквозили нотки раздражения. Сначала я принял его за Быка, но у этого была правильная речь в отличие от той твари. Я огляделся ещё раз, но вокруг насколько хватало глаз никого не было. «Извини, но твоё эффектное появление произвело столько шума. А потом, уж не знаю, что это было, но увиденное мною заставило приблизиться помимо воли», – в этой беседе я решил занять позицию «сам виноват».
Ответом мне было молчание. Я даже подумал, что незримый собеседник под грузом вины растворился. Но нет, голос вновь возник в моей голове: «И ты извини, человек! Я увидел в твоих мыслях, что ты уже встречался с Тау. Ничего не говори, он будет наказан! Эта несмышлёная скотина убегает не в первый раз. Вечно с ним так! Придёт на живую планету, и...» Я откашлялся, прерывая поток пространных речей: «Значит, того Быка зовут Тау? – решил я уточнить. – Быть может, ты тоже представишься? Я бы не прочь увидеть тебя воочию».
Вопросы заставили собеседника надолго умолкнуть. Странно, неужто он имя своё позабыл или стесняется показаться. И когда я уже развернулся в сторону аварийного бота, земля под ногами ощутимо дрогнула, а в ночном небе вспыхнули две сферы нестерпимо белого света. Одна имела явное превосходство над другой, как в габаритах, так и по силе свечения. Та, что поменьше, безуспешно пыталась принять форму крылатого Быка. Но её метаморфозе постоянно мешали всполохи электрических разрядов, подобные ветвистым молниям.
Запрокинув голову к небу, я взирал на происходящее с неподдельным любопытством. Кажется, у меня даже был открыт рот, который, к счастью, скрывала лицевая часть гермошлема. Но схватка двух звёзд внезапно подошла к концу. Впрочем, как и началась.
На миг крупная сфера приняла форму человека, облачённого в балахон с капюшоном. В его руках развернулся пламенеющий бич, что одним ударом прожёг дырку в небе, а другим отправил в неё вторую сферу.
Вслед за этим силуэт в балахоне пропал из моего поля зрения, а небо вновь покрылось веснушками звёзд. «Меня зовут Пастор. Это лишь одно из сотен имён, данных мне от сотворения мира. Кажется, на одном из языков твоей планеты оно означает «пастух». И, в принципе, его определение отражает суть моего бытия, – я вздрогнул, когда голос вновь прозвучал внутри меня, – и да, я не могу предстать пред тобой во плоти, как сделал Тау. Ни одна из живых планет не может вынести моего воплощения. Для них моё появление – боль».
Из краткой речи Пастора я узнал, что Тау был изгнан в подпространство, на изнанку Вселенной. «Пройдёт время, и он вернётся! Как это было не раз. Залижет раны и вернётся! – говорил голос во мне, – Тау слишком мал, ему ещё многому стоит научиться. В том числе брать ответственность за свои поступки…»
Со слов Пастора выходило, что Тау не единственный в своём роде. Где-то здесь на расстоянии в несколько световых лет обитают иные существа. Всех тех, подобных Быку, он звал звёздным стадом. «Несмотря на зачатки разума у каждой твари, ими по-прежнему движут инстинкты, а действия подчас обусловлены рефлексом», – рассуждал незримый собеседник.
На прощание Пастух пообещал, что помощь прибудет через два солнцестояния. И ведь не обманул, через два дня под покровом ночи на Бовем-13 спустился земной звездолёт. Тяжёлый нарастающий гул маршевых двигателей поднял бы мёртвых из могил, не говоря уж о тройке чутко спящих контактёрах.
Произошедшее в созвездии Тельца хоть и вызвало живой интерес в учёных кругах, но никак не повлияло на экспедицию в целом. После того, как рапорт каждого из членов нашей группы оказался на столе главнокомандующего звёздной экспансией, нас вновь отправили на ту же планету.
«Ребят, мне одному кажется, что нас забрасывают в качестве живца?» – спросил как-то командир группы. На что я пожал плечами, а наш штатный ксенобиолог поправил Игната: «Уж скорее нам отвели роль красной тряпки, чтобы подразнить Быка».