Бабушка выключила свет, и комната погрузилась в темноту. Но постепенно глаза стали привыкать к ней, и малец уже стал различать крупные предметы вокруг. Прошло ещё немного времени и по всей комнате стало разноситься мирное посапывание бабушки. «Она уснула. Пора…» Мальчишка встал и тихонько вышел. Плотно закрыв за собой дверь, он оказался в прихожей. Привычно дотянувшись до выключателя, он включил свет. «Вот они!» Мальчик взял в руки ботинки и стал их надевать. Длинные шнурки не очень слушались, но каким-то образом они всё-таки завязались. Выключив свет, пацан вернулся в комнату и прямо в ботинках снова лёг в кровать и вскоре уснул.
- Да что же ты в ботинках-то! Эх… Бедный ребёнок… Шахматист ты мой… - бабушка стояла возле постели внука. Она уже приготовила кашу, а когда пришла будить мальчишку в школу, увидела его спящим в новой обуви. «Спрятал от непутёвой матери. Испугался, что она вернётся ночью и украдёт ботинки так же, как украла мои новые туфли». Эти туфли пожилой женщине подарили подруги на день рождения. Скинулись с пенсии и купили ей обновку, потому что в старых уже нельзя было ходить, но она их носила, ведь новые купить было не на что. Пенсия? А что пенсия, если на эту пенсию она должна была кормить всю свою семью! Её непутевая дочь толком нигде не работала. Так, иногда «шабашничала», но и эти деньги редко она могла донести до дома. Обычно в такие дни дочь пропадала, пропивая заработанное с «подружками». Домой возвращалась несчастная и голодная. Мать молча кормила её, ни о чем не спрашивая. Бесполезно… Наврёт с три короба, наобещает исправиться, но все равно ничего не изменится.
Одна радость у бабушки – это внук. Мальчишка был хорошистом в школе, хоть и не сидел усердно за учебниками, просто учёба давалась ему легко, всё на лету схватывал. А ещё он был отличным шахматистом. Это у него от отца. Тот, когда освобождался «из мест не столь отдалённых», много занимался сыном. Они вместе читали книжки, отец очень серьёзно обучал сына игре в шахматы, а так же – в карты, причём по всем правилам игры на деньги. Бабушка ворчала: « А этому-то зачем учишь? Вот вырастет и картёжником станет! В плохую кампанию попадёт!» Отец отвечал тёще: «Не бойся, мать. Сын у меня толковый. По моим стопам не пойдёт. А в жизни любое умение может пригодиться. И карты тоже…»
Так же как и мать, отец постоянную работу не искал, хотя деньги в дом приносил. То в карты выиграет, то шабашку найдёт. Но иногда старые привычки брали верх и он опять за какую-нибудь кражу попадал на зону. Встать прочно на ноги семья не успевала, и снова была надежда только на пенсию. Одежду мальчик имел в основном поношенную. Добрые люди отдавали то, что свои дети не успели сносить. Она не всегда была ему в пору. Даже очередные ботинки достались ему на два размера больше, и из-за этого мальчишки во дворе прозвали его «Чаплиным». Он бросался с кулаками на обидчиков, но кличка всё равно, прочно к нему прилипла. Он ненавидел те ботинки, но другой обуви не было… А тут в школе объявили что лучшего шахматиста пошлют на городские соревнования, и за призовое место вручат ценный приз. Малец тогда стал победителем, выиграв даже у старшеклассников и его отправили на городские соревнования защищать честь своей школы. Там он занял второе место, и ему подарили «самые красивые в мире» ботинки. Юный победитель тогда не знал, что это бабушка сказала учительнице, какой приз он хотел бы получить. Та конечно передала директору, и ему купили кожаную обувь. Вот в этих ботинках внук и уснул, боясь, что ночью, когда мать вернется, увидев их, она их заберет и продаст за бутылку выпивки…
-Ты почему босой? Где твои ботинки?- бабушка встретила внука в прихожей. Он стоял и смотрел на нее испуганно. Входная дверь оставалась открытой.
-Я их маме отдал… Бабушка, мама умирает - растерянный и взволнованный малец говорил тихо
-Какая же она дрянь! Это же надо выманить у ребенка его единственную обувку!- бабушка негодуя ругала дочь, которая еще несколько минут назад была дома- Теперь понятно куда и зачем она так спешила.
- Бабушка, я не хочу чтобы мама умерла. Она хорошая – малыш говорил сквозь слезы
Но бабушка уже не смотрела на внука, она смотрела на дочь, которая стояла в проёме открытой двери, а в руках у нее были те самые ботинки.