- Что за ерунда…
Я стояла посреди совершенно незнакомой мне комнаты и таращила глаза по сторонам. Взгляд мой удивленно осматривал самодельную мебель из коробок из-под яиц и старых чемоданов, яркие, засаленные коврики из лоскутов старой одежды, композиции из пластиковых и стеклянных бутылок. Во всем отражался вкус художника. Очень бедного, но талантливого.
Как меня занесло в такое необычное жилище, запахом сырости и грязи напоминающее подвал, вариантов не было. Последнее, что я помнила, как рухнула на пороге школы искусств, куда два дня ехала на поезде, чтобы принять участие в обучающем семинаре. А после — темнота. Ровным счетом ничего.
Я небрежно провела руками по лбу и ощутила… морщины. Сердце бешено забилось в груди. Я стала судорожно искать в комнате хоть одну отражающую поверхность. На глаза попалось разбитое зеркало в оправе, инкрустированной пуговицами разного калибра. В него я и увидела свое отражение. И ужаснулась.
«Сколько лет прошло? 20? 30? Боже...»
В отражении на меня смотрела взрослая женщина с изможденным выражением лица, тяжелыми веками и блеклыми волосами, заплетенными в слабую косичку. Губы высохли, потрескались, а мерцающая синева глаз погасла. Я подняла руки к вискам и тут же отдернула их. Пальцы мои оказались костлявыми и серыми, ладони жесткими.
«Мне же всего 24… Как же так?»
Тело будто бы подменили, точно оно принадлежало не мне, а какой-то… Реальность наваливалась отрезвляюще и пьяняще одновременно. Мне не хотелось верить, но, кажется, я стала понимать, что происходит.
Голова заныла в затылке, и я присела на край полуразвалившегося кресла. Передо мной на низком столике, застеленном потертым куском скатерти, лежала записка. Буквы на ней были обведены несколько раз. Как будто они периодически стирались от времени, но автор снова и снова их обводил. Присмотревшись, я узнала свой почерк и ощутила волну жара, прошедшую по спине.
Записка гласила:
«25 мая 2019 года я пришла в сознание в карете скорой помощи с травмой головы после падения с крыльца школы искусств. Без какого-либо намека на воспоминания, как новорожденный малыш, без имени и прошлого. Меня отвезли в больницу и накачали препаратами. Как и почему, не знаю, но я сбежала оттуда. В никуда.
С тех пор, где я только не побывала, и в результате домом моим стали улица и этот сырой подвал. Мне неизвестно даже мое имя, но руки помнят, что когда-то творили прекрасное. Создание безделушек, картин и открыток из мусора стало моим маленьким доходом. Моим вторым дыханием, моим стимулом жить.
Этот Божий дар – талант - спас меня. Не полиция, не соцслужбы, не люди…
Я верю, что когда-нибудь прочту эту записку другими глазами. Вспомню все то, что произошло до
того рокового дня.
И моя жизнь изменится».
Текст закончился, по щекам моим внезапно покатились слезы. В памяти не было ничего из того, о чем рассказала та я, что писала эту записку. Все это походило на абсурд, бред сумасшедшего. Но верить мне было больше не во что. Сейчас существовала только одна правда - написанная моей рукой на клочке старой бумаги.
Я снова осмотрелась. Полусломанный торшер из старых джинсов, узорчато вырезанный коврик из прожженного трапика, вместо обоев – газеты.
«Не уж-то это все моих рук дело?»
В мыслях ужас смешивался с невероятным удивлением. Я никогда и подумать не могла, что жизнь может такое со мной сотворить. Что я могу сотворить такое из ненужного никому хлама.
Я встала с кресла, утерла слезы, глубоко вздохнула и сказала самой себе вслух:
- Ну что же. Две разных жизни ты уже прожила. Самое время выбираться отсюда и начинать третью…