Юбилей по-армейски. Из серии Невыдуманные истории

               
               
   Есть у меня товарищ, с которым нас связывают уже 55 лет дружбы. Долгие годы вместе служили на Севере, вместе отмечали праздники и дни рождения. Позже он с семьёй уехал в Израиль, а через год и наша семья потянулась следом. Именно по этой причине мы поселились в Нетании, в которой с первых дней нам помогал советами (и не только советами) Александр Шмидт. Недавно мы отмечали в большом красивом ресторане Нетании девяностолетний юбилей Александра, на котором он не пропустил почти ни одного танца. В связи с этим мне вспомнилось, как 50 лет назад мы отмечали его сорокалетний юбилей. Эпизод, который мы иногда вспоминаем сейчас со смехом.
  Служили мы в то время в архангельском зенитно-ракетном полку. Он был заместителем командира полка, а я заместителем командира полка по вооружению (главным инженером). Причём, командир полка Иван Г. учился с Александром в Калининской академии ПВО в одной группе и закончил учебу весьма средненько. А Александр закончил академию с отличием. Но т.к. он имел неосторожность родиться с неправильной национальностью, то ему было предназначено судьбой ходить в заместителях. Люди моего поколения прекрасно помнят, что в советское время практически у всех начальников (даже антисемитов) всегда в заместителях или помощниках ходил свой еврей. Так было и у нас: Александр выдавал идеи, а Иван с важным видом их одобрял и милостиво разрешал их реализовывать. Правда, в периоды командирских запоев (а были они довольно частыми и продолжительными) приходилось действовать инициативно.
  Командование полка составляли довольно грамотные офицеры. Поскольку жили мы в малюсеньком гарнизоне, то свободное время, которого было не много, и всякие торжества проводили вместе. В то время была в ходу такая двусмысленная шутка: ничто так не спаивает коллектив, как «Столичная». Для читателей, не живших в советские времена, поясню: «Столичная» было название хорошей по тем временам водки. В каждой шутке есть доля правды. У нас действительно был сплочённый коллектив, без личных конфликтов. Даже на уровне жён, вопреки расхожему мнению об офицерских жёнах, всё обходилось без склок и дрязг.
  И вот однажды подошла одна из дат, которые просто нельзя было не отметить: юбилей Александра. Ему исполнялось 40 лет. Должен отметить, что для людей военных это была (во всяком случае, в те времена) особая, символическая дата. С ней была связана поговорка: теперь можно ногой двери открывать. Дело в том, что при достижении этого возраста гарантировалась выплата пенсии, и при дальнейшей службе офицер чувствовал себя более независимо. Так что мы с нетерпением ждали эту дату, готовили тосты и подарки. С ещё большим волнением ждали Александр с Майей, его женой, готовили выпивку, закуски, хорошую музыку (в те далёкие времена во время застолий пели песни и танцевали). И вот настал этот долгожданный юбилей. Всё командование полка (разумеется, с жёнами) набилось в квартиру юбиляра, на такое количество гостей не рассчитанную. Цветы, подарки. Разместились за столом, ломившимся от закусок, разлили выпивку по бокалам. Первый тост в честь юбиляра (уже не помню, кто его произносил). Не успели выпить – сигнал тревоги (учебной). Командиру полка надо срочно прибыть на КП (командный пункт), до которого не более 50 метров. Командир по какой-то причине отсутствовал (кажется, был в госпитале), его обязанности, как и положено, исполнял юбиляр. Выпил Александр свою рюмку и со словами «продолжайте без меня» пошёл исполнять свои обязанности. А мы остались праздновать. Пили, пели, танцевали… Когда дали отбой тревоге, Александр застал пустую квартиру, остатки пищи и не убранную посуду на столе, уставшую и расстроенную Майю. Зато гости остались очень довольны прошедшим праздником.
  Вот такими иногда бывают юбилеи по-армейски.
  Хочется рассказать ещё пару эпизодов из жизни Александра, которые сейчас мы вспоминаем с юмором, хотя в то время они отнюдь не приводили в весёлое настроение. Зато они прекрасно характеризуют Александра как человека.
  Прибыл Шмидт к нам в северодвинскую бригаду для прохождения службы после окончания калининской академии ПВО, которую, как я уже писал, он закончил с отличием. Молодой, энергичный, спортивный и, главное, очень грамотный в своём деле. А раз такой грамотный, то и проявляй свои способности и возможности в самых сложных условиях. И отправили Александра служить на (так и хочется написать в Тмутаракань) самую удалённую точку: малюсенький остров Кумбыш, расположенный в устье Северной Двины в Белом море. Пилюлю смягчили тем, что, кроме командования дивизионом, он ещё являлся начальником гарнизона, т.к. там размещался ещё один дивизион и техническая батарея. Кроме личного состава этих дивизионов никаких других людей на острове не было. Только обилие лесной дичи и ягод. О бытовых условиях и вспоминать не хочется. Не быт, а существование. Приступил молодой командир с энтузиазмом к исполнению своих обязанностей и довольно быстро обнаружил некоторое недоразумение. Не службой одной жив человек. Город Северодвинск находится в приполярье, т.е. южней виртуальной линии полярного круга. Раз так, на него не распространялись заполярные льготы. Не буду перечислять эти льготы, скажу одно – зарплаты наши равнялись тем, что получали люди где-нибудь в Одессе или Сочи, а стоимость жизни была значительно выше. Долгие годы по этому вопросу писались бумаги, жалобы и, наконец, справедливость восторжествовала, ввели для жителей Северодвинска, т.е. и для нас коэффициент 15 процентов. Ура! Так вот молодой командир обнаружил несправедливость: управление бригады  и ближайшие к городу дивизионы получали зарплату с учётом коэффициента, а самые дальние дивизионы этой льготы лишены. Безобразие! Оказалось, что лица, готовившие необходимые документы в мин. обороны, не учли, что дальние точки территориально относятся не к Северодвинску, а к другому территориальному образованию. Длинная преамбула, но без неё не понять дальнейшего. Пошли по команде жалобы, просьбы. Ситуация абсурдная, очевидная и кажется легко и быстро решаемая. Периодически приходили ответы: разберёмся, ещё немного и всё исправим. Но воз с места не сдвигался. Казалось бы, проблема выеденного яйца не стоит, но… Александр оказался чересчур умным. Вначале и он, как положено, обратился по команде и получил соответствующую порцию обещаний. Но, быстро  проанализировав ситуацию, понял, что стандартным путём задачу не решить. Что происходит? Все обращения и жалобы стекаются к тому самому чиновнику, который и подготовил непродуманный документ. А чиновник – он и в Африке чиновник, даже если носит генеральскую форму. Он же не пойдёт к начальству (очень высокого уровня!) докладывать, что напортачил, из-за чего тысячи людей недополучают деньги и проявляют недовольство. Тем более, что вопрос касается финансов. А где брать? Производить ли выплаты ретроактивно? Тут уж не обойдётся дело только матом. Можно и без должности остаться. Да ни в жизнь он не пойдёт каяться. Значит надо искать другой, обходной путь. Была разработана целая операция. В Москве собирался очередной (не знаю уж какой) съезд КПСС. На Кумбыш приехала в гости родственница Майи, которая, возвращаясь на материк, увезла в сумочке письмо – коллективное обращение офицерских жён (мужья вроде бы ничего не знают) в президиум съезда партии. Проезжая через Москву домой, она опустила письмо в почтовый ящик приёмной ЦК партии. ВСЁ! Операция была успешно завершена. Реакция была поразительно быстрой. В очень короткие сроки пришли необходимые документы, и проблема введения северного коэффициента для всех ущемлённых была снята. Вроде бы – хэппи-энд. Но только не для Александра. КГБ доказал, что не зря ест хлеб и этому хитрому еврейчику не удалось их перехитрить. Вся операция была раскрыта и доложена по команде. Как итог, командир дивизии Копыл заявил:
- Пока я нахожусь на этой должности, этот (здесь непечатное) будет гнить на Кумбыше.
Слово своё он сдержал. И только после ухода Копыла на пенсию Александр был переведен на материк заместителем командира архангельского полка.
  И ещё один эпизод, характеризующий Александра. Армейская служба его  подходила к концу по выслуге лет. Приказ об увольнении в Москве уже был подписан. Фактически штатский человек. Дело было в конце апреля. Двадцать девятого числа день рождения Майи. И тут командир полка, всё тот же Иван Г., говорит:
- Саша, выручай. Съезди до второго мая ответственным в Лапоминку.
Надо сказать, что в то время вошёл в реальную практику порядок, не предусмотренный никакими уставами, по большим праздникам направлять в дивизионы представителей командования части помогать поддержанию порядка и предотвращению происшествий. Даже название придумали такое не уставное – ответственный. Не знаю, существует ли эта практика сейчас. Толку от этого не было никакого, просто перестраховка со стороны командиров частей. Мы были недовольны, но «против лома нет приёма». Однако описываемый случай был особый: день рождения жены, Александр был человеком практически гражданским. И, главное, это была самая удаленная точка. Чтобы до неё добраться, надо было преодолеть две реки (мостов, конечно, не было) и около 10 километров проехать по льду одного из рукавов Северной Двины. Напомню: дело было в конце апреля, начале мая. Льды активно таяли, на Двине начинался ледоход, лёд был покрыт водой, и поэтому трещин не было видно. Это было не просто опасное мероприятие, а смертельно опасное. Я однажды в такой ситуации проваливался с тягачом и прекрасно понимал риск, пытался уговорить Александра послать подальше Ивана и не ехать. Достаточно позвонить «наверх» и объяснить ситуацию. Ни один начальник в такой ситуации не рискнёт взять на себя ответственность. Но Александр побоялся, что его обвинят в трусости, не хотелось портить отношения с Иваном и, вообще, он всегда обладал чувством долга. И поездка состоялась. Причём, когда он возвращался второго мая, льда вообще не было видно, вся поездка шла по воде. Это был действительно подвиг, о которых не пишут в газетах. А в случае неудачи самого пострадавшего обвиняют в безответственности и легкомыслии.
  Вот такой он, Александр Шмидт.