Что сказала тебе Арабелла
под русалочьим взмахом ресниц
на далекой звезде, где ты не был
и не встретишь уже трезвых лиц?
Дал корове холодное имя
князь серебряный инеем, но
обнимал он горячее вымя
и парное цедил молоко.
Мысль уходит пылающим жаром
в отсыревшем от стужи мозгу.
Ты скажи мне, поэт, ведь недаром
так оставил Кутузов Москву.
Отсырели давно и все спички,
не согреться в избушке Яге,
опуская глаза по привычке,
видишь когти на курьей ноге.
Рысь таежная белою тенью
промелькнула за древней сосной,
а за старой разбитой плетенью
слышен даже во сне волчий вой.
Леший смотрит в окно - это ясно,
но вопрос возникает простой:
где кикимора? Вот стоит ясень,
а за ним все молчит водяной.
Порой кажется, все это видел -
одинокое древо судьбы,
догорал за болотом Юпитер,
только всполохи, как миражи.
Туман густ, не догнать каравеллу,
не найти нам дорогу домой,
в забытье, на звезду Арабеллу,
опадая на Землю листвой.