Уха и зайчатина с рябчиками.
После окончания второго курса лесфака УЛТИ и успешной сдачи семестровых экзаменов студентам полагалось прохождение производственной практики. Нас распределили по лесхозам Свердловской области. Практика начиналась в августе, после месячных каникул. Мы с Юрой (Юнисом, я о нём же писал) попросили в деканате, чтобы нас отправили в одно место. Просьбу удовлетворили, и направили в Синячихинский лесхоз, добавив в нашу компанию Валентина, меланхоличного парня с Украины, учившегося со мной в одной группе.
И вот мы встречаемся у директора лесхоза. После короткой беседы он направляет нас в самую глушь, в Гаранинское лесничество, находящееся в одноимённом таёжном посёлке. Меня оформляют помощником лесничего, ребят – рабочими. Но мы договариваемся, что при окончательном расчёте заработанную сумму складываем и делим поровну. Добираемся по железной дороге. У Валентина небольшой чемоданчик, у нас с другом по объёмистому рюкзаку. К тому же со мной ружьё в кирзовом чехле.
В лесничестве встречают нас радушно и определяют на постой к местному леснику. Двое его сыновей находятся в отлучке (кажется в армии) и нам выделяют просторную комнату с двумя кроватями. Лесничий привозит ещё одну кровать и показывает местные достопримечательности, из коих только клуб и магазинчик. Клуб до вечера закрыт, а в магазине нас ожидают почти пустые полки: хлеб, водка, соль, карамельки и килька в томате – вот и весь ассортимент. Видя нашу растерянность, лесничий успокаивает, мол, чаем и тушонкой можно отовариться на лесоучастке леспромхоза, а овощи, яйца и молоко купить у местного населения.
Это всё предыстория, переходим к сути рассказа.
Во второй половине августа мы трое, с двумя лесниками и техником, отправляемся на отвод лесосек под рубки главного пользования. Добираемся по узкоколейке. Леспромхозовский мотовоз тащит несколько лесовозных платформ со стойками, к которым сзади подцеплены два пассажирских вагончика. В одном едут рабочие леспромхоза, другой предназначен для прочего люда. Едут грибники, ягодники, охотники (охота уже открылась), по другим своим делам. Несколько человек с корзинами и туесами устроились прямо на платформе. Выехали в шесть утра. Через полчаса состав останавливается прямо в лесу. Выходим только мы. Техник говорит, что остановка по нашей просьбе.
Теперь предстоит часовой пеший маршрут. Разбираем поклажу. У нас большая палатка (приехали с расчётом трёх дней работы), топоры, буссоли, мерные вилки, два ведра, по рюкзаку с провизией и утварью. У меня ружьё, у техника планшетка. Навьючиваем всё это на себя и вперёд. Лесник этого обхода находит еле заметную тропинку и ведёт за собой. Постепенно втягиваемся в ритм, уже больше смотрю по сторонам, чем под ноги. Вот кукша вылетела из чащи, села над тропой и что-то проскрежетала. Мы проходим. Подлетает вторая и, тихо переговариваясь, они какое-то время следуют за нами.
Зацокала белка, винтом взвиваясь на толстую сосну. Но неускакала по ветвям, а осталась сидеть на сучке и разглядывала нас подёргивая хвостом. Несколько раз с характерным звуком «фррррр» взлетали рябчики поодиночке и выводками. Впереди вдруг раздался сильный треск, затем, удаляясь, ещё пару раз. Все невольно остановились и насторожились, но лесник, шедший первым, успокаивающе махнул рукой.
-- Лось, -- пояснил он, -- заспался, видать… поздно нас почуял, как чумной ломанулся…
-- А я д-думал м-медведь! – заикаясь выдавил Валентин.
-- Ну, медведя тут в тайге никогда не услышишь, разве что рявкнет с досады, если его потревожить, -- вступил в разговор техник, -- кстати, у тебя ружье-то хоть заряжено? – обратился он уже ко мне.
-- Но на ходу-то ведь нельзя!
-- Можно, если осторожно. Пули-то хоть есть?
-- Есть четыре штуки…
-- Вот и заряжай!
-- Тогда мне надо идти впереди.
Я зарядил ружьё, лесник уступил мне место и мы двинулись дальше. Только ничего хорошего из этой затеи не получилось. Уже через десяток минут я сбился с едва заметной тропы, потому, что больше смотрел вперёд и по сторонам, чем под ноги. Лесник снова встал на своё место во главе колонны. Примерно через час ходьбы вышли на прогалину. Она постепенно расширялась к юго-западу и в конце смутно виднелись какие-то строения.
Едва вышли на открытое место, как из высокой травы, чуть ли не из-под ног, с шумом и хлопаньем вылетел выводок тетеревов. Птицы полетели открыто вдоль прогалины. Я залюбовался их полётом.
-- Пошто не стрелял? – почувствовал в спину толчок раздосадованного техника.
-- Чем? Пулями? – огрызнулся я в ответ…
Дошли до строений. Это оказался почти полностью обвалившийся дом. Из развалин торчала большая русская печь и примыкавшая к ней часть стены. За заросшим бурьяном двором возвышался сарай. Не в пример дому, у него отсутствовала только одна стена и крыша. Потолок был ещё цел. Позади сарая, видимо, был небольшой огород. Кое-где сохранились остатки забора. В полусотне метров за пологим склоном поблёскивала речушка. Когда-то живописное место пришло в запустение. Периметр прогалины, ранее раскашивающейся, начал зарастать молодыми сосенками и берёзками.
-- Бывший наш кордон, -- как-то печально вымолвил второй лесник. Старый хозяин умер и больше здесь никто не захотел жить.
Техник пробрался через лопухи и крапиву к сараю. – О! Да тут недавно кто-то ночевал!
Все прошли к строению. Внутри было относительно чисто. Весь хлам подобран и сожжён на костре. Кострище располагалось на месте отсутствующей стены. Сохранились рогульки и перекладина. В дальнем углу, метрах в трёх от него сооружена таёжная постель. Натаскан еловый лапник, а поверх него уложен толстый слой нарезанной травы.
-- Дня четыре-пять, -- лесник поднял и зачем-то понюхал пучок травы, -- дождя-то не было, точнее не определишь. Верно, охотники, больше некому, косить-от тута-ка давно не косят. Похоже двое их было.
-- Ладно! – скомандовал техник, посмотрев на часы. – Почти восемь. И так почти два часа добирались. Полчаса на от дых и перекус, разбираем инструменты и за работу.
Сняли поклажу, повалились на траву, принялись распечатывать рюкзаки. Поскольку все позавтракали дома и аппетита ещё не нагуляли, с едой управились за четверть часа.
-- Слушайте внимательно, -- объявил техник, -- сейчас я с лесниками обходим делянку по контуру, ограничиваем её затёсками, замеряем, устанавливаем деляночные столбы. Вы, ребята, берёте топоры и буссоли, получаете от меня направление и пробиваете визиры. Край делянки – старый горельник. Доходите до него, и своей же визиркой возвращаетесь обратно. Обращаю ваше внимание: вешки ставить аккуратно, чтобы они от ветра не падали. Всё! Ненужное в работе оставляйте здесь. Не бойтесь, никто не тронет. Постарайтесь к часу вернуться к кордону. Если чувствуете, что не успеваете, работу бросайте, после обеда закончите.
Я хотел было взять с собой ружьё, но вовремя осознал его бесполезность. Руки будут заняты, а за спиной оно только помешает. Кроме того, постоянно стуча топором я всё вокруг буду распугивать. Но ружьё на стане не оставил, а спрятал под куст калины, растущий на бывшем огороде.
….Работа двигалась споро, и не было ещё полудня, как я прогнал двухкилометровую визиру, выйдя к старому горельнику. Возвращаясь своим следом, поднял глухаря. Вот когда я пожалел, что оставил ружьё! Мяса хватило бы на всех…
Огромный мошник, грохоча крыльями, взлетел чуть ли не из-под ног и уселся на наклонный ствол сосны, шагах в пятнадцати. Вытянув шею, отливающую металлической зеленью, он разглядывал меня, а я любовался им. Красавец! Наверное, впервые видит человека, потому и не боится. Таёжный петух, медленно перебирая лапами, поднялся по стволу выше и перешагнул на толстый сук. Кажется, с этой позиции ему удобнее было разглядывать lвуногое чудо. Я бы ещё погаблюдал за ним, но поджимало время.
Юрка прибыл раньше меня и уже хозяйничал на стану. Топором прорубил тропу через лопухи от сарая к дому и разбирал деревянные развалины на дрова. Я захватил ведро и отправился за водой. Трёхметровой ширины речушка с прозрачной водой мне понравилась. От берега прыснула стайка пескарей, а едва я занёс ведро над водой, из-под кочки, медленно шевеля плавниками выплыл нехилый окунь. «Жаль, что лесники не сказали про речку, можно было бы вечерком на уху наловить, -мелькнула мысль, -- а мы даже крючки с лесками не взяли.»
Лесники с техником уже пришли и раскладывали костёр.
-- Вот и водичка прибыла! -- весело объявил техник. – Молодцы парни! Вы свои визиры закончили? Прекрасно! Тогда мы вот, что сделаем: сейчас варить ничего не будем, оставим варку на вечер, а только чай вскипятим, я вон и смородины для него наломал. С часик отдохнём, вы погоните по второй визирке, а мы на готовых визирах начнём ленточный перечёт. А кстати, где ваш товарищ?
-- Он не приходил…
-- А не заблудится?
-- Кто его знает. Он ведь с Украины, лесов-то настоящих не видел, а здесь тайга…, но мы же договорились: каждый возвращается по своей визире...
-- Не нравится мне это. Давайте хором покричим!
Крикнули три раза. В ответ – тишина. Тогда я сходил за спрятанным ружьём.
-- Вот правильно, -- обрадованно загалдели лесники, -- уж выстрелы-то он всяко услышит…
-- Рано ещё стрелять. Я попробую по-другому.
Разломил ружьё, отсоединил стволы и дважды протрубил в них. Звук получился такой сильный, что стоявший рядом техник зажал уши. Юрка поднял руку, -- «Отзывается!». Я повторил призыв ещё раз. Прислушались. Никто ничего не услышал, но Юра уверенно сказал, что слышал слабый отзыв. Я, в свою очередь, заверил всех о том, что у моего друга очень тонкий слух.Чай в котелке уже вскипел, когда через десяток минут с виноватым видом показался Валентин.
-- Я всё сделал правильно, как договорились: прогнал визирку до горельника, и по ней возвращался обратно. Прошёл, наверное, больше половины, и тут мне встретился малинник со сладкой переспевшей малиной. Я не мог не поддаться искушению и увлёкшись, потерял визиру. Растерялся и начал метаться в поисках её и вешек. А тут вы затрубили. Я отозвался и пошёл на звук. Быстро вышел на свежую визиру, только не на свою, а вскоре и прогалина обозначилась.
-- Ну, ладно, ‘это тебе урок на будущее. Давайте обедать… Лесники уселись отдельно, мы своей компанией.. Большими кусками нарезали хлеб, распечатали большую банку китайской свиной тушонеи, наполнили кружки ароматным чаем. Я заметил, что лесники к котелку не подошли, а хозяин обхода наполняет кружки из литровой алюминиевой фляжки, вынутой из своего мешка. К концу обеда разговор у них стал более оживлённым и шумным. Потом они склонили друг к другу головы и тихо зашептадись. Техник встал и подошёл к нам.
-- Вот что парни, вы наверное устали с непривычки, ладно, ладно, -- выставил он вперёд ладони в ответ на наши заверения, -- мы посоветовались, и решили на сегодня работы свернуть. У нас вечером обозначилась работа в посёлке. Мы сейчас уйдём на железку, должны успеть к мотовозу, а вы оставайтесь, отдохните. Палатку, инструменты, посуду и всю еду оставляем вам, пользуйтесь, как хотите. А мы завтра к восьми прибудем и продолжим отвод.
Лесники быстренько вытряхнули мешки и рюкзаки и цепочкой двинулись к узкоколейке. Ребята удивлённо переглядывались и молчали. Я рассмеялся.
-- А вы ничего не заметили? Они же литру самогонки распили. Запашок-то чувствуется. Их, конечно, не прохватило, вот они и отправились «догонять». А нас, значит, «пожалели». Тогда давайте располагаться. Палатку, думаю, ставить не будем: ночи пока тёплые, комаров уже мало, а расстелем так, чтобы ею ещё и укрыться можно было. Согласны? Вот и хорошо! Валентин, бери вёдра и дуй за водой, лесник к речке тропу протоптал. А мы с тобой Юрок, займёмся разборкой хаты на дрова. Потом я пройдусь с ружьишком вдоль речки, может, добуду какую дичину. А вы прогуляйтесь вдоль опушки, грибов наберите и черники с малиной к чаю.
Валентин ушёл, побрякивая вёдрами, а мы взяли топоры и подались на развалины. Натаскали уже большую кучу сухой древесины, а Валентина всё не было.
-- Да что он, блин, утонул что-ли, или опять малину жрёт, -- разозлился Юрка, -- здесь туда-обратно семь минут ходу!
Как бы услышав его, из бурьяна показался наш запыхавшийся товарищ с полными вёдрами. Юрка хотел заругаться, но не успел: Валька с ходу бухнул вёдра на землю и зачастил…
-- Мужики! Там такое, такое, -- мы насторожились, -- в общем, подошёл я к берегу, зачерпнул воды, смотрю, а в стороне кусты смородины…
-- У тебя слюнки потекли, -- ехидно продожил мой друг…
-- Да нет, -- отмахнулся прибывший, -- техник же в обед в котелок смородиновых веток положил, а мне чай понравился. Вот и решил я вам сюрприз приподнести. Поставил вёдра – и в смородинник. А кусты на берегу заливчика. Вода в нём как забурлит! Я даже испугался. Пригляделся, а это щуки. Вода прозрачная и я сразу двух увидел. Стоят неподвижно, только плавники у головы шевелятся. Небольшие, правда, рыбины, сантиметров по тридцать, а то и меньше. Дай, думаю, посмотрю ещё. Вышел к берегу в другом месте, а там тоже щучки и в третьем месте так же. Вот бы наловить, а, мужики…
Парни вопросительно смотрели на меня.
-- Чего уставились, удочки у меня нет, а то таких-то и на червя можно бы половить, бредень тоже не из чего сделать. Хотя… -- я бросился к рюкзаку, пошарил в карманах и вытащил маленький моточек тонкой медной проволоки. – Ура! Будет у нас вечером уха!! Из этой проволоки я сделаю силок, жаль, что только один получится.
(Продолжение следует)
;
;
;