- Итак, гражданка Любимчикова, узнаёте сей предмет? – прямо с порога задал вопрос Елене Дмитрий, переврав фамилию.
Та сидела на диване, надев на себя вместо ставшей ему уже привычной одежды его старенькую рубаху и скрестив по-восточному ноги, и удивлённо разглядывая своего «тюремщика», заявившегося в явно изрядном подпитии.
- Ну, и что мы молчим? – снова спросил он, выдвигая её чемодан на середину комнаты, изо всех сил стараясь не обращать внимание на то, насколько сексапильно она сейчас выглядела.
- Простите, но к кому, собственно говоря, вы обращаетесь, позвольте вас спросить?
- Естессвенно к вам! – с трудом выговорил тот первое слово.
- Неужели?! Но произнесённая вами фамилия мне не принадлежит, да будет это вам известно, о мой бдительный страж!
Ошарашенный её замечанием, Дмитрий присел к столу, пытаясь всё же хоть как-то вникнуть в прозвучавшие слова – получалось плохо…
- Как это? И когда вы перестали быть самим собой… собой самим… тьфу… Вы меня окончательно запутали и сбили с толку…
- Я?! – расхохоталась Елена – Да я ваще не при делах! Пить надо меньше!
- А вот тут ты, женщина, права… Права… Не, я вообще редко позволяю себе… Просто сегодня схоронили Аллу Викуловну, маму Игорька… Поминки… то да сё… Потом чуть-чуть добавили у него дома… Ещё этот чемодан, будь он неладен... Вот я и ослаб...
- Что? Игорька? Какого Игорька? Хватова?
- Его, его самого… Нет больше Аллы Викуловны… Царство ей небесное! Я не стал тебе говорить… Зачем? У тебя своих проблем куча… Слушай, Лен… Я, что, неправильно произнёс твою фамилию, что ли? – та, улыбнувшись, кивнула, и он продолжил – Нет, погоди… Этого просто не может быть! Я никогда ничего не путаю!
- И тем не менее…
- Лен, - потряс он головой – а какая у тебя фамилия, а?
- Ложись-ка ты спать, утром вспомнишь! Но за чемодан огромное спасибо – будет хоть во что переодеться, а то, вот сам видишь, пришлось кое-что позаимствовать из твоего сундука!
- Стоп! – словно внезапно протрезвев, скомандовал тот – Прежде, чем я разрешу открыть его, ты мне должна будешь ответить на несколько вопросов и под запись, поняла? Я сейчас пойду умоюсь холодной водичкой и мы начнём опознание – до моего возвращения не сметь прикасаться к этому предмету!
- Серьёзно?! А почему? Это мой чемодан, в нём находятся мои личные вещи… И потом, Дим, а ты в состоянии сделать то, что только что заявил?
- Не беспокойся – я в твёрдой памяти и трезвом уме! Ну, почти в трезвом... Однако и не настолько уж в невменяемом, чтобы не суметь вести вопрос, нет, не вопрос, а допрос! – и вышел из комнаты.
Спустя несколько минут, возвратившийся после водных процедур, Дмитрий и в самом деле к немалому удивлению Елены выглядел совсем иначе – не то чтобы окончательно протрезвевшим, но уже с вполне осмысленным взглядом и более вразумительной речью:
- Ну, что? – первым делом произнёс он – Начнём опознание?
- А… Это вот так называется, да? – продолжала издеваться Лена – Однако кто я такая, чтобы возражать официальному представителю властей? Спрашивайте, сэр!
- Отставить! Обращайтесь как положено, если не хотите по имени, как я вам уже разрешил делать… - ворчал Дмитрий, доставая свой заветный блокнот, в котором был записан первый допрос.
- Итак… Протокол допроса гражданки Елены Юрьевны Любимцевой №2… А – Любимцевой! Ой, ну подумаешь чуть-чуть перепутал… А уж веселья-то, веселья… Отставить смех! – резко произнёс он, вновь услыхав её хихиканье – Дело куда более серьёзное, чем вам могло показаться, гражданочка! Итак, вопрос: вам знаком данный предмет?
- Да, это мой чемодан!
- Вы в этом уверены?
- Безусловно! Но буду ещё более уверена, когда мы его раскроем и я взгляну на вещи, находящиеся в нём!
- Вы сами собирали его? Собственноручно или кто-то ещё принимал в этом участие?
- Нет, никто из посторонних не делал этого вместо меня или вместе со мной!
- Замечательно! – трезвея прямо на глазах, произнёс Дмитрий – Таким образом, могу ли я утверждать, что вы, назвавшись хозяйкой сего предмета и убедив меня в том, что никто из посторонних не принимал участие в его комплектации… фу, опять я запутался в этих словесах… - и, не обращая внимание на её ироничную ухмылку, заговорил «человеческим», а не канцелярским языком – Лен, я ведь не просто так спрашиваю… Ты уверена, что точно знаешь чем набит этот проклятый чемодан?
- Конечно же! Там моё бельё и несколько комплектов верхней одежды.
- И – всё? Ничего больше?
- Дим… Хватит уже – это становится скучно, в самом деле! Давай уже откроем и ты сам убедишься в правдивости моих слов!
- В том-то и дело, моя дорогая, что я уже имел сомнительное удовольствие его открывать! – и, заметив явное проявление возмущения на её лице, добавил – В присутствии понятых, разумеется! Скажу больше: вот тут у меня (поднял над головой тёмного цвета папку для бумаг в формате А4) имеется заверенная понятыми опись, подробная опись всего, что мы там обнаружили, понимаешь?
- Нет, не понимаю! Скажу даже больше, как любишь приговаривать ты, я окончательно запуталась… Ты, именно ты меня и запутал, и запугал, сбил с толку… Могу я наконец узнать, что вы с твоими понятыми обнаружили в чемодане в стопках моего белья, что заставило тебя вновь обращаться со мной, как с закоренелой преступницей, хотя ещё накануне уверял что любишь? Не бомбу хоть, нет?
- Ну, хорошо… - встал тот со стула, проигнорировав её более чем прозрачные намёки, и, раскрыв холодильник, достал оттуда бутылку холодного кваса – Не желаешь?
- Нет, в отличие от тебя, меня жажда не мучает…
- Сказал же почему я сегодня позволил себе… А… Вот все вы бабы такие…
- Со многими был знаком? – съехидничала Лена.
- Некоторый опыт имеется… Но вернёмся к нашим… хотел сказать «баранам»… Вот ты спросила, что мы там обнаружили кроме твоих вещей…
- Золото-бриллианты? – снова усмехнулась девушка, намекая на всем известный кинофильм, будучи априори уверена в том, что ничего подобного в нём нет, и быть не может!
- А вот представь себе – да! – огорошил тот её ответом и, откинув крышку чемодана таким образом развернув его, что всё остальное содержимое оставалось пока недоступным её взгляду, выудил оттуда чуть ли не жестом фокусника пакет с хорошо ей знакомыми украшениями – И я ещё раз спрашиваю вас, гражданка: кому могут принадлежать сии цацки?
Лена просто обомлела при виде демонстрируемых им таким образом упакованных её драгоценных подарков, которые вне своих футляров находились лишь тогда, когда украшали собой её тело. Дмитрий, внимательно наблюдавший за реакцией женщины, сразу же понял, что для неё их появление – безусловная неожиданность, граничащая даже с потрясением.
- Ну, и что молчим? – спросил он спустя пару минут – Ваше?
- Моё… Можно сказать, что моё… Вы позволите? – протянула руку к прозрачному пакету. Тот подал, не спуская и на мгновение пристального взгляда с каждого её жеста. Она, присев к столу, высыпала всё содержимое на столешницу, и принялась неторопливо раскладывать хорошо знакомые ей предметы, о чём-то раздумывая.
- Не поделитесь?
- Чем?
- Мыслями по поводу того, как всё это могло оказаться среди ваших вещей? Кстати, кражу именно этих бирюлек вменяют вам в вину…
- Странно…
- Что именно показалось вам странным? Обвинение или обнаружение?
- И то и другое! Странно, что меня обвиняют в краже, как вы сказали, этих драгоценностей, хотя бы потому, что они на самом деле принадлежат именно мне! Часть из них подарена Рашидом, часть появилась ещё до знакомства с ним. К примеру, вот это кольцо было вручено в комплекте с короной как победительнице конкурса красоты… Но гораздо больше меня удивляет вообще их появление здесь, поскольку я точно не брала их с собой, подтверждением чему может служить даже то, в каком виде они предстали перед нами. Это же самое настоящее варварство! Мне бы никогда и в голову не могло бы прийти обойтись подобным образом с бриллиантами чистой воды! – и пренебрежительно приподняла над столом самый обычный упаковочный пакет, которые бесплатно предоставляются в любой торговой точке – У меня, конечно, есть предположение, кто бы мог сделать это, но без каких-либо доказательств разумеется. Кстати, здесь не всё… Вероятно, он похватал, что попало под руку…
- Имейте в виду, что каждое обнаруженное украшение занесено в список, так что у вас не получится обвинить кого-либо в присвоении…
- Перестань ты! – оборвала она его – И в мыслях не держу!
- Смотри… Но ты произнесла «он» - кто? О ком речь?
- Мне не хотелось бы называть его имя без оснований, но скорее всего это дело рук Фархада, моего телохранителя. Я уже рассказывала тебе о нём.
Дмитрий кивнул головой и, погрузившись в какие-то невесёлые раздумья, замолчал. Он думал, нужно ли именно сейчас отдавать ей письмо, пожелавшего совершить самоубийство, единственного, как оказалось на поверку друга, или нет? Плюс ко всему, он ничего пока ещё не говорил ей о более, чем внушительной сумме денег - опять же подарке того парня, о которых, теперь он уже в том не сомневался, Елена тоже ни сном, ни духом. Но потом всё же протянул распечатанный конверт:
- Читай! – а сам сразу же выложил на стол ещё один пакет с неизвестным пока для неё содержимым.
- Что в нём? Ещё один сюрприз? – спросила она.
- Ещё какой! – усмехнулся Митя – Читай-читай…
***
- Уж лучше бы она заплакала! – рассказывал он потом Игорю при встрече – Нет, словно окаменела. Сидела выпрямившись в струну и так сжав кулачки, что я, честно говоря, боялся, как бы не хрустнули косточки…
- А потом? Как она ко всему этому отнеслась? – спросил Игорь.
- Никак… Только с облегчением выдохнула, когда узнала, что Фархад покончил с собой, и вот тут только заплакала… Но, дружище, меня больше беспокоило другое, совсем другое...
- Что именно?
- Понимаешь, какое дело... Тебе я могу признаться со всей откровенностью, что за два дня до этого мы с ней, как бы это тебе объяснить? Мы решили пожениться...
- Что?! - не поверил своим ушам Игорь.
- Да, представь себе - Лена ответила мне согласием! Но в тот момент она ещё не знала о наследстве Фархада! Ох, если бы ты знал, о чём я только не передумал, пока вёз чемодан с этими проклятыми цацками! Но и поступить иначе я не мог...
- И что потом?
- Потом... потом я получил по морде за свою чрезмерную щепетильность, чему был несказанно рад! И она вновь подтвердила своё согласие стать моей женой!
- Ох, ну ни фига себе... Ну, и кто после всего этого из нас Хват? Ты или я? Но, Мить, она, что же, согласна жить в нашем захолустье?!
- Нет, Игорёк... Знаю что ты не из болтливых, а потому скажу всё как есть: мы на днях исчезнем из страны на какое-то время! Я уже уволился со службы, и оформил по знакомству брак втихаря и никому не предъявляя свою избранницу, поскольку ориентировку на неё никто не отменял, а я как бы сам получился нарушителем закона, и легко бы мог быть обвинён в преступном сговоре. К счастью, есть у меня в ЗАГСе о-очень хорошая знакомая, у которой язык крепко сидит за зубами - поверена и не один раз! Тут, как говорится, стопроцентная гарантия. Так что Алёнушка наша теперь не Любимцева, а Грачёва - можешь меня поздравить! Но понимаешь какое дело, её ищут не только наши, но и те, а я не настолько всесилен, чтобы гарантировать абсолютную безопасность. Улетать и то придётся не из Москвы, а из Минска, поскольку не исключена вероятность того, что во всех аэропортах России имеется её фото в разработке...
- Дим, а, может, они уже там, в Одессе, забыли об её существовании, а?
- Если бы... Нет, Хват, нет... Они, как ты выразился, сожгли её московскую квартиру - и это ли не знак? А потому, как говорится, бережёного и Бог бережёт! Тут есть и ещё одна тревожная заковыка... Вчера я говорил с Сашкой, ну с друганом-одесситом, так вот, они там провели типа рейда с целью обнаружения девиц для нелегальной переправы на другой берег - пусто! Никого, хотя присутствие явное и налицо! И больше того - исчез и сам Хозяин вместе со своим начальником охраны, понимаешь какая штуковина...
- Ты, что ли, им сообщил про девиц-то тех?
- А как ты думал? Конечно! Но по всему, либо стуканул кто, либо сам волчара почуял западню и обрубил все концы...
- Дела... Что сказать? В таком случае - удачи вам!
- Спасибо! Как только появится возможность, я сообщу свои координаты, но не жди, что это произойдёт вскоре...