В пятницу после работы Аня случайно встретилась со своей приятельницей при выходе из магазина. Оля была грустна и только кивнула на приветствие. Аня внимательно посмотрела на Олю и спросила:
- Что случилось, Оля? Сегодня ты сама не своя.
На что Оля вздохнула и тихо произнесла:
- Собрала документы на развод. Муж изменяет мне с женщиной, которая работает с ним. Она старше его на десять лет. Терпеть его измены - у меня больше нет сил. В понедельник отнесу документы в нарсуд. Сын уже взрослый. Пусть решает сам, с кем будет жить. Я собираюсь уйти к матери. Да и уход уже нужен за ней.
- Оля, ты же его очень любишь. Не спеши с таким делом, как развод. Может быть, в жизни что-то переменится, – стала я её переубеждать. - Он у тебя дурак или слепой. Ты же очень красивая женщина и хозяйка замечательная! А какая ты интересная собеседница!
От моих слов Оля готова была расплакаться, и я, чтобы больше не тревожить её душу, неожиданно предложила:
- А давай завтра сходим в храм. Постоим на службе. Я не очень-то знаю все правила, но душа моя подсказывает, что нужно идти туда. А потом, как сама решишь, так и поступишь.
Оля неожиданно согласилась.
На следующий день мы вместе с ней пришли в небольшую местную церковь, где вначале подали записки о здравии и о поминовении. Затем купили свечи, зажгли их и поставили на подсвечники к иконам Спасителя, Божией Матери, Николая Угодника и всех святых.
Началась служба. Оля от рождения была левшой, потому, когда нужно было креститься, она крестилась левой рукой. И эти движения не ускользнули от бабулек, которые строго «бдят» совершение церковных ритуалов. Одна из таких церковных «смотрительниц» (иначе таких и не назовёшь) стала шипеть, как потревоженная змея:
- Ишь, чаво удумала! Креститься левой рукой. Грешать где-то, а таперича, вона вишь, припёрлися в храм Божий отмаливать сваи гряхи. Крест-то клади, безголовая, как надоть - правой рукой. Учи вас, учи нерадивых, а толку-то чуть. Тьфу, на вас! – резко и требовательно проговорила церковная смотрительница.
Отчего Оля растерялась. Да разве не растеряешься от такого общения, если первый раз в храм пришла. А меня просто зло взяло на этих праведниц.
В моё первое посещение этой церкви одна подобная старушенция пыталась сорвать с головы шапку (дело было зимой), а вторая толкала меня в спину кулаком, чтобы я клала земные поклоны. Тогда я тоже растерялась, а знакомых рядом не оказалось. Но после службы подошла к церковной лавке и попросила дать мне брошюру о правилах поведения в храме. И потому тихо и твёрдо ответила "смотрящей":
- Без вас разберёмся. Отстаньте от нас! Иначе батюшке пожалуюсь. - И потом шёпотом сказала приятельнице:
- Не обращай внимания ни на кого внимания. Какая рука потянулась, значит, так и быть должно.
- Я не соблюдала три дня поста, но колбасы с мясом не ела. А молитвы читаю всегда, – робко прошептала моя приятельница. – И я так хочу пройти исповедь. Меня просто тянет это сделать.
- Вот и иди и никого не слушай, кроме своего сердца, – ответила я ей.
Служба шла своим ходом. Потом наступило время идти на исповедь к батюшке. Сама я не была готова в этот день к такому шагу, но приятельницу подтолкнула к создавшейся небольшой очереди. Когда Оля подошла к священнику, тот наклонился к ней и что-то спросил, потом накрыл епитрахилью. Трижды он наклонялся над Олей и трижды накрывал её частью своей священнической одежды. Потом она пошла на причастие. Вскоре моя приятельница подошла ко мне и была спокойна, даже какая-то отрешённая от всего. После службы мы пошли домой. Я старалась привлечь её внимание к темам разговора, которые могли хоть немного развеять её грустное состояние.
Мы уже подошли к тому месту, где наши пути расходились, и приятельница вдруг сказала:
- А я не пойду подавать на развод. Пусть муж, что хочет, то и делает.
И тут я осмелилась спросить, что ей говорил батюшка. Это теперь я знаю, что тайна исповеди должна сохраняться. Но я спросила не из простого любопытства, а из-за тревоги за неё, потому что она была очень бескорыстной и отзывчивой к людям и ко мне много раз. Мне очень хотелось поддержать её добрым словом.
И она ответила со светлой улыбкой на лице:
- Батюшка спросил, как меня зовут. Я сказала своё имя и тяжело вздохнула. И тут он спросил: «Что у вас случилось?». Я сказала, что муж изменяет, потому подаю документы на развод. Он сказал, что мне нужно простить мужа, но мой ответ был «нет». Батюшка снова меня накрыл частью своей одежды и повторил всё то, что сказал до этого, но я опять ответила отказом. Тогда он третий раз накрыл меня, а после спросил: «А сейчас простила мужа?». Я ответила, что не знаю. И он сказал мне: «Иди с Богом!». Мне сразу стало как-то спокойно и хорошо на душе. Потому не буду заниматься этим скандальным вопросом. Поступок мужа, то есть его измена, пусть останется на его совести.
В тот день я много думала о том, насколько ранима человеческая душа. Но её состояние всего за небольшое время может изменить посещение храма, службы и общение с Богом. И это изменение принесло в душу Оли покой и умиротворение. Я была рада за неё на тот момент.
Позже Оля поделилась, что муж через несколько дней попросил у неё прощения и раз и навсегда прекратил свои отношения с другой женщиной. Теперь у них в доме мир и лад. Только с тех пор Оля стала постоянно ходить в храм. А со временем и муж её тоже стал ходить вместе с ней на службы. Спустя немного времени они ещё и обвенчались. И я очень рада за них.