…Полковник Аурелиано Буэндиа уцелел после:
четырнадцати покушений на его жизнь,
семидесяти трех засад,
расстрела
и чашки кофе с такой порцией стрихнина,
которая могла бы убить лошадь…
Габриэль Гарсиа Маркес «Сто лет одиночества».
По причине неважнецкой учёбы и сомнительного поведения, студент Леонид Бессонов ни получил ни одной стипендии за всё время обучения в Уральском Политехническом Институте. Единственным денежным знаком, выданным ему в «alma mater» был червонец – довесок к почётной грамоте за второе место в соревнованиях по вольной борьбе.
Оценка «отлично» ни разу не появилась на страницах его зачётной книжки. Запись «хорошо» также не радовала глаз частым посещением, будучи трижды начертана рукой преподавателей весьма профильных для инженера – механика предметов: «марксистко – ленинской философии», «тактической подготовки командира танкового взвода» и «английского языка».
Из девяти сданных сессий, лишь одна, последняя, на пятом курсе, обошлась без «завалов» - пересдач. Предшествующая ей зачётная неделя, также оказалась единственной, своевременно сданной, совместно со всем безмерно удивлённым коллективом учебной группы.
Трижды на заседании кафедры, «за поступки несовместимые со званием студента и комсомольца», Леонидом Бессоновым был выслушан приговор о досрочном прекращении обучения. Вышеуказанными поступками были: попадание в медвытрезвитель; оправление малой естественной надобности в центральном парке города Рига; и весёлое уличное пение в дни траура по безвременно усопшему генсеку Брежневу. Избегая отчисления, он был вынужден:
•Договариваться, посредством взятки в двадцать пять рублей, с
работниками вытрезвителя о направлении в институт повторной бумаги о
произошедшем недоразумении и путанице в фамилиях.
•Наглядно и в лицах демонстрировать собравшейся профессуре испытанные им
мучения, произошедшие вследствие хорошо работающих почек и полного
отсутствия туалетов в парковой зоне столицы Советской Латвии.
•Хрипло завывая исполнять пред той же профессурой песню «Комсомольцы -
добровольцы», утверждая, что в тот траурный вечер звучала именно сия
композиция, а алкогольное опьянение было попыткой заглушить искреннюю
скорбь, захлестнувшую всё прогрессивное человечество.
Дабы избежать встреч с оперотрядом, пресекавшим употребление алкоголя в комнатах женских общежитий, ему доводилось: храбро выпрыгивать из окна второго этажа, спускаться по простыням с третьего, отсиживаться на карнизе четвертого и трусливо договариваться с «операми» на пятом.
Из дополнительных несчастий можно отметить кислотный ожог и поражение электротоком на лабораторных работах по химии и физике, соответственно. Удар крышкой танкового люка, весом семьдесят пять килограмм, по свободной от шлемофона голове. Пинок под зад преподавателю гидравлики, принятому со спины за соученика. Потерю курсового проекта по «Теории машин и механизмов» за два дня до защиты. Двукратное изгнание из двух же стройотрядов, за всё тоже «несовместимое поведение». И ещё кое - чего по мелочи….
На двадцатипятилетнем юбилее по завершении учёбы, наш весьма ещё бодрый заместитель декана Ипатий Семёнович Градиевский, начав речь с извинений, о невозможности вспомнить ни одного присутствующего инженерного лица, внезапно прервал себя словами: «А ты Бессонов, иди и пиши объяснительную!». Совместно прослезившись, под бурные аплодисменты аудитории, мы обнялись.