Старлей окликнул тихо «Филю», подозвал к себе жестом и сказал:
- Дуй к майору, доложи: рассеял разведку-заслон япошек, штук десять. Зачищаю сопку. У нас один убит, два лёгких, один тяжёлый. Атака отсюда не пройдёт. Пробую снайпера. Получи задачу. А ещё забери мой бинокль у смерша. Будь начеку: в лесу бродят. Возьми с собой бойца с правого.
Филя прикинул азимут по солнышку и поспешил под гору.
Возвратился Лютый и не по уставу вольно доложил взводному:
- Тихо в тылу. Мы япошек подстреленных добили ножами, обоих. Третий застрелился; вот его пушка.
И он протянул командиру пистолет странной формы. Сергей заметил длинную рукоятку с деревянными накладками, как будто тонкий ствол.
- Как старый «Вальтер», - сказал взводный. – Но калибр меньше. Да и короче; легче намного. Что тут написано?
Он показал оружие Сергею.
- Четырнадцать, - ответил тот. – Вот «сэй»…, тип, наверное…. А тут «намбу»…, фирма или фамилия.
- Я тут одного самурайчика припёр, - вмешался Лютый. – Тоже застрелиться хотел; да маслины вышли. Я его отсель метров за полста об дерево привязал.
- Документы при нём были? – спросил взводный. – Бумаги какие-нибудь?
- Ничего, - ответил сержант. - Только вот это: медаль и картонка.
- Что тут написано? – спросил старлей Коркина.
«Дай ниппон бу току…», - прочитал Сергей про себя. «А это «кай»? – подумал он. «Древнее написание? Мина…». Он бросил разбор стилизованных иероглифов и сказал:
- Это медаль «Общества воинской доблести Великой Японии»; и визитная карточка Накамуры…. Имя не могу разобрать.
- Что за общество такое? - хмыкнул взводный.
- Ну, там джиу-джитсу всякие… Приёмчики японские.
- Будь за старшего, - сказал старлей Лютому. – Тихо сидите. Не психуйте, а то пристрелите нашу девчонку или связного.
Комвзвода бросил Сергею «За мной!» и уверенно, как пёс, пошёл по следу Лютого.
Японец сидел под нетолстой берёзой, свесив голову на грудь. Ещё бы: руки его были заведены за ствол и там связаны. На шаги пришедших – никакой реакции. Сергей машинально сказал прямо в полуседой ёжик волос:
- Коннити ва!
«Что я несу!» - подумал он. - «Буквально: денёк-то нынче….; в смысле – отличный!»
Неожиданное вздёрнуло японца поднять голову и удивлённо сказать:
- Соо да ка?
Узкие глаза его были сухие, но светлые дорожки по пыльным щекам сказали о бывших слезах. Бедро правой ноги его перетягивал грязный жгут; ниже – сплошь залитая кровью штанина. «Пара дырок. От пуль?» - подумал Сергей.
- Спроси, сколько их тут в лесу, - вернул его к делу старлей. – Больше мне не нужно.
- Аната-но бутай-ни ва… икунин дэс ка? - слепил Сергей фразу.
- Вакаранай, - пробормотал японец в ответ ожидаемое и опустил голову.
- Что он сказал? – нетерпеливо вмешался старлей.
- Говорит, что не понял, - чуть растерялся самозваный переводчик.
- Понял, гад! – резанул старлей и пистолетом-трофеем задрал голову пленного:
- Раздавили мы вас; чё ломаться-то, как целка? Сколько в банде? Рота?
- Ватаситати катта кара, сицумон-ни котаэтэ… наннин да ка, - затараторил Сергей, уже не думая о грамматике.
Японец раздельно, как бы засыпая, выдавил:
- Дайниппон когун ва… утька… тигатай да…
- Так ты речистый! – деланно удивился комвзвода. И – переводчику:
- Что он выдал?
- Японская армия непобедимая, - упростил Сергей.
Старлей ткнул пистолетом в звёздочку на красной петлице с одной жёлтой полоской:
- Он что – офицер? Младший лейтенант?
- Нет, - сказал Сергей, - он готё. Капрал то есть.
- О-тэнно-но… мэйрэй нара… сэнсо-о овару… - тихо добавил японец, опять свесив голову на грудь.
- Что он бубнит? – спросил старлей Сергея.
- Он сказал: если император прикажет, война закончится.
- Да ну! Когда ваш фюрер решит? Это теперь Красная армия решает.
И взводный посмотрел на Сергея:
- Ладно, толмач; постой тут: я сейчас Лютого пришлю. Он мастер допроса: запоёт капрал, и всё по делу. Даже на русском запоёт!
Он повернулся и быстро пошёл к позиции взвода.
Сергей похолодел: он как-то не думал, что военный переводчик – это присутствие при пытках. А то и участие в них…
Японец резко сник. Сергей даже подумал, не понял ли пленный угрозы комвзвода.
Росиаго га ханасэмас ка, – спросил «толмач» внезапно. Однако пленник не шевельнулся, думая о чём-то. Или засыпая?
- Ськата га най, - вдруг прошептал он. Поднял угасающие глаза и выцедил, как с того света, что-то вроде:
- Сицурэй га… боку-о коросэ… симаэтэ… итадакимасэн ка.
- «Униженно просит меня добить его», - сообразил Сергей. «Так будет всем лучше: ведь такой не скажет ничего Лютому. А если ему убежать? На одной ноге? Или… пусть зарежется».
Коркин зашёл за берёзу и глянул на руки японца. Они были связаны тонким шёлковым шнуром; так сильно, что ниже запястий омертвели, а выше – лиловатый браслет опухоли.
Вдруг у позиции взвода – выстрел! Через секунду – пулемёт из-за моста дал длинную очередь. Два-три автоматчика ответили. Сергей спешно вернулся на пост. Японец с надеждой глянул на него. «Хоть бы Лютый скорей…, хоть бы он вообще не пришёл» - смешались мысли Коркина.
И тут на минуту луч солнца пробился сквозь листву и осветил лицо японца.
- Хи-о миру… Кадзоку мо… Дэс кара… кадзоку-о миру…, - будто бредил пленник.
«Солнце вижу. Семья моя тоже его видит. Значит, семью вижу», - переводил Сергей себе машинально.
- Кэрэ… Цьки-но усаги…, - и капрал затих. «Лунный заяц?» - уловил Коркин. - «Да кто их поймёт?»