И угораздило же нас с Наташей купить билеты на все виды транспорта, идущего до столицы, «впритык»! Поэтому до Москвы мы скорее добежали, а не доехали. Сначала бежали на автобус, с него - на поезд, потому что автобус ехал медленнее обычного и пришел, практически, к посадке. Прибыв в Новосибирск в шестом часу утра, мы выбежали из вагона и понеслись стремглав на автобус до аэропорта. Вышли из автобуса и бегом на регистрацию. Ситуацию усугубляли симпатичные замшевые, но очень тесные полусапожки, которые я купила утром за несколько часов до поездки. «Они хорошо разнашиваются, - уверяли меня две чудесные продавщицы. - Берите вот эти, на размер меньше!»...
Поскольку ноги отекли еще в поезде, я кое-как втиснула их в обувь и, преодолевая нестерпимую боль, хромая, догоняла свою попутчицу. Только в самолете, усевшись поудобнее, разувшись (многие так сделали), я наконец-то, расслабилась. На целых четыре часа....
На мне был длинный шарфик, который цеплялся все время за что-то и распускался по краям. Недовольно бормоча, что испортила себе всю поездку необдуманной обновкой, я стала медленно сворачивать его в жгут. Затем красиво обернула двумя петлями на шее и стала завязывать узел. Наташа - девушка с отменным чувством юмора, наблюдавшая за этим со стороны, саркастически произнесла: «Да не торопитесь, разносите Вы свои сапожки, не стоит оно того!».
Мне казалось, что когда долетим, беготня закончится. Не тут-то было! Короткая пауза на то, чтобы получить багаж и... бегом на аэроэкспресс! Хотя «бегом» - слишком громко сказано.
А мегаполис спал, лениво моргая иллюминацией домов, гостиниц, супермаркетов и прочих зданий. Ему было все равно, о чем думает эта любопытная провинциалка, тщетно вглядывающаяся в темноту подмосковного утра, прислонившись лбом к вагонному стеклу.
Где-то там, еще не понятно где, в лабиринтах многоэтажек находилась гостиница, в которой нас ждала Галя. Через пару дней должна была состоятся защита ее диссертации, и поэтому мы так спешили приехать, чтобы помочь, и поддержать ее.
Остановка. И снова очертя голову, со всей толпой, которая нарастала с приближением к метро, как поток горной реки... И вот оно - изобретение прошлого века - метро! Вперед! В подземелье!
А кругом людей, как в пчелином улье, и все торопятся еще больше, чем наверху. Кажется, одно неловкое движение, и это бурное течение унесет тебя, как броуновскую частицу*...
Поскольку ездить в метро предстояло неделю, мы решили купить безлимитный проездной на трое суток. Откуда мне было знать, что он рассчитан только на этот срок? Протянув пятисотку, я подумала: зачем сдачу забирать - да пусть даст на все!
- Мне на четверо суток! - громко заявила я.
Есть люди, которые становятся очень важными, и ведут себя соответственно, даже если им представился мизерный шанс в чем-то иметь преимущество. Не в обиду и не обо всех будет сказано, но так частенько ведут себя вахтеры, гардеробщицы, коменданты... Увидев степень укоризны и презрения, с которой продавщица билетов окинула меня взглядом, я «включила дурочку».
- Ну, только не ругайтесь, пожалуйста! Сама я не здешняя, в Москве впервые, в метро сроду не была, - с сиротской, наигранной виноватостью, нараспев, заприбеднялась я.
Женщина брезгливо выкинула в окошечко талон и сдачу. Моя всезнающая попутчица окинула меня недовольным взглядом, и мы снова побежали. Теперь к эскалатору, который доставил нас в шумное подземелье. Запомнить маршрут нашего передвижения мне так ни разу и не удалось.
Вопреки ожиданиям, я не встретила здесь ни одного фрика, фотографии которых в изобилии публикуют на YouTube. И, тем не менее, не обошлось без людей со странностями. Особенно раздражали те, что сбегали, по и так быстро движущемуся вниз эскалатору. День на третий, не сдержавшись, я выкрикнула таким людям вслед: «В гости к Богу не бывает опозданий»!** Но никто меня не услышал - спешили они, да и шум приближающихся составов заглушил мое восклицание...
Кстати, в метро это «штрихпунктирное» передвижение, со временем даже немного развлекает! Ты несешься с бегущей толпой от одного состава к другому, как часть огромного организма, живущего единой целью - скорее добраться к месту назначения. Потом едешь на эскалаторе, перелистывая глазами равнодушно едущие навстречу по соседней лестнице, лица.
«Как же вы тут живете? Как же знакомитесь? Здесь - в метро, вообще нет вариантов познакомиться. Сколько времени драгоценной жизни вы проводите под землей? Бедняжки...» - думалось мне все время. Кажется, что люди становятся здесь не более чем тенью, движущейся рядом.
Я даже думаю, что Наутилусы написали свою песню «Скованные одной цепью» именно здесь, в метро! Вы, мой дорогой читатель, уже поняли, что в плане сдержаться и промолчать - это не обо мне. Во время одного из спусков на эскалаторе метро, когда мы с Галей и Наташей отправились в университет, я запела вслух:
«Здесь женщины ищут, но находят лишь старость,
Здесь мерилом работы считают усталость,
Здесь нет негодяев в кабинетах из кожи,
Здесь первые на последних похожи...».
Мои девушки хихикнули и стали в шутку делать вид, что не знакомы со мной, будто они здесь ни при чем. Этого и не требовалось, так как для окружающих, судя по всему, мы оставались прозрачными. Может, это заразно? Ведь где-то на четвертый день я поймала себя на мысли, что перестала улыбаться в вагоне метро. Болото - оно и меня затянуло в вязкий омут своего серого настроения.
Не надо думать, что Москва оставила в моей душе отрицательные впечатления. Отнюдь. Вид из окон гостиницы восторгал меня и утром, и особенно вечером, когда многоэтажки города загорались разноцветными огнями. Напротив, неподалеку, стояли три высоких и красиво оформленных дома. Не знаю, найдутся ли чудаки, которые посчитали число их этажей. Я посчитала, чем была горда: - тридцатишестиэтажки! Между двумя из них, вдалеке, виднелась игла Останкинской башни. Днем ее сложно было разглядеть из-за смога или тумана, висевшего в воздухе... Но вечерами она светилась, разукрашенная в цвета Российского флага, и ее было видно лучше.
Внизу, под окнами гостиницы, вдоль гаражей стояла снегоуборочная и прочая техника. Рядом в оранжевых жилетах копошились рабочие, водители КамАЗов, кранов, экскаваторов, напоминавшие человечков из игрушечного конструктора «Лего». Они трудились, как муравьи, не покладая рук... Одни машины приезжали и вставали «отдыхать», другие - выезжали на смену. Временами они все срывались на уборку снега, и во дворе становилось пусто.
«Moscow never sleep!» - пришли на ум слова известного хита, хотя не думаю, что они посвящались рабочим, заботливо очищавшим улицы города от обильного снега. К слову сказать, такого снегопада в Москве не было 68 лет, если верить радиостанции, которая известила об этом город в одно прекрасное утро. Еще передали, что отменили 130 рейсов самолетов на различные направления. Наташа должна была улететь раньше, чего мне очень не хотелось, и я даже порадовалась тихонько, чтобы ее не обидеть.
Ежедневно под окнами «на языке Хайяма матеря январь»***, широким скребущим приспособлением убирали снег два-три моих земляка. Вообще их много здесь оказалось. К слову сказать, у меня на родине, в городе Турткуле, самые ухоженные с богатой отделкой дома - это дома гастарбайтеров. Как они живут в России, и как живут оставленные ими домочадцы, дожидаясь заработанных ими средств, - это отдельная тема для рассказа. Тем не менее, работать в Москве им выгодно.
Мне посчастливилось повидаться с двумя своими одноклассницами - Марьям и Леной, которые тоже работают в Москве. Одна нянечкой, другая - пекарем. Не виделись с одной лет десять, а с другой - с окончания школы - тридцать лет и три года, как в сказке.
Встретила меня первой Марьям - мы, практически все школьные годы просидели за одной партой. В таком большом городе сразу и не придумаешь куда податься.
- Я тебя в такое место сейчас свожу, - сказала Марьям, - что ты будто дома побываешь! Там все как у нас.
И мы поехали. Опять на метро: пару остановок направо, пару остановок налево, потом вверх, потом опять направо, потом вниз, потом опять... и опять... и...
- Выходим, приехали, - сказала одноклассница!
- Не прошло и полгода! - обрадовалась я.
Нас ждал настоящий Узбекский базар! Пестрящий многообразием фруктов, овощей и круп, сладостей и приправ, посуды и одежд с национальным колоритом! С роскошными чайханами, в которых витают запахи знакомых с детства блюд, и играет родная сердцу музыка. И почти на два часа мы погрузились в атмосферу своей родины. Будто в сказке про Золушку. А потом голос: - Ваше время истекло! - Ваше время истекло!
И опять в реальность! И опять бегом!
Неделя пролетела быстро. Защита диссертации прошла блестяще. С чувством выполненного долга и ощущением причастности к этому важному событию, я возвращалась домой. Мы с Галей еле успели добежать и посадить меня в уходящий аэроэкспресс. Уже без суеты, не торопясь, я ехала в аэропорт. Я возвращалась в свой Горно-Алтайск, к привычным, медленным скоростям и монотонным ритмам. К людям, которым есть дело до живущих и идущих или едущих рядом. А мегаполис снова спал. И ему было все равно, о чем думает эта уезжающая с грустью провинциалка, которая так полюбила Москву. Которая, как и ей подобные, вскоре затеряется в своих делах, в своем мирке, в своей жизни...
Послесловие. Обувь моя осталась не разношенной и натертые от беговых прогулок по Москве мозоли еще долго болели! Но что это, по сравнению с тем, что в этих сапожках, я бегала по Москве! По той Москве, попасть в которую, когда-то я даже не смела мечтать!
*Броуновская частица - частица твердого вещества, взвешенная в жидкости или газе, микроскопическая, видимая, постоянно и хаотично движущаяся под действием молекул.
**Владимир Высоцкий - «Кони привередливые»
*** Сергей Трофимов - «Московская песня»