Глава 11.
Утро небожителей.
Я так и не смог уснуть, переполненный восторгом и счастьем. И приподнявшись на локте, любовался прекрасным обликом спящей богини. Легкие тени скользили по ее лицу, касались чуть приоткрытых губ. И я ревновал, потому что никому, даже ночным теням, не хотел уступать право целовать эти губы. Невесомый завиток волос льнул к щеке и трепетал, вздрагивал от ее сонного дыханья. Под длинными ресницами таились сны, самые загадочные и воздушные. В предрассветном сумраке ее обнаженное плечо светилось белым мрамором. И я вдруг подумал: несколько тысяч лет назад не ее ли совершенные формы увидел и воплотил в камне Пракситель? Не ее ли божественная красота вдохновляла Поликлета? Думаете, такого не может быть? Может, потому что боги бессмертны. Просто они являются иногда людям воплоти. А время, век, эпоха не имеют для них значения. Вечная, как сама Любовь, богиня мирно спала рядом со мной и смотрела свои божественные сны…
В темном прямоугольнике окна уже начинало светлеть. Это белая ночь на своем излете касалась нас своим покрывалом. Рассвет наливался оттенками синего и сиреневого. Мне безумно захотелось провести кончиками пальцев по ее щеке, легко, едва касаясь губами, покрыть поцелуями ее всю, от макушки до пальчиков на ногах. Но, нет! Разве мог я, простой смертный, тревожить сон богини? И борясь с искушением, я тихо выскользнул из-под одеяла, подобрал с пола свои джинсы и, ступая на цыпочках, вышел из комнаты.
На кухне включил кофе-машину. Все равно не спиться, так почему бы не выпить чашечку кофе? Из гостиной на автопилоте выполз Лёлик и, щурясь на меня сонными зелеными глазами, уселся возле миски. Бог ты мой, я же забыл его покормить! Ну, прости, прости, мой хвостатый друг! Если бы я знал кошачий язык, я бы тебе объяснил, как весь огромный мир сворачивается в спираль и концентрируется в одной единственной, самой красивой, самой восхитительной девушке. Каким светом наполняется твоя душа, каким счастьем, что, увы, забываешь обо всем остальном.
Я насыпал корм коту и погладил его по пушистой спинке. Страдалец ты мой, не повезло тебе с хозяином! И так растяпа и лоботряс, так еще и влюбился…
Я пил кофе и мечтал о будущем: как по утрам буду вставать пораньше и варить кофе для двоих, но не в бездушной кофе-машине, а в изящной медной турке работы настоящего мастера, моя маленькая богиня будет выходить из спальни растрепанная, босая и в моей рубашке, а я буду ее целовать, такую трогательно-сонную и теплую. И кофе конечно же сбежит, залив плиту ароматной пеной.
Я так размечтался, что не сразу услышал шаги в коридоре. На пороге появилась Ксения полностью одетая и причесанная.
- Привет, - произнесла она без улыбки, - сделаешь мне тоже кофе на дорожку?
- А ты куда собралась? – От растерянности я чуть не выронил маленькую фарфоровую чашечку.
- Домой, - холодно бросила она и снова скрылась в коридоре.
- Ксюш, ты чего? Пять тридцать утра, можно спать еще долго. И потом, я думал, что теперь ты никуда не уйдешь, останешься со мной навсегда. Останешься?
Я застыл на пороге кухни, глядя на нее с надеждой. Моя душа тысячью невидимых нитей тянулась к ней, и расстаться так быстро после всего, что произошло, казалось совершенно немыслимым. Но моя богиня сосредоточенно собиралась.
- Извини, но мне надо идти.
- Куда? Или тебя дома ждет муж и пятеро детей? – Почувствовав серьезность ее намерений, я растерялся.
- Нет никакого мужа и детей, успокойся, - она подошла и посмотрела мне в глаза каким-то странным взглядом, в котором не было ни тепла, ни нежности. – Так угостишь кофе или нет?
Я бросился готовить напиток, чувствуя, как внутри, в районе сердца, образуется пустота, как маленькая черная дыра, пробитая пулей. И теперь через эту дырку по капле сочится и утекает счастье.
- Ксюш, я ничего не понимаю. Почему ты уходишь так неожиданно? Что случилось?
- Ничего. Просто мне пора.
Она взяла чашку из моих рук и подошла к окну, вглядываясь в светлеющий сумрак, холодная и неприступная.
- Что-то не так? Я тебя чем-то обидел? – Тысячи вопросов теснились в моей голове. Это внезапное ее решение выбило почву у меня из-под ног.
- Да все нормально, Андрей, просто мне действительно пора.
- Может поспишь еще пару часов, и потом я отвезу тебя на машине?
- Нет, не надо меня никуда отвозить. Вызови мне такси, пожалуйста.
Допив кофе, она поставила чашку в раковину и пошла в коридор. Боже мой, но ведь она и впрямь сейчас уйдет, исчезнет из моей жизни, снова пропадет в своем Зазеркалье неизвестно на сколько!
- Я не хочу, чтобы ты сейчас уходила, - голос мой прозвучал как-то жалобно и просительно.
Вместо ответа Ксения тяжело вздохнула, будто ей приходилось уговаривать маленького капризного ребенка, подошла, обвила руками за шею, и прильнула губами к моим губам. От этого поцелуя во мне всколыхнулось едва притихшее желание. Я попытался обнять, прижать к себе, но своенравная богиня отстранилась и покачала головой.
- Вызови такси, пожалуйста. И не надо меня провожать.
И это «не надо меня провожать» встало между нами невидимой, но непреодолимой стеной. Я так расстроился, что не стал больше спорить, а просто вызвал такси с мобильного приложения. Спустя пять минут моя гостья ушла, одарив на прощание холодноватой улыбкой.
Вместо счастья и душевного подъема я чувствовал себя опустошенным и ненужным, словно чудесную мелодию оборвали на середине такта. Мучая себя догадками о причинах странного ухода Ксении, я не заметил, как наступило утро, как наш двор заполнился звуками заводимых двигателей машин, голосами людей. Народ собирался на работу. Я потерял счет выпитым чашкам кофе, когда вдруг в дверь позвонили. Первой мыслью была: «Она вернулась!». Но на пороге стояла Вася, Василиса.
- Привет, Вась, что случилось? – спросил я механически.
- Привет, Андрей. Ничего не случилось. Просто шла мимо и вспомнила, что ты меня приглашал помочь привести твою берлогу в человеческий вид. Решила зайти. Ничего, что я без предупреждения?
Только тут я осознал, что стою перед своей ученицей полуголый, в одних джинсах, что так еще и не умывался, и не брился.
- Проходи, – бросил я, отправляясь в ванную, - я сейчас.
Спустя десять минут я, приведя себя в порядок и надев чистую футболку, нашел Ваську на кухне, скромно сидящую на табуретке с котом на руках. Лёлик блаженно мурлыкал и щурился от удовольствия.
- Во дела, - удивился я, - впервые вижу, чтобы эта зверюга добровольно сидела на чьих-то руках и пела дифирамбы. Даже я могу его погладить раз в пятилетку и то под настроение. Обычно он дичиться, а постороннего может запросто цапнуть. Значит ты ему понравилась, Вася.
Девушка улыбнулась и почесала кота за ухом.
- Просто он узнал во мне родственную душу. Он – Лёлик, а я – Васька. Одна порода!
- Кофе хочешь? Только у меня к нему ничего нет. В холодильнике мышь повесилась.
- Давай кофе. У меня кое-что есть к столу. – И полезла в свою сумку.
Вскоре на столе стояла пластиковая коробка с пирожками, от которых исходил такой восхитительный аромат, что дремавшее во мне чувство голода мгновенно проснулось.
- Угощайся, сэнсэй, я вчера сама пекла.
- Ух ты! – Я с удовольствием вытащил пирожок и откусил сразу половину. – Ммм… Вкуснотища! Васька, ты настоящий друг, ты спасла меня от голодной смерти. Не знал, что ты умеешь готовить. Просто фантастика!
- Ты меня пугаешь, сэнсэй. Сам на грани голодной смерти, холодильник превратил в место для самоубийства мышей. Поди и кота кормишь раз в неделю? Ты чего, до магазина не дойти?
- Неа, - помотал головой я, наслаждаясь дармовым угощением.
Я с радостью уплетал пирожки за обе щеки, старательно заедая стресс, и болтал со старой подругой:
- Вась, а у тебя парень есть?
- Нет.
- Быть не может! Ты же у нас спортсменка, комсомолка, красавица, да еще и готовить умеешь. Куда мужики смотрят?
- Мимо смотрят, – пожала плечами Василиса, - на других, а меня не замечают.
- Я и говорю, идиоты, такую девушку упускают.
Я расспросил ее об успехах в учебе, о сданных экзаменах. Обсудили выставку современного искусства в Манеже, даже построили совместные планы сходить на выставку авангарда, заявленную Русским музеем на осень. То ли от Васькиных пирожков, кстати действительно очень вкусных, то ли от расслабляющей безобидной болтовни, на душе стало легче.
- Андрей, так мы займемся превращением твоей квартиры в конфетку или нет? – наверное, испугавшись, что я сразу слопаю все пирожки, Василиса перевела разговор на другую тему.
И зря. Весь мой заряд бодрости и жизнелюбия, полученный от кулинарных шедевров, мгновенно испарился. Вспомнилась моя ночная гостья и ее странный уход. Видимо все мои переживания отразились на лице, и Василиса, мгновенно посерьезнев, спросила:
- Что случилось, Андрей?
Я молчал, раздираемый противоречивыми чувствами. С одной стороны, хотелось поговорить с близким человеком, поплакаться в жилетку. С другой стороны, никого не хотелось посвящать в свою личную жизнь, на то она и личная.
- Вот скажи мне, Вась, если двое вроде бы любят друг друга, им хорошо вдвоем, они проводят вместе восхитительную ночь, а утром ни свет ни заря девушка уезжает, практически убегает, ничего не объяснив. Это означает, что она его не любит?
Василиса подняла на меня похожие на вишенки карие глаза и отчего-то побледнела. Ну да, не стоило посвящать девчонку в интимные подробности. Но мне хотелось понять, разобраться. А она все-таки женщина, хоть и маленькая еще, кроме того, своя, почти родная.
- Ведь должна же быть хоть какая-то логика в этом поступке, пусть даже женская логика.
- Я не знаю, Андрей, - повела плечиком Василиса и опустила глаза. – Мне кажется, что от любимых не уходят. Я бы, если бы любила, не ушла, по крайней мере без объяснений.
- Значит, не любит… - Я прислонился спиной к прохладной стене и уставился невидящим взглядом в окно. – А сказать прямо смелости не хватило.
- Да ты не расстраивайся раньше времени, может быть у нее какое-то важное дело было, - принялась меня утешать моя ученица, - ребенок заболел или старенькая бабушка при смерти.
И вдруг я встрепенулся и посмотрел на мою мудрую Василису.
- Васька, вот ты сейчас сказала, а я вдруг понял, что ничего о ней не знаю, вообще ничего! Только как зовут и то, что она пишет замечательные романы.
- Она что, писательница?
- Да, и очень талантливая. Я не знаю где и с кем она живет, чем занимается в свободное от творчества время. За целый месяц я не удосужился расспросить ее о жизни. Как павлин распустил перед ней хвост и красовался. Вот кретин!
- Это упущение нетрудно исправить. Просто расспроси ее, узнай. – Девушка поднялась из-за стола, осторожно опустив на пол разочарованного кота. – А мне, пожалуй, пора. В другой раз займемся твоей квартирой.
- Ты меня извини, Вась, - оправдывался я уже в коридоре, - просто сегодня день неудачный. В другой раз обязательно…
- Андрей, - Василиса замерла на пороге и посмотрела на меня глазами побитого щенка, - ты ее действительно любишь?
На секунду я задумался и пожал плечами.
- Не знаю любовь ли это, но крышу так мне еще ни разу не сносило.
- Все с тобой понятно, сэнсэй. Ладно, звони, если что, - и ушла, оставив коробку с пирожками на кухонном столе.
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/06/08/369