Перчатки забыли. Это было странно. Ведь перчатки тщательно сложили, разгладили согласно сгибам по шву.
Перчатки хранили тепло рук, несмотря на то, как холодны были мраморные перила крутой лестницы.
Перчатки отливали белым пятном в самом неподходящем месте для спуска.
Именно в этом месте ступени лестницы странным образом меняли глубину спуска.
Именно в этом месте спуск при шаге увеличивался в доли секунды, и эти доли грозили падением невнимательному пешеходу.
Именно здесь рука привычно обнимает холод мрамора, но этой руке обязательно помешают перчатки, так бережно разглаженные перед тем, как их забыть.
Эти перчатки непременно были бы кем-то взяты в собственность, если бы не такое странное соотношение длины и узости в кисти.
Женщина, а перчатки были явно женские, явно мёрзнет сейчас без мягкого и нежного подклада.
Да, там был мягкий подклад.
Насколько же были прозрачны и тонки кисти рук этой женщины!
Как же там, ниже по спуску, холодно этой женщине!
А если холод был желанен? Что если руки послужили отдушиной при внутреннем жаре?
Что руководило этой женщиной? Слёзы, вызвавшие жар в теле, или еле управляемая злоба?
Нет, это было что-то расчетливое.
Ведь перчатки не брошены на ступени. Перчатки были спасены от печати чужими каблучками.
Перчатки лежали на мраморе ласково-обмануто.
Ведь перчатки ждали, словно верный пёс.
Первый дождь, а позже и первый снег будут испытывать их на прочность.
Перчатки вытают серым пятном по весне.
Перчатки не снесёт предгрозовым ветром.
Ведь перчатки ждут, и мрамор понимает их. Понимает и крепко удерживает их.
Вот очередные задумчивые шаги рядом. Очередной долгий пристальный взгляд - и вдруг радостное восклицание владельца этих шагов жестоко встряхивает перчатки ото сна.
Перчатки узнали и прыгнули в руки человека, владеющего такой радостной улыбкой!
Нет, это не те руки, что согреются в этих перчатках.
Эти руки знают ту, что владела ими, а перчатки своим долгим и преданным ожиданием приведут потерянного к пропаже.
Перчатки были самой крепкой связью между ними!