ЗАПИСКИ О ЖИЗНИ ОБЫКНОВЕННОГО ЧЕЛОВЕКА. ЧАСТЬ 6
ЧАСТЬ ШЕСТАЯ: ЗРЕЛОСТЬ
ЖИЗНЬ ОДИНОКОГО ЧЕЛОВЕКА: Постоянно болит сердце… Я совсем один... Утро, пора подниматься с постели... Я долго не открываю глаза - так легче пережидать кошмар одиночества и сердечную боль... Завтра 16 мая, мне нужно восстановиться, выбрать правильный костюм, рубашку и галстук для интервью в Манхеттене... Работа на Wall Street – это круто... Было бы неплохо подготовиться к технической части интервью, но сил совсем нет... Одна надежда на крепкий кофе...
Мэри Вудал из отдела кадров Prudential оказалась приятной блондинкой с хорошей фигурой, в возрасте около сорока. Утренний разговор с симпатичной женщиной для меня всегда оказывался хорошей приметой. В этот раз добрый знак сработал тоже – техническая часть интервью с директором Департамента Давидом Ратнером и руководителем моей будущей группы Майком Купперманом прошла нормально, коллеги допрашивали лениво, не углубляясь в детали. При прощании Давид намекнул на положительный исход встречи и спросил, когда я смогу приступить к работе? Я попросил старт через неделю... Удивлённый будущий босс переспросил:
- Ты сказал, что не работаешь около двух месяцев... Зачем ещё неделя?
- Два года назад у меня родился внук... Я его видел новорожденным... Теперь мне нужно слетать в Ванкувер к дочери, чтобы познакомиться с взрослым парнем...
Предыдущую часть моих записок я ограничил описанием отношений с Мариной, решил, что все прочие направления повествования окажутся неуместными в главе, посвященной любви. Тем не менее важные события, непосредственно касающиеся моей жизни, также происходили в этот период времени независимо от моих обретений и потерь в личном плане. Поэтому настоящую главу я начну рассказом о пропущенных ранее событиях... Моя старшая дочь Лелия, закончив первый год учебы в университете Литвы, вместе с семьей матери выехала на постоянное жительство в Израиль. После года в кибуце (подобие советского колхоза, но экономически успешное, коллективное, сельскохозяйственное предприятие) она освоила новый язык и поступила в университет Тель-Авива, на медицинский факультет. Я, ещё работая в своей первой американской компании, летал в Тель-Авив во время вступительных экзаменов в университете для моральной и материальной поддержки любимой дочурки. Мне хочется верить, что моё присутствие и скромное содействие помогли её поступлению. После успешной сдачи вступительных экзаменов мы с дочуркой отправились в путешествие по еврейской стране. Во время поездки мы посетили кибуц, приютивший мою дочь в первый год, встретились с новой семьей матери Лелии, семьей моих любимых друзей Драбкиных, моими двоюродными сестрами Аней и Фаней, а также с дядей Давидом.
Спустя три года после поступления, моя кругом успешная студентка вышла замуж за аспиранта факультета физики тель-авивского университета Игоря Гольперина. Я снова летал в столицу еврейского государства для моральной и материальной поддержки дочери в ещё более важном событии жизни – свадьбе. Через пару лет зятя пригласили преподавать в университете Ванкувера, молодая семья временно переехала в Канаду на три года продолжительности контракта Игоря. Мой первый внук Бен родился в Канаде и сделал меня дедушкой в юном возрасте сорока восьми лет. Поездка в Канаду, на день рождения внука, немного помогла – я развеялся, одиночество перестало быть таким болезненным и острым. За пару лет до описанных выше событий в американскую эмиграцию, по программе воссоединения семей, прибыли мои родители и семья сестры Светы. Несмотря на личные проблемы, мне пришлось заниматься устройством родичей в незнакомой им стране, в огромном, тяжёлом для начала новой жизни Нью-Йорке. Период моего глобального одиночества во времени совпал с наступлением возможности, когда мои старики имели право получить квартиру по специальной программе государственной помощи для малоимущих. Моя временная безработица оказалась удобной для изнурительных хлопот в этом направлении. У меня оказалось много свободного времени, поэтому мы смогли объездить полгорода и выбрать подходящий район, посмотреть несколько квартир в районе, дать взятку мелкой чиновнице для ускорения процесса, купить мебель и заселиться в квартиру.
РАБОТА НА WALL STREET: В октябре 1997 года я приступил к работе в компании Prudential, в Департаменте оценки производительности инвестиций, в группе Майкла Куппермана, которая занималась расчётами показателей производительности, хранением их значений в Базе данных и генерацией выходных документов и экранов для пользователей. В группе Майкла Куппермана, состоящей из десяти человек постоянного состава, половина сотрудников оказалась русскоязычными выходцами из постсоветского пространства. Кроме постоянных сотрудников, на объемные проекты обычно нанимали временных консультантов с почасовой оплатой труда. У меня сразу сложились прекрасные отношения с Женей Зелдиным, Евгенией Крупицкой, Еленой Маркман, Мишей Меликяном и Сергеем Окшиным. Благодаря их участию, моё внедрение в мир крайне сложных математических расчетов и методов хранения расчетных данных произошло ускоренным способом. Помощь коллег позволила мне немедленно включиться в производственную деятельность подразделения и выйти на достойный уровень. Моя мечта о работе в одной из финансовых компаний Манхеттена сбылась, моя зарплата выросла в полтора раза, но, одновременно, загруженность делом и напряженность труда возросли не менее, чем в два раза...
МОИ ДОРОГИЕ КОЛЛЕГИ: На этой точке повествования целесообразно поместить краткий рассказ о некоторых моих коллегах по группе Куппермана, так как в хронике событий и поворотах сюжетной линии настоящей главы, кроме моей персоны, упоминаются герои второго плана. Я начну с руководителя, Майкла Куппермана. Сорокалетний, внешне привлекательный мужчина, с очень разумной головой и хорошим образованием на момент начала моей работы был вдовцом с двумя детьми в подростковом возрасте. Его жена и бывшая коллега умерла от рака. Майкл, сосредоточенный на проблемах с собственным здоровьем и трудностях подъёма детей, в группе занимался только кадровыми вопросами, рассматривал и утверждал спецификации на новые разработки, защищал подчиненных в экстремальных и аварийных ситуациях. Руководство текущей работой он возложил на своего заместителя Джея Левина. Джей, вместе с Майклом и ушедшей в лучшие миры супругой Куппермана, стоял у начальных истоков создания нашего подразделения. Смешной внешности, крайне неловкий человек среднего возраста, с походкой пингвина отличался необыкновенной памятью. Он запросто выдавал из головы даты начала и завершения любого проекта, источники получения исходной информации, формулы расчётов, названия файлов и так далее. В мой начальный период Джей всегда лично встречался с заказчиками работ и являлся автором всех технических заданий. Это обстоятельство конечно не нравилось другим сотрудникам, так как именно умение работать с заказчиками, правильно понимать и формулировать их требования в нашей профессии отличает профессионалов высокого уровня, является самым необходимым навыком для продвижения по служебной лестнице. Нас, остальных сотрудников группы, со временем спасло консервативное мышление Джея – он не смог в полной мере освоить работу в DB2. Мы добились решения Куппермана, согласно которому лидером проекта назначался не вечный системный аналитик Джей, а тот работник, предыдущий опыт которого наиболее соответствовал техническому направлению новой разработки.
Теперь мне осталось пробежаться по наиболее заметным фигурам из рядовых сотрудников группы. Мой друг Женя Зелдин родом из Минска. Женя – сын известного в СССР тренера по вольной борьбе, кандидат в мастера спорта. Он окончил Минский институт связи, отличался приличной математической подготовкой и совершенно осмысленным пониманием внутренних процессов, происходящих в Сети и компьютере при выполнении программ. В своем, давно не юном возрасте 38 лет, он только недавно женился и на момент начала моей работы в группе ждал рождения первого ребенка.
Миша Меликян, выпускник факультета прикладной математики Московского университета, являлся математическим Гуру группы. Мы все, за исключением двух слабаков, были в состоянии разобраться в сложных вычислениях, используемых для получения значений показателей производительности инвестиций. Только Миша мог записать наши программные экзерсисы красивыми математическими формулами – в его редком умении проявлялся высокий класс школы МГУ. В связи с этим, кроме программирования, Мише обычно поручали подготовку документации и выступления на профессиональных конференциях. Мише в ту пору было лет тридцать пять, он не был женат, постоянно встречался с разными женщинами, но так никогда и не остановил свой выбор ни на одной из кандидаток.
Евгения Крупитская прибыла в эмиграцию из Донецка, она окончила Донецкий политехнический институт по специальности, связанной с угледобывающим оборудованием. В возрасте семнадцати лет Евгения лишилась обоих родителей, нашла в себе силы выстоять перед испытанием сиротством, сумела самостоятельно поступить и окончить институт. После учёбы она вышла замуж за разведенного мужчину, который оказался заботливым и добрым мужем. Супруги Крупитские с трехлетней дочерью Марьяной бежали из родного города, как только там разразился политический кризис. В США Евгения переучилась на курсах программистов и стала надежным и исполнительным кодировщиком высокого уровня. В группе ее называли на американский манер – Джин.
Сергей Окшин родом из казахского Усть-Каменогорска. Он окончил политех по строительной специальности. Работал в России на предприятии по производству строительных материалов. В начале девяностых Сергей участвовал в Американской лотерее розыгрыша Green card, выиграл зеленую карточку и вместе с женой и двумя сыновьями прибыл на постоянное жительство в США. Сергей также стал программистом только в США после окончания годичных курсов. Сергей – фанатик хоккея, своих обоих сыновей он отдал заниматься в Международную хоккейную академию Алексея Касатонова.
РАБОЧИЕ БУДНИ В PRUDENTIAL: Компьютерщики Манхеттена в своем подавляющем большинстве являются профессионалами высочайшего класса. Благодаря их тяжкому, внешне незаметному и неблагодарному труду, мастерству и безграничному терпению фактически функционируют компьютерные системы всех банков и финансовых компаний Восточного побережья США. Наши рабочие будни складывались из всех вышеупомянутых прелестей: напряжённого труда с частыми головными болями из-за перегрева мозга, безграничного терпения и постоянных разборок с заказчиками. Работа не заканчивалась в официальное время завершения трудового дня (шесть вечера) - ночные звонки операторов Центра обработки данных о сбоях программного обеспечения считались привычной нормой. Решение проблемы в таком случае нельзя было отложить на следующий день, получил звонок – немедленно просыпайся, садись к своему компу, подключайся к Сети компании и разберись, как решить проблемную ситуацию... Мы хорошо зарабатывали, но кровавыми деньгами – они очень тяжело доставались...
Наряду с означенными сложностями, в жизни программистов Wall Street конечно присутствовали (вероятно присутствуют до сих пор) положительные моменты и радостные эмоции. Самое важное – мы занимались любимым делом среди людей, которые, все до единого, ощущали свою незаурядность и принадлежность к избранному сословию тружеников непростого, умственного труда. В тяжких буднях иногда наступали редкие периоды спокойствия, когда действующие системы нормально работали, а заказы на новые проекты временно отсутствовали. У нас случались отпуска и отгулы (три – четыре недели в году), которые, благодаря высоким заработкам, часто проходили в самых интересных местах планеты. В США много государственных праздников, трудовые подвиги служащих обычно сходят на нет за несколько дней накануне события. В счастливые, рабочие дни мы выбирались в рестораны и позволяли себе продолжительный ланч. Будни мы проводили вместе, чувствовали себя единой командой, сблизились душами и не скрывали от общества свои семейные обстоятельства, планы и проблемы.
Миша Меликян, например, в один из наших выходов в свет рассказал обществу забавную историю об его последней несостоявшейся женитьбе. Они познакомились в русском баре «Рюмочная», Кристина была на семнадцать лет моложе, её родители работали в консульстве России. Они встречались полгода, Миша купил дорогое бриллиантовое кольцо и сделал Кристине предложение руки и сердца. За день до регистрации брака в Мэрии произошел откровенный разговор жениха и невесты:
- Кристиночка, ты опоздала на сорок минут. Я заказал мохито, как ты любишь. Выбери еду из меню, я позову официанта. Почему опоздала?
- Вау, какой миленький ресторанчик! Почему ты раньше сюда не водил, Медвежонок? Извини за опоздание - мама встала в проходе и орала «только через мой труп», пришлось брать дверь штурмом...
- Кристина, ты пойдёшь против воли матери?
- Медвежонок, что мама понимает в современной жизни? Я решила остаться жить в этой стране. Брак обеспечит мне стабильность и американское гражданство...
- Милая, давай поговорим о любви, без оглядки на стабильность и гражданство... Завтра регистрация, нам придётся давать друг другу клятву: «в бедности и в богатстве, в горе и в радости, в здравии и в болезни... и т.д.»... Давай представим, что тебе не требуется гражданство... Ты готова поклясться в любви и верности?
- Медвежонок, ты снова умничаешь: если бы, да кабы... Я так не умею и не хочу. Здесь и сейчас ты мне нужен... В другом месте, в другое время, в другой ситуации – я не знаю...
- Кристина, не увиливай от ответа! Мне сорок, из нас двоих именно мне требуется стабильность в жизни. Ты уверенна, что будешь меня любить?
- Отстань! Я ни в чём не уверенна, я сейчас могу твёрдо пообещать тебе несколько лет верности. А потом, как фишка ляжет...
- Мне так не годится!
- Ему, видишь ли, не годится! Старый козёл отловил молодую дурочку – пользуйся и будь счастлив, пока дают! Нечего мне тут условия выдвигать!
- Регистрации не будет! Верни кольцо!
- Забирай свой сраный бруллик, старый козёл! Пошёл на х**! И на это вонючее чучело я убила целых полгода жизни... Какая я дура!
Следующим утром в дверь квартиры Меликяна неожиданно позвонили...
- Иду, Иду... Кого там чёрт принёс в такую рань?
- Открывай, зятёк... Открывай!
- Валентина Тихоновна, как вы меня нашли? В чём, собственно, дело?
- Он ещё спрашивает! Негодяй, заперся в квартире и рассчитывает остаться безнаказанным... Черножопый, я не юная козочка Кристина, я – Валька, видавшая виды тигрица... За свою дочь я могу убить! Обидел девушку – отвечай!
- Я не обижал Кристину, мы решили, что нам не стоит жениться...
- Кому охота замуж идти за старого козла? Я сейчас говорю о кольце с бриллиантом. Попользовался прохиндей кровиночкой, а в финале колечко отобрал... Я тебя порву, черножопый! Я толковых ребят, из наших, на Брайтоне найму – тебя так покалечат, что ты больше никогда не сможешь к молодым девочкам приставать... Отдавай кольцо обратно!
- Вот, забирайте. Мне не нужны проблемы...
- Козёл, если бы ты сразу не жмотил, то и тебе спокойней, и мне хлопот меньше, и на такси тратиться бы не пришлось...
Комментарии, как говорят, излишни... А речь здесь идёт не о хабалке из захолустья, в главной роли вышеприведенного эпизода реальный работник российского консулата...
СОФИЙКА: Друзья и коллеги активно старались решить проблему моего одиночества. За пару лет после развода мне пришлось встретиться с несколькими десятками одиноких женщин. Точного подобия Марины я так и не встретил, но Софийка, представленная Леной Маркман, обратила на себя внимание редким сочетанием инфантильного облика с развитым интеллектом. Моё сердце было разбито романом с Мариной, я решил, что в данный период жизни для меня наиболее важными характеристиками возможной партнёрши являются надёжность и преданность. Мне понравился особый стиль личности претендентки – в свои «за сорок» Софийка осталась девчонкой-проказницей. Она работала в телефонной компании AT&T. Мы стали встречаться. Она оказалась жизнерадостной и оптимистичной в любых обстоятельствах, много читала, имела большое количество подруг, подтанцовывала, как только слышала музыку. При этом взрослая женщина не играла в малютку, а просто пребывала в своём обычном состоянии души и тела. Когда я понял, что, несмотря на инфантильный облик, интеллект взрослой девочки во многих областях зашкаливает, я заинтересовался. В день, когда Софийка за пятнадцать минут решила один из аналитических тестов, которые задают на курсах подготовки профессиональных бизнес аналитиков нью-йоркской биржи с допускаемым временем решения 45 минут, я понял, что скучно с ней не будет. Где лучше всего проверить новую пару на совместимость? Конечно в путешествии... Мы взяли отпуск, для первого путешествия выбрали Париж...
ПОЕЗДКА В ПАРИЖ: Большинство людей любит путешествовать. Людям необходимо вырваться из рутины будней, оказаться в незнакомой среде, чувствовать себя вольными и самостоятельно управлять течением хоть короткого отрезка своей жизни. Люди хотят увидеть чудеса природы, узнать незнакомые города, подсмотреть чужую жизнь, а потом, вальяжно развалившись в кресле в гостях у приятелей, рассказывать о поездках. А чего Тура Хейердала из себя строить, когда чужие знания и опыт путешествий никого не интересуют? Люди хотят приобретать свои собственные впечатления...
Вся жизнь, изведанные красоты и ужасы, сказанные и написанные слова, знания и опыт, память о людях и даже, у кого получилось, личноё участие в истории всё равно уйдут вместе с нами... Однако, назло этому очевидному положению, мы носимся по Земному шару... Эмигранты из Совдепии путешествуют больше других людей. Дело в том, что в прошлой жизни совков характеристика - «выездной» значила счастливчик, степень свободы которого превышает среднюю планку, установленную властью для рядовых обывателей. Мои коллеги-американцы, имея достаточно средств для любых путешествий, ездили в отпуск во Флориду или в мексиканский Канкун. У них в мозгу отсутствует ассоциация путешествий, как меры свободы, у них в мыслях никогда не выстроится известная всем русскоязычным людям фраза «увидеть Париж и умереть…». Американцы с детства знают, что в любой момент могут купить билет и увидеть Париж на следующее утро, без всякого умирания... Мои коллеги-эмигранты из постсоветского пространства путешествовали напропалую, для них возможность бесконтрольно ездить по миру ещё ассоциировалась со свободой...
Я - человек, вооружённый вышеприведенными теоретическими размышлениями, собирался изучать мир лениво, без всякой обязаловки. Мне было наплевать на список туристских достопримечательностей – мне хотелось просто оказаться в великом городе, побродить по его улицам, погрузиться в его атмосферу, тусоваться среди парижан, попить кофе на Елисейских полях, поесть морских продуктов в ресторане на бульваре Капуцинов, зайти в Лувр и подняться на Эйфелеву башню. Мне требовалось ощутить свою причастность к общечеловеческим достопримечательностям… У моей милой спутницы подход к туризму оказался совершенно противоположным. Она воспринимала наше путешествие, как тяжёлую работу, постоянно сверялась с путеводителем и, в буквальном смысле слова, досконально изучала каждый камень, чтобы поставить завершающую «галочку» на странице справочника. Конечно, наша поездка проходила в непрерывной борьбе противоположностей – двух полярных методов туризма. До серьёзных конфликтов у нас не дошло, как правило, результатом борьбы являлся некий усреднённый вариант, немного смещённый в сторону пожеланий моей спутницы. Мы исходили и изучили Париж с окрестностями, мы съездили в Ниццу и Канны на поезде, мы основательно приложились к Франции... В моей памяти остались Эйфелева башня, улыбка Моны Лизы, красивые тела девушек из кабаре Moulin Rouge и зажаренный целиком петух на нашем столике в кабаре... В ёмкой памяти моей подруги сохранился каждый переулок, парки, озёра и статуи, меню всех ресторанов и кафе, в которых мы завтракали или обедали и все прочие драгоценности вечного города и Лазурного берега... Несмотря на теоретические разногласия, по возвращению из Парижа, мы решили жить вместе...
11 СЕНТЯБРЯ 2001 ГОДА: Мы с Софийкой в то время жили в Квинсе. Добирались на работу около часа: 40 минут на метро вместе, 20 минут пешком до зданий своих компаний, раздельно. Мой отрезок пути начинался прекрасным парком, окружающим City Hall (мэрию) Нью-Йорка . Сырое утро понедельника 10 сентября оставалось пасмурным после ночного дождика, я, как обычно, пересёк любимый парк, и, стараясь не вступать в лужи, продолжил свой путь по Fulton Street. Вдруг, посреди одной из луж, я заметил шикарный мужской бумажник из кожи. Я поднял мокрую находку и проверил содержимое: странного вида водительские права иностранного, арабского государства на имя Мохамеда К., несколько кредиток, визитные карточки и около четырёхсот американских долларов наличными. - Что делать с кошелем иностранца решу позже, главное не опоздать на работу, - подумал я, запихнул находку в портфель и зашагал дальше. Как только добрался до места, позвонила секретарша Давида Ратнера и объявила, что босс приказал мне и Окшину отправиться в здание Prudential в Нью-Джерси, где будет проходить однодневный семинар по изучению программного продукта, намеченного руководством к приобретению. Мы с Серёгой немедленно поехали на поезде в Нью-Джерси, портфель остался лежать в моём кресле. В рабочий офис группы в этот день мы не вернулись – служебный автобус развозил участников семинара по районам проживания.
На следующий день, во вторник 11 Сентября, я снова шагал пешком от станции метро. Из парка мэрии хорошо просматривались башни-близнецы в сто десять этажей Всемирного торгового центра, WTC. Внезапно маленький, серебристый самолётик ярко сверкнул молнией и врезался в верхнюю часть северного небоскрёба, из дыры в здании немедленно повалили густые клубы дыма... – Видимо пилот частного кукурузника не справился с управлением, нужно скорее добраться до офиса и узнать подробности из телевизора, - подумал я и пустился бежать... Поднявшись на 38 этаж, я увидел, что никто из моих коллег не работает, все столпились у стеклянной стены, повернутой в сторону WTC и обсуждают детали ужасного зрелища, происходящего на наших глазах, в нескольких кварталах от здания Prudential. Над северным небоскрёбом вовсю полыхали громадные языки красного пламени, густо замешанные черным, маслянистым дымом... Телевизор пока работал, из сообщения диктора стало ясно, что самолётик вовсе не кукурузник, а огромный Боинг с пассажирами на борту... В полном оцепенении, ещё не понимая масштаба всего бедствия, мы застыли у окна... Внезапно, на наших глазах, северный небоскреб сложился на части и с жутким грохотом повалился вниз... Через небольшой промежуток времени второй самолёт атаковал южную башню WTC. В этот раз зрелище за окном стало ещё более жутким и кровавым – мы видели множество отчаявшихся людей, которые в безвыходном состоянии, не выдержав запредельной температуры пожара, развившегося при горении авиационного топлива, выпрыгивали из окон небоскрёба... Мои коллеги снимали страшные видео мобильниками, я не стал ничего снимать, но кошмарный короткометражник с мужиком в тёмном костюме и галстуке, летящем вниз головой к земле навсегда, помимо моей воли, всё равно записался на задворках мозга и время от времени возникает перед глазами... Около одиннадцати утра сложился второй небоскрёб, в нашем здании пропало электричество, перестали работать компьютеры, лифты и телевизоры, пропала связь обычными и мобильными телефонами, вода перестала поступать. Полный обвал всех достижений цивилизации и возвращение в первобытное состояние случились в течение часа...
Я решил, что началась Третья мировая война... Захотелось немедленно бежать из Манхеттена в свой тихий пригород Квинс... Как узнать состояние Софийки и дочери Юлии, которые тоже работали в нижнем Манхеттене? Без телефонной связи невозможно... Решил проверить сотрудников группы... Купперман не явился на работу по болезни – повезло... Левин в полной прострации заперся и сидит в своем оффисе, Маркман и Крупитская, рыдающие в полный голос, заявили, что в помощи не нуждаются – за ними на машине заедет муж Джины, Окшин где-то бесследно пропал, Зелдин и Меликян находятся в отпуске – везунчики... Я предложил испуганному народу спускаться...
Мы шли пешком минут сорок по ступенькам запасного выхода, подсвеченным скудными лампочками аварийных аккумуляторов. Солнце потерялось – по нижнему Манхеттену стеной стоял густой туман, состоящий из влаги, бетонной пыли и едкого дыма, в пространстве между небоскрёбами летали миллионы листов белой бумаги. Транспорт не ходил, массы людей, плечом к плечу, пробирались в сером мраке к мостам через Hudson и East River в спасительные пригороды. Мучила жажда, волосы и одежда покрылись маслянистым, серым налётом, тяжёлый кашель рвал лёгкие и горло, невыносимо чесались глаза... Полный апокалипсис... Конец света...
Я, в толпе таких же растерянных людей, поплёлся пешком в Квинс по мосту Brooklyn Bridge. Мой поход мог бы продолжаться часов семь, но на половине пути, в Бруклине, мне удалось подсесть в переполненное такси и добраться домой часа за четыре... Софийка появилась дома поздно вечером, оказалось, что поезда метро, не проходящие район WTC, возобновили движение. Ничуть не пострадавшая Юлия заехала к нам на машине следующим утром и мы вместе отправились в ближайший госпиталь, чтобы сдать кровь для непрерывно поступающих пострадавших. Давид Ратнер позвонил только через две недели и объявил, что здание Prudential почти не пострадало (незначительно повреждены подземные коммуникации и гараж), всем сотрудникам за вынужденный простой выплатят нормальную зарплату, а через одну неделю мы возвращаемся к работе в обычном режиме... По телеку как-раз демонстрировали сюжет с пляшущими от восторга и гордости мусульманами из городка Jersey City, их хореографию воодушевил поступок мужественных собратьев-террористов…
Спустя неделю после звонка босса, мы с Женей Зелдиным, во время обеда, бродили по опустевшему нижнему Манхеттену. В безлюдном парке мэрии, на скамье бесхозно лежал отличный laptop компьютер самой продвинутой модели.
– Возьми комп себе, - предложил товарищ... У меня есть не хуже...
– Отдадим полицейскому, по телеку сказали, что наводку самолётов на WTC осуществляли с земли при помощи компа... Что, если это тот самый комп... Мы отдали laptop полицейскому, дежурящему в автомобиле неподалёку. Что означали мои ценные находки, одна накануне, а другая после трагедии 11 Сентября, я так и не понял, но они реально случились...
СТРАНА НЕПУГАННЫХ ИДИОТОВ: Печальный итог трагедии 11 Сентября 2001 года всем известен: в США произошел самый крупный в истории человечества террористический акт. В этот день в небоскребы Всемирного торгового центра (WTC) в Нью-Йорке и в здание Пентагона врезались три самолета, управляемые террористами, четвертый разбился в штате Пенсильвания. Жертвами терактов стали 2973 человека. В подготовке и действиях террористов, в выбранном ими простом, но крайне эффективном методе атаки, на мой взгляд, отражены веками копившаяся ненависть, восточное коварство, крайний цинизм и полное презрение исламского мира к прочему народонаселению Земли.
Наша страна, как впрочем и европейские страны, находится в активной стадии исламизации, в американском обществе давно образовался параллельный мир эмигрантов из исламских стран – мусульманские общины, в которых проживает население, не пересекающегося с другими людьми. Мир религиозного мракобесия, ненависти к другим популяциям, территория женщин, полностью закрытых одеждой и бородатых мужчин, переполненных злобой и ничем не подкреплённым апломбом. Не пытайтесь обнаружить здесь малейшую легальную, экономическую активность - это гетто, управляемое религиозными фанатиками. Это мир безделья и необоснованных требований к правительству об увеличении пособий для малоимущих. Это бум захвата новых территорий, методически, улица за улицей, город за городом. Это тайная дверь, через которую в общество внедряются нелегалы, и поступают наркотики. Некоторые города уже стали на четверть мусульманскими, в глубинке страны силовые структуры постоянно находят лагеря подготовки террористов. Мусульмане теперь имеют сильный электоральный голос, который нельзя игнорировать при выборах. Чёрный рот полуобразованной мусульманки Ильхан Омар уже получил право высказываться против президента Трампа и открыто извергать антисемитские лозунги с трибуны Конгресса. Ислам – это не просто религия, это политическая идеология, которая действует детально разработанными методами управления обществом. Ислам следует сравнивать с коммунизмом или национал-социализмом...
Заявленная отцами-основателями великой страны идея развития народонаселения США, как котла кипящего супа из рас, народов, этнических и религиозных масс, в котором непременно изготовится единая и великая американская нация, бесславно провалилась. Причинами провала являются колоссальные различия групп иммигрантов в жизненном опыте, в отложившемся в их сознании перечне моральных, духовных и гуманитарных ценностей, в оценке стоимости человеческой жизни в целом. Содержание ингредиентов в американском суповом наборе оказалось непосильно сложным даже для опытных кулинаров из Департамента по делам иммигрантов.
Диапазон исходных продуктов в наше время простирается от европейского типа людей до китайских трудоголиков, неутомимых индийских компьютерщиков, спортивно-музыкальных афроамериканцев, неунывающих «латинос», буддийских монахов и даже до радикальных мусульман-исламистов. Последняя популяция совершенно не адаптируется в новой среде. В иммигрантскую похлёбку они добавляют лишь горькую желчь вечного недовольства и нескрываемой злобы, винят в своих трудностях окружающих и открыто ненавидят новую родину. В связи с этим, мимоходом, упомянем братьев Царнаевых, чтобы было не далеко ходить за примером. Зачем же тогда приверженцам ислама нужно покидать земли предков и отправляться за тридевять земель, в Америку, если сердцу дороги привычные моральные догмы и обычаи? Соединённые Штаты – это планета свободных космополитов, пристанище жителей Мира в самом широком понимании этого слова. Зачем американскому правительству разрешать въезд на постоянное жительство потенциальным врагам? Вся надежда на президента Трампа, этот президент в состоянии разобраться и снизить угрозу...
В последнее время, после трагедии 11 сентября и ужасных бостонских событий, даже наиболее демократичные и мягкотелые в своих высказываниях американские СМИ начали проводить в публикациях осторожную идею «этнического салата». Супчик, мол, у нас не получился, давайте-ка теперь рассматривать сводный американский народ, как неоднородную смесь рас и народностей Земли, мирно и спокойно проживающих в своих этнических анклавах на американской территории. Тогда что же у нас, господа, получится в итоге: прекрасный, хорошо усваиваемый человеческим организмом салат «оливье» или взрывная, гремучая смесь по рецепту Усамы бен Ладена? Мне кажется, что гремучая смесь... Мне совсем не страшно, но я очень беспокоюсь за будущее своих детей и внуков...
ВОЗВРАЩЕНИЕ В РИГУ: Однажды я услышал разговор русскоязычных эмигрантов за соседним столиком в нью-йоркском ресторане:
- Мы здесь пять лет и совсем никакой ностальгии…
Я подумал:
- Счастливые придурки, я живу здесь на много дольше, а моя ностальгия всегда со мной… Чего тут грустить? Разве я перестал ненавидеть советскую власть, десятилетиями бездарно правившую страной и выкосившую миллионы людей в борьбе с собственным народом. Неужели в совковой жизни меня не достали антисемиты, тупо и упорно обвиняющие евреев в собственных проблемах? Разве в прошлом мне не надоело стоять в очередях за предметами первой необходимости, искать блаты и унижаться перед торгашами. Так в чём же тогда причины печали?
Я скучаю по друзьям лихой молодости и ценю хороших людей-интернационалистов из прошлой жизни. Мне по душе климат и природа европейской части постсоветского пространства. Для меня не может быть лучше и вкуснее атмосферы, чем воздух прибалтийского, соснового леса. Я не забыл лыжные трассы Домбая и Чегета, вечерние посиделки в горах с песнями под гитару. Я по-прежнему восторгаюсь великой русской литературой, русским театром и русской бардовской песней. Я тоскую по двум любимым городам – Риге и Москве, в которых мне выпало жить и учиться. Я всё ещё уверен, что концентрация красивых женщин в России на тысячу человек населения многократно превышает этот показатель в любой другой стране мира. Но самая глубокая сторона моей ностальгии – это грусть по прошедшей молодости, которой выпало развёртываться в прошлые времена, на обширных пространствах бывшей родины. Именно ностальгия заставила меня несколько раз возвращаться в «родные пенаты», хотя в первый раз формальным поводом для поездки в Ригу явился юбилей кузена, Семёна Олевского, по-прежнему проживающего в латвийской столице.
Рано утром, в одну из апрельских суббот вдруг позвонил Семён и пригласил прибыть в Ригу, на его пятидесятилетний юбилей. Много лет я справлялся с тоской по дорогим людям и местам, не решаясь на возвращение к прошлому, но этот телефонный звонок сыграл роль знака свыше – пора! Мы с Софийкой полетели. Кузен встречал нас в зале аэровокзала, который выглядел скромным, чистым и современным. Дом двоюродного брата привёл нас с женой в благое состояние – мы увидели дом, желанный душе европейского человека: большой, красивый, основательный и гармонично встроенный в ландшафт лесопарка. Рядом, за окном, сосновый лес и самый необыкновенный воздух… Я удивился материальному успеху кузена – в своем родном городе, без начального капитала, минуя иммигрантские мытарства он сумел выстроить высокое благосостояние своей семьи. Крутой мужик!
Юбилей кузена праздновали в пятницу вечером, 14 июня. Торжество не было русским, ресторанным застольем с тостами, лихими танцами и заказом песен. Оно также не было сходно с американским «party», со шведским столом и спонтанным делением гостей на группки по интересам. Виновник торжества и члены его семейства постарались подчеркнуть изысканность вечера и избранность гостей: закрытый ресторан, прямоугольная комната для банкетов с антикварным, овальным столом и мягкими креслами, официанты в чёрных костюмах и белых перчатках. Оркестр, из шести музыкантов в строгих смокингах, исполняет согласованную программу. Вечер ведут наёмные ведущие, красивые и молодые, мужчина и женщина, которые следуют оговоренному сценарию. Гости женского пола, все как одна, в длинных платьях и крутых драгоценностях. Мужчины в тёмных костюмах, дорогие галстуки и швейцарские часы. На столе серебряные приборы и авторский фарфор, (тарелки, вазы для цветов, блюда и салатницы) расписанный под Пикассо. Угощение соответствует приборам: икра, угорь, заливная осетрина, свежие устрицы, королевские креветки и лобстеры... Любые напитки выдают в стороне, у бармена... Аристократический приём... Так теперь живут «новые латыши» в Риге. Двадцать лет без советской власти оказалось достаточно для создания класса зажиточной буржуазии, а сколько ещё понадобится лет, чтобы все жители малого государства вышли на уровень жизни их соседей из скандинавских стран?
СТОКГОЛЬМ: Кузен посоветовал воспользоваться территориальной близостью и морским паромом «Рига – Стокгольм» компании Tallink для короткого путешествия в Швецию. Паром – пример удачного капиталистического предприятия: судно постройки советских времён, предоставляющее вполне достойный сервис. Идеальная чистота, высокий уровень обслуживания, вечерние развлечения и хорошая еда в ресторанах.
Стокгольм называют «северной Венецией» – его территорию и окрестности образуют тысячи островов. Столица Швеции отличается полным согласием природы с городской архитектурой и обитателями города. Поток пешеходов крайне отличается от движущейся толпы Нью-Йорка, Парижа и Москвы. Выражение лица основной массы людей на улицах отражает душевное равновесие. Современная генерация одной из старейших наций Европы, с десяток поколений не испытывающей ужасов войны, уверенно смотрит в будущее, которое защищено лучшей в мире системой социального обеспечения. Путешественника, с первого взгляда, очаровывает красота природы и необыкновенная гармоничность водных просторов, парков и скверов со старинными и современными зданиями и постройками. Пересечение туриста с коренными обитателями города в отеле, на транспорте, в ресторанах, в магазинах и других местах обслуживания проходит вежливо, ровно и надёжно. Моя туристическая командирша снова, уверенно и привычно, взяла власть в свои руки. Мы продвигались точно по справочнику «The best of Stockholm», наращивая в своей памяти впечатления от дворцов, музеев и прочих туристских достопримечательностей.
ПЕРЕЕЗД НА STATEN ISLAND: В 2002 году моего зятя пригласили работать по контракту в компании Blumberg Capital. Я понял, что временное, на несколько лет, прибытие семьи старшей дочери в США можно превратить в постоянное жительство с получением гражданства в недалёком будущем. Чтобы облегчить своим детям первые шаги в новой стране, мне следовало, на первое время, устроить их на своей территории. Ограниченные площади моей квартиры в Квинсе не позволяли нормальную жизнь двух семей одновременно. Я начал выбирать район и просматривал варианты приобретения большего по площади жилья. После нескольких месяцев поиска, мы остановились на варианте, который нашёл мой друг Женя Зелдин. Я купил на острове Staten Island, в посёлке Captain’s quarters часть трёхэтажного дома, первый этаж которой представлял собой независимую квартирку для небольшой семьи. На втором этаже располагались большая, удобная кухня и гостиная, а на третьем - три спальни. В посёлке имелся собственный клуб с теннисными кортами, сауной и бассейном. Теперь я был готов к приёму Лёли, Игоря и пятилетнего Бена. Они прибыли из Израиля в ноябре 2002 года, Игорь немедленно приступил к работе, а дочери для работы в психиатрии требовалась сдача экзамена для получения американской лицензии. Через два года Лёлия и Игорь адаптировались к американской действительности, стали на ноги, купили дом в городке Стенфорд, переехали в свой дом, и в 2009 году родили ещё одного ребёнка – мою любимую внучку Иву.
ПАРОМ НА WALL STREET: - Внимание пассажиров! Морской паром совершает рейс по маршруту «Staten Island - Manhattan». Время прибытия – 9.00. Спасательные жилеты располагаются под креслами пассажирских салонов. При аварии или другой опасности следует неукоснительно выполнять инструкции экипажа судна. Курить во время рейса категорически запрещается...
Мы с Софийкой и семья Лёли жили на острове. Нам пришлось регулярно пользоваться паромом, чтобы добираться на работу и с работы домой. Громкое объявление судовой радиорубки, повторяющееся два раз за день, порядком осточертело. Получасовые морские переходы могли бы стать канительной мукой, если бы мы не примкнули к компании русскоязычных трудяг с Wall street, в которой за разговорами короталось время. Компания численностью 10 – 20 человек, в основном, состояла из программистов, юристов, экономистов и финансовых аналитиков. Состав компании ежедневно менялся в зависимости от рабочего расписания, отпусков и семейных обстоятельств. Мы располагались сообща на второй палубе, посредине первого салона. На судне нашу группу знали – мы были регулярными пассажирами. Никто из посторонних не претендовал на наши два ряда кресел. Если в пространство забредал разовый турист, то по истечении пяти минут он едва уносил ноги, не справившись с уровнем децибелов наших перепалок. Время морского перехода текло быстро, оно уходило на простой трёп, профессиональные разговоры, дискуссии, а порой жаркие споры. Темы обсуждений зарождались спонтанно – от фонаря, от первой брошенной фразы…
Политические новости, Интернет, компьютеры, состояние биржевого рынка, ремонт домов, отпуска, недовольство решениями мэрии и правительства, критика образования и налоговой системы, семья, дети... Как повелось, выступали докладчики, недавно приобретшие свежий жизненный опыт. Собрат по парому, прикативший из экзотического отпуска, делился впечатлениями. В лучших рассказчиках историй числился автор настоящих записок. Заводилами политических споров обычно бывали Женя Зелдин, Сергей Окшин, Олег Симкин и Гена В. Игорь Котлер считался экспертом по новостям спорта. Рождённая в Америке, дочь русских эмигрантов Лина, работала помощником адвоката. Она, случалось, давала юридические консультации во время морского перехода. Беседы иногда, случайным образом, сворачивали на скользкую дорогу громких, политических споров.
- Мэр поддержал строительство мечети в центре! Грёбаная демократия добивает сама себя. Я голосую за братство народов, но нельзя соединять в одном обществе людей разного уровня цивилизации. Если будет так продолжаться, мы получим новое 11 сентября.
- Не смей так рассуждать – эта страна построена на костях эмигрантов со всего мира.
- Демократ хренов! Демократия разрушается по вине таких мягкотелых людей. У нас скоро не станет бесплатного образования, доступной медицины, пенсий, ухода за стариками и прочих социальных достижений…
- Ты - республиканец?
- Я не член партии, но я поддерживаю позиции республиканцев...
- Господа, проехали. Я предлагаю оставить эту тему. На мой взгляд, экономическая проблема иммиграции гораздо существенней. Будь моя воля, я бы закрыл возможность въезда в страну социального балласта. Канада, например, разрешает постоянное жительство тем соискателям гражданства, которые обладают капиталом для бизнеса или имеют профессии, соответствующие списку специальностей, недостающих их экономике. Таким образом, у них практически отсутствует балласт. Я имею в виду жителей, не участвующих во взаимном обмене материальными и духовными продуктами.
- Парни, вы удивили – это почти проповедь фашизма... Каждый человек достоин своего шанса! В страну проникают нелегалы без права на работу и легально въезжают индивидуумы, не способные приспособиться к американской действительности, но нельзя же лишать человека права пытаться обрести нормальную жизнь...
- Ну, ты и загнул - обозвал фашистом! Почему шанс нелегального мигранта должен проверяться за деньги американских налогоплательщиков? Мне противно слушать этот бред …
Спор, грозящий развернуться в драку, резко обрывается объявлением из радиорубки: - Внимание пассажиров! Морской паром «Губернатор Молинари» завершил свой рейс и прибыл на терминал номер 3 Морского вокзала. Текущее время – 9.01. Мы просим всех покинуть судно…
СВАДЬБА ЮЛИИ: 15 апреля 2006 года моя младшая дочь вышла замуж за Пита Ангер (Pete Unger), профессионала в области рекламы. Пит родился в Америке, но его родители – эмигранты. Отец прибыл в США из Дании, а предки мамы из Италии. Дети захотели шикарную свадьбу и положили в копилку расходов все свои сбережения. Планируемые затраты на праздничное мероприятие превышали сумму их накоплений в два раза – родственникам с обеих сторон пришлось раскошеливаться. Финально в копилке собралась сумма в половину стоимости моего дома. Я спросил у дочери:
- Не жалко такие деньги на ветер? Свадьбу отгуляем, а денег не останется... Лучше дом вам купить...
- Папа, свадьба один раз в жизни бывает... Денег не жалко – мы оба хорошо зарабатываем, со временем и на дом наберем...
- Дай Бог, доченька, чтобы у тебя свадьба один раз в жизни была... Не у всех так удачно складывается...
- У нас получится!
У Юли и Пита всё действительно получилось – они вместе уже четырнадцатый год, у них прекрасный дом в богатом пригороде Нью-Йорка и двое красивых детей, мальчик и девочка, близнецы, Рид и Элла.
РАЗВАЛ ДЕПАРТАМЕНТА РАТНЕРА: Как я писал раньше, в капиталистическом мире нельзя рассчитывать на постоянную работу и надёжное материальное благополучие. Внезапно высшее руководство Prudential приняло решение, что содержание Департамента оценки производительности инвестиций, в среде Mainframe компьютера обходится компании очень дорого. Перевод обработки и хранения данных в Сеть и Базу Mini компьютеров позволит компании экономить огромные деньги. Сотрудников департамента собрали в зале заседаний и объявили о фатальном для трудящихся решении высшего руководства. Согласно плану (оказывается у них имелся давно проработанный план) перевод всей технологии на новую платформу будет происходить постепенно, в течение двух лет, силами сторонних разработчиков, которые давно работают в новой технологии. В переходный период сотрудники департамента обязаны помогать разработчикам новой версии софта разобраться во всех нюансах старого программного обеспечения. В случае отказа работника от консультаций и ответов на вопросы ему грозит немедленное увольнение (сам помоги постороннему занять в скором будущем твоё рабочее место).
Через месяц уволили Давида Ратнера и тридцать процентов сотрудников его департамента. В первую волну увольнений я не попал, но чувствовал, что моя очередь совсем не за горами. На прощальном обеде Давид пригласил бывших подчинённых посещать его бар. Оказалось, что параллельно с работой в Prudential, он давно открыл свой бизнес – бар в одном из активных в ночное время районов города. Увольнение Давида совсем не разорило. Один из сотрудников департамента, Дан Л., добровольно подал заявление на увольнение. Коллега имел самое лучшее в США образование – Гарвардский университет, от продвижения по службе всегда отказывался, предпочитал числиться программистом. Жил в шикарной квартире, в Манхеттене. Сослуживцы сплетничали, что он, тайно используя нашу информацию, играл на Бирже и давно стал миллионером... Этого мутного умника увольнение тоже не разорило... Все остальные сотрудники в будущем станут искать другую работу, не всем из них повезёт... Перевод нашей Системы программного обеспечения на новую платформу вместо запланированных двух лет занял три года. После завершения работ уволили ещё 60% сотрудников департамента. Я, возрасте 64 года, с большим стажем в компании, был уволен с приличным выходным парашютом – сохранение заработной платы за следующие девять месяцев после увольнения. Я, как и все мои коллеги, начал искать новую работу, рассылал резюме и даже несколько раз сходил на интервью. Ничего не получилось – никто не хочет брать на работу людей после шестидесяти... Я плюнул и оформил пенсию в 65 лет, потеряв десять процентов от максимально возможного в моем случае размера месячной выплаты. Мне хватит...
ВОЗРАСТ ДОЖИТИЯ: Наиболее точно о преклонных годах сказал мудрый Лев Толстой: «Старость – самая большая неожиданность в жизни человека»... В Америке пенсионеров называют «retired». Частица «re» говорит о повторении последующего за частицей глагола или прилагательного... Прилагательное «tired» значит уставший... Всё вместе получается «многократно уставший»... Всё так и есть – труженики в США уходят на пенсию предельно уставшими от крайне напряженного труда...
Старость действительно приходит неожиданно... Пару месяцев назад ты ещё, в одном ряду с коллегами, занимался тяжёлым умственным трудом... В отклик на твой заинтересованный взгляд, совсем недавно ты получал кокетливую улыбку проходящих мимо красоток... Прошлой зимой ты ещё летал на лыжах в горах австрийского Инсбрука... Всё прошедшее лето ты играл в теннис... Вдруг, в один из дней, ты замечаешь, что твоё родное и послушное тело перестало слушаться и подаёт сигналы о неисправностях организма... Ложишься спокойно спать, а утром подымаешься с сильной болью в плече... После длительной езды за рулём болит поясница... В холодный день капает из носа и начинается непрерывный кашель... Пройдёшь мимо лужайки со свежескошенной травой – снова аллергия: чешутся глаза и опять течёт из носа... Пробежишь трусцой один километр – получай боль в коленках... Зрение и слух сильно упали... Кратковременная память постоянно подводит... Труба дело! Врачи тут не помогут – не трать время... Жаловаться некому и бессмысленно – все заняты своими собственными проблемами... Обидно, конечно, но что можно сделать... Корабль с молодыми, здоровыми и весёлыми ушёл вперёд, а ты остался на берегу... Старина, ты допрыгался – достиг возраста дожития... Смирись и старайся, как можно дольше в нём задержаться...
Оказавшись в названом возрасте, я, по началу, валял дурака и упивался блаженством свободы, но через пару месяцев заскучал без всякого полезного обществу дела. Я устроился работать неполный день в социальном центре для пожилых людей. Подобные организации являются одним из достижений расточительного, за счёт налогоплательщиков, бывшего президента США Барака Обамы, который заигрыванием с малообеспеченной прослойкой американского населения снискал себе популярность и выиграл выборы. Задача Центра собрать из окрестностей старых людей, окружить их профессиональной заботой и занять досугом. Контингент, от семидесяти до ста, получает двухразовое питание, лёгкие спортивные занятия, экскурсии, кружки по интересам, бассейн, бильярд, боулинг, концертные программы и т.п. Среди рядовой, обывательской массы клиентов, в Центре попадались звёзды первой величины. Я имею в виду оценку людей в качестве источника интересной информации. Для иллюстрации, упомяну лишь нескольких из русскоязычных посетителей Центра с высоким потенциалом информативности: Юрий – академик Академии наук СССР; Пётр – блокадник из Питера, в возрасте двенадцати лет остался круглым сиротой и выжил, благодаря тому, что был принят в отряд самообороны; Белла – участница диссидентского движения; Мария – русская женщина, вдова бывшего представителя Болгарии в ООН; Александр – полковник в отставке, бывший командир подразделения, обслуживающего ракетный комплекс «Тополь»... Очевидно, что их память – кладезь интересных сведений.
В это время я стал писать прозу и использовал несколько рассказов подопечных для сюжета некоторых произведений. Я прекрасно понимаю, что катастрофически опоздал в Литературу – не получил должного образования, поздно взялся за перо... Мне никогда не стать Мастером, не вызвать пристального внимания издателей и не заслужить широкого признания читателей... Я всё равно продолжаю писать – мне интересно... Пускай мои произведения читают только друзья и пользователи лишь нескольких русскоязычных, литературных порталов – мне всё равно приятно, если меня читают, мне это нужно...
В качестве средства спасения от аллергии на холод, я теперь использую переезд в штат никогда не кончающегося лета – Флориду. Я живу на два дома: в зимние месяцы – квартира в Майами, в летние – мой дом на острове, в окрестностях Нью-Йорка... Я больше не работаю – стараюсь задержаться в возрасте дожития: принимаю в Майами своих детей и внуков, общаюсь с новыми приятелями, хожу пешком не менее часа в день, регулярно плаваю, играю в биллиард, иногда позволяю себе массаж и продолжаю немного писать прозу... Таким образом я стараюсь задержать свой переход в вечность... Может быть зря стараюсь, вдруг и там окажется интересно...
««=== КОНЕЦ=== »»
Майами, Нью-Йорк, Апрель – Июнь 2019