Небесный комбриг - Часть 1

Александр Сороковиков

НЕБЕСНЫЙ  КОМБРИГ



Эта книга посвящена человеку, с именем которого связаны недавние события на юго-востоке Украины. Алексей Мозговой был не просто выдающимся полевым командиром, но он стал символом Донбасса, символом Новороссии. Его идеи справедливого общества и народоправства выразили извечное стремление народа не только к лучшей жизни, но стремление жить по совести и справедливости. Именно поэтому, простые слова Мозгового находили отклик в сердцах людей, именно поэтому народ шел за ним, как за своим вождем. Потому что, понятия «Совесть, Честь, Справедливость», несмотря ни на что живут в душе народа, и будут жить, как бы народ не приучали следовать иным стандартам. А потому, идеи легендарного комбрига будут актуальны не только сейчас, но также и для грядущих поколений.



ЧАСТЬ  ПЕРВАЯ

«Величие русского мира будет восстановлено. И каждый, кто посягнет на русский мир, понесет наказание. И каждый пострадает от своей алчности и желания погубить. Кто с мечем к нам придет, от меча и погибнет. Русский мир – это великая сила… Мы весь мир заразим свободой, справедливостью и совестью».
 (Алексей Борисович Мозговой).


НАЧАЛО  ПУТИ

    Если обратиться к таким краеугольным вопросам бытия, как – свобода, совесть и справедливость, то, верно нет ни одного мыслителя, который обошел бы вниманием эти три важнейших для человечества понятия. Загадку «нравственного императива» пытались разгадать великие Кант и Гегель. О тихом, едва слышном, но настойчиво требующем правды голосе размышлял далекий от подобной тематики Фрейд. Ницше также стремился раскрыть тайну происхождения морального чувства, но не сумев одолеть гордым разумом этой загадки, создал богопротивное учение о сверхчеловеке. Вопросы совести были главными в творчестве Ф.М. Достоевского, И.С. Тургенева, И.А. Гончарова, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова. Русская литература XIX века, по выражению некоторых исследователей, это литература «больной совести». По большому счету, мысль большинства философов «серебряного века» вращалась вокруг единого и нераздельного, троичного по своей сути вопроса – свободы, совести и справедливости. Вращалась вовсе не потому, что она была «больна совестью», а потому, что это качество в первую очередь было присуще Русской Православной душе. Алексей Борисович Мозговой был глубоко Русским человеком, а потому эти вечные вопросы тоже не давали ему покоя.
    Выдающийся философ, публицист и общественный деятель конца XIX-го начала XX-го веков Лев Александрович Тихомиров так раскрывал эту извечно Русскую тематику: «Свобода, как абсолютный принцип имеет место только в духовной жизни личности. В жизни гражданской и государственной по самой природе вещей этого не может быть. Общество и государство суть явления мира необходимости, а не свободы. Их процессы обусловливаются даже чисто физическими факторами – условиями питания, борьбы с природой, свойствами территории и т.д. Материалисты, отвергающие реальность духовного мира, совершенно логически приходят и к отрицанию свободы. Общество и государство сами по себе могли бы складываться без всякой примеси свободы, как мы видим у пчёл, муравьев и т.п. Если в человеческом обществе является потребность в обеспечении свободы, то исключительно потому, что эти общества складываются из существ, обладающих духовной жизнью, не способных отказаться от порождаемой ею свободы и требующей ей места в коллективной жизни». [1]
    Под этими словами, пожалуй, мог бы подписаться и Алексей Мозговой, а также, под следующими словами философа: «Жить должно по “правде”, и везде вокруг себя должно поддерживать эту “правду’». А еще, с молоком матери впитал он такое важное и для казака, и для человека понятие: «Не бойся за шкуру – бойся за честь». Именно оно стало впоследствии девизом бригады «Призрак». «Кодекс чести», – вот, что отличало Русских офицеров и солдат, от солдат и офицеров других армий. Не случайно, именно этот «Кодекс» возродил Александр Васильевич Суворов во вверенной ему армии, а флотоводец Федор Ушаков на вверенных ему кораблях. Этим «Кодексом» руководствовался и Белый генерал Михаил Дмитриевич Скобелев. По тому же «Кодексу» поступил и Император Александр II, когда после войны на Балканах смиренно попросил прощения у Белого генерала за ранее нанесенные ему прежде огорчения. И уж конечно, не могло быть иначе у казаков, которые подвигом жизни постоянно подтверждали этот «Кодекс». 
    В связи с этим хотелось бы упомянуть об одном, далеким от нашей темы случае. Когда, осенью 1938 года, чекист И.С. Погорелов получив задание об аресте и уничтожении М.А. Шолохова, решил его спасти. Погорелов в этой ситуации жертвовал собой, но, несмотря на смертельную для себя опасность, он поступил так, как подсказывала совесть. К счастью, авантюра с поездкой его и Шолохова к Сталину увенчалась успехом. Генсек принял их, внимательно выслушал, после чего навел справки, и дал распоряжение разобраться. В конечном итоге, арестованные накануне родственники Шолохова были освобождены, а наказанию подверглись начальники местного НКВД. Наверняка Погорелов был казаком по происхождению, а потому записанные в генах законы чести, совести и справедливости не позволили ему совершить подлость. Были казачьи корни, как по отцовской, так и по материнской линии, и у Алексея Борисовича Мозгового.

    Родился Алексей Мозговой 3 апреля 1975 года, в селе Нижняя Дуванка Сватовского р-на Ворошиловоградской (ныне Луганской) области. Его сестра, Елена Борисовна рассказывала, что с детства Алексей был лидером, но будучи заводилой, никогда не совершал бесчестных поступков. При этом учился хорошо, отчего родители регулярно получали грамоты за хорошую учебу сына. Когда родители заметили у Алексея музыкальные способности, то отдали его учиться в музыкальную школу, которую он окончил с отличием по классу трубы и баяна. Впрочем, несмотря на хорошие оценки, характер Алексей имел взрывной, и за пределами школы вел бурную жизнь. Справедливости ради сказать, делал это не намеренно, но единственно, по причине задатков лидера, с детства обозначившихся в его характере. По окончании восьмилетней школы Алексей поступил в Луганское музыкальное училище, которое закончил со специальностью руководителя оркестра. В училище тогда действовал ансамбль казачьей песни «Вольница», который ездил с концертами по казачьим станицам. Студентам тогда давали задание: не только исполнять утвержденный вышестоящими инстанциями репертуар, но и собирать неизвестные казачьи песни, благодаря которым этот репертуар и пополнялся. Особо нравилось Алексею то, что на сцене они выступали в национальных казачьих костюмах. Причем, как девушки, так и ребята. Выступления эти очень тепло принимались местными жителями. И когда, после одного из них, местный атаман подарил Алексею настоящую казачью фуражку, то он принял ее, как самую высокую награду. Фуражку он потом долгие годы хранил, - вспоминала Елена Борисовна, - и очень гордился этим подарком.
    С раннего детства отличительной чертой Алексия было стремление к справедливости, и качеством некоего внутреннего благородства, особенно если это касалось взаимоотношений с противоположным полом. Не было случая, чтобы он перед кем-то юлил или оправдывался, либо поступал по хамски, нечестно. Если же считал себя правым, то всегда до конца отстаивал свою точку зрения. «Это, видимо, у него от отца и мамы, - поясняла Елена Борисовна, - так как родители наши казачьего рода». Впрочем, и песенный талант является прирожденным казачьим качеством, ибо у казаков без песни ничего не происходит. Впереди у Алексея Мозгового открывалась блестящая артистическая карьера, но, все-таки, несмотря на это, Алексей Борисович решил воплотить свою давнюю мечту – стать военным.
    И, пожалуй, нет ничего удивительного в том, что Мозговой выбрал воинское поприще, потому что для казака песня не самоцель. Все казаки – поющий народ. Везде, в труде ли, в боевом походе, на празднике. Всюду у казака, как впрочем, у любого русского человека, звучала песня. Она поднимала дух, утешала в печали, просветляла думы. Песня для казака имеет большую важность, но главное, все-таки, воинский подвиг. Суворовский девиз: «сам погибай, а товарища выручай», являлся основой казачьего бытия, без которого невозможно было бы выжить в реалиях «дикого поля».
    В книге братьев А.М. и В.М. Гнеденко «За други своя или все о казачестве», так написано о казаках: «Надо ли говорить, что в таких условиях могли выжить только самые крепкие, самые смелые, самые мудрые и изворотливые. Замешанный на такой закваске казацкий характер был подобен кремню, который с годами только отшлифовывался. Нет, не хрупкими людьми были казаки. Иначе, как бы смогли они отстоять Русь, а в конечном счете, всю Европу от беспощадных турецких полчищ и хищных татар, стотысячные набеги которых наводили ужас на все христианское население от берегов Черного моря до моря Балтийского. Еще сложнее было противостоять братьям по крови (но отнюдь не по духу!) полякам-католикам, время от времени посягавшим на завещанную славными предками святую веру. Все можно было стерпеть, но последним никак нельзя было поступиться… Казаки называли себя рыцарями Православия, борцами за чистоту веры, и пострадать в борьбе с еретиками они считали для себя превыше всякой чести, знаком Божественного благоволения». [2]
    В казаки люди приходили не только по причине сословной принадлежности, но и по долгу совести. И порой, ради того, чтобы противостать супостату, когда невозможно было терпеть притеснения панов, всякий, кто ради воли и справедливости оставлял дом и родных, мог стать казаком. В казаки уходили самые отчаянные. Уходили те, кто не мог переступить через свою совесть и смириться с несправедливостью. А был казачий клик таков: «Кто хочет за веру христианскую быть посажен на кол, кто хочет быть четвертован, кто готов претерпеть всякие муки за святой крест, кто не боится смерти – приставай к нам! Не надо бояться смерти – от нее не убережешься. Такова казацкая жизнь». И умирали казаки «не скыгляча и не скаржичись», то есть, не воя и не жалуясь, а с достоинством и со стоическим презрением к своим мучителям.
    Как пишут далее братья Гнеденко: «Посторонних казаки поначалу встречали неприветливо, исподволь приглядываясь, изучая человека. На вопросы отвечали весьма неохотно и любили больше послушать, что скажет приезжий. И только убедившись, что пожаловавший к ним свой по духу и вере, они мало по малу смягчались. Лица их принимали веселый вид, и живые глаза начинали искриться удальством и неподражаемым юмором. Беспощадные к врагам, казаки в своей среде были всегда благодушны, щедры, гостеприимны. Страннолюбие их распространялось не только на приятелей и знакомых, но и на посторонних захожих людей…
    Будучи в душе поэтами и мечтателями, казаки всегда выбирали для своих жилищ, как временных, так и вечных, самые живописные места. Они влезали на высокие скалы, уединялись в лесные пущи, поднимались на степные курганы и с высоты птичьего полета любовались ландшафтами, предавались тихим думам и возвышенным размышлениям. Любили они послушать и своих певцов-баянов, или сами складывали песни и думы, беря в руки пузатенькую с кружочком посередине кобзу. Кобза, по понятиям казаков, была выдумана святыми людьми. Для скитающегося по безлюдным степям рыцаря, она была истинною подругою, дружиною верною, которой он поверял свои думы, разгонял мрачную тугу…
    Разумеется, были в характере казаков и недостатки… К примеру, не могли они удержаться, чтобы не побалагурить, послушать рассказы других, да и самим рассказать о подвигах товарищей, держа при этом в зубах люльки-носогрейки. Бывало, что в рассказах этих они и прихвастнут и прибавят чего от себя. Любили казаки, вернувшись из заморского похода, шикнуть своих нарядом и убранством. Отличались они и беспечностью и ленью. Не отказывали себе и в питии. Однако, во время похода объявлялся строжайший сухой закон. Отваживавшегося напиться немедленно казнили. Но и в мирное время быть с водкою запанибрата могли только рядовые казаки. Для “начальных людей”, для тех, кто руководил казачеством, пьянство считалось серьезным недостатком. Среди атаманов всех уровней пьяниц не было, да и быть не могло. Ибо, им тут же отказали бы в доверии». [3]
    Таков был характер казака – витязя-поэта, благородного воина, и Алексей Борисович Мозговой впитал с молоком матери этот характер, а потому и не случайным было его тяготение, как к народному искусству, так и к военной стезе.
    По достижении восемнадцати лет Алексей был призван на службу в армию. К этому времени, на волне перестройки разрушилось на пятнадцать частей единое государство, и потому, Алексея призвали в вооруженные силы Украины. По понятным причинам, «покупатели» забрали его служить в Киевский военный оркестр, но… стремление стать настоящим военным взяло верх. После подачи рапорта, и твердого исповедания своей позиции, он был переведен в действующую армию.
   Отслужив положенный срок, Алексей, как и ожидалось, остался на сверхсрочную службу. Служил он в городе Котовске Одесской области. Там познакомился со своей будущей супругой. Затем его перевели поближе к родным местам, в Трехизбенку, где он служил в танковых частях. После выхода в отставку некоторое время работал в Сватовском военкомате. В свободное время пел в мужском ансамбле. К тому времени, Алексей обучился мастерски владеть шашкой и односельчане вспоминали, что во время концертов он всегда выходил на сцену со своим коронным номером. Этот же танец с шашкой он исполнял и на всеукраинском фестивале народных талантов, куда ансамбль ездил представлять Луганскую область.
    По выходе в отставку Мозговой принимал участие в общественной жизни, оказывал помощь в предвыборных кампаниях. Был случай, когда он доставил до избирательного участка свою пожилую маму, потому что избирательная комиссия намеренно не приехала в Дуванку, как впрочем, и в соседние деревни. Этот период недолгого возвращения на родину Алексей Борисович вспоминал с болью. Довольно скоро пришло понимание, что справедливой жизни, при тогдашнем порядке добиться было нельзя. Видимо, это и послужило причиной отъезда в иные пенаты, за лучшей жизнью. После Дуванки был недолгий переезд в Харьков, где прожил с семьей два года. Затем отправился на заработки в Россию. Семья поселилась в Санкт-Петербурге, где Алексей работал обычным строителем.
    Но что-то тогда незаладилось в его жизни, а потому неслучайно родились эти строки: «Отпускаю тебя, любовь, ты голубкой лети к другому. Повторяю я вновь и вновь, сердцу раненому, больному». А также: «Теперь осталась только жалость, других эмоций больше нет. А может раньше лишь казалось… что в этом взгляде неба свет». Так или иначе, но семья распалась, и наступил период одинокой богемной жизни. Период переосмысления, когда ушла в прошлое возможность стать кадровым военным, и еще более возможность стать профессиональным певцом и музыкантом. Кризис возраста, когда канула в Лету полная надежд молодость, и… чего ж еще ждать от будущего?..
Именно к этому периоду принадлежат такие его стихи: [4]

Не нужны мне богатства без меры,
Я доволен и тем, что есть.
Пусть не будет успешной карьеры
И друзей, воспевающих лесть.

Мне бы воздуха больше, простора,
Как донская бескрайняя степь.
Чтоб не слышать пустых разговоров
И в пустые глаза не глядеть.

Даже если один я останусь,
Я не стану просить, умолять.
Всё забуду, прощу и расстанусь,
Всем приходится что-то терять.

Только верю я, утро наступит!
Утро нового, чистого дня.
Солнце душу согреет, разбудит
И лучами обнимет меня.

Новый день, новый путь, всё с начала,
Как хотелось бы без суеты.
Чтобы больше душа не кричала
И судьбы не свистели кнуты…

    И, все же богема, а более, врожденное жизнелюбие захватывает поэта, и появляется иронический, как бы продолжающий традицию раннего Есенина и раннего Рубцова автопортрет, который так и называется: «О себе…»

Я создан для вредных привычек,
И спорить не стоит со мной…
Без курива, водки и спичек,
Я мёртвый… ну, как не живой.

Курю, наслаждаюсь я дымом,
В дыму я как в облаке грёз.
Пускай будет он беспрерывным,
В нём запах чарующих роз.

А водочка, это же чудо!
Волшебный напиток, мечта.
Не пьёшь ты? Ну ты и зануда,
Ведь женская в ней красота…

Хоть в целом, хоть в общем, плохой я.
Зато я такой, какой есть.
Мне образ не нужен героя,
И очень противна мне лесть…

    Но со временем все чаще приходит трезвое осмысление жизни, хотя и без стремления расстаться с богемой. Инерция пьяной, все более теряющей смысл жизни продолжается, когда рождаются такие строки:

Выпить… так хочется выпить…
Крутится мысль, и гудит в голове.
Выпить… так хочется выпить…
Замертво пьяным уснуть на траве.

Пусть заплетёт моё пьяное тело,
Всё без остатка, бурьяном степным.
Что же ты зорюшка, не доглядела,
Вынули душу, по всем закладным.

Словно в ломбард заложив не надолго,
Выставил душу свою на торги.
Шире была она, чем река Волга,
Стала болотом, и хоть хорони…

   И следом, уже как крик души:

Голова на похмелье чугунная,
А внутри мутно-серый кисель.
Ночь была вчера пьяная, лунная,
Но осталась холодной постель.

Паутина морщин словно борозды,
Взгляд рассеян, и руки дрожат.
На столе, что стоит среди комнаты,
Фотографии чьи-то лежат.

Шаг за шагом, шатаясь и падая,
Задыхаясь, к столу подхожу.
Фотографии вижу все старые,
Среди них и свою нахожу…

    А за криком души идет уже полная безысходность и потеря смысла, как в «Черном человеке» Есенина:

Пусто, холодно, одиноко,
И не радует хмель вина.
Почему так судьба жестока,
Ухожу я в режим «тишина».

Пальцы сжаты в кулак до боли,
В голове только мысль одна.
Не сорваться бы, не позволить,
Ухожу я в режим «тишина».

Одиноким выть волком буду,
Теперь стая мне не нужна.
Дайте время, я может забуду,
Ухожу я в режим «тишина».

Переборки и люки задраены,
Вот и бездна уже видна.
Напоследок бы крикнуть в отчаянии,
Я ушёл – мой режим «тишина»!

    Так в дыму бесшабашной вынужденно одинокой жизни проходили годы. И, казалось, что так может пройти вся жизнь. Но, как у Есенина, как у Рубцова, как у Высоцкого, все чаще приходили минуты светлой грусти:

Покажи мне счастье,
Где оно живёт?..
Мимо всех ненастий,
Может, рядом ждёт.

Может, там, далёко,
Где клубит туман,
И не знает срока,
И не жив обман.

Покажи мне радость –
Не печаль, не грусть.
Где-то же осталась,
Та – к которой рвусь.

Полететь бы птицей,
Побежать ручьем!
К чёрту все границы,
Пусть горят огнём.

Но никто не слышит,
Без ответа крик.
Только ветер дышит,
Сипло, как старик.

Только слышно скрежет
Старых колесниц.
Разделяя режут
Стены из границ…

    Да, движение к возрождению уже наметилось с этим стихотворением, но оно стало совсем явным, когда 21 октября 2013 года Мозговой написал свое совсем не осеннее стихотворение:

Под неба куполом звезды мерцание,
Росы прохлада, чистота слезы,
Цветов пьянящее благоухание.
Ты есть во всём: и в запахе грозы,

В парящей птице высоко над морем,
Во мраке ночи, суматохе дня.
Ты радость для меня и ты же горе,
То холод льда в тебе, то жар огня.

А может быть, тебя не существует,
И ты лишь сон мой, вымысел, мечта…
Тогда за кем же сердце так тоскует
И чья так будоражит красота?

О боги! Нет же, нет, ты рядом!
Ты есть, ты явь, а никакой не сон.
У Купидона стрелы были с ядом,
И нет спасения – смертельно я влюблён.

    С этих стихотворений началось возвращение героя на родину предков. Чтобы послужить Отчизне в очередной раз, теперь уже до пролития крови, до конца. Мозговой возвращался, потому что «старые колесницы», уже «разделяя резали стены границ».


ВИТЯЗЬ – ПОЭТ
   
Твои песни, с Есенинской грустью –
Новоявленный миру талант,
Пахнут древней былинною Русью,
Хоть, ты был, как Высоцкий – вагант.

Был бы, верно, вагантом и доле,
Ублажая восторженный свет.
Но, тоскуя до боли, о воле,
Ты родился, как витязь-поэт.

Витязь, не потому, что – оружье,
Взял ты в руки, а от того,
Что Донбасс тебя вызвал на службу.
Для защиты его от врагов.

Ты вернулся не для расправы.
Но, мечом дело Правды верша,
Духом Игоря и Святослава,
Облеклись твои плоть и душа.

Ты был ратник – по месту рожденья.
Ты, от Бога был – князь и поэт.
«Не осталось теперь уж сомнений».
Твое имя – средь звезд и планет.

Астрономы, в созвездии Овна,
Нарекли в честь комбрига звезду.
Слуги тьмы терпят крах безусловный.
Мозговой встал в небесном ряду. [5]

    В общеизвестном теперь «Дневнике комбрига» Алексей Борисович Мозговой написал такие строки: «Жили мы себе тихо и не особо было видно людей. И вдруг… я даже не знаю откуда, из какого времени пришли сюда эти рыцари-безсребренники? Без доспехов и оружия, без надежды на награду, оставив дома детей и старых родителей.
    Вот и проросла белая идея, белая жертва, чистая. Что посеяли последние воины Империи, то сегодня взошло в людях чести. Белая – не против красных, а против общих врагов, которые только меняют окраску, но всегда остаются черными. Белая – за чистоту нашего народа. Белое против черного». [6]
    В настоящей главе автор постарается ответить на вопрос: откуда к нам пришло понятие «витязь-поэт» и – «рыцарь-поэт». Какие принципы исповедали рыцари-поэты? И, в чем состояло их «кредо»? Из какой глубины веков появилось это понятие? Являлись ли эти рыцари представителями сословия, либо это были бесстрашные одиночки, в подвиге которых отображался дух и традиции ушедшей эпохи? Об Алексее Борисовиче Мозговом нередко говорили, что он будто всплыл в нашей лишенной чести и достоинства действительности, придя из какой-то очень далекой эпохи. Автор тоже склоняется к такому определению. Комбриг Мозговой был не от мира сего. Он пришел к нам из другого времени. Что это было за время, и на каких принципах оно существовало? Постараемся ответить на этот вопрос.
    Если говорить об эпохе раннего средневековья, либо эпохе и вовсе дохристианской, то главным качеством живших тогда людей являлось цельность их характеров. Цельным тогда было всё, касалось ли это духовности, быта, культуры, человеческих взаимоотношений. Двоедушному было трудно выжить в условиях полярной действительности – «свой-чужой», а потому характеры людей древности были цельными. Это же правило касалось не только религии, но также науки и искусства. Причем, жесткая специализация, в части гуманитарной сферы, для древних являлось делом условным. Философ, кроме своей специальности, был блестяще эрудирован также в области искусства и других наук. Отсюда, и поэтам приличествовало владеть философией и знать о главных научных достижениях времени. Таланты в древние времена являлись универсальными. Ко всему, воинскими искусствами, в той или иной степени, владели все. Гражданин древней Эллады обязан был владеть тремя минимумами – владению воинским искусством, знанием основ грамоты, и умением сочинять стихи. Этим минимумом, свободный гражданин должен был владеть и в христианскую эпоху, два тысячелетия спустя. В связи с вышесказанным, вспомним эпизод происшедший с молодыми Бахом и Генделем. Однажды, поспорив о методах композиции, они в горячности схватились за шпаги, и вступили друг с другом в нешуточное противоборство. К счастью, в этой схватке никто тяжелых ранений не получил, но сам эпизод, относящийся к началу XVIII столетия, характерен.
    Традиции искусства, как воинского, так поэтического и музыкального, не имело больших различий. Воины тогда сочиняли песни, а певцы владели боевыми искусствами. То же самое было в отношении культуры и духовности. Монахи, занимаясь науками, блестяще знали античные поэзию и философию, а поэты и философы писали богословские трактаты. Человек древности был человеком цельным, и если получал образование, то образование его являлось всесторонним. Что такое религия, и что такое искусство, и что такое воинское мастерство, для древнего человека не имело различий.
    Трагедия нашего времени состоит в том, что мы забыли об этой цельности, а следовательно, забыли, какова первооснова искусства (будь-то воинского или поэтического), и в чем заключалась его роль. Современный человек забыл, что задача искусства вовсе не состоит в создании «имени себе», в сотворении кумира из своего, Богом данного таланта, а напротив – искусство (опять-таки, воинское и поэтическое), по замыслу Творца, являлось родом служения в проповеди высоких истин, в проповеди высоких идеалов. Искусство древних не существовало само по себе, но являлось и мыслилось, в первую очередь, как проповедь для мира непоколебимых морально-этических констант, проповеди  главных принципов благородства – долга, верности, чести, а также, как выражение – во-вне, мироощущения витязя-поэта. Культура древних не мыслилась и не являлась служанкой культа, а тем более наемницей, получающей плату. Культура была для древних родной дочерью культа. Она была рождена, создана, выпестована им, а потому и несла в мир свободно и благоговейно исходящие от культа принципы, исходящие от него идеи.         
    Во времена раннего средневековья не только в Западной Европе, но также  на Кавказе, и в самурайской императорской Японии, и у нас на Святой Руси (хотя, возможно, не так ярко выражено), появилось сословие витязей-поэтов, то сословие, о котором в  доброй старой Англии говорили, как о «потрясателях копья», рыцарей-бардов, в совершенстве владевших не только холодным оружием, но, что гораздо важнее, – оружием слова. В одной руке у которых был меч, а в другой – лира.
    Именно этот псевдоним: Потрясатель копья, или – «Scake-speare» носил гениальный английский поэт и драматург Вильям Шекспир. Зачем Френсис Бэкон (исследователи называют имена также Рэтленда и Оксфорда) скрывался именно под этим псевдонимом? Что это значит и как это понять? Чтобы прояснить поставленный вопрос, необходимо обратиться ко временам седой древности.
    В эпоху раннего средневековья, если возникал военный конфликт между христианскими королями, то существовал свой, предшествующий сражению обычай, существовал особый этикет. Как правило, если король считал себя цивилизованным владыкой, то битва, после соблюдения всех формальностей, в частности, – предъявления ультиматумов и писем с объявлением войны, начиналась… с состязания певцов. При этом, нередко здесь состязались сами короли. Соблюдая очередность, они воспевали героические песни. Оба войска внимательно слушали песенные выступления коронованных особ, и лишь после этого начиналась битва. Состязание певцов переходило в воинское противоборство.
    Поступать иначе – нападать внезапно, без объявления войны, исподтишка, было неблагородно, так поступали только варвары. Война, если говорить о периоде средневековья и раннего средневековья, соблюдалась по всем правилам рыцарского благородства, отступать от которых считалось непозволительным.
    Например, философ-гуманист XVI века Мишель Монтень описывает такие обычаи. Когда один король выходил войной на другого, он прежде слал гонца, где вместе с письмом об объявлении войны прилагал подробное описание о численности своего войска, о количестве всадников, конных рыцарей. О том, сколько в его войске лучников, оруженосцев, сколько камнеметных орудий. А также о количестве провианта и прочее, и прочее… Нередко случалось, что после изучения присланной хартии осажденный герцог или король сдавался на милость победителя.
    Одновременно существовал и другой обычай того времени. В этом случае, со стороны нападавшего войска, кто-то из витязей-поэтов (как правило из гвардии короля), с песней о героических подвигах Роланда, потрясая копьем, и подбрасывая его над собой, мчался навстречу вражескому войску. Этот воин, поющий «Песнь о Роланде», потрясающий копьем – «Scakespeare», знал, что едва он пропоет свою песнь, как навстречу ему помчатся несколько всадников, в поединке с которыми он погибнет. Но это случится потом. А сейчас, пока, потрясая копьем, он поет свой «Гимн о бесстрашном рыцаре», ни одна рука не посмеет обнажить меч, ни одна рука не посмеет натянуть тетиву лука. Оба войска внимательно выслушают его песнь. Одно то, что позади, вдохновляясь его пением, другое, навстречу которому он мчится, с угрюмой злобой. Витязь-камикадзе поет, ибо знает: от того, как он вдохновит пением свое войско, зависит исход сражения. А потому призывно взлетает над головой подбрасываемое им копье. А потому призывно звучит «Песнь о Роланде».
    Вильям Шекспир, а точнее – скрывавшийся под этим псевдонимом Френсис Бэкон (или – Рэтленд), прекрасно знал о традиции потрясателей копья, знал о традиции витязей-поэтов, традиции витязей-смертников. А потому именно – «Scakespeare». Бэкон знал, на что шел, знал, какие чувства он хочет пробудить и для кого и зачем пишет.
 Традиция витязей-поэтов утвердилась в Европе главным образом благодаря творчеству скандинавских скальдов – воинов-певцов. Для норвежского викинга, а также и для английских рыцарей раннего средневековья считалось обязательным, кроме владения воинским искусством, умение сочинять боевые стихи. Такая же традиция существовала и в самурайской Японии.
    Наиболее искусные сочинители стихов в среде викингов становились скальдами (в Англии их именовали бардами). То есть – витязями-поэтами, которые вдохновляли войско своими песнями, как на пирах у знати, так перед войском в походе, так и в преддверии битвы.
    Откуда пришла эта традиция боевых песен, сейчас можно только гадать. Ибо составленная Сэмундом Мудрым Зигфуссоном «Старшая Эдда», и составленная Снорри Стурлусоном «Младшая Эдда», являясь сборниками древних саг, эпосов и былин, немногое говорят об истоках скальдической традиции, и об авторах этих произведений.
    Автор позволяет сделать в этой связи смелую экстраполяцию. Сейчас уже стал общеизвестным факт аланского влияния на создание государств Прибалтики, Скандинавии и Ирландии. Например, согласно исследованиям муромского краеведа Александра Епанчина, славянская Пруссия была создана в конце V-го века именно аланами. Сателлитом Пруссии являлось и Литовское княжество. Норвежский исследователь и путешественник Тур Хейердал, благодаря сравнению раскопок Приазовья с раскопками в Норвегии, ответственно заявил об аланском влиянии в создании государства древних викингов. Если говорить о России, то теряющиеся в глубине веков истоки казачества, зародились благодаря влиянию (изначально пришедшего из Приаралья и Семиречья) аланского племени. В связи с этим, будет логичным заключить, что создание боевой песенной традиции – скальдической в Норвегии, и бардовской (не путать с бардовской жреческой) в Англии и Ирландии, исходит из песенной традиции древних аланов.
    Русский писатель Антонин Ладинский, в романе «Последний путь Владимира Мономаха», также рассказывает о скальдической традиции. О ней писатель говорит в контексте рассказа о битве при Стамфорд-Бридже в сентябре 1066 года, между английским королем Гарольдом II Годвинсоном и норвежским конунгом Харальдом III Суровым Зигурдарсоном. Вот как описывает А. Ладинский  начало битвы при Стамфорд-Бридже:
    «Оба строя уже изготовились к бою. Английский король еще в походе сочинил стихи, в которых прославлял мужество и доблесть своих ратников. По его приказанию один из королевских певцов (витязь-бард – прим. А.С.) приблизился к реке и стал петь эту песню. Викинги слушали его, опираясь на секиры, и никто не нарушал тишину. Таков был обычай. Харальд, сын Сигурда, тоже внимал стихам, ревниво крутя светлый ус. Потом промолвил:
    - Неважные стишки. Попробую сочинить получше.
    Норвежский конунг считался прославленным поэтом. Его стихи скальды распевали на пирах в Киеве (первой женой Харальда была Елизавета дочь Ярослава Мудрого – прим. А.С.) и в далекой Сицилии. Сняв шлем, Харальд отдал его оруженосцу, пригладив рукой волосы и песня полилась из его уст, как струи звонкого ручья. Конунг пел вдохновенно, и ветер доносил сочиненные им стихи до слуха врагов.

Кто воин в душе,
тот ищет упоенья,
в любви и в битвах
на корабле морском.
Не тишины, а бури
прекрасной ищет он.
Пусть враг не ждет
коленопреклоненья!
Не прячься, сердце, за щитом!
Внемли, как рог зовет на бой,
грохочет в небе гром…

    Теперь настала очередь слушать английскому королю. Он кусал нижнюю губу от ревности, но его благородное сердце отдавало должное врагу, обладавшему поэтическим даром. Вместе с песней к нему долетал едва слышный звон струн.

Отважный предпочтет
не в теплом доме,
не на соломе,
а в жаркой битве умереть.
И девы с синими глазами,
что пламенно любили нас,
заплачут горестно, услышав,
что в грохоте сраженья
настал наш смертный час…

    Все английское войско внимало этой песне – король, тэны, простые ратники, даже епископы и монахи… Два государя были готовы начать сражение… Отважный скандинавский конунг, привыкший к легким победам, не ожидал, что его противник нападет первым… Но запела труба, и англы двинулись на врага».
    Но, увы, торжество от этой победы, прекратившей 300-летнее господство викингов на севере Европы, было недолгим. Король Гарольд погиб спустя три недели в битве при Гастингсе, против герцога Нормандии Вильгельма. Англосаксонское государство потерпело крах. Страна была завоевана нормандцами.

    Но, если говорить о современных представителях когорты витязей-поэтов, то к ним, вне всякого сомнения принадлежали – Игорь Тальков, Николай Мельников (написавший поэму «Русский Крест»), художник Константин Васильев (из села Васильево), скульптор Вячеслав Клыков. Принадлежал к ним и Алексей Борисович Мозговой.
    В этой связи уместно заметить, что принципы рыцарского благородства строго соблюдались  и среди самураев средневековой Японии. Самурай должен был без рассуждения отдать свою жизнь за императора, без рассуждения обнажить меч против грабителя и убийцы. Самурай не мог нападать тайно, исподтишка, но должен был идти в бой с «открытым забралом» и с песнью на устах. Самураи тоже писали стихи и поэмы. Среди них даже бытовала поговорка: «Плох тот самурай, который не может в бою сочинять стихи «танка».

    У поэтов раннего средневековья, как равно, у авторов античной эпохи, руководящей культурологической идеей являлась идея жертвенности. Именно эта идея стала главенствующей в куртуазном (благородном) рыцарском романе конца XII – начала XIII веков. Родился этот жанр, а точнее – направление, благодаря творчеству, уже не странствующих музыкантов, но – рыцарей, князей и даже королей. Разумеется, рыцари, и представители знати не сразу взялись за перо, не сразу стали писать романы, и состязания певцов стали собираться не вдруг.
    Подоплекой тому явилось творчество странствующих музыкантов: менестрелей, трубадуров, или  бардов, как их называли в Шотландии и Британии. Именно бардовское искусство при дворах оказало влияние на формирование вкусов знати. Например, роман «Тристан и Изольда», эпос «Кудруна», равно как «Песнь о Нибелунгах», «Песнь о Роланде», эпосы «Старшей и Младшей Эдды», «Сага о Вельзунгах», «Сага о Тидреке» (Дитрихе Бернском), «Сага об Эрике Рыжем» были хорошо известны в среде светского общества Западной Европы. Например, широкое распространение получил роман «Тристан и Изольда», который был написан по мотивам сказания кельтских бардов VIII-го века. Наиболее известные версии Томаса Беруля, Жозефа Бедье, Мейстера Годфрида и Эйльгарда.
    Но, если раньше странствующие музыканты (менестрели и трубадуры) оказывали разовые услуги знатным вельможам, устраивая выступления за определенную плату, то уже в X-XI веках их стали брать на постоянную службу, определяя на должности министериалов в придворных ансамблях. Благодаря этому, представители рыцарского сословия и высшей знати, получая с детства уроки у взятых на службу менестрелей, сами стали заниматься поэтическим и музыкальным творчеством.
    Наиболее известными рыцарями-поэтами в период становления «миннезанга» были Вольфрам фон Эшенбах и Генрих фон Офтердинген, которого впоследствии стали именовать Тангейзером.
   Родоначальником же благородного рыцарского романа принято считать Генриха фон Фельдеке (жил во второй половине X;; века), написавшего поэмы «Тристан», а также «Энеида» - по мотивам поэмы Вергилия. В числе родоначальников жанра был также Гартман фон Ауэ (1170-1215 гг.), написавший романы «Эрек» - (1190 г.) и «Ивейн» - (1200 г.)
    Имена других миннезингеров, живших в период X;;-X;;; веков, известны по состязанию певцов в Вартбурге. Можно сказать, что на этом состязании присутствовал весь цвет куртуазного рыцарского искусства. Вот их имена: Вольфрам фон Эшенбах – победитель состязания. Вальтер фон дер Фогельвейд – его творчество есть высшее достижение лирики того времени. Также Рейнхард фон Цвекштейн (или, иначе – Рейнмар Цветтер), Генрих Шрайбер, и Иоганнес Биттерольф.
    Закат миннезанга, время упадка направления, связан с творчеством графа Гуго фон Монфорта (1357-1423) из Австрии, а также тирольского (смежные земли Австрии и Италии) рыцаря Освальда фон Волькенштейна (1377-1445), жизнь которого была полна авантюрных приключений, а потому творчество его отражало то изобилие подвигов, которые ему приходилось совершать. Если же говорить о заключительном периоде творчества обоих, то оно носит обличительный характер, ибо говорит об упадке, как нравов всего общества, так и падении идеалов рыцарства.
   
    В этой связи необходимо сказать несколько слов о двух писателях конца XV; начала XVII веков. Это Уильям Шекспир, которого не напрасно именуют последним Великим бардом и Мигель де Сервантес Сааведра, автор бессмертного «Дон Кихота». Как ни странно, оба умерли в один год, и едва ли не в один день (1616 г.) При этом, оба являлись сыновьями своего времени, и писали в традициях своего времени. Но, несмотря на все различия, при полной непохожести направлений, их творчество удивительным образом перекликается. Объединяет же обоих не форма и не содержание, но – дух.
    Как и Шекспир, Сервантес пишет драматические пьесы, но в отличие от Великого барда, его произведения успеха не имели. Например, современник Сервантеса, придворный испанский драматург Лопе де Вега (написавший более двух тыс. пьес, стихов и прозаических произведений), называл коллегу по перу – очень слабым писателем. Но, скажите, кто сейчас помнит Лопе де Вега, слава которого гремела далеко за пределами его родины? Сервантеса знают все.
    Жизнь человека, о последнем романе которого великий Достоевский писал: «эту самую грустную из книг не забудет взять с собою человек на последний суд Божий», - полна неудач, разочарований, горьких скорбей. Он своей судьбой как-бы повторил жизнь Освальда фон Волькенштейна, с единственной поправкой – в отличие от биографии последнего миннезингера, судьба Сервантеса являла горький гротеск, если не пародию на судьбу тирольского рыцаря. Никто из его современников даже не мог подумать, что бездарный неудачник явит миру великое произведение. Этого не могло быть, но, тем не менее, это произведение появилось. Потому что, не появиться не могло. Они вдвоем, вместе с Шекспиром (и так ли сейчас важно, кто скрывался под этим псевдонимом) завершили эпоху благородного рыцарского романа. Пусть не по форме, но что гораздо важнее, по духу. И это всепобеждающее завершение было необходимо, потому что время Позднего Ренессанса уже оперировало иными понятиями, и эти понятия были все менее обращаемы к Богу, но все более к ценностям «светлой античности», а значит, к падшему страстному человеческому естеству.
    Сервантес и Шекспир, хотя и писали в современной им традиции, но дух лучших произведений этих гениев далеко не соответствовал духу времени. Они вновь, как витязи благословенного средневековья, подняли на щит уходящие в прошлое вопросы долга, совести, чести, верности и любви. Как это сделали впоследствии романтики XIX века, как это сделал классик авантюрного романа Александр Дюма.
    Александр Дюма верно уловил дух времени XVI века. И этот дух, этот нерв, стали главными во всех его романах. Суть произведений Дюма состояла в возрожденных идеалах рыцарства XII-XIII веков. Идеалы, выраженные в девизе: «Мой Бог, мой король, моя дама!» - ко времени позднего Ренессанса пришли в полный упадок, и французские мушкетеры, здесь, в буквальном смысле подхватили падающую рыцарскую эстафету. Успех же книг Александра Дюма в том и состоял, что он воплотил в своих романах порядком забытые идеалы рыцарства. И огромные тиражи его книг лишний раз напоминают, что благородство, верность и честь устареть не могут.
    Но, вернемся к эпохе Возрождения, в завершающий период которой жили Сервантес и Шекспир. Следом за ней неизбежно пришла эпоха Просвещения и Классицизма. Казалось бы, в лице классицистов человечество навсегда попрощалось если не с Богом, то, как минимум, с религиозным взглядом на мир и с национальным искусством. На историческую арену вышли идеи  космополитизма и торжества гордого человеческого разума. Эти идеи озвучивали лучшие умы эпохи, и казалось, что обратной дороги не будет. Но, уже в начале XIX века происходит не совсем ожиданный для классицистов поворот. Потому что, именно классицисты Иоганн Готфрид Гердер,  Генрих Герстенберг, а также Клопшток, и в некоторой степени Гёте, проявляя интерес к древним эпосам, заложили основы романтизма. Эта работа не прошла бесследно, потому что, когда после лицезрения ужасов Французской революции, у профессоров Йенского университета Фридриха и Августа Шлегелей произошла радикальная перемена мировоззрения, то эта перемена оказала благотворное влияние и на их учеников. Благодаря Фридриху Шлегелю произошел поворот от космополитизма и безрелигиозности, к ценностям национальным, религиозным, а также к историческим ценностям своего народа. Благодаря этой благодатной перемене появилось такое явление в литературе как Йенские романтики. Йенских романтиков было всего трое. Это – Фридрих Новалис, Вильгельм Вакенродер и Людвиг Тик. Этим троим (а также появившимся следом художникам «Назорейцам») удалось, ни много ни мало, повернуть мировоззрение эпохи в другое русло. И это невозможное для человеков дело удалось, потому что новое мировоззрение провозглашало не общечеловеческие (т.е. – безнациональные) «прогрессивные» принципы гуманизма, но напротив, обращалось назад, к таким принципам, как – народность, религиозность, и историзм.

    Но обратимся наконец к России, к XVIII веку, к эпохе «глухого западничества», когда просвещенные сословия относились ко всему Русскому с глубоким презрением. Когда преподавательский состав, как Петербургской академии, так и Московского Университета, в  подавляющем большинстве состоял из иностранцев. В это самое глухое время, в России появляются  два таких человека, как Василий Кириллович Тредиаковский и Михаил Васильевич Ломоносов. Причем, и тот и другой, чтобы получить образование, убежали из дома (первый из Астрахани, второй из Архангельской губернии). При этом, оба учились в Славяно-греко-латинской Академии, хотя и в разное время. Впоследствии, оба получили образование за границей – Тредиаковский в Сорбоне, Ломоносов в Марбургском университете.
    По возвращении домой и тот и другой стремились употребить полученные знания на благо Отечества. Что происходит с Тредиаковским? Восприняв на Западе идеи Возрождения, он здраво рассудил, что точно также, как в Европе произошло возрождение Античности, то аналогичным образом возможно возродить и в России свою национальную культуру. Вспомним, что это было время «глухого западничества», и ничто национальное тогда просто не приветствовалось. Но, Василий Тредиаковский приступает к делу. Он пишет трактат «Новый краткий способ к сложению стихов Российских». Прочитавший эту работу Ломоносов, счел ее недостаточной, и вступив в полемику с Тредиаковским, написал свой трактат «Письмо о правилах российского стихотворства». К обсуждению подключился Сумароков – отец Русского театра, и таким образом, в результате этой полемики был создан, ни много ни мало – формат для сложения стихов на русском языке. Более того, был создан, выражаясь современным языком, тот самый «Windows», благодаря которому в России смогла появиться Новая Русская словесность. На этой почве, уже в XVIII веке появились такие величины, как Гавриил Державин и Михаил Херасков – «Россияда» и «Коль славен Бог Сиона».
    Этих людей, Тредьяковского, Ломоносова, Сумарокова, Хераскова и Державина, можно назвать предтечами возрождения Русской культуры, которая и совершилась в XIX столетии.
    Но, такому возрождению предшествовало одно знаковое событие, которое серьезнейшим образом катализировало дело развития Русской культуры.
    В конце XVIII века, в 1797 году, Алексей Иванович Мусин-Пушкин обнаружил в Ярославском Спасском монастыре древнюю рукопись «Слова о полку Игореве». Факт обретения этой святыни был подобен взрыву в культурной среде России. Благодаря этой поэме, или иначе – благородному рыцарскому роману, и как полагают написанному самим князем Игорем, произошел тот самый провиденциальный поворот, когда с Небес было сказано: «Русскому искусству и культуре – быть!» Так вот, через два года после обретения из под спуда сей святыни, в роду Алексея Мусина-Пушкина рождается Александр Сергеевич Пушкин. С рождением этого гения было сказано окончательно и навсегда: «Русской культуре – быть!»
    Когда же на небосклоне русской словесности появилась звезда Пушкина, то одновременно с этим начался неудержимый процесс возрождения русской национальной культуры: Михаил Иванович Глинка, Михаил Юрьевич Лермонтов, Николай Васильевич Гоголь, Федор Иванович Тютчев, Николай Языков, Федор Михайлович Достоевский. С  появлением «Славянофилов» в литературе, и далее «Могучей кучки» в музыке, движения «Передвижников» в живописи, не писать на темы Русской истории, на темы русской народной жизни, русской действительности, стало дурным тоном. Благодаря деятельности национальных писателей, художников, композиторов стало дурным тоном игнорировать Русскую культуру. Потому что она уже была, она явила себя, ее уже нельзя было отодвинуть.
    Но, обратимся к вопросу: от каких истоков произрастает благородное искусство, от каких корней питается творчество витязей-поэтов?

    Если говорить о точке отсчета творчества витязей-поэтов, то классическим примером здесь можно назвать пророка, псалмопевца и царя Давида. Вначале он был пастухом и музыкальному искусству, видимо, научился самостоятельно. Времени для занятий пением и игрой на гуслях, находящемуся весь день на природе пастуху вполне хватало. Пение это не было отвлеченным. Давид, подобно праведному Авелю, своим пением славил Творца. И Господь, видя чистоту сердечных помышлений Давида, делает его царем, а одновременно с тем – воином, предводителем народа. Но даже став Помазанником Божиим, царь Давид не оставляет «свою первую любовь», он до конца дней продолжает заниматься духовным творчеством.
    Таким образом, именно царь Давид является основоположником благородного рыцарского искусства. Эту традицию продолжил и его сын – царь Соломон, перу которого  принадлежит «Песнь Песней».
    Если говорить о еще более ранних библейских примерах, то здесь уместно назвать имя пророка, героя и предводителя народа Израилева, Иисуса Навина. Всякому воцерковленному человеку известен эпизод о битве израильтян под Гаваоном, когда Иисус Навин воскликнул: «стой солнце над Гаваоном, и луна над долиной Аиалонскою!» (Нав. 10;12). Если перевести эту фразу с древнееврейского языка, то Навин произнес глагол, который, с одной стороны, повелевает прекратить некое действие, требует его остановки, а с другой, в буквальном смысле, означает  «умолкни!»
    Иисус Навин сказал солнцу именно это : «Не пой!.. умолкни!» А потому возникает вопрос: разве мог грубый и ограниченный вояка сказать солнцу  «умолкни!..» Нет, это мог сказать только поэт, только пророк, доподлинно знавший, что солнце поет, звезды  поют, все мироздание  поет, и тем славит Творца. Он знал это наверняка и слышал это пение.
    И происходит странное для нас живущих ныне, но не для древних, событие – когда солнце умолкло, земля перестала вращаться. Этот факт подтверждают и современные астрофизики, которые обнаружили, что от всех небесных объектов исходит широкий спектр не только грубых электромагнитных, рентгеновских и прочих излучений, но также целый спектр радио и сверхвысокочастотных излучений. Такого рода исследованиями занимался генетик П.П. Гаряев, сопоставлявший звучание не только генов, клеток организма, и живой природы, но и астрофизических объектов. Было отмечено, что излучения, как живых клеток, биологических организмов, так и звезд, при переводе их в звуковой регистр дают очень гармоничную музыкальную картину. Во всех случаях отмечалось, что в этой звуковой палитре отсутствуют даже намеки на какофонию или хаос. Клетки живого организма, а равно звезды и планеты поют стройно, слаженно, и при этом как-бы сливаются в некий оркестр. И звезды, и клетки организмов звучат очень слаженно, строго в соответствии с партитурой, управляемые Дирижером, Который сотворил вселенную за шесть дней. Именно эту непостижимость и эту гармонию мироздания отобразил великий русский ученый, художник и поэт Михаил Васильевич Ломоносов:

Открылась бездна – звезд полна.
Звездам числа нет. Бездне – дна…

    Именно это отразил в своей оде «Бог» его младший современник Гавриил Романович Державин:

О Ты, пространством бесконечный,
Живый в движеньи вещества,
Теченьем времени Предвечный,
Без лиц, в Трех Лицах Божества!
Дух всюду Сущий и Единый,
Кому нет места и причины,
Кого никто постичь не мог,
Кто все собою наполняет,
Объемлет, зиждет, сохраняет,
Кого мы называем – Бог!..

    Астрофизики установили, что сверхвысокие колебания солнца, которое можно воспринять как гармоничное пение, возбуждают атмосферу и магнитосферу земли, отчего земля начинает вращаться. Если между солнцем и землей поставить некий блокирующий эти излучения экран, то вращение земли будет прекращено. Иисус Навин поставил этот экран своей молитвой. И действительно, до сих пор астрономы не могут понять, когда у нас появились лишние сутки. Этих лишних суток не должно быть, но они есть. Их добавил Иисус Навин в битве под Гаваоном. Один этот пример позволяет понять, что представляет собой божественное пение, даже если оно исходит от неодушевленного космического объекта.
    Для Никола Тесла, сербского ученого с мировым именем, вся вселенная была пронизана как светом, так и звуком. Он на много десятилетий предвосхитил открытия ученых, которые доказали, что именно вакуум, а также черные дыры, содержат неисчерпаемые запасы энергии. Согласно утверждению Тесла, вакуум, это не пустота, а энергия и свет в связанном состоянии. Также, этот ученый утверждал, что звезды излучают не только потоки света и тепла, но и звуковые колебания, которые могут быть восприняты в совокупности, как партитуры небесного оркестра. «Музыка сфер» для Тесла являлась такой же реальностью, как и видимый всеми людьми свет солнца и звезд. Он утверждал, что солнце поет и звезды поют, ибо слышал это пение своим духовным слухом. Для Тесла не существовало разницы между поэзией и наукой, они являлись для него синонимами. Математика для него являлось той же поэзией, но выраженной не словами, а формулами.
    К тем же выводам, о светоносности и поэтичности Богом созданный природы, пришел и великий Русский философ Иван Александрович Ильин. В своей книге «Поющее сердце», он пишет об этом так:
    «Есть только одно истинное «счастье» на земле – пение человеческого сердца… Сердце поет, когда оно любит; оно поет от любви, которая струится живым потоком из некоей таинственной глубины и не иссякает; не иссякает и тогда, когда приходят страдания и муки, когда человека постигает несчастье, или когда близится смерть, когда злое начало в мире празднует победу за победой и кажется, что сила добра иссякла и что добру суждена гибель… Сердце поет не от влюбленности, а от любви; и пение его льется подобно бесконечной мелодии, с вечно живым ритмом. В вечно новых гармониях и модуляциях. Сердце приобретает эту способность только тогда, когда оно открывает себе доступ к божественным содержаниям жизни и приводит свою глубину в живую связь с этими не разочаровывающими драгоценностями неба и земли… Сердце поет, воспринимая зрелые создания и героические деяния человеческого духа – в искусстве, в познании, в добродетели, в политике, в праве, в труде и в молитве, – ибо каждое такое создание и каждое деяние есть живое осуществление человеком Божией воли и Божьего закона… Сердце наше поет, когда мы предаем погребению героя, служившего на земле Божьему делу… Сердце наше поет, когда человеческая история являет нам сокровенную тайну Провидения, и мы зрим шествие Господа через века испытания, труда, страданий и вдохновения; когда мы присутствуем при победе великого и правого дела… Сердце наше поет во время цельной и вдохновенной молитвы… Человек с поющим сердцем есть остров Божий – Его маяк, Его посредник». [7] И, можно добавить – Его соработник.
    Есть основания полагать, что именно силой божественного пения, а вовсе не магии, как сейчас принято считать, Орфей воздействовал на природные стихии, мог двигать горами. Именно благодаря этой божественной силе ему подчинялись дикие звери, и чтобы послушать его пение, на поляне мирно собирались олени и волки, зайцы и лисы. Всякая живая тварь слушала Орфея. Травоядные животные забывали страх перед хищниками, а хищники, в свою очередь, забывали о своих инстинктах. 
    Но главным подвигом и смыслом жизни Орфея явились не стихи и песни, которые не дошли до нас, а то, что отстаивая идеалы высокого искусства, он бесстрашно вступил в противоборство с вакханками и был ритуально ими убит. Он поступил здесь не только как поэт, но прежде всего, как герой.
    Именно к этой категории героев-поэтов, пророков-поэтов, которыми были и царь Давид, и Иисус Навин, и Орфей, и первый мученик на земле праведный Авель, именно из их рода были  Игорь Тальков, Николай Мельников, Вячеслав Клыков, и царский гусляр Сергей Бехтеев, стихотворение которого уместно будет здесь привести.

Я твердо верю – день настанет,
Пройдет пора кровавых смут,
И перед нами в вечность канет
Слепой и дикий самосуд.

Я твердо верю – близко время,
Когда обманутый народ
Стряхнет мучительное бремя
Всех преступлений и невзгод.

Я твердо верю – Русь Святая,
Как феникс, встанет из огня,
И вновь воскреснет жизнь былая
В лучах блистательного дня.

    Обладающие пророческим даром, поэты чувствуют своей душой дыхание небес, их сердца слышат божественное пение, а потому, как и древние герои, пророки и псалмопевцы, будто выйдя их глубины веков, сегодняшние поэты, пусть не по форме, но по духу являются героями, пророками и псалмопевцами. Здесь можно со всей определенностью сказать: главной квинтэссенцией благородного искусства, в отличие от других, также, по всей очевидности нужных  искусств, является наличие рыцарского духа. Без рыцарского духа и духа самопожертвования, благородное искусство создать нельзя. В лучшем случае, это будет стилизацией, в худшем – эпигонством. Здесь ответ, почему творчество поэтов-карачохели – ремесленников-амкари на Кавказе, можно классифицировать как благородное искусство. А творчество немецких поэтов-мейстерзингеров (тоже ремесленников), классифицировать подобным образом нельзя. Секрет благородства одних и неблагородства других, кроется, в наличии рыцарского духа, в случае первом, и в его отсутствии, в случае втором. Отсюда, в творчестве карачохели, мы видим зримое воплощение идей миннезанга, а у мейстерзингеров видим только их стилизацию.
    Но, можно задать закономерный вопрос: почему происходит утрата благородства, даже в случае, если законы формы и содержания полностью соблюдены? Ответ может быть только один: утрата благородства у человека происходит неизбежно, и всякий раз, когда он, по причине гордыни и самости, разрывает связь с небесами. Увы, современное человечество почти полностью связь с небесами разорвало. А потому, души современных людей не чувствуют дыхания небес, не слышат и не чувствуют божественного пения. Они глухи и немы. И когда, в своей гордой слепоте и немоте они пытаются изобразить великое, то начинают представлять собой жалкое зрелище. Это искусство разорвавших Завет с Богом потомков Каина. Это песни Иувала, отца играющих на свирели и гуслях. Это музыка обреченных, унылые (либо агрессивные) ноты которого свидетельствуют о разрыве Божьих созданий со своим Творцом.
    Человечество, которое разорвало связь с небом, обречено. Люди с оцифрованными душами уже не способны воспринять Слова Божьего, потому что Слово – Божественный Логос, предусматривает цельное, нерасчлененное восприятие мира, а цифра, наоборот, дает фасетчатый, фрагментарный, или иначе – мозаичный, атомизированный взгляд на действительность. Современному человеку, чтобы воспринять Слово в первоначальном смысле, необходимо выйти из своего оцифрованного состояния, то есть, духовно переродиться. Увы, мир неумолимо идет от слова к цифре, от Логоса к числу. Цифра заменяет и вытесняет Слово, а потому, онтологически неизбежно, что за три с половиной года до Страшного суда придет именно – «он», человек цифры. Придет, когда и вся земля, и все люди, и души людей будут полностью подвергнуты этой оцифровке. Придет, когда произойдет полное духовное вырождение и перерождение человечества.
    Именно эту опасность видел и чувствовал Алексей Мозговой. Именно с этим духовным перерождением вели борьбу силою слова Игорь Тальков и Николай Мельников. Как витязи, поющие «Песнь о Роланде», как «потрясатели копья», они погибли в этой неравной схватке. Но подвиг их будет напрасен, если мы не последуем за ними, если мы не пойдем по проторенной ими тропе. Если пропетое ими слово не прорастет в наших душах. Если услышав их призыв, мы не встанем единой ратью, плечом к плечу, как было в свое время в битве на поле Куликовом, в битве на реке Калке, в битве на реке Каяле.


БИТВА ЗА ДОНБАСС – Начало

*  *  *
Загадай, ополченец, желание,
Загадай, как бывало не раз, -
Я его угадаю заранее,
Потому что оно про Донбасс.
 
В новогоднее чудо не верится.
И, как будто в безвыходной мгле,
Мы сегодня воюем с Америкой
На украинско-русской земле.

И сражаемся с новой Хазарией.
И со старой Европой – в штыки.
И торгуют народом-хозяином
Меж собой олигархи-жидки.

Вот такие донбасские новости,
На руинах родных очагов.
Но дорогой своей непреклонности
Мы пройдём по знамёнам врагов.

Загадай, ополченец, желание.
Я с тобой загадаю про нас,
А потом помечтаем заранее,
Как Россия обнимет Донбасс.

В небеса, задымленные проседью.
На летящую мимо звезду
Загадай, чтоб сбылась Новороссия,
В наступающем Новом году! [8]

    О войне за Новороссию уже написано несколько книг разными авторами. Это, и «Свобода и совесть» Елены Семёновой, и «Битва за Донбасс» Михаила Поликарпова, и «Исповедь российского добровольца» Юрия Горошко, и «Факел Новороссии» Павла Губарева. Все они, каждый в меру своего таланта, описали начало Русской весны, честно рассказав о подвиге добровольцев. При этом, как-то согласованно, авторы особо выделили двух героев – Алексея Борисовича Мозгового и Игоря Ивановича Стрелкова.
    В замечательной книге Павла Губарева «Факел Новороссии», который в марте 2014-го был провозглашен народным губернатором Донецка, детально описаны первые дни и месяцы битвы за Донбасс. Особенно вызывает восхищение эпизод, в котором описаны события поддержки восставшего Донбасса со стороны Игоря Ивановича Стрелкова. Группа из пятидесяти человек, с максимально усиленным боекомплектом, совершила дерзкий прорыв в самый тыл тогда еще потенциального противника. Перейдя глубокой ночью границу Украины, они сели в ожидающий их фургон, и к утру группа была уже в Славянске.
    Но, почему Стрелков выбрал именно Славянск, а не какой-то другой город, тем более, что первоначальный план был другим? Есть основания полагать, что Стрелков здесь стал исполнителем Божьей воли, потому что Донбасс это не совсем обычная территория, не совсем обычное место. На месте Донбасса находятся реки Калка и Каял, на которых в древности совершились исторические битвы с недругами Руси. На реке Каяле  (предположительно, западнее Изюма и Славянска) в 1185 году сразился с половцами герой поэмы «Князь Игорь» князь Новгород-Северский Игорь Святославич. А в 1223 году, на реке Калке, несколько южнее Каяла, ибо это на середине пути между Волновахой и Мариуполем, произошла первая битва Русских воинов с татарскими полчищами. Позднее, именно эти, орошенные Русской кровью земли явились местом обитания Запорожских и Донских казаков. Как видим, место это совсем непростое, и определено как бы Самим Богом, для оказания сопротивления, пытающемуся реализовать свои планы в Малороссии «Новому мировому порядку».
    Поэтому, уместно, для освещения событий в столь сакральном месте как Славянск, передать слово участнику этих событий, уроженцу этого города, офицеру запаса СССР. Человек, приславший автору этот материал, пожелал остаться неизвестным. Единственное, что он разрешил сделать, это указать его настоящее имя – Владимир, а также, звание участника Народного ополчения Донбасса.  Итак, рассказ очевидца:

    «В память о начале героической обороны  г. Славянска Донецкой области (13апреля 2014года) Славянской бригадой народного ополчения Донбасса (НОД)»:

    «Прежде чем начать свой рассказ, хотелось бы немного сказать об истории. Известно, что именно в той местности, где ныне находится г. Славянск, произошла  знаменитая  битва князя Игоря с половцами, описанная  в древнерусской былине  «Слово о полку Игореве». Здесь, в XVI веке, у реки Тор (сегодня  река Казенный Торец, протекающая  через г. Славянск), во времена  государя  Иоанна Грозного был установлен сторожевой пост. Установление поста в этом месте являлось делом стратегически важным, так как именно здесь находилась речная переправа, которой  крымско-татарские отряды пользовались, чтобы совершать набеги для ограбления окраин Московской Руси. В XVII веке  там же была основана крепость, название которой  дала река – Тор. С той поры гарнизон крепости Тор занимался не только охраной переправы, но также находящимися в окрестностях соляными промыслами.
    Лишь только в XVIII столетии, по Указу императрицы Екатерины II, крепость Тор и существовавший там соляной городок переименовали в г. Славянск. Город находился в составе Изюмского уезда Харьковской  губернии, а в советское время  вошел в состав  Сталинской области, позже переименованной в Донецкую. Город был знаменит солеваренным производством и лечебными соляными озерами, а также гончарным делом (керамика) и считался  купеческим.
    В советское время город славился  целебным Славянским курортом, созданным  на базе  Соленых озер. Кроме этого, он был знаменит керамическим комбинатом, а также рядом крупных заводов: «Славтяжмаш», «Славфермаш», арматурно-изолятор-ный завод, завод высоковольтных изоляторов, производственное объединение «Химпром», завод ПВХ пленок, а также карандашная фабрика и Славянское училище гражданской авиации. Все это были предприятия  союзного значения. Население города вместе с районом составляло 150 тысяч  человек. В 90-х годах город и район принимали беженцев со всех горячих точек бывшего СССР.
    Расположен город на севере  Донецкой области, невдалеке от границы с Харьковской областью. Расстояние от Славянска до Донецка около 110 километров, до  Харькова –180 километров. Издревле в Славянске  мирно жили все нации: русские, украинцы, евреи, армяне, ассирийцы, корейцы, греки и представители других национальностей и республик бывшего СССР. Основу  в этой многонациональной общины составляли русские и украинцы.
    В первые же дни, после начавшихся в декабре 2013 года событий в Киеве, в городе сформировалось единое отношение к происходящему. Никто не одобрял беспорядков, погромов, убийств и особенно проявлений  нацизма. Как сказал один из самых уважаемых жителей г. Славянска, удостоенный звания  «Почетного гражданина»: «Славянск  фашистского духа не переносит». Я намеренно не называю здесь и дальше фамилий, чтобы в это непростое время не подвергнуть людей опасности. Но достоверность  моего рассказа подтверждается тем, что всё, о чем говорю, я сам лично видел и пережил.
    Но, очень скоро стало ясно, что люди, захватившие власть в Киеве, ведут непримиримую антирусскую политику, и ставят везде своих сторонников. И что недалек день, когда эти люди появятся у нас в городе. Обстановка осложнялась тем, что работа органов внутренних дел была парализована. Часть милиционеров поначалу поддерживала «новую» власть, но те, кто успел  испытать на себе  погромы Майдана, считали себя частью  русского мира. Были и такие, кто  пытался соблюдать нейтралитет – мол, мы за Украину, но против переворота. Но в целом, работники милиции испытывали подавленность. Их можно было понять. Ибо, когда они с риском для жизни защищали порядок, то в ответ их неоправданно обвиняли в жестокости. А в конечном итоге, в самый критический момент бросили, причем без всяких объяснений.
    Очень скоро жителям Славянска стало ясно: из-за того, что работа органов внутренних дел парализована, в городе могут появиться бандитизм и мародерство. Где же выход? Ответственность  на себя взяла патриотическая общественная организация. Она легально существовала в г. Славянске в течение последних восьми-девяти лет. Организация  занималась патриотической работой с молодежью, самоподготовкой, охраной  общественного порядка, при этом выступая за союз России, Украины и Белоруссии. Почти все члены  ее были физически подготовлены, занимались полевой подготовкой, стрельбой и тому подобное. Организация из двадцати человек состояла из бывших десантников, пограничников, афганцев и присоединившейся к ней молодежи.
    С 2012 года в состав организации вошли два офицера запаса, еще в советское время получившие военное образование, и один наблюдатель. Им было тогда поручено создать свою ячейку этой же организации. В сентябре 2013 года эта организация приступила к работе по созданию в Славянске Кадетского корпуса. И когда начались события в Киеве, именно на ее базе и было сформировано два отряда самообороны. Первый отряд  создали на базе старой организации во главе с ее руководителем. Второй отряд был создан двумя офицерами и наблюдателем, входившими раньше в состав общей организации. Для создания второго отряда привлекали общих знакомых вышеназванных лиц. Было внесено предложение о создании в городе тайного отряда самообороны. Прошло несколько общих собраний, на которых определили структуру отряда, его задачи  и порядок подготовки.
    Задачи  определили следующие:
    1. Защита православных храмов от возможных захватов  раскольниками, нацистами, а также от грабежей преступниками.
    2. Защита своих семей, имущества, а также престарелых, одиноких больных людей и всех нуждающихся в помощи от грабежей, мародерства, насилия. В критической ситуации патрулирование своих районов.
    3. Поддержание связи со всеми патриотическими силами и организациями области. Наладить взаимодействие с ними на случай беспорядков и бандитизма.
    4. Если Америка и НАТО втянут Украину в войну против России (а таких планов американские  идеологи не скрывали) – действовать  партизанским отрядом на стороне российских войск против натовцев и нацистов.
    5. Охрана школ, где учились дети членов отряда, в критические моменты и по просьбе директоров.
    Для подготовки были определены такие предметы:
    1. Физподготовка.
    2. Огневая подготовка.
    3. Строевая подготовка.
    4. Психологическая подготовка.
    5. Боевая подготовка.
    В состав второго отряда, как и первого, входило около двадцати человек. Все члены его были людьми порядочными, честными, добрыми, простыми, а главное – идейными. Все это совершалось при поддержке народа, который выступали за союз  России, Украины, Белоруссии. Люди говорили: «Не нужно нам никакой Америки и Европы». Европу с ее вседозволенностью иронически называли Гейропой, а подчас и «Европопой».
В руководство отряда избрали офицера запаса по имени Александр. Ныне он в звании майора, офицер ДНР. Общим  заместителем был выбран хотя и не офицер, но  прекрасный человек, спортсмен, труженик Виталий, позывной  «Лесник», который ранее был наблюдателем  в общей организации. Виталий погиб 17 августа 2014 года. Начальником  физподготовки был избран профессиональный тренер по спорту, позывной которого так и звучал – «Тренер». А также, были избраны – начальник финансов и командиры групп. На собранные взносы купили радиостанции, резиновые дубинки. Для огневой подготовки использовалось пневматическое и охотничье оружие тех, у кого было разрешение. Впрочем, с оружием было негусто: охотничье ружье – 7,62 мм и карабин «Сайга».
    С первого дня между Первым и Вторым отрядами была налажена четкая связь. Одновременно с этим начали искать связь с другими патриотическими силами Донбасса. С этой целью, в январе 2014 года встретились с будущим командиром бригады «Восток» Александром Ходаковским. А также, руководство обоих отрядов ездило к атаману Козицыну на Дон, который г. Славянск хорошо знает.
    Нашим отрядам приходилось несколько раз участвовать в оперативных действиях. Когда президент Янукович покинул столицу, то группа боевиков с Майдана бросилась искать его в Донецкой области. Друзья из Киева прислали сигнал о том, что группа  в составе двухсот человек на микроавтобусах выехала в нашу область. Было указано место их возможного появления. Этот сигнал поступил не только в г. Славянск, но и в другие города Донецкой области. К месту возможного появления боевиков собрались оба славянских отряда с присоединившимися к ним добровольцами, а также несколько отрядов из Донецка и отряды  из других городов. Благодаря согласованным действиям были перекрыты дороги, с целью не допустить  появления в области боевиков и погромов с их стороны. Особо важным был блокпост № 1. В связи с сегодняшней  оккупацией города карательными войсками и во избежание репрессий жителей этого района, воздержусь называть конкретное место этого блок-поста. А тогда  дежурство продлилось около  десяти дней, и за это время руководители отрядов, собравшихся на блокпосту № 1, перезнакомились друг с другом, обменялись номерами телефонов, установили взаимодействие. При этом, в городе часто проводились патриотические  митинги, на которых люди осуждали киевский переворот, как вмешательство Америки и Европы, осуждали беспорядки в Киеве и националистическое давление. Многие вспоминали СССР, Сталина, Андропова, КГБ, Советскую Армию, своих отцов и дедов, которые победили фашизм.
    В связи с этим, запомнилось небольшое собрание в день 23 февраля 2014 года, на которое пришли офицеры запаса времен СССР, воины-афганцы и все, кто чтил этот день. Люди понимали, что нужно действовать, иначе придет беда. К сожалению, тогда не нашлось человека, который взял бы на себя ответственность по вопросу организации военного сопротивления. Все говорили о необходимости военной самообороны, но, мужества возглавить ее ни у кого не хватило. В конце собрания к мужчинам подошла женщина лет пятидесяти. Она поздравила всех с Днем Советской Армии и Военно-Морского Флота, и сказала: «Ребята! Неужели нам, женщинам, придется все это останавливать? Неужели мужчины перевелись?» Этот ее смелый призыв всех тогда ободрил и поддержал.
    Одновременно с патриотическими митингами в Славянске прошел так называемый «митинг» сторонников киевского переворота. Около тридцати человек делали тогда все как по команде, из-за чего их выступление было больше похоже на видеоотчет и пиар перед камерой. Никакой искренности в поведении сторонников «майдана» не наблюдалось, отчего можно было сделать вывод о проплаченности этого мероприятия. Одновременно на площадь собрались также противники  национализма и переворота. Возмущенные этим зрелищем жители вышли на площадь, и от разгрома сторонников проамериканской власти спасла только плотная цепь милиции. Если бы не усиленные наряды милиции, то всех политпиарщиков, пытавшихся устроить  «майдан» в Славянске, наверное, просто бы разорвали.
    Благодаря большой энергии командира 1-го отряда, которого зовут Анатолий – позывной «Атаман», благодаря его связям с общественностью, компартией и другими отрядами области, началась разъяснительная  работа среди людей. «Атаман» доходчиво разъяснял народу: что происходит и, что делать. Главная мысль этих разъяснений состояла в том, что народ Донбасса сам  должен решить, как ему быть дальше. Патриоты Славянска взяли курс на референдум. Никто тогда не призывал к переворотам и беспорядкам. Люди потянулись к Анатолию во множестве, потому что почувствовали в его словах правду. Одни вступали в отряд, другие (в основном женщины) распространяли листовки. В листовках отражалась суть происходящих в Киеве событий. Также эти средства народной информации говорили о необходимости референдума и о таких вопросах, как статус области и статус русского языка.
    Жителей Донбасса обнадеживали события в Крыму. Потому что, благодаря прошедшему там референдуму, Крым стал российским. Именно в эти дни, командир 1-го отряда и будущий мэр Славянска Вячеслав Пономарев с товарищами уехал в Крым для изучения опыта. Уже находясь в Крыму, они разработали четкий план действий.
Представителями компартии и гражданским штабом были изготовлены специальные  бюллетени, где были  сформулированы вопросы  об отношении к киевскому перевороту, русскому  языку, вопрос о федерализации, т.е. вхождении Донецкой области в состав  Украины на правах  автономной республики и другие. Всего было десять вопросов. Помощники Пономарева расклеили по городу объявления, приглашая людей ответить на эти вопросы. По сути, это мероприятие, или соцопрос, можно было назвать мини-референдумом. В одно из последних воскресений марта, на центральной площади  Славянска, у входа в центральный рынок,  и на рынке «Лесной», были поставлены  палатки с бюллетенями и урнами. Охрану этого мероприятия обеспечивал 1-й отряд, а также добровольцы и часть участников 2-го отряда.
    Результат опроса оказался поразительным. Девяносто девять процентов участвовавших в нем признали события в Киеве вооруженным переворотом и высказались за проведение референдума об автономии Донбасса.
    Этот день был знаменит таким происшествием. На трассе «Харьков – Ростов» у поста ГАИ «БЗС» в то время на службе стояли казаки. Перед ними стояла задача, не допустить въезда боевиков в область. Именно в этот день к посту ГАИ прибыл автомайдан, участники которого потребовали от милиции подчиниться «законной» власти. Казаки сообщили о происшествии, после чего охрана референдума-опроса выехала на помощь казакам и милиции. Автомайдан был успешно блокирован и отправлен восвояси.
    Одновременно с выдвинутыми со стороны Донбасса требованиями, новыми властями Украины начались репрессии в Донецке. Службой безопасности Украины был схвачен народный губернатор Донецкой области Павел Губарев. На улицах тогда хватали  активистов народного движения, и других противников переворота. Судьба некоторых из них закончилась печально. Одних увезли в Киев, другие погибли, третьи исчезли  бесследно. Пожар майдана начал распространяться из Киева на другие области Украины. Повсюду власть  захватывали агрессивно настроенные радикалы. В руководство  областей назначались лица угодные прозападной  власти. Инакомыслие и любое противодействие подавлялось. Началась активная мобилизация в украинскую армию. Мобилизовали даже  резервистов. Из боевиков майдана формировалась национальная гвардия, которую, к глубокому сожалению, возглавил  выпускник Орджоникидзевского высшего военного командного Краснознаменного училища внутренних войск МВД СССР Степан Полторак. Хотя, как бывший секретарь комсомольской  организации 3-й роты, он должен бы был помнить, что такое НАТО и Запад, сохранить это в памяти и уме на всю жизнь и научить других. Для бывшего советского офицера совесть должна быть выше любых званий  и выгод. Но, увы…
    В сформированную из бендеровцев нацгвардию включили также батальоны, созданные  на деньги  олигарха Коломойского. Именно эта нацгвардия «прославилась» потом первыми обстрелами  мирных жителей Славянска и Луганска.
    Вскоре в Донецкую область начали прибывать эшелоны с боевой техникой. Всем стало ясно, что новая власть никакого народного мнения слушать не будет. Стало ясно, что произойдет жестокое подавление не только протеста, но и любого инакомыслия. В начале  апреля 2014 года из Крыма, во главе с Игорем Стрелковым прибыли добровольцы, которые  во время референдума обеспечивали порядок в Крыму. Именно они потом и возглавили дальнейшие события в нашей области. После этого, когда сопротивление перешло в вооруженную фазу, добровольцы стали прибывать не только из Крыма, но из Запорожья, Житомира, Ростова и, к нашему удивлению, даже из Львова. 
    6 апреля 2014 года (еще до прибытия Стрелкова в Славянск) командир 1-го отряда «Атаман» собрал отряд в новом составе и убыл в Донецк  для участия в штурме СБУ и областной  администрации. Штурм состоялся 7 апреля 2014 года. После взятия  здания СБУ, отряд получил немного оружия, в основном пистолеты Макарова. Именно тогда в Донецке был  избран Совет народных депутатов. Но, дальнейшая судьба Донецка должна была решиться на Всенародном референдуме.
    После завершения штурма отряд вошел  в состав Народного ополчения  Донбасса (НОД) и был переименован в 12-ю роту. Это были ребята высокого духа, сделавшие свой выбор  между правдой и ложью, жизнью и смертью.
    Дальнейшие события стали развиваться с лавинообразной скоростью. К вечеру 11 апреля  2014года, в Славянск  прибыли ополченцы из Дружковки и Константиновки, а утром следующего дня прибыла группа возглавляемая Игорем Стрелковым. Был приведен  в готовность и наш 2-й  отряд, который решено было держать в резерве. Прибывших ополченцев  и 1-й отряд (12-я рота) собрали  в просветительском  центре, известном как «Вилла-Мария». Утром 12 апреля  2014 года, в субботу, ополченцы взяли штурмом здания СБУ и городского отделения  милиции.
    Повстанцами были выдвинуты требования:
    1) События декабря 2013 года в Киеве признать вооруженным переворотом, который подготовили и провели США, а также некоторые страны Европы;
    2) Дальнейший статус области решить на всенародном референдуме 11 мая 2014 года;
    3) Решить вопрос о присоединении Донбасса к России, наподобие Крыма.
    Вести о событиях в городе потрясли тогда не только город, но и всю область, и можно сказать без преувеличения, весь мир. После захвата администрации и СБУ, весь Славянск пришел в движение. Люди потянулись в центр города. Ополченцы с двух сторон перекрыли подходы к горотделу милиции. Началась запись в ряды ополчения. Теперь главной задачей ополчения Славянска стоял вопрос об удержании власти. Второй важной задачей являлось обеспечение подготовки проведения референдума.
    В тот день, стоявшие  в оцеплении ополченцы обращались к людям с горячей речью о том, что мы не желаем власти Европы и Америки над нами. Не хотим, чтобы их развращенность и вседозволенность пришли на нашу святую землю. Говорили о том, что мы не можем смотреть, как рвут связь с Россией, где проживают  наши братья по крови и по вере, не можем смотреть, как наших  ветеранов равняют с карателями и предателями.
    Слушающие ополченцев люди просто плакали и говорили: «Ребята, молодцы! Мы с вами!» Другие скандировали: «Россия! Россия!..» Тогда многие имели при себе  российские флаги и маленькие флажки. Мы просто диву давались, откуда появилось такое количество российских флагов! Ту радость, и тот владевший народом подъем духа, просто нельзя передать словами. Большинство людей открыто плакали, не стесняясь слез. И даже самые суровые украдкой смахивали наворачивавшиеся на глаза слезы.
    Воодушевление тогда было столь великим, что многие начали сдавать деньги на ополчение, и привозить продукты со словами: «Ребята, пожалуйста, возьмите»! Тут же, где стояла цепь ополченцев, начался стихийный митинг жителей города. Уже к середине  дня  люди начали возводить баррикады, чтобы перекрыть проходы к горотделу. Причем, никого не надо было специально просить. Люди сами спрашивали: не нужно ли чего?.. Без всяких вопросов везли покрышки, песок, помогали готовить «коктейли Молотова». К вечеру баррикады возле горотдела милиции были готовы. Со стороны отдела дежурство проводили ополченцы, а с  другой стороны простые люди развели костер, готовясь вместе с ополченцами защищать город. Со стороны народа к ополченцам возносились просьбы: «Ребята, скажите  слово». И бойцы не заставляли себя ждать. Наверх баррикады по очереди выходили молодые  ребята и говорили от души. В ответ же доносились слова благодарности, рукоплескания и снова, слезы на глазах…
    Кроме центра города, к вечеру того же дня, были перекрыты блокпостами основные въезды в город. Первый отряд был полностью распределен по этим постам. Лишь только двух-трех человек взяли к Стрелкову, как офицеров связи. При этом, часть осталась в горотделе, для защиты в случае  штурма, а часть осталась на «Вилла-Марии» в качестве резерва. Ко всему, было создано несколько групп быстрого реагирования. Анатолию тогда пришлось очень непросто. Как командиру, ему надо было успевать везде.
    Также был задействован и находящийся в резерве 2-й отряд. Его отправили на блокпост «Комбикормовый завод», который является первым при въезде в Славянск со стороны  трассы «Харьков-Ростов». Общее руководство на блокпосту, в первые три дня осуществлял, ставший впоследствии легендарным, Саша с позывным «Рысь». Несколько позднее Сашу перевели командовать блокпостом на трассе.
    Всего за один день, с утра  до вечера 12 апреля 2014 года, молодежь Славянска стала другой. Все лишнее и наносное – пьянство, наркомания, безделье – было со всей решительностью отброшено. Из простых, ничем не примечательных парней, молодые люди превратились в героев. В первые дни, на блокпосту «Комбикормовой завод» по ночам дежурили до трехсот человек. Люди обеспечивали ополченцев продуктами, песком,  покрышками, медикаментами, топливом для автомашин. Они же приготовили и «коктейли Молотова». При этом, из вооружения  было всего несколько автоматов и ПМ, взятых  в горотделе милиции. Остальное, это охотничьи ружья, личное травматическое  оружие, всего не более тридцати единиц. Другие бойцы вооружались чем могли. Главным образом дубинками, битами, щитами, палками, черенками от лопат. Состав ополченцев был из людей разных национальностей и разного возраста – от 14 лет и выше. Смерти никто не боялся. На мой вопрос юношам 17-18-летнего возраста: «Ребята, а если танки пойдут»? – последовал ответ: «Мы  здесь ляжем, но никуда не уйдем! Нам некуда отступать!» Вот ответ, который я передаю слово в слово. Вот мужество – выступить с дубинами против танков! Вот потомки, которые готовы  повторить подвиг своих дедов!
    В этот день мы не только почувствовали, но и поняли, какой подвиг совершили те, кто защищал Родину и в Великую Отечественную войну, и в Первую Отечественную, в войне с Наполеоном, и в Смутное время от поляков. Все понимали, что сегодня идет агрессия  США против России. Жаль, что это делается руками озлобленных и обманутых соотечественников с другой стороны. Мы чувствовали себя на  границе России. Людей тогда приезжало на блокпосты очень много. Все готовились защищать город.
    С 12 апреля 2014 года началась героическая, почти трехмесячная оборона Славянска (древней крепости Тор), под руководством героя народного ополчения Донбасса, почетного гражданина г. Славянска, полковника Игоря Ивановича Стрелкова. Официальным днем  создания  Славянской бригады народного ополчения Донбасса, считают 12  апреля, хотя я доказал, что и раньше оно уже там было и действовало. Существует информация, что с начала  киевских беспорядков, в Славянске, кроме 1-го и 2-го отрядов, было еще несколько групп, готовившихся противостоять нацистам. Но, увы, мы с ними не пересекались, так как опасались ловушки от службы безопасности Украины, перешедшей тогда на сторону новой власти, и проводившей охоту на организаторов  протеста.
    Честь и слава воинам-ополченцам Славянской бригады! Читающий эту  статью, помяни тех, кто сражался в Славянском ополчении. Ибо, они сражались за правду, за свободу, за единство с Россией. Они смело глядели в глаза смерти, и не щадя жизней поднялись на защиту родного города. Многие их них погибли смертью героев. Преклоним же колена перед их подвигом».

*  *  *
Майдан – окраина России.
Там, наши силы – наших бьют.
И там, на деньги «Третьей силы»
«Коктейли Молотова» пьют.
Там, дня и ночи краски блекнут.
Там русским матом кроет мгла.
И мостовые там, и «Беркут»
Летят в Двуглавого орла.
На братьев братья наступают.
Ты всех их – пращур, упаси.
Майданом Запад добивает
Остатки Киевской Руси.
А Кремль Московский, как предатель.
И гроб империи готов.
И смотрит НАТО – как каратель,
На Матерь Русских городов.
И баррикады, как руины.
Пылают люди, как дрова.
Майдан – столица Украины.
А ею быть должна Москва. [9]

    Этот рассказ непосредственного участника боевых действий в Славянске (как собственно, и книга П. Губарева «Факел Новороссии»), в корне разрушает версию об «экспорте революции», якобы раздутой при участии России. Как видим, Игорь Стрелков прибыл в Донбасс спустя месяц после начала событий, и даже после того, как были взяты штурмом административные здания в Донецке и Луганске. При этом, как пишет офицер запаса Владимир, к такого рода событиям в Славянске, группа патриотов готовилась еще в 2013 году. На этих же позициях стоит и Сергей Федорович Синьков – позывной «Седой» (в настоящее время – атаман казачества г. Кировск), ближайший сподвижник Алексея Борисовича Мозгового. Отпор киевским путчистам готовился в Донбассе с осени 2013 года. А потому, помощь Стрелкова состояла не в мифическом «экспорте», а в грамотной организации противодействия силам ВСУ. Но, о том, каким образом развивались событиям в первые месяцы войны, передадим слово Сергею Федоровичу Синькову, который прошел с Мозговым весь путь, от первого до последнего дня.

    «РАССКАЗ С.Ф. СИНЬКОВА»

    «Воспоминания об Алексее Борисовиче я хотел бы начать с первого дня нашей встречи. Самое важное в личности Мозгового было то, что он не побоялся сделать вызов бендеровскому фашизму. Впрочем, фашизм этот начался не сейчас, а гораздо раньше. Потому что Украину планомерно, в последние 25 лет грабили и продолжают грабить. Начался же грабеж с Кравчука, который добился так называемой «нэзалэжности». Потом это дело продолжил Кучма, передав Западу все геологоразведки на Украине. О президенте Ющенко и вовсе особый разговор, потому что он продал всё, что мог. Ко всему, именно он начал разработки сланцевых газов, но, слава Богу, что на Донбассе не позволили вести эти разработки. Потому что, иначе, все отходы производства сбрасывали бы в Донец, через который вся отрава пошла бы в Россию. Алексей Борисович обо всем этом не молчал, и задолго до начала событий снимал маски с чиновников.
    После того, как началось противостояние, особенно после избиения депутата Ляшко, то вместе с коммунистами я стал проводить митинги. Именно в эти дни у нас в Луганске появился Мозговой, и я поехал к нему, чтобы познакомиться. Программа у нас Алексеем Борисовичем была одна: мы выступали за объединение Донецкой и Луганской областей в одну республику. Если говорить о себе, то свою деятельность начал еще с 2013 года, когда с делегацией из Донбасса мы ездили в Киев, на Европейскую площадь. При этом, наша агитация была сугубо мирной. Главным нашим оружием была сила убеждения, а не физическая сила. Потому что понимали опасность военной конфронтации. Как народу, так и нам не нужно было никаких переворотов и хаоса. Но, боевые действия все-таки начались. Анализ событий показал, что вооруженный конфликт спровоцирован подконтрольными олигархам людьми. Война началась на деньги олигархов, и делалась их руками. Именно эта причина подвигла нас к ответным действиям, а потому, нашими врагами стали не только киевские путчисты, но и олигархи. Эту программу, во время выступления на митинге в Луганске, Борисыч и озвучил. Он сказал тогда, что не надо бояться чиновников, ибо чиновник слуга народа, а также то, что будет подписан договор об объединении Донецкой и Луганской областей. И, с этого начнется процесс объединения всей Новороссии.
    В марте четырнадцатого, Борисыч уже регулярно выступал на митингах. С этой целью, чтобы привлечь поддержку к нашему движению, мы поставили в Луганске палатку. Эти акции имели успех, потому что, на помощь к нам пришел не только народ и ветераны, но и бойцы подразделения «Беркут». «Беркут» был серьезно обижен на новую власть, и часть бойцов подразделения приехала в Донбасс. У нас с «Беркутом» была договоренность взять ОГА, другие административные здания, после чего выдвигать уже свои требования. Планировали сделать это 9-го апреля, причем без кровопролития и применения оружия. Но, болотовцы нас перехитрили. Потому что на три дня раньше, шестого апреля было взято штурмом СБУ, и это сорвало план мирного решения вопроса. Штурм СБУ являлся заранее продуманной акцией.
    Мы с Борисычем рассуждали по этому поводу. Получалось, что кто-то передал Болотову наши планы о мирном решении вопроса. Ибо, посредством штурма СБУ, эти манипуляторы заставили людей взять в руки оружие. А иначе как объяснить факт, что туда свезли оружие со всех отделений милиции. Потом, увезли еще куда-то, но, часть оставили. Ко всему, штурм произошел до странности быстро, в течение двадцати минут. И, таким образом, вооружившиеся люди сразу попали в число сепаратистов и террористов. Осложняло ситуацию то, что в эти дни Борисыч отсутствовал – налаживал связи в Москве, а потому, они успели подкинуть нам «куколку», со взятием СБУ. Когда здание службы безопасности было взято болотовцами, то Мозговой распорядился свернуть палаточный городок перед ОГА, и установить его рядом с деревянной церковью у «Горгаза». Это было важным тактическим ходом, так как СБУ находилось через дорогу. Первые два дня именно мы поддерживали там порядок. Нам даже приходилось милицию охранять, потому что на милиционеров совершали нападения. Озлобление же было обоюдное. Мы, как могли, старались избежать кровопролития. Тем более, что – долг платежом красен. В свое время милиция нас защищала, а теперь мы обеспечивали им защиту.
    Поскольку наша группа была на виду, то именно к нам стали стягиваться люди. Причем, приезжали не только с Луганщины или Донецка, но также из Запорожья и других областей. Как уже говорил, мы не стали дожидаться, когда болотовцы выдвинут свои требования, но озвучив их, сразу разместили в интернете. В основном работали втроем – Борисыч, Эдуард Цюпка, и – я. Болотов с компанией тогда совершил ошибку, ибо выдвинул требования лишь на пятый день. Вторую ошибку, хуже первой, совершил следом, когда обратился с просьбой к Турчинову? Потому что, простая логика подсказывает: если ты взял в руки оружие, то речь может идти только о требованиях, но не о просьбах. Тем более, что требования были выдвинуты еще в марте, во время сбора подписей за проведение Референдума. Поэтому, когда Борисыч вернулся из Москвы, то, выступая перед зданием СБУ, он перевел инициативу в пользу нашего движения. Болотовцы за это несколько раз арестовывали Мозгового, но казакам и десантникам удавалось всякий раз отбивать его у этой банды. 
    Успех нашей инициативы состоял в том, что мы с первого дня выступали за народовластие. Это было главной причиной, почему люди пошли за нами. Мы ратовали за то, чтобы власть действительно стала народной. А что произошло сейчас? Убрали одних олигархов, и на их место выбрали новых. Не удивительно, что эти – новые, тут же все подмяли под себя. А тогда, люди верили в наше движение. Наш главный девиз звучал так: «За Честь, за Совесть, за Народовластие». Борисыч ведь как говорил: «Не бойся за шкуру – бойся за честь!» А также, всегда говорил: «Не надо бояться чиновников. Ибо, чиновник – народный слуга. Они поставлены народом, а потому, должны ему служить». Но, посмотрим, кто встал у власти 25 лет назад – одни воры и бандиты. За все эти годы ничего хорошего построено не было. А, если что-то и строилось, то, как правило, либо супермаркеты, либо развлекательные комплексы. И, даже если Ахметов построил стадион, то все-равно, это народные деньги. Это те деньги, которые он  недоплатил в зарплатах простому народу, и тому подобное. Он построил из присвоенного им народного достояния. Что можно сказать и обо всей Украине. С 92-го года власть была передана олигархам, после чего и началась цепочка грабежа.
    Неудивительно, что Алексей Борисович встал им всем поперек горла. Никого не боясь, он открыто разоблачал их планы. Ставленники олигархов очень скоро поняли, что Мозговой на их условия не пойдет, а потому очень быстро стал их врагом. Это стало понятно, уже в связи с ситуацией захвата СБУ. Здесь показателен такой момент. У болотовцев было оружие, но с нами этим оружием они делиться не желали. Хотя, оговорюсь, мы в то время старались решить дело мирным путем. Так было до тех пор, пока войска ВСУ не подошли к Райгороду. И даже в этой ситуации, мы пытались решать вопросы с помощью переговоров. По большому счету, понимание достигалось, ибо война никому не была нужна. Другой вопрос, что Киев дал команду – начать военные действия, причем с обеих сторон, и потому, к нам никто не желал прислушиваться. У наших противников, с самого начала была такая цель – создать вооруженное противостояние, чтобы потом, на волне борьбы с сепаратистами, расправиться со всеми недовольными. Поэтому, захват СБУ был спланирован самим Киевом, и миротворческая миссия Мозгового шла вразрез с их планами.
    Отсюда, анализируя ситуацию, зададим вопрос: «Где сейчас Болотов»? А, ответ очень простой: «Болотов сделал свое дело, и скрылся». Его задачей было – начать вооруженное противостояние. Именно поэтому, когда нас объявили сепаратистами, он по тихому ушел. Или, допустим, Колыванов. Когда он начал выступать против Плотницкого, то, его быстро уволили. Болотов ушел, Плотницкий пришел. Как Борисыч и говорил: «Одни олигархи ушли, другие стали на их место».
   Помню, когда Алексея Борисовича арестовали во второй раз, то народ потребовал его освобождения. Но, освободили Мозгового по другой причине. Пришли незнакомые нам дедушки, с длинными бородами. Все в гражданской одежде. Вызвали из СБУ старшего. Что-то ему сказали, и уже через пятнадцать минут Борисыч был с нами. Кто они, откуда, до сих пор не знаю? Видел их потом пару раз и всё. Можно предположить, что они из совета стариков местного казачества. Возможно, даже пластуны. А, иначе, никто с ними бы и разговаривать не стал. 
    Несколько позднее стали решать, что дальше делать. Потому что пошла коса на камень. А, тут как раз нам предложил услуги хозяин каменоломни. Он предложил организовать лагерь на его территории. Там, на его заводе мы этот лагерь и организовали. Но, было неспокойно. Потому что укры подходили к нам очень близко. БТРы ВСУ неоднократно проходили мимо. Но, подразделение тогда уже было приличное, около четырехсот человек. Именно с этого лагеря Борисыч отправил в Славянск первые двадцать человек.
    Но, хочу вспомнить, с чего мы начинали. Это, когда в Ровеньках взяли шесть пленных укров. На помощь к ним тогда приехал подполковник в штатском. Я этим пленным пытался втолковать: «Зачем нужно воевать? Не лучше ли развернуть оружие, и убрать всю эту олигархию?» Но, увы, как в стенку горох. Слушают нас, мнутся: «Да, вот, надо порешать. Так, вот, сразу неможно». Я им опять говорю: «Вы лидера ищите. А, Борисыч чем не лидер. Знаете ведь о нём. Тем более программа его предельно проста: «За народовластие! За честь и совесть!» Нам ведь, что самое важное – вернуть власть народу, отодвинуть от этой власти олигархов. Чтобы люди могли жить честно и по справедливости, и не бояться за свое будущее. Жить по той же Конституции, которая не исполняется никем. Ко всему, Конституция должна быть наша, народная, а не та, которая создана под олигархов.
    Позвонил об этой беседе Борисычу. Он попросил меня устроить с украинцами встречу. О встрече удалось договориться. Но, когда мы прибыли в сопровождении ОБСЕ на 31-й блокпост, то противная сторона к нам не приехала. Поэтому, встреча не состоялась. Ко всему, с нашей стороны тоже было противодействие. Сверху была дана установка на военное противостояние.
    Приходилось иногда с Борисычем спорить. Например, еще в Ясынах, я предлагал совсем другой план действий, и другое место дислокации, но Мозговой настоял на своем. А мне, как-бы чуйка казачья подсказывала: надо занять другие позиции. Я предлагал перебазироваться в Троицкий район, где, с трех сторон российская граница. Там мы были бы в полной безопасности. Ко всему, под нашим контролем были бы станицы Кременная и Луганская. И, с болотовцами мы бы не сталкивались. Но, Борисыч тогда план мой отверг. А потому, нас в Ясынах и разбомбили. Но, как говорится, боевой опыт приходит со временем. Всему приходилось учиться.
    Главная черта Борисыча состояла в том, что он никогда не пускал пыль в глаза, но говорил ясно и понятно. Ему достаточно было сказать пять слов, чтобы человек все понял. Люди поверили ему, как Богу. Потому что он никогда не лгал. Можно сказать больше, народ увидел в нем своего вождя. Потому что, человек чувствует, когда ты говоришь правду, а когда лжешь. Борисыч никогда не лгал, и с людьми говорил по простому. И мне, иной раз, когда просил его не раскрываться перед каждым, говорил в сердцах: «Прилипала!» Но, я не обиде, Борисыч был искренним человеком, и зла ни на кого не держал.
    Помню, был еще случай. Когда пришли в станицу до Лапина, который впоследствии оказался предателем. Мы пришли туда в количестве шестидесяти человек, строем, без оружия. Поприсутствовали на митинге. Потом выступили казаки, попросили мэра передать власть народу. Причем, порядок поддерживался милицией, всё было в рамках законности. Но, вскоре приехал Лапин, устроил скандал, стал называть себя потомственным казаком. Ему ответили, что он никакой не казак. Тогда стал называть себя десантником, хотя и десантником тоже не был. В конце концов оказалось, что он кум мэра станицы, а в мирное время был связан с криминалом. Весна четырнадцатого была временем, когда по тихому убирали неугодных. Потом мы видели фото, как этот «казак-десантник» с Турчиновым в дёсна целуется. В общем, одна банда, которая все подготовила заранее.
    Можно сказать с уверенностью, что еще с 2011 года эта подготовка началась. Например, при Кучме вывели танковую бригаду из Алчевска на Западную Украину. Кроме этого, много других военных частей вывели вглубь страны. Как это можно назвать? Обескровили тогда весь юго-восток. Конечно, мы общались с политологами Федоровым и Пякиным, просили их совета, но на месте приходилось действовать так, как подсказывала обстановка.
    Была у нас с Борисычем задумка объединить всех ополченцев. Первый раз, в Лисичанске был такой сбор. Приглашали Павла Леонидовича Дрёмова, других атаманов. Собственно, уже в Лисичанске были созданы все структуры подразделения – строевая часть, штаб, разведка, и так далее. Мне тогда стало легче работать, потому что занимался призывом ополченцев. По совместительству также курировал разведку. Если говорить об объединительной работе, то это дело, с самого начала было в числе первостепенных. О необходимости создания единой армии говорили еще в Ровеньках, у Кункина. Также, в  Свердловке и Краснодоне, а затем и по всей области. Всюду, при встречах с командирами говорили о необходимости создания единой армии. Потому что, если мы ее не создадим, то, нас всех по одиночке переломают. Что, собственно, с убийством «Бэтмена» и стало происходить. А потому, получилось так, чего Мозговой более все опасался. Сначала не позволили объединения ополченцев в один кулак, а потом не позволили реализовать и саму идею Новороссии.
    Но, вернусь к рассказу. После той разборки с Лапиным наша группа переехала в Ясыны. Там, на базе пионерского лагеря был создан центр подготовки ополчения. В корпусах лагеря устроили казармы. На подступах отрыли блиндажи и окопы. Выставили линии огневой защиты. Стали вести серьезную подготовку. Периодически, для бесед с местными властями, ездили в Ровеньки и Суходол. Поначалу, вроде все шло хорошо, но, когда стала появляться украинская техника, то переговоры сорвались. Там же, в Ясынах, у нас появилось и первое оружие. Ко всему, от Владимира Вольфовича и Зюганова нам прислали обмундирование. Так что, постепенно мы становились полноценным боевым отрядом. Но, несмотря на то, что мы покинули Луганск, нас по прежнему пытались блокировать люди Лапина и Болотова. Был случай, когда при возвращении в Ясыны, наша группа чуть не выехала на ожидающие нас БТРы. Спасибо, люди нас предупредили. Вот так было поначалу.
    Но, это было время, когда мы еще старались решать вопросы мирным путем. Тем более, что шла подготовка к референдуму, на который возлагали надежды. Мы тогда, главным образом, ездили по области, собирали подписи. С нами был Эдуард Цюпка, а также «Бэтмен» – Беднов. Всего в группе было человек двенадцать. Люди с большим воодушевлением воспринимали идею референдума. Народ оживал от наших слов, потому что за двадцать три года все устали от вранья и продажности властей. Как потом оказалось, всё держалось на энергии Борисыча. Когда его не стало, то и пошло угасание. Хотя надо быть справедливым, его слово не пропало даром. Люди помнят о Мозговом, и верят в его идеи. Даже можно сказать более – народ еще ждет, хотя, по факту, ждать как бы и нечего. Одна надежда, что Бог как-то все повернет по иному. Но, по большому счету, необходимо объединение всех патриотических сил, как здесь на Донбассе, так и в России». 

    «РАССКАЗ ЭДУАРДА ЦЮПКИ»

    «Я пришел к Мозговому 5 марта 2014 года, в Луганске, когда мы жили в палатках возле Обладминистрации. То есть, еще за месяц до того, как 6 апреля было взято СБУ. Но, Алексей Борисович тогда на месте не сидел. И пока мы были в палатках, он, то с людьми ездил по городам, разговаривал, то в Москву ездил. И, самое важное, народ верил его слову, да и как не верить, если он искренне обо всем говорил. Борисыч был человеком открытой души, людям говорил правду. Ко всему, был очень справедливый. А потому, многие начали подтягиваться к «Призраку», хотя мы тогда назывались по другому. После взятия СБУ, мы еще пару дней стояли у администрации, и следующим местом нашей дислокации стала площадка у здания «Горгаза». Именно на «Горгазе» мы и начали комплектовать первый батальон ополчения.
    Чуть позже к нам пришла маленькая помощь. От Владимира Вольфовича прислали двести комплектов формы. Обмундированием тоже приходилось заниматься, так как я с первых дней был у Борисыча старшиной. Были у него и другие помощники – разведка, агитация, компьютерщики. Потом, когда 13 апреля начались бои в Славянске, то одновременно с этим, на Дьяковском перекрестке, в Ровеньках, мирные жители остановили украинских солдат, вместе с оружием. Ко всему, там было шесть человек снайперов. Узнав об этом, Алексей Борисович взял группу из семи человек, и мы на трех машинах поехали в Дьяково.
    Когда прибыли, Борисыч сразу начал с людьми разговаривать. Народ поддержал его речь, и по совместному решению, военные машины, а также бойцы с оружием были задержаны. Принадлежали они 25-й Днепропетровской бригаде. И, зададим вопрос: для кого это всё предназначалось? Понятно, что подразделение это двигалось на Славянск, где только начались бои. Наше предложение к солдатам было таким: подразделение возвращается в часть, а оружие, чтобы его нельзя было применить его против ополченцев, останется в Дьяково. Но, солдаты ответили отказом. Тем более, что вскоре приехал их командир, подполковник, и потому нами было принято такое решение – увезти их в Луганск. Можно сказать, что это были наши первые пленные.
    Хотя по количеству их было немного. Шесть солдат снайперов. Плюс, три водителя, так как ехали они на трех «КамАЗах». Позднее к ним присоединился приехавший на выручку замкомандира бригады. Вот так, целым эскортом, в сопровождении местных жителей, мы и поехали в Луганск. Люди поехали с нами, потому что Мозговой тогда на митинге хорошо выступил. Но, уже по ходу движения планы поменялись. Пришло сообщение о присутствии украинцев на луганской трассе. Что было делать? Борисыч тогда посовещался с кем-то по телефону, и мы, развернув машины, поехали на Славянск.
   До Славянска тогда ехали всю ночь, причем, с великими приключениями. Например, на Дебальцевском посту нас обстреляли, даже не знаем, кто. Ко всему, было много провокаторов, которые, видимо, и запутали нам дорогу. В результате чего, в два часа ночи мы попали в Артемовск, на соляную шахту. Шахты охраняли наши бойцы, которые дали нам немного перекусить, и только в пять часов утра мы прибыли в Славянск. Уже на подступах к городу нас встретили бойцы со Славянска. Все дороги уже были перекрыты бревнами. Чтобы решить судьбу пленных, Борисыч удалился для разговора с начальником блок-поста. В Славянске было принято решение, оставить пленных у себя. После чего, все три «КамАЗа», вместе с бойцами и командиром, остались у Славянских ополченцев. Мы же поехали обратно в Луганск. Дальнейшую судьбу этих украинских бойцов нам неизвестна.
    Когда же приехали в Луганск, то Борисыча люди Болотова арестовали. Разумеется, мы подняли бунт. И несмотря на то, что болотовцы пытались нас разогнать, бросали в нас камни, но мы Борисыча отбили. Ко всему, у них была очень странная политика. С оружием в руках взяли власть, после чего устроили великое сидение. Ну, вот, всё и просидели. Когда можно было без оружия взять под контроль все административные точки. После этого инцидента было принято решение покинуть Луганск. 
    Следующим местом нашей дислокации стала база на Ольховой. Там Борисыч пытался скоординировать свои действия, с целью реализации планов о Народовластии. Но, произошел конфликт с «Куполом», командиром подразделения, и мы ночью, всей группой отправились с Ольховой на Ясыны. В Ясынах мы впервые вооружились. На некоторое время этот лагерь стал нашей основной базой. Именно оттуда мы отправили первых людей в Коношь. Затем отправляли людей в Славянск. А когда начались бои в Лисичанске, Борисыч отправил туда целый взвод. По прибытии, бойцы сразу вступили бой, и Борисыч решил отправить еще один взвод. С этим взводом я и отбыл на боевые позиции. Мне пришлось даже поспорить с Мозговым, потому что он меня не отпускал. Но, я обосновал требование тем, что я местный, а потому лучше знаю ситуацию в Лисичанске. Тем не менее, меня отправили в Никитино, а Борисыч еще остался в Ясынах.
    Вот, так развивались события в первые два месяца, когда мы еще надеялись решить вопрос без крови и жертв, путем референдума и изъявления воли народа. К сожалению, нас заставили взяться за оружие, и мы вынуждены были его взять, чтобы защитить свою землю от бендеровцов и их пособников. А дальше уже началась настоящая война, в которой было много разного, и об этом особый разговор. Но, самое главное, я был с Борисычем до конца, и сейчас всей душой с ним. И если бы не память о комбриге, то наверное, уже ушел бы, как это многие сделали. Ради Мозгового я продолжаю оставаться в подразделении «Призрак».

    «РАССКАЗ СЕРГЕЯ ОПОЛЧЕНЦА»

    «Я был с Алексеем Мозговым с самого начала. Еще когда взяли СБУ. Затем, когда провели референдум, я ушел. А потом присоединился к Мозговому уже в Ясынах. Был там у нас лагерь, под Должанкой. Пока нас не отбомбила авиация. Я тогда получил ранение, а потому в строй вернулся после госпиталя.
    Алексей Борисыч предлагал мне неоднократно высокие должности, но, я отказался. Комбриг был хорошим человеком. Мне нравились его методы руководства. Но, потом появились не совсем те люди, которых надо было слушать. Например, в Ясынах, его замом был «Фома», который пришел к нам с группой одесситов. Этот человек вошел к Борисычу в доверие, а потом, подставил нас так, что мало не показалось. «Фома» работал на укропскую сторону. Вечером 26 мая, он перед заходом авиации поставил маячки, а на следующий день, перед самым налетом, ушел по тихому со всеми своими одесситами. Именно тогда по Украине объявили, что всех террористов отряда Мозгового уничтожили. После этой бомбежки, когда мы будто восстали из мертвых, украинская сторона и назвала нас «Призраками».
    Надо сказать, что маячки стояли на штабе, а также в оружейной комнате. Поэтому, ракеты туда прямо и залетели. После ранения меня вывезли в Ростов, и уже после лечения, в октябре того же года, я вернулся в «Призрак». Когда встретился со своими друзьями, с Борисычем, то была конечно, радость неописуемая.
    Самое главное в характере Борисыча состояло в его простоте. Например, садимся за стол, начинаем обсуждать. Как и что делать. Мнение каждого выслушивал. Бывало, советовался с простыми бойцами. Тем более, что штатных командиров у нас тогда не было. Это сейчас, старшие офицеры, младшие офицеры, рядовой состав. А тогда, по званиям друг друга никто не различал. Приходилось учиться на ходу. Сейчас же, по большому счету, с сожалением это отмечаю, учебы нет. Приходится говорить российским офицерам: «Вы не учите личный состав. Как вновь пришедшие юнцы станут военными? Они же и стрелять толком не могут». А учения необходимы во всех случаях. Например, надо проводить учения с обстрелом небоевыми артиллерийскими снарядами. Что позволит психологически солдат подготовить. А, именно этой подготовки у нас сейчас нет. Какой из этого вывод: все эти солдатики потенциальные мертвецы. Потому что, если начнется бой, да еще с обстрелом сто двадцатых снарядов, то, даже опытному бойцу спрятаться тяжело.
    О Борисыче можно сказать еще, что он не только о военных заботился. Например, оказывал гуманитарную помощь школам и детсадам. Также, открыл социальные столовые. Он был первый, кто это сделал. Потому что в четырнадцатом году многие перестали получать пенсии и зарплаты. А потому, Борисыч делился с людьми своим, отрывая часть гуманитарки от ополчения. И пока Мозговой стоял с ополчением в Алчевске, родители за питание детей в детских садах и школах не платили. Следуя нашему примеру, Евгений Ищенко в Первомайске тоже открыл соцстоловые, а затем и по всей ЛНР эта практика стала распространяться. По этим действиям Мозгового, а также Ищенко и Дрёмова, народ видел, что ополченцы не бандиты, как о том украинское телевидение говорило. Люди поняли, что ополчение, это та власть, которая их защищает. Поэтому, кое-кто, мы знаем их имена, сделал так, чтобы не стало ни Мозгового, ни Ищенко, ни Дрёмова, ни «Бэтмена». Ибо, народ пошел бы за каждым из них. Народ чувствовал, что эти командиры сами плоть от плоти народной.
    Двуличность властей проявилась явно и при установке памятника Мозговому. Сначала Плотницкий дал разрешение, устное. А потом, прикрываясь тем, что сквер принадлежит заводу, запретил памятник ставить. У нас вначале была задумка, поставить БМП рядом с памятником Борисычу. Но, когда возник конфликт, ограничились одним памятником. Начальник штаба Шевченко за этот памятник и пострадал, был снят с должности на следующий день. Но, БМП мы все-таки поставили, правда, возле храма Георгия Победоносца. В нем всё хорошо, но одно смущает – табличка. На табличке написано: «Защитникам Отечества». То есть, вроде памятник поставили, а с другой стороны, о современных героях ни слова. Опять, двойственность. Опять, лукавство.
    Если говорить о бригаде «Призрак», то сформировалась она здесь, в Алчевске. Сюда пришли подразделения со Славянска, Лисичанска, других мест. Есть бойцы и из местных жителей. Но, когда Борисыч погиб, то бригаду разделили. Многих перевели в Четвертую бригаду. По сути, она состоит из четырех подразделений, которые соединили в одно. Поэтому, Аркадьич, ближайший сподвижник Мозгового, сейчас командует Четверкой, а не «Призраком». О численном составе тоже надо сказать. Потому что, из полутора тысяч человек, сейчас осталось всего двести шестьдесят. Произошло это, видимо, неспроста. Борисыча боятся, даже мертвого.
    Но, мы не расхолаживаемся, потому что, по всему видно, надо ожидать серьезных событий. Ибо, как объяснить, что украинские парни, вместо того, чтобы повернуть оружие против олигархов, идут сюда отдавать свои жизни. За какую идею, хочется спросить. Понять это трудно. Но, видимо, двадцать лет пропаганды сделали свое дело. Мозги у украинцев явно съехали набекрень. Поэтому мы ожидаем событий, которые, в следующем году возможно и начнутся.
    А, с другой стороны, самим украинцам нужен урок. Потому что, по киевскому телевидению недавно одна особа выступила: «Я хочу в Европу, и кружевные трусики». Как это расценить? Неужели у сорока миллионов совсем мозги отшибло? Что ничего, кроме трусиков кружевных им не надо. Вот, потому, все эти события происходят, и будут происходить. Но, видимо, им нужен урок. Чтобы понять – в Европе они никому не нужны.
    Ко всему, хочется сказать прямо, если бы некоторые политики не сдерживали нашего наступления, Киев бы и нескольких месяцев не продержался. Никакая Европа Киеву бы не помогла. Борисыч неоднократно по этому поводу высказывался. Также комбриг был против введения в Новороссию российских войск. Он говорил нам, что с этого начнется Третья мировая война. А так, это наш внутренний конфликт, и Европа не посмела бы вводить регулярные части. Но, после выборов 2018 года в России, события могут вновь начаться.
    Хочу снова сказать о военной подготовке у нас в ЛНР. Она серьезно буксует. Например, в ДНР создали регулярные войска, а у нас – Народная милиция. Мы служим с восьми до восемнадцати. На ночь можно домой уезжать, если не на дежурстве. Какая же это армия? А события, вот они, надвигаются. Потом, к казачеству, почему такое отношение? Я, сам казак. Нынешние власти не позволяют казакам даже общественную организацию создать. Почему так? Ответ один – боятся они казачества. Казаки, это вольные люди. И ко всему, в бой они пойдут не за зарплату, а за Отечество. Так ведь? Вот, у Паши Дрёмова отряд был. Они не за зарплату кровь проливали. Помню, уже после ранения, когда я потерял ногу, то, на протезе уже, ездил в Ростов за гуманитаркой. Привозил бойцам на позиции. Из этой же гуманитарки выделяли помощь детсадам и школам. И никто о зарплате не думал. Люди дрались за идею народовластия. И, тогда атмосфера в войсках была совсем другая.  А потом, этот нынешний правитель, или царёк (Плотницкий – прим. авт.), стал запрещать нам привозить гуманитарку. Чтобы всем получать продукты централизованно, через республиканские базы. Естественно, в детсады мы уже ничего не могли отдавать. Все стало централизованным. Поначалу мы еще привозили фургоны с продуктами, но после досмотров на базах, оставалась только треть содержимого. Остальное забирали. Можно было бы, конечно, согласиться с этим, если бы гуманитарку раздавали пенсионерам. Но, ведь и этого нет. Все продукты идут по магазинам. А пенсионеры, предназначенной им гуманитарки практически не видят. Им, как в насмешку, выдают раз в три месяца полторы тысячи рублей. Разве можно прожить на эти деньги?
    Единственно, обнадеживает то, что ребята приходят служить. Причем, порой совсем молодые. А, ведь их никто не гонит. Приходят сами. Это, конечно, обнадеживает. Не погибла еще молодежь. Командование условие ставит: если начнутся боевые действия, то, чтобы молодых в бой не посылать. Это, я считаю, правильно. Был случай, один молодой боец в плен попал. Зрение потерял. Его повезли на БТРе к своим, а нарвались на укров. Так, потом обменяли его на украинских пленных. Самое главное, девчонка его, от бойца этого не отказалась. Увезла к себе в Россию. Недавно расписались. Живут вместе. Слава Богу. Молодежь еще не вся пропала.  Мы стараемся помочь этому бойцу с операцией, потому что  у него пулевое ранение в голову. Эта пуля у него так до сих пор в голове и сидит.
    Но, как бы там ни было, особо хочется выразить благодарность России. Официально, здесь российских войск нет. Но, есть добровольцы, и немало. Если бы не помощь тех, кто прошел в свое время Афган и Чечню, туго бы нам пришлось. Ко всему, Козицин привел казаков с Дона. Это, тоже сыграло большую роль. Потому что, поначалу было очень плохо. Ни оружия, ни патронов, ни минометов. Уж не говорю о тяжелой технике. Полная безнадёга. Поэтому, когда стали прибывать ребята из России, это серьезно подняло дух. Спасибо им большое за помощь. А потом, уже и оружие, и техника стала появляться. Но, главное, дух остался не сломленным. Это, самое важное».


АВТОРСКАЯ  ПРЕДЫСТОРИЯ – Путь к Донбассу

Где ты разумное, вечное где?
Всё потерялось на этой войне.
Русские русских безбожно крошат,
Стонет земля да берёзы дрожат.
Коля в Миколу да в Павла Павло,
Пушки гремят, забавляется зло.

Там твоя мамо, здесь мама моя,
Ты хочешь жить точно так же, как я.
Мы с тобой одной крови, браток,
Но кто-то сделать врагами нас смог.
Ты синеглазый, я точно такой,
Только немножечко говор другой. [10]

    В 2014 году, кроме главного юбилея – 100-летия начала Первой мировой войны, исполнялось еще несколько круглых дат. К ним можно отнести и 110-летие начала русско-японской войны, и соответственно, 110-летие написания образа Порт-Артурской Божьей Матери, а вместе с тем, 260-летие рождения прп. Серафима Саровского, и 260-летия обретения иконы Песчанской Божьей Матери свт. Иоасафом Белгородским. Все эти юбилеи как-бы предписывали совершить масштабный крестный ход по фронтам Первой мировой войны, по Трем славянским республикам. Дело оставалось за малым. Надо было получить благословение Патриарха, заручиться поддержкой высоких покровителей, найти микроавтобус, а также, братьев-крестоходцев, которые согласились бы принять участие в этом масштабном шествии.
    Первые сбои начались еще в январе 2014-го, когда в Киеве стали разгораться майданные страсти. Сначала, высокие покровители перестали отвечать на звонки и письма. Потом, пришло известие – человек, обещавший транспорт, попал в ДТП. В марте, после бегства Януковича, стало самоочевидно – подавать прошение в Патриархию нет никакого смысла. В эти дни, автор не раз сравнивал свое положение с ситуацией, в которую последовательно попадали, Николай Николаевич Федоров в 1904 году, и князь Николай Жевахов в 1915 году. Если первый, приложив все усилия, так и не смог доставить в Порт-Артур образ «Торжество Пресвятой Богородицы», то, второй, аналогичным образом не смог пронести по фронтам образ Песчанской Божьей Матери. Отчего, и в первом и втором случае, Россия проиграла как Русско-японскую войну, так и Первую мировую.
    Ощущение надвигающегося краха, при понимании полного своего безсилия, давило непереносимой тяжестью. Автор посовещался со своей совестью и, испросив благословение духовника, решил совершить одиночное шествие по указанному маршруту. Единственное, что продолжало безпокоить, это опасение, о невозможности пройти на территорию Украины. Новые украинские власти издали указ, о запрете на въезд в республику российских граждан допенсионного возраста. Ко всему, идти надо было по Западной Украине, где отношение к россиянам было менее всего благоприятным. Крестоходец поделился этими сомнениями с духовником, на что получил неожиданный ответ: «Иди, и ничего не бойся. С добром придешь, добро получишь». С этими словами священник благословил крестоходца, и, как-бы гора упала с плеч.
    Санкт-Петербург, куда паломник прибыл 9 мая, на День Победы, встретил холодными ветрами, которые вскоре сменились штормовой, с дождем и ветром погодой. Почти до самого Пскова приходилось ночевать в продуваемой ветром палатке, благо, у крестоходца был с собой зимний спальник и теплые вещи. За день до подхода к Савво-Крыпецкому монастырю, стылый холод сменился непереносимым как в субтропиках зноем, и лишь только на подходе к Пскову началось понижение температуры. Как и предыдущих одиночных крестных ходах, паломник шел с велосипедом, загрузив на него все необходимые вещи, установив на руле крест из Иерусалима, и водрузив на груди образ Ченстоховской Божьей Матери. Но, чем ближе путник приближался к Белорусской границе, тем чаще его посещали скорбные мысли: «Как помочь братской Украине?» И – «что может сделать один, идущий с иконой и крестом человек?» Скорбное состояние духа уже стало перерастать в уныние, но неожиданно крестоходец получил великое ободрение. Случилось это в гор. Невель, что расположен на самой границе с Белоруссией.
    Храм Святого Духа, куда паломник прибыл в канун престольного праздника, находится за пределами Невеля. Настоятель милостиво принял путника, поэтому за два праздничных дня можно было привести себя в порядок и набраться сил. На престольный праздник прибыл еще один священник, который сослужил настоятелю. В памяти осталась замечательная проповедь этого иерея, которая серьезно ободрила начинавшего падать духом крестоходца. Батюшка произнес тогда такие слова:
    «Что сейчас происходит на Украине? Особенно, на юго-востоке Украины. Ответ может быть такой: Возможно, эти защищающие Донецкую землю люди не понимают, что они герои, хотя они – герои. Их можно назвать так уже потому, что, не желая подчиниться ценностям навязываемых Западом, они встали против сих ценностей с оружием в руках. Мы знаем, каковы эти ценности. Ибо, те же ценности несли нам тевтоны и ливонцы при Александре Невском. И святой князь Александр противостал им силою оружия. Эти же ценности несли нам поляки в Смутное время, а спустя двести лет их принес нам Наполеон. А затем немцы в Первую и Вторую мировую войну. Но, русский народ всегда говорил одинаково: «Нам эти ценности не нужны!» И вот, теперь эти герои, являя высшую любовь, защищают не только свою землю, и даже не Украину, они встали на защиту нас всех, от ценностей идущих с Запада. Их подвиг имеет особую высоту, потому что, как в битве под Москвой и в битве под Сталинградом, для них – на востоке земли нет. Позади – Россия. Позади все мы. В том числе, и живущие в славном городе Невеле».
    Укрепленный этой проповедью доброго пастыря, крестоходец уже не обращал внимания на начавшиеся вновь дожди, и последовавшего за ними похолодание. Лишь мучала одна неотступная мысль: «Как помочь Малороссии?» В городе Столбцы произошло чудо, которое показало, что Господь рядом, а потому, надо во все Ему довериться в сложившейся ситуации. Сам город Столбцы расположен в семидесяти километрах западнее Минска, и до 1939 года находился в составе Западной Белоруссии. Накануне вечером, длившиеся две недели холодные ветра и дожди сменились солнечной погодой. Путник решил поставить палатку у входа в город, чтобы на следующий день пополнить в местных магазинах истощившийся запас продуктов. Проснулся паломник от страшных ураганных порывов ветра, из-за которых палатка, в буквальном смысле ходила ходуном.
    - Час от часу не легче, - подумал тогда крестоходец и выбравшись наружу, попал под кинжальный валящий с ног ветер. По всем признакам начиналась штормовая. Все попытки собрать палатку кончились неудачей, и в конце концов, полностью обезсиленный, паломник начал молиться пророку Илие. Словно глумясь, ветер усиливал порывы, и уже на горизонте появились первые черные тучи. Было очевидно, что через пятнадцать-два-дцать минут начнется проливной дождь.
    - Пророче Божий Илие! - вдруг вскричал всем сердцем крестоходец, - разве не видишь, что нет возможности собрать палатку! Доколе будет мучить непогода?! - После чего, путник в сердцах махнул рукой, и сев на туристский коврик, обхватил голову руками.
    Поднявшись через минуту-другую, крестоходец решил собрать вещи в кучу, чтобы накрыв их пленкой, таким образом переждать дождь, но… что-то остановило его. Паломник поглядел на деревья, затем на траву. Ветра не было. Более того, небо на северо-западе, откуда шла буря, стремительно очищалось. Не веря себе, путник перекрестился и принялся собирать палатку. Уже через час наступила по настоящему летняя жара.
    Именно здесь, в Столбцах, на местном кладбище, крестоходец посетил два места захоронения воинов Первой мировой войны. Можно сказать, единственный раз за всё крестное шествие.  Горько и обидно. Результатом этой войны явилась гибель трех империй. На алтарь ее принесены миллионы жертв. И, как благодарность – только два места упокоения: братская могила двадцать одному воину под одним крестом, и могила георгиевскому кавалеру, русскому летчику Авениру Констенчику. Вместе со старостой местной церкви, который эти могилы и показал крестоходцу, прочитали литию мирским чином. Вечная память героям Первой мировой.
    Оставшуюся половину дня путник шел, вспоминая происшедшее утром чудо умиротворения стихий, а также, это нежданное обретение захоронений героев. И вдруг, как-бы крыло ангела коснулось чела крестоходца: «Надо доставить, и в Киев и в Донбасс, икону Порт-Артурской Божьей Матери». Вдруг, само собой стало понятно: точно также, как в 1904 году, ради спасения России, Порт-Артурская икона пришла к нам из  Киева, так и сейчас, надо доставить ее из России, ради спасения Украины. Через пару дней, из города Покров, где проживает автор, позвонил иконописец Михаил Осипенко, с просьбой посодействовать в доставлении списка иконы «Торжество Пресвятой Богородицы» в Киево-Печерскую лавру…
    Образ Порт-Артурской Божьей Матери прибыл в Киево-Печерскую лавру 13 августа 2014 года, при содействии друзей из Малороссии, в тот самый день, когда был избран новый Предстоятель Украинской Православной Церкви, митрополит Онуфрий. А несколько ранее, при содействии партии «Справедливая Россия», два списка этой иконы прибыли в Луганск и Донецк.
    В начале ноября, крестоходец уже сам посетил Донбасс с Порт-Артурской иконой. Там, от православных друзей он услышал рассказ. Одному старцу в Волгоградской области, когда в Новороссии шли самые тяжелые бои, было видение Божьей Матери. Старец во время молитвы увидел карту Украины, где юго-восток был полностью черным. И вдруг, черное пятно стало светлеть, и в конце концов засияло ослепительным светом. После чего произошло явление Божьей Матери, которая властно произнесла: «Я Донбасс не оставлю!»

Вижу в бинокль, как крестишься ты,
Оба нательные носим кресты,
Киевской Русью зачаты с тобой,
Мы оба русские, мой дорогой.
В головы вставлена белиберда,
Делят и властвуют – всё, как всегда.

    Но, для крестоходца путь в Донбасс был долгим и не простым. Прежде понадобилось пройти маршрут по Западной Украине, от Бреста до Одессы. Из Одессы на пароме дойти в Грузию, до Поти – благо, белорусские друзья профинансировали эту поездку. Затем, совершить паломничество по святым местам Иверии, а оттуда, по возвращении домой, с походной Порт-Артурской иконой отправиться в Сербию, на крестный ход, и тоже, по фронтам Первой мировой. Но, прежде, хотелось бы вспомнить несколько эпизодов из шествия по Украине.
    Уже с первого дня стало понятно, что жители Малороссии (начиная с таможенного пункта) вовсе не воспринимают российского паломника, как врага. Через три дня пути по Украине, крестоходец попал на престольный праздник в женский монастырь св. князя Александра Невского села Городно, откуда через пару дней вышел, плотно загруженный продуктами. А в городе Ковеле, в ресторане, куда путник зашел с термосом за кипятком, подгулявшая компания насыпала целый пакет с конфетами и печеньем. Молодые люди хотели даже подарить бутылку водки, но паломник смиренно отказался. Лишь только три раза за сорок дней пути крестоходец сталкивался с ярыми националистами. Но, на их выкрики: «Слава Украине!», помня благословение духовника, спокойно отвечал: «Слава Богу!» После чего сразу переводил разговор на духовные темы. Через несколько минут разговора, весь национализм у этих людей улетучивался, и они с виноватой улыбкой желали путнику доброго пути.
    Большинство людей, с которыми приходилось общаться, отрицательно относились к войне на Донбассе, а один молодой парень на севере Одесской области сказал прямо, что лучше отсидит пять лет в тюрьме, но воевать не будет. При этом добавил, что за власть, которая людей сожгла в Доме профсоюзов (2 мая 2014 г. в Одессе), от свою жизнь отдавать не намерен. В связи с этой странной войной, хочется рассказать об одном пронзительном эпизоде.
    Тогда, по выходе из Почаевской лавры, шел третий или четвертый день. Лето вошло наконец в полную меру, и к набирающей с каждым днем силу жаре, прибавились еще ландшафтные трудности. Приходилось то и дело преодолевать крутые спуски и подъемы. И, хотя это были еще не Карпаты, которые придется преодолевать позднее, но, уже к середине дня путник почувствовал заметное утомление. В тот день, автотрасса проходила через небольшой поселок, который весь уместился на высоком холме, а потому, помысел подсказал устроить небольшой отдых, после чего движение можно было продолжить. 
    Паломник остановился, и утолив жажду теплой минеральной водой, стал искать взглядом скамейку перед усадьбами домов. В это время к путнику подошел мальчик двенадцатилетнего возраста, и придирчиво осмотрев незнакомца, спросил: «А, вы, дядя, откуда будете?»
    - Из России, сынок, - ответил крестоходец мальчику, - иду по святым местам от Питера до Одессы. Три дня назад, как вышел из Почаева.
    - А-а, - кивнул мальчик головой, - мы с бабушкой туда ездили, в прошлом году. А, мои папа и мама сейчас на заработках, в Сибири.
    - Вот как, - отозвался паломник, и легонько толкнув груженный вещами велосипед, медленно пошел вдоль улицы - и, что же, приезжают они сюда?
    - Редко, - как-бы констатируя факт, горько произнес мальчик, и двинулся следом за крестоходцем, - они сейчас на заработках. С нами еще старший брат живет, ему вчера пришла повестка… в армию.
    От этих слов вдруг дохнуло холодом, и на миг воцарилась полная тишина. Некоторое время шли молча, но уже через минуту отрок вздохнул, и снова проконстатировал, сухо, без интонаций: «А, моего двоюродного брата привезли в пластиковом мешке… оттуда, - и, он махнул рукою на восход солнца, - Павло мне был как друг». Здесь, мальчик внимательно, совсем не по детски посмотрел на паломника. Отрок шел рядом, смотрел без злобы и осуждения, но в глубине его глаз был твердый невысказанный вопрос: «Почему?!»
    От неожиданности крестоходец остановился, и понимая, что никакие слова не смогут утешить боль отрока, достал из сумки несколько бумажных иконок и протянул их мальчишке. Отрок взял иконки, и покрутив их в руках, вопросительно взглянул на путника. Паломник кратко, в нескольких словах объяснил значение иконок, сказав при этом, что надо молиться и дома и в церкви о здравии своего брата.
    Услышав наставление, мальчик задумался на минуту, и вдруг бухнул: «А, у меня есть двадцать три гривны. Хотите, я их вам подарю?» Паломник чуть было не зарыдал от этих слов: «Что ты, родной! Ты лучше купи на них свечи, и поставь в церкви за папу и маму, и за брата, к которому пришла повестка!»
    Минуту мальчик размышлял над этими словами, и затем произнес, словно что-то всерьез решая: «Я тоже иногда хожу в церковь, правда редко… Но, хорошо, я поставлю свечи». И, затем, просветленно взглянув на паломника, добавил: «А, я подумал сначала, что вы – сепаратист!» Последняя фраза буквально добила крестоходца, но отрок уже попрощался, и развернувшись,  совсем не с детской степенностью направился в свою сторону.
    Еще не раз в течение последующих дней паломник вспоминал беседу с отроком, и не раз, вспоминая о присланном в пластиковом мешке двоюродном брате, смахивал с глаз набегавшие слезы, понимая, что для него нет сейчас ни «правых» ни «левых», ни «белых» ни «красных», ни «оранжевых», а есть братья-славяне, которые по чьей-то злой воле должны сейчас убивать друг друга.

Где ты разумное, вечное где?
Каждый невольник на этой войне.
Я не могу бросить дом и семью,
Ты сюда пригнан по душу мою.
Я ведь твои песни очень любил,
Пока ты маму мою  не убил…

    Крестный ход по сербским фронтам Первой мировой войны воспринимался паломником как награда за все тяготы одиночного шествия по Западной Украине. В отличие от республик бывшего СССР, память о Первой мировой войне в республиках бывшей Югославии была отмечена многими мемориалами. С нами тогда шли многие святыни: Надымский образ Царя-мученика Николая II (хранитель С.Н. Кришталь), Донская икона Божьей Матери (хранитель Георгий Берников – Липецк), Песчанская икона. Сербские друзья несли образ «Троеручицы». Крестоходец привез походный список Порт-Артурской иконы, которую ранее планировал пронести по Трем славянским республикам. Теперь она шла по самой западной славянской земле, шла по фронтам Первой мировой войны. Также, как во время одиночного шествия по России – Белоруссии – Украине, к середине сербского крестного хода стали приходить помыслы: «Как действенно помочь Донбассу?» Ответ пришел в городе Вышеграде.
    В Боснии и Герцеговине (Республика Сербская) к крестному ходу присоединился брат Гавриил, участник боев в битве за Вышеград, где он, в девяностых годах сражался с бошняками под началом Игоря Стрелкова. Всего месяц назад Гавриил вернулся из Донбасса, где снова воевал в составе сербского батальона. И тоже, под командованием Игоря Стрелкова. До самой границы с Сербией, он, как уроженец этих мест и историк по образованию, был нашим гидом. Особо запомнился его рассказ во время проезда паломников через Сараево. Заметим, что Сараево сейчас является мусульманским городом, а потому и было принято решение об автобусном проезде места, где, после убийства эрцгерцога Франца Фердинанда, по сути, началась Первая мировая война.
    Автобус с паломниками тогда медленно ехал по набережной Аппель, мимо Латинского моста, а Гавриил подробно описывал события столетней давности, происшедшие в этом месте. Именно здесь, член террористической организации «Млада Босна» Гаврила Принцип произвел свой роковой выстрел. Патриоты Сербии чтят память Гаврилы Принципа, называя его героем, но у автора этих строк смешанное чувство. Потому что совершенный в Сараево теракт привел в действие такие механизмы политики, в результате которого исчезли три царские империи, погибло огромное множество людей, установилась большевистская диктатура в России, был открыт путь для начала двух Мировых войн.
    В городе Вышеграде, после панихиды у мемориала российским добровольцам, у кладбищенского храма, произошла неожиданная встреча. На центральном аналое храма возлежал образ «Торжество Пресвятой Богородицы». Как выяснилось, сей образ был привезен из России в 2013 году, из Санкт-Петербурга, от родственников погибших в Вышеграде, в годовщину двадцатилетия начала военных действий. Невольно возникла ассоциация со Стрелковым, воевавшим в этих местах, а в наши дни возглавившим оборону Донбасса. На следующий день для крестоходцев была проведена экскурсия по городу, которая закончилась в туристском центре «Андрич-град», в храме св. князя Лазаря. И снова неожиданная встреча. Порт-Артурская, в рост человека икона, стояла в северном приделе храма. Автор этих строк испытал тогда моральное потрясение, потому что, судя по стилю письма, образ был написан иконописцами из его родного города Покров. Хотя, как потом выяснилось, написала его женщина-иконописец из Краснодара. Но тогда, ассоциативная связь: Порт-Артурская икона – Игорь Стрелков – Вышеград – Донбасс, выстроилась с кристальной четкостью. Именно здесь было принято решение: по возвращении в Россию, сразу ехать с иконой в Новороссию.

    В том, что крестоходец привез образ «Торжество Пресвятой Богородицы» в стреляющие республики, чувствовалась определенная воля Свыше. Начать хотя-бы с того момента, что один брат едва не силой заставил принять довольно крупное пожертвование, благодаря которому и появилась возможность совершить поездку. Главная цель состояла в объезде осажденного Донецка, но, только через неделю, когда совершился пеший обход с Порт-Артурской иконой центров Макеевки и Донецка, а также, объезда столицы Донбасса по внутреннему кругу, было получено разрешение на автомобильный крестный ход по дальним блок-постам. На праздник иконы «Всех скорбящих Радосте», 6 ноября 2014 года, начался молитвенный объезд города.
    Еще до прибытия на блок-пост донецкого аэропорта было ясно, что там идут непрекращающиеся бои. О том свидетельствовали вывороченные блоки, поваленные столбы и деревья, а также рытвины от взрывов мин и снарядов. Впереди раздавался все более усиливающийся грохот канонады.
    На площадке передового поста, крестоходцы, вслед за бойцами сопровождения вынесли из микроавтобуса Порт-Артурскую икону, и встали лицом к востоку. От страшного взрыва, где-то  рядом, окружающее пространство лопнуло как разбитый витраж, и дальнейшее стало точь-в-точь походить на описанный Хемингуэем эпизод, в романе «Прощай оружие»:  «Выйдя на заводской двор, мы пустились бежать. У самого берега разорвался снаряд, пока вдруг не ударило возле нас. Мы оба плашмя бросились на землю и в шуме и грохоте разрывов услышали жужжание осколков и стук падающих кирпичей».
    Бойцы ДНР инстинктивно жались к брустверам, не обращая на прибывших никакого внимания. Трое бойцов сопровождения, с автоматами наизготовку встали вокруг, совершенно не понимая, от кого они сейчас будут нас охранять.
    - Днесь торжествует град Владивосток… - запели крестоходцы, подняв икону перед собой. И снова пространство раскололось на множество осколков.
    И снова, как у Хемингуэя: «Среди продолжающего шума я уловил кашель, потом послышалось: чух-чух-чух, потом что-то сверкнуло, точно настежь распахнули летку домны, и рев, сначала белый, потом все краснее, краснее, краснее…»
    - И с ним же сликовствуют все пределы земли Дальнероссийские!.. - звучало посреди лопающегося воздуха, и крушащегося, скручивающегося как арматура пространства. И как в стробоскопических съемках: застывшие по периметру бойцы сопровождения, вжимающиеся в бруствер ДНРовцы. Новый взрыв…
    Иконой крестим, с молитвой Кресту, все четыре стороны света: «Крест Христов на весь мир освященный…»
    Через две-три минуты, перекрестив все четыре стороны света, прочитав необходимые молитвы, бойцы и крестоходцы один за другим впрыгнули в автобус, и в следующий миг, он уже со скоростью молнии удалялся от грохочущего блок-поста. Звучала молитва Божьей Матери. Восходящее солнце ярко сияло в лобовом стекле. Объезд города Донецка только начинался. Крестоходец еще не знал тогда, что это будет далеко не последним его посещением стреляющей республики. В начале января следующего года он прибыл в Новороссию один, для совершения пешего обхода Донецкой и Луганской республик.
    Причиной шествия послужило искушение, когда трое казаков, вопреки договоренности, уехали в Новороссию одни, сославшись на отсутствие места в машине. За разрешением недоумения оставалось только поехать к старцу. Старец внимательно выслушал приехавшего паломника, и с какой-то тихой радостью дал благословение на одиночный обход. Может быть, именно это благословение и спасло потом крестоходца от неминуемой гибели.
    Сразу после Рождества 2015 года ударили необычные для этих мест морозы. В городе – до минус 23-х, в поле – 25-27 градусов. Идти до Алчевска пришлось как раз в эти пробирающие насквозь морозы. В последующие дни мороз заметно отпустил, но взамен ему пришла снежная пурга. Благодаря помощи российских друзей, казаков из Долгопрудного, паломник квартировал три ночи в алчевском СБУ, где стояла часть ополченцев, командиром которой был комбат «Сибирь». Крестоходец, после каждого похода, протяженностью в 25-30 километров, насквозь продрогший, с обледеневшей бородой и усами, возвращался в эту часть. Но, при этом, несмотря на холод, его грела одна мысль: в этом городе стоит бригада Алексея Мозгового. Здесь, где-то рядом, живет легендарный комбриг. Именно в этой части СБУ, сотрудники разведки объяснили крестоходцу трудности дальнейшего похода. Вердикт был простой: за Комиссаровкой ходу нет! Дальше – Дебальцево! В Дебальцево – укры!   
    В подобных случаях остается только одно – уповать на волю Божью. Подобно тихому веянию пришла светлая мысль: дойти до поворота на Комиссаровку, и закрестить Дебальцево походным крестом. Но… одно воля человеческая, другое – воля Божья. Закрещивал Дебальцево не крестоходец, а атаман из Долгопрудного Александр. В тот день, когда паломник дошел до поворота на Комиссаровку, и став лицом к западу, поднял крест, чтобы закрестить крутящуюся над дорогой метель, рядом остановился автобус с ополченцами. Из окна автобуса высунулся уже известный ему атаман, и крикнув: «Давай к нам!», повелительно махнул рукой. Уговаривать крестоходца не было необходимости, и уже через минуту, в составе взвода ополченцев, комбата «Сибирь» и двух казаков, он ехал в воинскую часть, находящуюся вблизи Комиссаровки.
    Сама часть находилась в расположении бывшей зоны, которая имела подземные бункера, а потому, в случае минометных и артиллерийских обстрелов, представляла собой неприступную крепость. У крестоходца тогда мелькнула мысль: «Вдруг, именно здесь и увижу Мозгового!» Но, увы. Этому желанию не суждено было сбыться. Комбриг тогда находился в Костроме.
    Атаман из Долгопрудного, судя по всему, бывал в этой части неоднократно, потому что сразу же повел свою команду, то есть, ординарца и крестоходца, в войсковую часовню. После краткого, мирским чином молебна, отзвонил в колокола, чем всполошил всю охрану, выстроил своих подопечных другом за другом, после чего начал крестный обход территории части. Когда молитвенный обход внутреннего периметра был закончен, атаман пригласил порядком подмерзших крестоходцев попить чаю, для чего пришлось спуститься в бункер, где и испросил у комбата разрешения на внешний обход. Уже через несколько минут, импровизированный крестный ход, в сопровождении одетого в камуфляж автоматчика, вышел наружу.
    Со стороны наше шествие могло выглядеть детской забавой – трое взрослых мужиков идут с пением Иисусовой молитвы, пытаясь перекричать воющую метель. При этом, впереди мужиков шел автоматчик, с оружием наизготовку. Через 50-70 метров идти стало труднее. Ноги проваливались в снег все глубже и глубже. Вдруг атаман остановился, и как бы раздумывая, стал осматривать расположенную вблизи вышку связи. В следующую минуту, что-то решив для себя, он передал ординарцу икону Песчанской Божьей Матери и деревянный крест, которые держал до этого в руках, и скинув с себя черную длинную шинель, остался в одной черкесске. Передав затем шинель ординарцу, он, надел на себя икону и крест, и решительно направился к вышке мобильной связи. Ординарец только и успел крикнуть вслед: «Хоть бы перчатки надел!», но атаман лишь махнул рукой, и подойдя к вышке, подпрыгнул (благо, высокий рост позволял ему это сделать) и уцепившись за нижнюю балясину, подтянулся, а затем, как акробат начал взбираться вверх по железной лестнице. 
    Добравшись до верхней площадки, казак снял с себя крест и осенил им пространство на все четыре стороны. Затем, сделал то же самое с образом Песчанской Божьей Матери. А потом началось что-то странное. Атаман приплясывал, явно куражась, на крохотной, продуваемой метелью площадке. При этом свистел в два пальца, грозил кулаком, и еще что-то кричал в крутящуюся ледяную мглу. Странное поведение атамана вызвало беспокойство сопровождающего крестный ход автоматчика, и он, пытаясь привлечь внимание, начал делать знаки с земли. Ординарец также несколько раз крикнул, сложив ладони рупором, но атаман ничего не замечал в увлечении, и словно пытаясь что-то доказать, продолжал грозить кулаком и кричал куда-то в сторону лесополосы.
    Спустившись вниз, Александр объяснил, что сразу за лесополосой находится украинское подразделение. Враз побледневший ординарец попытался урезонить командира, но тот, поморщившись, лишь махнул рукой: «Да, они там все перемерзли как цуцики. Какие блин автоматчики, какие в доску снайпера?» Закрещивать Дебальцево со стороны Горловки, крестоходцу пришлось тремя днями позже.
    После молитвенного обхода поселка Зайцево (что на севере Горловки) с братом Илией, 13 января, в погожий солнечный день, путник вышел на трассу в направлении Донецка. На одном из блок-постов, ополченец посоветовал ему не идти по главной магистрали, а за Пантелеимоновкой свернуть на лесные дороги. К этому предупреждению следовало бы прислушаться, но, после случившегося на развязке у трассы чуда, пропал всякий плотской страх. Крестоходец вдруг вспомнил, как казак Александр, рискуя жизнью закрещивал Дебальцево с вышки мобильной связи. С этой мыслью, путник повернулся лицом на восток, и тоже, троекратно перекрестил Дебальцево. Но, при третьем закрещивании что-то произошло. Внешние события остались прежними, кроме одного. Крестоходец вдруг почувствовал, услышал и увидел нечто, которое нельзя было ни почувствовать, ни услышать, ни увидеть. Как если-бы, всего на минуту, с ушей и очей были сняты заглушки, и путник не физическим оком, а неким шестым чувством узрел тончайшие, сходящие на крест вибрации. Причем, вибрации эти преображаясь в рвущийся со креста поток пламени, набрав силу, сорвались с него подобно протуберанцу, и ушли на восток, в сторону Дебальцево.
    Внутреннее потрясение паломника было таково, что он со всей отчетливостью понял: еще неделя-другая, и участь Дебальцева будет решена. Оно будет нашим. После этого духовного события полностью ушли внутренние туга и смута, появилась уверенность в неминуемой победе ополченцев. Но, главное, молитва полилась легко и свободно. За последующие полтора часа, крестоходец не только дочитал состоящее из ста пятидесяти молитв «Богородичное правило», но также сто двадцать молитв «Милосердия двери отверзи нам». На подходе к поселку Красный партизан путник читал уже только Иисусову молитву.
    Спустившись с холма, и выйдя на открытое пространство, крестоходец остановился. В стороне от дороги безмятежно белела церковь, и паломник, сняв шапку, попросив у Бога помощи,  поклонился храму. Впереди стоял блок-пост ополченцев, что в это военное время являлось делом привычным. Помолившись храму, и закрестив на четыре стороны пространство, крестоходец смело направился к посту, и только по приближении к нему на расстояние сотни метров, заметил различие, как в экипировке солдат, так и в расцветке флага. Вдруг вспомнилось предупреждение ополченца из Горловки, советовавшего идти лесными дорогами. Над блиндажем развивался жёвто-блакитный флаг. Впереди крестоходца ожидал украинский блок-пост.

Верен я Господу, что завещал,
Чтобы я брата любил и прощал,
И я стараюсь, стараюсь, поверь,
Помнить, что ты человек, а не зверь.
Бесам не верь, совесть выслушай, брат,
Падшие тянут тебя к себе в ад.

    Ситуация приняла явно непредсказуемый характер, и крестоходец, положившись во всем на Божью Матерь (тем более, что на груди его находилась Ченстоховская икона), продолжил движение. Из предания об этом образе он знал, что Ченстоховская икона защищает не только во время военных действий, но также от иноверцев, и просто от злых людей. Вдруг, возникшее было смятение рассеялось, как от дуновения ветра, и также, как при прохождении Чечни летом 2004 года, пришел этот безмолвный глас: «Не бойся, Я с тобой».
    Паломник шел по трассе, навстречу движения автомобилей, и  с интересом смотрел на стоящих у поста украинских солдат. Один из них то и дело останавливал автобусы и машины, для проведения досмотра. В нескольких метрах от него стоял рослый, в солнцезащитных очках, баскетбольного роста боец. Чуть поодаль прохаживались еще двое военных, которые лениво переговариваясь, то и дело посматривали на дорогу. Позади них стояли еще трое автоматчиков, которым, судя по их скучным лицам, было всё – глубоко по барабану.
    Ситуация поражала своей ирреальностью. Паломник шел по трассе и улыбаясь, смотрел в лицо двухметрового в солнцезащитных очках солдата. Даже возникло искушение, приветственно помахать ему рукой, но крестоходец вовремя удержался. Этого явно не следовало делать, потому что в кармане путника лежал российский паспорт, а на дне рюкзака фотоаппарат, где он был запечатлен с ополченцами и с крестоходцами Донбасса. Паломник шел и смотрел в лице украинскому солдату, а солдат, никак не реагируя на шествующего перед ним с крестом и иконою путника, смотрел куда-то вдаль. Крестоходец взглянул на стоящих поодаль бойцов, но они были слишком увлечены беседою, чтобы обращать внимание на каких-то паломников. Проверяющий же машины патрульный, всем своим видом выражал исконное – «как же меня всё это достало!»
    Благополучно преодолев блок-пост и свернул за поворот на подъеме, путник остановился, и сняв шапку, поблагодарил Божью Матерь за помощь. Затем, вновь перекрестил пространство на четыре стороны света, и продолжил движение к Донецку. Каково же было удивление ополченцев на следующем посту, которые узнали, что крестоходец спокойно преодолел украинские позиции. Пришлось им рассказывать историю Ченстоховской Божьей Матери, а также, о данной Ей от Бога благодати защищать от злых людей и иноверцев. Та же самая ситуация повторялась и на других блок-постах. Поэтому, всякий раз приходилось рассказывать историю о Божьей Матери, дарить иконки, а самым недоверчивым показывать российский паспорт и кадры фотоаппарата, где паломник был сфотографирован с донецкими ополченцами.
    На второй день стало известно, что украинский пост «Красный партизан» взят под контроль вооруженных сил ДНР. Тогда же был взят под контроль и украинский плацдарм «Аэропорт». До начала штурма Дебальцево оставалось семь-восемь дней.
    После двухдневного отдыха у друзей в Донецке, крестоходец за три дня преодолел маршрут Донецк – таможенный пост «Успенский», причем, путь от таможни до Харцызска преодолевался в течение суток, непрерывно, когда спать приходилось на морозе, свернувшись на рюкзаке калачиком. Хватало двадцати-тридцати минут отдыха, чтобы восстановить силы и двигаться дальше. Видимо, этот сон под открытым небом и явился последней каплей, спровоцировавшей развитие пневмонии. Домой паломник прибыл 22 января 2015 года, в горячечном ознобе и обливаясь липким потом. Вечером стало известно – объединенные силы ДНР и ЛНР начали штурм Дебальцево. Узнав это, крестоходец сел на постели и счастливо заплакал: Мы победили!.. Каждый из нас внес свой вклад в эту победу!..

Где ты разумное, вечное где?
Нешто рождаешься лишь на войне?
Дай тебе, Господи, чтобы прозрел,
Чтобы покаяться Богу успел.
Мы ведь друг другу, братишка, нужны,
Русские русских бросать не должны.

    Это шествие по омытой кровью, как в битве на реке Калке, так и в битве на реке Каяле земле, не стало последним для автора этих строк. Ему понадобилось побывать еще трижды там, где мучительно рождалась идея Новороссии. Эта в крови рожденная идея стала родной и для автора книги. Не будь ее, автор, скорее всего, ограничился бы очерком о легендарном комбриге, «постфактум» - о встрече, которая не состоялась. Но, встреча с тем, кто являлся символом и душой Новороссии все-таки произошла. Двумя годами позже. На крестном ходе «За мир на Донбассе». Потому что, именно тогда и было принято решение: книге о легендарном комбриге – быть!


БИТВА ЗА ЛИСИЧАНСК

*  *  *
В штатском шатаясь позоре и сраме,
Вечная память златым эполетам,
Не были русские люди рабами,
Вы, офицеры, забыли об этом.

Как же России и женам за вами?
Всхлипы гитары, а трубы забыты.
Не были русские люди рабами,
Что же так воины нынче забиты?

Что же так нынче торгуют друзьями?
Честью мундира? Осмеянной славой?
Не были русские люди рабами, -
Были великой и гордой Державой.

Власти, начальство. Всё так. Но вы сами
Трубные марши в гитарах растлили.
Не были русские люди рабами,
Вы, офицеры, забыли об этом.

Нас героев былых времен,
Не осталось порой имён.
Тех, кто приняли смертный бой,
Нынче стали землей, травой.

В грозном прошлом родной страны,
Ей остались они верны.
И живем мы сейчас,
Потому что в бой не раз, шли они, за нас.

Ну, а теперь перед образом в храме
Благословитесь за Русь и за Веру:
Не были русские люди рабами,
Трубы взыграли Честь офицеру! [11]
    После разгрома базы Мозгового в Ясынах и неудачных попыток «Призрака» закрепиться в окрестностях Луганска, подразделение в полном составе переходит в подчинение Игоря Ивановича Стрелкова. Батальону «Призрак» была определена задача выстроить линию обороны по реке Северский Донец с сосредоточением главных сил в городе Лисичанске.
    Если рассмотреть карту боев периода апрель-июль 2014 года на северо-западе Донбасса, на восток от Славянска, по дуге – Северск-Лисичанск-Кировск, на юг – Краматорск-Константино-вка-Ясиноватая, на юго-восток, по трассе М03 – Артемовск-Де-бальцево, то открывается некая картина, что узловым центром этих событий является именно Артемовск – станица Бахмут до 1924 года. Радиальные, расходящиеся во все стороны лучи дорог делали Бахмут в той же степени важным стратегическим центром, как Славянск и Дебальцево. Таким образом, географически, Артемовск – Бахмут являлся сердцем событий на северо-западе Донбасса. Но, только ли географически?
    Ибо, если обратиться мысленным взором на три столетия назад, то, вновь открывается историческая параллель, но уже не с крепостью Тор – Славянском, и не с битвой князя Игоря на реке Каяле, а вспоминаются события казачьего восстания, поднятого бахмутским сотником Кондратием Афанасьевичем Булавиным. Атаманом крепости Бахмут Булавин стал в 1705 году. Именно тогда в Астрахани началось восстание казаков и стрельцов, взявшихся за оружие по причине непосильных пошлин, введенных чиновниками Петра I, а также других притеснений в отношении казаков. Сам Кондратий Афанасьевич родился в станице Трёхизбенской, что может послужить исторической параллелью, так как именно в Трёхизбенке служил до самой своей отставки Алексей Борисович Мозговой.
    О том, каким было отношение самодержавной власти в начале XVIII века по отношению к казачеству, пишет О.В. Матвеев в книге «Слово о кубанском казачестве»: «Но полвека спустя на русский престол вступил царь Петр Алексеевич, который стал возводить в России новые порядки, не считаясь с народными обычаями и правами. Постройка крепостей в запорожских владениях, а также подчинение кошевого атамана гетману Малороссии И.С. Мазепе были первыми посягательствами на права и вольности Запорожского войска. Царь стал назначать запорожцев на службу вне их территории, употреблял их на работы при постройке крепостей на берегах Невы, где они гибли от непосильного труда, болезней, холода и голода». [12]
    О.В. Матвеев так пишет о сути конфликта Булавинского восстания: «Яркие страницы в истории донского казачества занимают антикрепостнические движения XVII-XVIII веков, которые, возникнув стихийно на Дону, разрастались до размеров всенародной борьбы. Бегство крепостных крестьян на Дон, где они становились вольными людьми, было одной из форм сопротивления русским помещикам… Народным заступником за угнетенных, борцом за волю остался в памяти казаков Степан Разин. За право “с Дона выдачи нет” сложил голову мятежный донской атаман Кондратий Афанасьевич Булавин». [13]
    Как видим, катализатором восстания явились вовсе не территориальные распри бахмутских и изюмских казаков, и не захваты соляных промыслов их противниками, ибо эти распри могли быть улажены казаками и без участия столичных властей, но толчком к началу восстания послужила затронутая казачья честь. В июле 1707 года царь Петр I издал указ о сыске беглых в донских городках. Ответственным за сыск был назначен князь Ю.В. Долгоруков. В результате рейда по казачьим поселениям Верхнего Дона, Долгорукову удалось вернуть две тысячи крестьян и дезертиров, другая часть спряталась по степям и оврагам, а в конечном итоге примкнула к отряду бахмутского сотника.
    Вот, что писал сам Кондратий Булавин о жестокостях московских ратей: «А нашу братью казаков многих пытали и кнутом, били и носы и губы резали напрасно, и жён и девиц брали на постели насильно и чинили над ними всякое ругательство, а детей наших младенцев по деревьям вешали за ноги». [14] 
    Пока казачьи старшины решали, как им поступать в подобной ситуации, отряд Булавина в сто пятьдесят сабель, напал на головной отряд Долгорукого ставший на ночь в Шульгинском городке (на Айдаре) и уничтожил его. При этом, сам Ю.В. Долгоруков был убит. По их примеру, донские казаки, вместе с беглыми крестьянами стали уничтожать отряды царских солдат.
    Здесь можно добавить, что причиной восстания послужили также притеснения за веру, так как все казаки в то время являлись приверженцами дониконовского старого обряда. На Дон тогда бежали не только дезертиры, но и крестьяне-старообрядцы, которые ассоциировали царя-реформатора с антихристом, и находиться под его началом не желали. Таким образом, как это случилось ранее со Степаном Разиным, а затем с Емельяном Пугачевым, восстание очень скоро приняло ярко выраженный религиозный характер. Потому что, одно дело, когда чиновники задавили казаков пошлинами, это можно было стерпеть, или когда казаки не желали выдавать беглых, но другое, когда пошлинами давили слуги царя-антихриста, и когда эти же слуги, словно супостаты разыскивали в станицах старообрядцев-единоверцев. Именно борьба за веру придала Булавину и его соратникам решимость, и когда ищущие покоя казачьи старшины стали упрекать его, атаман провозгласил поход на Москву. К этому моменту Булавин уже собрал две тысячи казаков и беглых крестьян. Но, уже самое начало восстания омрачилось неудачами. [15]
    Против повстанцев начал действовать донской атаман Лукьян Максимов совместно с азовским наместником Толстым, которые собрали большой отряд из лояльных царю казаков и калмыков. Киевская губерния была переведена на осадное положение. На реке Айдаре, близ городка Закотного, повстанцы Булавина встретились с полками Максимова. Закончилась встреча тем, что к утру войско Булавина разбежалось. Сам Булавин в сопровождении тринадцати казаков, достиг в декабре 1707 года Запорожской Сечи.
    В апреле следующего года, несмотря на противодействие старшин, Булавин и запорожский атаман Щука двинулись на Хопёр. Там им удалось собрать войско в двадцать тысяч сабель. Для подавления восстания были выдвинуты – рать Семёна Бахметева, которая разгромила один из отрядов булавинцев на реке Битюг, также были выделены два полка из Москвы, четыреста драгун из Воронежа, два украинских полка присланные гетманом Мазепой. Кроме того, царь предписал отправиться на Дон «дворянам и царедворцам и всем из прочих, сколько возможно сыскать в Москве конных». Руководил карательным походом брат убитого Долгорукова князь В.В. Долгоруков, под началом которого было тридцать две тысячи человек.
    Перед началом наступления на Москву, сторонники Булавина, достигнув Черкасска разбили наголову полки Лукьяна Максимова, а его самого предали казни. Среди казаков существует версия, что Максимов поначалу был на стороне Булавина, но после убийства князя Долгорукова, перешел на сторону правительственных войск. 9 мая Кондратий Булавин был избран атаманом Войска Донского. Но, всего через два месяца, 7 июля, атаман был убит заговорщиками. После гибели Булавина восстание возглавил Игнат Некрасов, а затем, после его ухода на Тамань (в подчинение крымскому хану), полк Никиты Голого. После прибытия на Кубань регулярных войск, казакам Игната Некрасова пришлось уйти на Дунай, а затем в Турцию, на озеро Майнос. Часть некрасовцев позже вернулась в Россию, но, до сих пор еще живут в Турции их потомки, которые помнят о том, что праотцы их не жалели своих жизней, защищая идеалы свободы, веры и чести казачества.
    Именно на защиту таковых идеалов поднялось ополчение Донбасса в апреле 2014 года. И, не случайно, что именно здесь обрел зримые очертания дух Кондратия Булавина и дух Игната Некрасова. А потому, не случайными были Славянск, Краматорск, Лисичанск. Потому что центром их являлся Бахмут.
 
Идет ополченцу зеленая каска,
И огненный меч, и тяжелые латы.
И он легендарен, как рыцарь из сказки,
И он остается имперским солдатом.
И он, не из тех надувных понторезов,
Играющих в Рэмбо, и сыплющих матом.
Вокруг ополченца сгорает железо,
А он остается имперским солдатом.
Он ратник от Бога. Точнее – от деда,
Который Рейхстаг разобрал в сорок пятом.
В него, словно баба, влюбилась победа,
И он остается имперским солдатом.
И эта планета, ему для окопа,
жизнь для того, чтоб идти с автоматом.
И твердо запомни Амеро-Европа,
Что Русь неразлучна с имперским солдатом. [16]

    Недоброжелатели Алексея Мозгового, к числу которых относится политолог Сергей Кургинян, стараются принизить роль комбрига на начальном этапе сопротивления. Например, пишут о плохой организации обороны в Лисичанске, указывают о ряде неправильных решений, которые (по их мнению) и привели к сдаче города. Но, думается, в разрешении этого спора лучше обратиться к мнению очевидца. А именно – к книге Михаила Поликарпова «Битва за Донбасс». Строки дневников ополченца расставляют все точки над – i, более того позволяют понять, сколько труда, стойкости и героизма понадобилось бойцам «Призрака», чтобы удерживать плацдарм в течение трех месяцев. Итак, выдержки из книги Михаила Поликарпова: [17]
    20 июня: Появились также следующие цифры по потерям противника от Стрелкова: «Потери противника – 1 танк, 3 БМД, 1 БМП, 2 БТР – «подтвержденных».
    Котыч также написал о проблемах взаимодействия и единоначалия среди отрядов: «Мозговой подчинен штабу ополчения ДНР. И уже давно сражается в тесном взаимодействии с нами. Весьма неплохо сражается. От нас же и снабжается вооружением и боеприпасами. Болотов в данном случае занимается неуместным «местничеством» (стр. 159).
    12 июля: «Подразделения А. Мозгового сегодня разгромили еще один блокпост противника восточнее Лисичанска. Уничтожены и брошены на поле боя 1 танк и 2 БМП, еще один танк и подбитая БМП сумели уйти. Направил Алексею подкрепление» (стр. 226).
    Бои шли также в районе Снежного и Лисичанска, где бойцами Мозгового был также уничтожен блокпост противника. Игорь затруднился дать ответ об общих потерях добровольцев за все время конфликта, сославшись на отсутствие у него объединенных данных: «Речь может идти о полутора сотнях человек». Днем Марьинка вновь была подвергнута артиллерийскому удару (стр. 228).
    15 июля: Сводка от Алексея Мозгового опровергает наличие у него чеченцев: «За последнее время, бойцами нашего подразделения было уничтожено: 1 – танк, 2 – БМП, 3 – БТР, 3 – минометных расчета, 1 – зенитная установка, 2 – пулеметных расчета, 6 – снайперов и личный состав, около 100 единиц. А также, во время авианалета на Лоскутовку был сбит штурмовик ВВС Украины (стр. 240).
    19 июля. ЛНР: «В Лисичанске Мозговой находится под угрозой полного окружения в городе. У нас противник тянет войска к «коридору» у Мариновки. Подходит 51-я бригада. Сегодня на наши позиции там выскочила «приблудная БМП  72-й бригады. Сумела уйти, несмотря на два попадания из ПТР. С брони «сняли» двоих. Один был убит, второй (раненый) взят в плен. Оказался из 1-й роты 1-го батальона 72-й мех. бригады. Сказал, что у них в роте большинство солдат уверены, что скоро победят. Мариновку обстреливает артиллерия. Наши в ответ обстреливают позиции противника у Григоровки» (стр. 258-259).
    Накануне Алексей Мозговой отчитался об уничтожении танка и БМП.
    20 июля. ЛНР: В течение дня шли тяжелые бои в треугольнике Северодонецк-Лисичанск-Рубежное. Вновь горел НПЗ в Лисичанске. Продолжались бои и в районе Попасной. Отрядом А. Мозгового были уничтожены блокпосты украинских силовиков в районе Старой Краснянки (первая половина дня) и в районе Ямполя (около семи вечера).
    По словам ополченца Прохорова, чей обзор боевой ситуации появился поздно вечером, «ни один город или стратегический поселок не взяты. Несмотря на вопли укров о взятии Георгиевки и украинском флаге там – село под контролем ЛНР. Как и поселок Юбилейный (около Луганска). На Боровское (около Георгиевки) укры бросили десятки танков с нулевым результатом. (…) О Рубежном: «Призраки» Мозгового уничтожают украинские войска, оказавшиеся в кольце около Рубежного. На Рубежное наступали, кроме нацгадов, подразделения 51 (Владимир-Во-лынский) бригады. В конце дня и укры признали, что блокируют, а не взяли Рубежное» (стр. 260).
    22 июля ЛНР: Северодонецк и Лисичанск были оставлены подразделениями Мозгового и атамана Козицына (на местах остались только отдельные отряды, отказавшиеся подчиняться своим командирам). Алексей Мозговой заявил, что ополченцы покинули Лисичанск после обстрела города карателями, чтобы спасти мирное население. По его словам, ополченцы понесли только моральные потери. Точных данных о погибших в результате боевых столкновений нет. Раненых ополченцев вывезли из города до того, как он был оставлен ополчением.
    Позже появилась информация о том, что в Лисичанске остались комендантская рота под командованием «Керча», «Сибирь» и отряд «Лешего». Упоминаются и казачьи подразделения, которые проигнорировали приказ Козицына сдать город. Они намерены защищать город и запросили помощи. Ополченцы также оставили Попасную.
    Глава ЛНР Валерий Болотов на пресс-конференции заявил, что поставил задачу начать контрнаступление. Его цели – разблокирование Луганска и оказание помощи подразделения, отказавшимся подчиниться и удерживающих позиции в Лисичанске и Северодонецке, с целью разблокирования этих городов. Но это осталось лишь словами…
    Наружу вновь вышел конфликт между Болотовым и Мозговым (стр. 269-270).

    В этом месте автору хотелось бы сделать отступление, чтобы описать свои встречи с комбатом «Сибирь», а также командиром подразделения «Лешим». Как было указано в предыдущей главе, крестоходец останавливался в здании СБУ Алчевска, где тогда находился штаб подразделения «сибиряков». Еще в первый день, став свидетелем построения, автор услышал речь комбата, где он ставил четкие ориентиры, не разделяя никого на «красных», «зеленых» и «белых», на христиан, мусульман и даже родноверов, но видя всех в одном строю, ради защиты одной, и родной для них земли. Вечером того же дня прибыли четверо добровольцев. Построив их в коридоре, комбат задал первый вопрос: «Добровольно ли вы пришли в ополчение?» Ответ был от всех утвердительный. Комбат недолго помолчал, а затем громко произнес: «Тогда ответственность с вас будет вчетверо большей, чем, если бы вы пришли подневольно!.. Понимаете, вчетверо! Потому что, вы добровольцы!»
    Следующая встреча произошла в войсковой части близ Комиссаровки. На обратном пути, когда казаки из Долгопрудного закончили крестный обход части, комбат посадил в тот же автобус, на котором прибыли в часть, нескольких бойцов, казаков и крестоходца. Ординарцу атамана «Сибирь» вручил пистолет «Макаров», а крестоходцу лимонку. Затем, предусмотрительно спросил: «Знаешь, как обращаться?» - «Конечно», - последовал ответ: «Кольцо выдернуть зубами, а гранату в окно». Комбат снисходительно улыбнулся, и добавил: «Смотри, чтобы только не в автобус». В ответ на эту шутку бойцы взорвались дружным хохотом. «Сибирь» улыбнулся, довольный реакцией подчиненных, а затем громко произнес: «В случае обстрела автобуса украми, всем носом в землю! Я понятно выражаюсь?!» - «Понятно», - отозвались враз присмиревшие казаки, после чего комбат сел с автоматом перед открытыми боковыми дверями, а один из бойцов установил пулемет в прорезанной сзади щели.
    Впрочем, на главную трассу выехали без происшествий, и когда комбат забирал врученное накануне оружие, то поинтересовался у автора, о дальнейших его планах. Крестоходец в двух словах обозначил дальнейший маршрут, после чего комбат недолго поразмышлял, и затем спросил: «Звать то тебя как?» - «Александр Степанович», - отозвался крестоходец. «Сибирь» согласно кивнул, и поразмышляв недолго, протянул руку: «Ну, тогда держи пять. Меня зовут Евгеньич. В случае чего, помяни о здравии».
    Встреча с «Лешим» произошла и вовсе при невероятных обстоятельствах. Атаман конвоя Надымской иконы св. Царя Николая II-го Сергей Николаевич Кришталь и автор этой книги ехали из Москвы в Донецк, на крестный ход, посвященный Царским дням. Накануне атаман забрал в Софрино партию икон Царя-мученика, ради чего собственно приезжал в Москву, и теперь с подарками для ополченцев ехал в Донбасс. В Донецк планировали прибыть на следующий день, 15 июля 2017 года, тем более, что причин для беспокойства не было, так сама икона находилась в Донбассе.  Время за разговорами и молитвой протекало незаметно, день клонился к закату. Вдруг, на встречной обочине показался странный человек. В руках его был длинный посох, за спиной объемистый рюкзак. Портрет дополняла светлая взлохмаченная шевелюра, и такая же взлохмаченная борода.
    - Сразу видно, наш человек, - произнес крестоходец, - по всей очевидности, он не бродяга.
    - Это точно, - подтвердил атаман, - надо бы с ним познакомиться.
    Через несколько минут, найдя место для разворота, Сергей Николаевич поехал в обратном направлении, через десяток километров повторил маневр, и вскоре «Волга» затормозила перед идущим навстречу путником.
    Первое впечатление о страннике было, что, как если бы он вышел из сибирской тайги. Даже сравнение в голове промелькнуло – леший. Крестоходец первым приблизился к путнику, и после приветствия представился. Странник дружелюбно блеснул взглядом из под нависающей по самые брови чёлки, и тоже представился: «Леший».
    - То есть, как? - изумился автор.
    - Да, Олегом меня звать, - смутился путник, - а, «Леший», это позывной. По Донбассу, то есть.
    В это время подошел атаман Кришталь, и крестоходец радостно поделился с ним вестью: «Сергей Николаевич, представьте себе. Мы едем в Донбасс, а этот человек идет из Донбасса. Воевал в ополчении, позывной «Леший».
    - Не совсем из Донбасса, - поправился странник, - я от Туапсе начал движение. Хочу дойти до Белого моря. Помолиться, поразмышлять о жизни.
    - Молодец, - изумился атаман, - на такое сейчас не каждый способен.
    - Да, я привычный, - ответил путник, - сам родом с Алтая. По лесу приходилось много ходить. Так, что, думаю, дойду.
    В ходе разговора выяснилось, что Олег был знаком с Алексеем Мозговым, но, после Лисичанска их пути разошлись. Его отряд находился на позиции села Чернухино, что неподалеку от Комиссаровки и Вергулёвки. Ушел Олег из ополчения, когда за службу в армии стали платить деньги. Перед расставанием с нами поделился задумкой: построить поселок единомышленников, но, как это сделать, пока не знает.
    - Без помощи Царя-мученика тебе никак не обойтись, - подвел итог атаман, и попросив Олега подождать, сходил в машину. Минуту спустя он возвратился с иконкой св. Царя Николая II, которую и вручил путнику. Олег поблагодарил атамана за подарок, и поклонившись собеседникам, продолжил свое шествие.
   
    После оставления Лисичанска главными силами, в нем еще продолжали сражаться, как было сказано, подразделение «сибиряков», отряд «Лешего», и часть казаков из Всевеликого Войска Донского. Но, снова обратимся к дневникам ополченца Михаила Поликарпова:
    23 июля. ЛНР: По сообщениям с мест, ополченцы продолжают держать центр Лисичанска. Боец с позывным «Крот» подтвердил это: «Нам удалось уничтожить батареи украинских военных, в результате чего артобстрел города прекратился. В ночь на 23 июля мы атаковали позиции украинских карателей на нескольких направлениях. Армия неприятеля понесла большие потери в живой силе и бронетехнике. В результате ночных боев силы украинской армии отступили от города, однако отошли они недалеко. Кроме того, на помощь ополченцам подошло несколько подразделений из Луганска. Они заменили отряд Алексея Мозгового, силам которого пришлось отойти из-за нехватки бронетехники для удерживания своих позиций. Бои за Северодонецк не прекращаются до сих пор».
    Комментируя ситуацию в ЛНР, где опять наружу налицо конфликт между Мозговым и Болотовым. Котыч написал: «Про Болотова: не привык критиковать «за глаза», но имею достоверные сведения о том, что данное лицо не только некомпетентно в качестве военного руководителя, но и совершенно не желает работать на общее дело. Собрал «под себя» кучу бронетехники и позволил окружить со всех сторон и отрезать нам пути снабжения. Для справки – у него столько танков и пушек, что нам, при таком количестве, хватило бы прочно удерживать фронт от Донецка до Лисичанска и не позволить украм столь быстро продвигаться».
    Как говорят в таких случаях: «Комментарии излишни».
    24 июля. ДНР: Отчет Игоря Стрелкова: «Ни в Горловке, ни в Дебальцево, несмотря на атаки, противнику продвинуться сегодня не удалось. Благодаря своевременному выходу из Лисичанска основных сил А. Мозгового, противник не смог сходу занять агломерацию Первомайск-Стаханов-Алчевск, где до того базировались крайне скромные силы. Теперь нацгвардия будет вынуждена вести за данную территорию тяжелые бои. Мозговой сделал самое главное – своим маневром прикрыл практически «голый» до этого участок фронта. При этом могу со всей ответственностью заявить: приказ на отход из Лисичанска он получил лично от меня и выполнил его, не смотря на все высказанные возражения.
    С другой стороны, хотелось бы отметить мужество и самоотверженность командира «Лешего» и его бойцов, которые уже почти двое суток  обороняют Лисичанск очень небольшими силами, выигрывая время для организации обороны на новых рубежах. Надеюсь, они смогут своевременно прорваться сквозь боевые порядки противника» (стр. 279-280).
    В связи с этим хотелось бы привести рассказы ополченцев, участников событий, напечатанных в книге Михаила Поликарпова, в течение трех дней удерживающих оставленный основными частями город:   
    Лисичанск. Рассказ ополченца об обороне района Лисичанска, который появился несколько дней спустя, рисует следующую картину боев в этом городе: «В ночь на 25 июля, наша колонна вышла из Лисичанска, находящегося в плотном кольце окружения. Мы вышли из него последними, практически без потерь. Колонна машин полями прошла спокойно и незамечено, а пешая группа нарвалась в поле на засаду нацгвардии и была рассеяна. На данный момент почти все из них нашлись, без вести остались еще несколько человек, один предположительно попал в плен. В Лисичанске и Северодонецке остались партизанить лишь отдельные ополченцы из местных. Трое суток мы держали оборону города и успешно отражали прорывы отрядом в пятьдесят человек против тысячной группировки войск.
    23.07. около полудня со стороны противника была предпринята вторая попытка прорыва, теперь уже с Пролетарского моста. Наши отряды приняли бой на «повороте Мельникова», где отряд национальной гвардии при поддержке одного танка производил разведку боем. Группа ополченцев, контролирующая перекресток сразу отсекла от танка пехоту, после чего танк прошел в глубь города без сопровождения живой силы, пострелял по жилым массивам и переулкам, развернулся и пошел обратно. От прямого попадания танкового снаряда сгорел наш единственный БРДМ. На обратном пути танк был благополучно спален от многочисленных попаданий из РПГ и «Шмелей», а остатки нацгвардейцев рассеялись и спешно отступили обратно к блокпосту.
    В ходе боя был уничтожен практически весь офицерский состав войсковой части Кировоградского батальона нацгвардии № 3011 во главе с командиром части полковником А.В. Радиевским, его замом подполковником П.Л. Сницарем, и взят в плен полковник Александр Пискун. Радиевский командовал карательным батальоном в Славянске, Николаевке и Семеновке, теперь благополучно пополнил ряды «небесной сотни». С нашей стороны трое погибли и двое раненых. Всю ночь продолжался артиллерийский обстрел центральных районов города.
    24.07. около полудня «концерт» на «повороте Мельникова» продолжился. Взвод спецназа укров при поддержке БМП зашел теперь уже со стороны Артемовской трассы, сразу же обозначив себя шумным поведением. За пару кварталов до поворота завязался бой, в ходе которого взвод был полностью уничтожен (27 двухсотых), а БМП сожжена. На помощь противнику пришло подкрепление из значительного количества живой силы при поддержке танка. Сразу же начали оттеснять нас огневой мощью.
    Параллельно противник начал наступление со стороны Березового и со стороны Красной. Было принято решение отступить и рассредоточиться для отражения наступления по другим фронтам. Параллельно наступательной операции, «зеленку» и пути следования техники массировано обрабатывала артиллерия и минометы. Отступив к району РТИ, мы тем самым окончательно открыли и освободили нацгвардии остальную часть города, в которую сразу же зашел батальон Донбасс для зачистки. С наступлением ночи мы приняли решение выходить из окружения.
    На следующий же день после нашего выхода вся та группировка войск, которую могли на себя отвлечь Лисичанск и Северодонецк, двинулась на Луганск, Стаханов и Дебальцево. А в городе от действий нацгвардии погибла значительная масса мирных жителей, т.к. украинские солдаты без разбору бросали гранаты в каждый подвал, опасаясь засады партизан, но в подвалах прятались только мирные люди, преимущественно женщины и дети».   
    Я приведу еще одно описание удачного боя ополченцев во время боя за Лисичанск. Возможно, речь идет об упомянутом выше боестолкновении 24 июля: «Ребята Мозгового порадовали одним эпизодом. Во время обороны Лисичанска ополченцы в одну из ночей уничтожили вместе с укроБТР ещё 23 «свидомых». Поступили очень просто. Спокойно уселись рядом с ближайшим к укропостам магазинчиком, где продавалась водка. Через пару часов поднеслось взрыкивающее двигателем БТР – свидомые патриоты, полностью облепив броню, ехали за водкой. Как только остановились у магазинчика, сразу же наши их и встретили со всех стволов. Ни один «свидомый» не ушёл. Да и БТР ярко догорел».
    Украинская группа Informnapalm замечает: «Погоня командиров за преждевременными отчетами, о успехах в освобождении городов и населенных пунктов не идет на пользу, а наоборот вредит проведению АТО. Это сказывается как в усыплении бдительности силовиков в зоне АТО, так и негативно влияет на информационно-пропагандистскую деятельность, учитывая, что местное население начинает скептически относиться к информации, если она не соответствует действительности. Поэтому наши эксперты-психологи советуют официальным лицам, все-таки, воздерживаться от поспешных рапортов и придерживаться правила: максимум объективности и эффективности. Это касается вчерашних заявлений о полном освобождении Лисичанска. Фактически, центральная часть города была полностью зачищена лишь к 12:15 25 июля 2014 года. По состоянию же на вечер 24-го украинские силовики закрепились только в северной части, а в первой половине дня пятницы еще проходили обстрелы позиций наших сил. Не исключено, что по окраинам боевики продолжают скрываться, и готовят провокации либо диверсии» (стр. 285-288).
    Подразделение «Призрак», в период с 22 по 25 июля, полностью оставила Лисичанск, но прибытие бригады в Алчевск вовсе не означало для нее отдыха на теплых квартирах. Луганск был почти полностью блокирован нацгвардией, и требовалось предпринять значительные усилия, чтобы выбить противника из Лутугино, Иловайска и окрестностей Краснодона. Об этом также пишет Михаил Поликарпов в книге «Битва за Донбасс»:
    «Опубликована сводка от штаба Алексея Мозгового по итогам 25-27 июля; «Призраки» снова в работе. После вывода подразделений из замыкающего кольца, внутри батальона и отдельных взводов ополчения были проведены мероприятия по переформированию с целью изменения тактики и качества выполняемых работ по уничтожению сил противника». Согласно сводке, в результате нескольких боевых операций «противник потерял более ста человек (в битве под Лутугино – прим. авт.) живой силы. Наши потери составляют: два легкораненых (покидать позиции отказались)». Независимых подтверждений выше приведенным цифрам потерь ВСУ нет (стр. 295-296).
    Спустя два дня, 29 июля, сводки сообщили об успехах подразделений ополченцев: «Артиллерия ВСУ продолжает обстреливать столицу ЛНР. Жертвами этого обстрела стали пятеро пожилых людей, что погибли в доме престарелых в Луганске. В самом городе действуют украинские ДРГ. Обстановка в целом названа «относительно спокойной».
    Согласно сводке от штаба Алексея Мозгового по итогам 29.07.2014, «на Первомайском направлении подразделениями батальона «Призрак» и сводного батальона «Север» продолжается оттеснение противника из города Попасная. Враг отступает и несет потери. На другом направлении, Дебальцево-Комис-саровка, небольшой по численности группой бригады Народного ополчения уничтожено три УРАЛа с личным составом. Потери укров составляют до роты солдат. Среди бойцов Народного ополчения потерь нет» (стр. 304-305).
    В это же, самое критическое время, министр обороны ДНР Игорь Стрелков запретил военнослужащим употреблять матерные ругательства. Заметим, что в пылу боя, подобный приказ было крайне трудно исполнить, но Стрелков, как верующий человек понимал, что делал. Ибо, народная мудрость гласит: «Произносящий чёрные слова проклинает сразу пять матерей: Божью Матерь, Мать-Церковь, Родину-мать, матерь-землю, и родную мать». Статистика показала: в тех подразделениях, где командиры следили за лексикой бойцов, убыль личного состава была значительно меньшей, чем в тех, где бойцы сквернословили. В памяти автора запечатлелся случай, когда комбат «Сибирь» грозно отчитал бойца за применение им ненормативной лексики. Приказ министра обороны действовал даже после оставления им своего поста.
    Незадолго до  ухода Стрелкова обстановка на линии от Комиссаровки до Первомайска представляла такую картину: «Сводка боевых действий механизированной бригады «Призрак» А. Мозгового за 21.08 и за 22.08.2014 г. свидетельствует о ряде небольших успешных операций: «21.08.14. В районе населенного пункта Вергулёвка уничтожена разведовательно-дивер-сионная группа противника в составе 7 человек и 1 БМП-2. В районе населенного пункта Адрианополь, совместно с подразделением атамана Козицина, уничтожено: 1 БМП-2 и около 30-ти человек личного состава ВСУ. Потери бригады за 21.08. – 4 раненых. 22.08.14. Под населенным пунктом Чернухино уничтожено: 2 БМП-2, 1 БТР, 1 гаубица Д-30 и около 20-ти человек личного состава ВСУ. В населенном пункте Белое уничтожено: 2 блокпоста, 2 танка Т-72 (одним прямым попаданием гаубицы бригады) и около 30-ти человек личного состава ВСУ. Потерь среди личного состава бригады – нет» (стр. 421).
    В связи с приведенными выше данными, несмотря на то, что обе стороны использовали риторику Отечественной войны, проведенные, как в Киеве, так и в Донецке парады Победы, имели разный смысл. Если в столице Украины по Крещатику прошли отборные части силовиков, то по Донецку провели тех, кто недавно этими силовиками являлся. Ко всему, в столице Донбасса устроили выставку разбитой техники, что в обоих случаях имело аналогию с парадом пленных немцев 17 июля 1944 года в Москве. Еще ополченцами не был взят Аэропорт, еще не было взято Дебальцево, ВСУ еще обстреливало окраины Донецка и Луганска, еще будут серьезные проблемы с продовольствием, со снабжением электроэнергией, водой и отоплением зимой, но как и зимой 1941-42 годов, после разгрома гитлеровцев под Москвой, так и сейчас, этим парадом было сказано: Донбасс не сдастся никогда. И, в это твердое неприступное стояние, в эту победу, вложила свою лепту и бригада Алексея Борисовича Мозгового.


АНГЕЛ  АЛЧЕВСКА

*  *  *
К нам ангелы спускаются с небес,
Под покрывалом белого тумана.
Всего один у них здесь интерес,
Нас удержать от злобы и обмана.

Собою жертвуя, дают они нам свет,
Во тьме греховности, убогости и смрада.
На протяжении многих тысяч лет,
Спасенье душ, одна у них отрада.

И гибнут ангелы в бою, спасая нас,
А мы и знать не знаем их тревоги.
В пути лишь грех приумножаем каждый час,
А крылья ангелов, в грязи, вдоль всей дороги.

Вперёд идём, по трупам, к цели!
Рассудок наш в иллюзиях погряз.
Ах, если бы понять только успели,
Что гибнут, гибнут ангелы за нас… [18]

    После прибытия бригады в Алчевск, когда удалось наладить работу пресс-службы, Алексей Мозговой выступил с таким заявлением:
    «Хочу обратиться ко всем воюющим на обеих сторонах. По большому счету, мы убиваем друг друга, вместо того, чтобы наказывать тех, кого должны наказывать. Воюем, что те – против олигархов, что – эти. А убиваем, почему-то друг друга. То есть, производим планомерное самоубийство. Гладиаторы, я еще говорил об этом осенью, должны были выйти из Колизея. Но, вместо этого, организовывается новый Колизей. Там, где они себя хоронят. А, надо ли нам это?
    Война ради войны, это глупо. А, кто еще помнит, ради чего мы поднялись? Вам не кажется, что сейчас нами управляют именно те, против кого мы поднимались? И, одни и другие. Не пора ли образумиться, господа военные? Иначе, у нас не останется ни одного. А те, против кого мы воевать должны, те будут жить и не тужить. И, все будет по прежнему. Поэтому, еще раз обращаюсь: начинайте думать. У нас должен работать мозг, а не гранатомет. Тогда будет порядок. А, пока работает оружие, будет только смерть. Включайте головы». [19]
    Если в начале кампании Мозговой говорил о мести Киеву за смерть погибших бойцов, то теперь, в конце года, говорил уже с чисто христианских позиций. Вряд ли Алексей Борисович часто раскрывал Евангелие, и по всей очевидно редко бывал в храме, но слова эти, после месяцев крови и смертей, прозвучали с позиций евангельских: «Блажени миротворцы: яко тии сынове Божии нарекутся» (Мф. 5; 9).

    Алексей Борисович, с первых дней войны, во всём, даже в пустяках, проявлял себя как Божий сын. Уже только тем, что никогда и никому не лгал, никогда ни перед кем не изворачивался, не старался казаться хуже или лучше. С каждым человеком, даже если видел его впервые, он говорил, как с давно ему знакомым и близким. Второе важное качество состояло в том, что Мозговой верил человеку до конца, чем и пользовались его противники. Поэтому, в отношении Алчевска, куда подразделение «Призрак»  прибыло в июле 2014 года, комбриг относился как к родному дому, о котором, на правах старшего он обязан был заботиться.
    Когда бригада отступила в Алчевск, то, первое, с чем встретились бойцы, это пустые полки магазинов. Как будто некто заранее позаботился, чтобы встретить измотанное боями ополчение продовольственной пустыней. Это могло показаться парадоксом, но город реально находился на грани голода. И, это несмотря на то, что Алчевск находился в более благополучном положении, чем даже Луганск. Алексей Борисович отправился тогда в Москву, по вопросу сбора гуманитарной помощи. Слово молвить тогда пришлось не только об ополченцах, но и обо всем Алчевске, потому что город находился в состоянии продовольственного коллапса. Как раз в это время пришла помощь Свыше. Когда вопрос с гуманитаркой находился в стадии решения, из Алчевска сообщили об обнаруженном продовольственном складе, благодаря которому можно было оказать поддержку школам и детским садам.
    Богдана Нещеред, десятилетняя отроковица, которая посвятила несколько стихотворений войне в Донбассе, а также, лично – Алексею Борисовичу, говорила так: «Дядя Леша всегда хотел всем помочь. И когда он звонил мне по телефону, то спрашивал: что я сегодня ела, и чем нас кормили в школе. Он был хороший, и потому его убили». Можно сказать, что в этих коротких словах, благодарность не только одного ребенка, но и всех детей Алчевска, в них благодарность и их родителей.
    Как рассказывал начальник штаба «Призрака» Юрий Валерьевич Шевченко, они, вместе с Мозговым и командованием подразделения встречались с директором Алчевского металлургического комбината. Разговор шел о бойцах «Призрака», которые раньше работали на комбинате, но затем ушли воевать. Потому что все надеялись на быстрое завершение событий. Но, война затянулось, и нужно было добиваться гарантий для ополченцев, в случае их возвращения к мирной жизни.
    Немаловажную поддержку для населения оказали социальные столовые, которые существовали первое время за счет средств бригады. Мозговому приходилось заниматься и этим, хотя, по всем  правилам, он мог со спокойной совестью этого не делать. Примеру «Призрака» последовал затем комбат Евгений Ищенко в Первомайске. Затем, этот почин подхватила и Луганская администрация. В этом же ключе была инициатива по созданию военхоза. Алексей Мозговой реально стал созидать Новороссию в том месте, и в тех условиях, в которых находились бригада и он сам. Принципы же Новороссии были предельно просты: «Доверие, взаимопомощь, справедливость, народовластие».
    Но, народовластие невозможно, если нет твердого порядка и кругом властвует безпредел. С этой целью «Призраком» был создан Народный суд, в котором участвовали сами жители. Например, был случай, когда арестовали двух насильников. Причем изнасилованы были несовершеннолетние отроковицы. Преступников можно было бы передать властям, но Алексей Мозговой вынес это дело на решение Народного суда. Суд приговорил одного насильника к расстрелу, другого отправили на рытье окопов. В дальнейшем, ряды этой «инженерной» роты пополнили все наркоторговцы, мародеры и скупщики краденного.
    При этом, заботясь о мирной жизни, главное внимание он все-таки уделял фронту. Потому что, без успешных действий военных тыл не мог нормально существовать. С этой целью Мозговой обратился к командирам подразделений, призывая их объединиться. Увы, его призыв не был услышан. Позднее, когда началось официально объявленное объединение, комбриг с горечью говорил об упущенных возможностях:
    «Добавлю пару слов к аналитике «Мурза». Его оппонент, некий Шурыгин, упоминает о борьбе с «махновщиной», целью которой стояло создание регулярных частей двух республик. Хочу напомнить и Шурыгину, и другим «борцам», что еще в конце лета прошлого года, я поднимал вопрос о созыве военного совета. Именно для того, чтобы объединиться и создать единую боеспособную армию. Инициатива была успешно завалена. Может потому, что исходила с низов, а не от руководящих лиц в республике., а может и не было цели создавать сильную и боеспособную армию. Почему то об этом умалчивает господин Шурыгин. А ведь тогда действительно можно было собрать немалое войско под одним началом (я не претендую) и не ломая через колено как сейчас.
    Некоторым генералам я объяснял и просил поступить по уму, а не как хотелось. Речь еще тогда я поднимал о создании бригад не с нуля, а на базе уже сформированных подразделений. Костяк был, причем проверенный в боях. Необходимо было только нарастить и укрепить. И сегодня результат был бы уже другим. В итоге, как всегда. Развалили почти созданное другими, и создали свою пародию на регулярную армию Забывая при этом, что дело имеют все-таки с ополчением, а не с призывниками или контрактниками». [20]
    Зимой 2014-15 годов, не только в Алчевске, но и на всем Донбассе было трудно. Это заключалось не только в частых перебоях с электроэнергией или теплоснабжением, не только в скудном рационе в магазинах. Не только в близости войны, и, как следствие – сложностях с обеспечением рабочих мест, работой банков, а значит, с выплатой зарплат и пенсий. Главная трудность состояла в том, что никто не знал, чем закончится нынешний день, и как начнется день завтрашний. Но, несмотря на внешне тяжелую ситуацию, в воздухе повеяло надеждой. Было трудно и голодно, но у людей появилось общее предчувствие перемен, предчувствие весны. Когда народ слышал открытое и искреннее слово, то он и искренно на это слово отзывался. Например, Алексей Борисович говорил так:
    «Наша цель – убрать олигархов большого бизнеса, которые разрушают экономику страны в своих интересах, забывая, что всё принадлежит народу, и построить справедливую систему с созданием равных условий и равных возможностей для всех слоев населения. В первую очередь, для Человека. Мы призываем все народы, которые знают, что такое фашизм от своих дедов и отцов, присоединиться к нашей борьбе. Мы призываем всех славян встать с нами плечом к плечу в этой борьбе за свою веру, свои традиции, свою историю и свой непобедимый дух. Мы способны построить новую страну и новое социальное гражданское общество, где человек превыше всего». [21]
    Cлушая столь смелые, подтвержденные делом слова, народ понимал: он что-то может, он на что-то способен, а значит, изменения к лучшему возможны. Один ополченец, по имени Олег, рассказывал, что его жена, которая вовсе не была в восторге от его отъезда на передовую, сказала однажды: «Я уже думала, что мужики у нас перевелись. Нет, слава Богу, мужчины еще остались».  В большинстве своем, те, кто продолжал жить в Донбассе, адекватно относился к ситуации. Народ соглашался терпеть скорби, ради того, чтобы оставаться народом, а не быть аморфной потребляющей биомассой. В этой связи, прибытие в Алчевск бригады «Призрак» принесло с собой свежее дыхание и ветер надежды. Более того, имя Мозгового стало знаменем тех чаяний, которые народ хранил в себе десятилетиями. Этот человек был действительно, без всяких натяжек, ангелом-хранителем города, Был ангелом (что в переводе означает – «вестник») для всего Донбасса. Алексей Мозговой был вестником идеи Новороссии, был живым воплощением и ангелом-храни-телем этой идеи.

    Осмысливая деятельность Мозгового во время его пребывания на Донбассе, невольно задаешься вопросом: когда он всё успевал, и как умел держать нити быстро изменяющихся событий в своих руках? Когда отдыхал? Ведь в подконтрольную ему сферу входило буквально всё. В первую очередь, это конечно касалось дел на передовой линии обороны. Затем, обеспечение тыла, хозчасти, боезапаса, гуманитарной помощи, условий жизни бойцов. Ко всему этому подключалась задача помощи школам, детсадам и малообеспеченным слоям населения. При непременном поддержании порядка в городе. При непременном постоянном взаимодействии с другими подразделениями, и с республиканским начальством. Даже если рассмотреть каждую сферу в отдельности, это являлось делом непростым. Ко всему прочему, необходимо было устраивать телемосты, участвовать в конференциях, давать интервью, записывать на камеру «Воззвания» и «Обращения». А также, ездить в Россию, для встреч с влиятельными людьми. Ко всему, вести дневник, хотя, о принадлежности его лично комбригу, существуют разные мнения. В связи с этим, рассматривая объем дел, совершенных Мозговым за отрезок немногим более года, невольно задаешься вопросом: когда он мог всё успеть?
    Но, Алексей Мозговой действовал не только в соответствии с внешней обстановкой. Он менялся и внутренне. Причем, глубинно и сущностно. Происходило это как бы само-собой, естественным образом. Он рос не по дням, а по часам, и как военначальник, и как идеолог, и позволю себе сказать – как Православный человек. Более того, он даже менялся внешне. Можно прямо сказать: Мозговой, в мае 2015 года, был совсем не тем Мозговым, который был годом ранее. Если в начале компании это был, и по духу и внешне – комбат, то в конце жизни – уже командарм. На одной из фотографий Мозговой предстоит в генеральском мундире царского времени. Этот мундир сидел на нем, как влитой, как принадлежащий ему по праву. Этот мундир делал его разительно похожим на царского генерала Александра Кутепова, который, даже находясь заграницей не сложил оружия, и был в 1930 году уничтожен по указанию НКВД. Возможно, фото в этом мундире и воскресило родовую память врагов России, пребывавших определенное время в раздумье, а затем давших команду на уничтожение нового претендента на должность председателя РОВС. Последние год с небольшим жизни Мозгового, смерть ходила за ним по пятам, но он презирал смерть, а потому всегда выходил невредимым из ее цепких объятий. Комбриг как если-бы чувствовал, что ему осталось очень мало, а потому, стремился всё успеть.
    Андрей Грунтовский – поэт, писатель и режиссер из Петербурга, а также москвич Юрий Горошко – автор книги «Исповедь российского добровольца», совершенно одинаково описывают свою первую встречу с Мозговым. Самое характерное, что оба впервые приехали на Донбасс (как впрочем, и автор сего повествования) в начале ноября 2014 года.
    Эпизод встречи Андрея Грунтовского с Мозговым, так описан в его статье «Поездка на Донбасс»:
    «Познакомился с комендантом Алчевска Кузмичем. Он из Одессы, где тоже был комендантом, и Дом Профсоюзов – это на его глазах… От другого одессита услышал, что жертв в Одессе было не «несколько десятков», а более трехсот. Еще интересный товарищ с «Красного ТВ» – Двуреченский… Два с половиной часа прошли незаметно. Но беседы с Алексеем Борисовичем я так и не дождался – неожиданно он пробежал мимо моего носа, со своим «Стечкиным» на боку:
    - По машинам! Быстрее! Поехали! - его люди вскочили в машины, и… - что-то неотложное у командира механизированной бригады «Призрак».
    Пока они грузились, подумалось, вот бы мне его на съемки моего фильма о Разине. Вот бы он и сыграл Степана Тимофеевича… А что, вот такой и сыграл бы. Но что поделаешь – война». [22]
    Аналогичной была встреча с комбригом и у Юрия Горошко – позывной «Тавр», в первый день прибытия его в Алчевск. Через месяц своего пребывания на Донбассе он напишет такое стихотворение, которое, несмотря на непрофессиональность, можно отнести к жанру благородного искусства. Того жанра, в котором писал, а главное жил сам Алексей Борисович Мозговой:

Стоим мы с автоматом и молитвой.
Не спрашивайте нас – «зачем мы здесь?»
 Не задавайте глупых и несмысленных вопросов.
Здесь также, как в России жжёт метель.
И здесь стреляют по кварталам из «Утёсов».
Не спрашивайте – «как и почему?»
- «Зачем тебе, всё это парень было нужно?
И для чего ты сытую Москву,
Оставил так легко и не натужно?
Я вам не буду просто отвечать,
Я глупые вопросы пропускаю…
Ведь умному не нужно объяснять,
Он сам ответ на те вопросы знает…
Ну, а диванным воинам скажу:
«Коль смерти не боитесь, приезжайте,
И если сытую и чистую Москву,
На грязь полей готовы променять вы!»
Не нужно говорить, что – «я женат»,
Свою жену оставьте лучше дома.
Что в руки вы не брали автомат,
И что вам не на что добраться до кордона.
Здесь рэмбо не воюют, вам скажу.
И нет здесь тех, кому заняться было нечем.
Они приехали за вас и за страну,
Чтоб завтра был такой же зимний вечер.
У нас всё так же, то же, что у вас.
Есть мать, отец, жена, работа, дети.
Нам просто на Донбасс не наплевать,
А вы по прежнему сидите в интернете.
Я вас не осуждаю, не хочу.
Нет права у меня на вас такого.
Сам променял я сытую Москву
На грязь полей, и на венок терновый!!!

    Волею Свыше «Тавр» был принят в личную охрану комбрига, что послужило поводом для написания им книги о Мозговом и о своей службе в подразделении «Призрак». В связи с этим, будет уместно, в контексте повествования, привести здесь эпизод из его книги «Исповедь российского добровольца»:
   «Середина февраля 2015 года. Ломоватка-Дебальцево. За день до событий, описанных в предыдущей части.
    После разогрева на сухом спирте своего сух-пая и благополучного его уничтожения, сидим в «нашем классе» с Албанцем и Аяксом, пьём чай.
    Заходит Саня Песня (погиб 23 мая 2014 г. с Алексеем Мозговым – прим. А.С.).
    - Приятного аппетита. Ну шо, позавтракали? - спрашивает нас.
    - Спасибо. Ага, поели.
    - Короче, собирайтесь. Выезд через пять минут.
    - Куда едем? - спрашиваем его.
    - Та, вам не все-равно, куда? - улыбается он нам.
    - Сань, да нам по барабану куда, сам знаешь, - смеется Албанец, - я, к тому, что «бронники» одевать или нет?
    - Как хотите, дело ваше. Но, я бы одел. И каски тоже, - говорит он и уходит...
    Собравшись, стоим с Албанцем возле нашей Тоёты-«Секвойи», курим. Выходит Мозговой. За ним Песня, Аякс и наш военкор Змей. Быстро садимся по своим местам. Албанец впереди, я слева от Борисыча, Аякс и Змей сзади нас, Песня за руль. «Рок» после дежурства, остается отдыхать. Сели по местам. Едем. По направлению движения я понимаю, что едем в сторону Дебальцево. Примерно через 15 минут, преодолевая февральскую грязь, выезжаем на место дислокации нашей батареи 120-х минометов.
    - Останови, - говорит Борисыч Песне.
    Выскакиваем из джипа. Мозговой твердым шагом направляется в сторону этой самой батареи.
    - Где командир? - обращается он к одному из бойцов.
    - Алексей Борисович, он здесь, только отошел.
    - Давай его сюда, - чуть не кричит на бойца Мозговой.
    По нему видно, что он чем-то сильно раздражен.
    Уже через минуту к комбригу подбегает командир этой самой батареи.
    - Вы куда, мать вашу, стреляете? - спрашивает комбата Мозговой.
    - Так, мы это… строго по тем координатам, что обозначены, - говорит тот, доставая карту района боевых действий.
    Борисыч, после короткого осмотра карты, выдает ему:
    - Это старые данные. Там со вчерашнего дня наши закрепились. Вы же по ним херачите.
    Так мы же не знали, - оправдывается старлей.
    - Ну, теперь будете знать. А пока отставить стрельбу до выяснения новых позиций противника. Все понятно.
    - Так точно, - чуть ли не хором отвечают бойцы.
    - Так, ладно. Дальше пешком, - обращается он уже к нам. И добавляет Сане «Песне»:
    - Песня, ты найди пока место, куда машину поставить и догоняй нас.
    Дальше двигаемся вдоль той самой «железки», где не так давно шли ночью бои, в туман. Сейчас картина другая. День ясный, светит солнце. Под его лучами, кое-где уже тает снег. Мы идем в направлении наших позиций, а наши берцы уже привычно месят донбасскую грязь вперемежку со снегом. С каждым шагом канонада от стрельбы и взрывов приближает нас к Дебальцево.
    Вскоре нас догоняет запыхавшийся Песня. Видя, как тяжело дался ему этот марш-бросок, мы начинаем слегка его подкалывать:
    - Саня, бросай курить, вставай на лыжи.
    - Да уж. Это тебе не на педали жать, - смеется Борисыч и добавляет, - короче, ладно. Возвращайся назад. Жди нас в машине. Мы тут сами, без тебя управимся.
    Получив команду, Песня возвращается назад, а мы топаем дальше. По дороге Змей снимает всё это на камеру. Мозговой прямо на ходу говорит, что он думает об этой войне, о самой Украине, о ее правительстве, о минских соглашениях, Порошенко, а также о Захарченко и Плотницком. Все идет без дубляжа, одним текстом. Мы идем по дороге. Хотя дорогой, там, где уже прошла бронетехника, это уже трудно назвать. Скорее – направление. Справа – лес, слева – поле неубранных подсолнухов. Они так и стояли. Всеми забытые, сухие и уже почерневшие. Словно призраки прошлого лета. Стояли, как бы в напоминание о том, что идет война. И что людям сейчас не до них.
    Еще через какое то время Змей записывает очередное обращение Мозгового. Адресованное уже к мужскому населению Донбасса, которое уехало в Россию, в качестве беженцев. В нем он призывает их вернуться на Родину, которая нуждается в них.
    Через какое-то время мы добираемся до наших передовых позиций. Погода по-прежнему ясная, солнечная, без ветра. Ну, просто полная благодать для укропских снайперов. Но, Борисыча, судя по его поведению, это мало волнует. Как и то, что мины и снаряды ложатся от нас в пределах досягаемости. Впрочем, нас самих это тоже мало интересует.
    Походив немного по позициям и пообщавшись с бойцами, которые на них находились, Борисыч садится на бревно и наговаривает Змею на камеру, еще одно видео-обращение. После чего закуривает и говорит:
    - Ну, что, все записал?
    - Ага, все.
    - Потом смонтируй все это в один ролик. Так восприятие будет лучше. Может тогда до людей дойдет, наконец, что эта война нужна только нашим олигархам, а не нам самим.
    - Сделаем, - отвечает Змей.
    - Ну, что бойцы. Со мной на Киев пойдете, - улыбаясь, обращается он уже к нам, своей охране.
    - Алексей Борисович, да не вопрос. С Вами хоть в Африку, - говорю я ему.
    - Добро, так значит, тому и быть, - после чего добавляет, - ну что, перекурили. Пошли обратно. Нас там Песня уже заждался, наверное.
    Идем обратно. Албанец впереди. Мозговой сзади него, чуть дальше – я, Змей и Аякс. У Албанца, сзади на каске надпись – «Албанец». Борисыч видит ее и с усмешкой так спрашивает:
    - Албанец, вот скажи мне, почему ты «Албанец», а не немец или японец?
    - Не скажу.
    - Это почему?
    - Военная тайна, - отвечает ему Албанец с невозмутимым видом… и через секунду падает, поскользнувшись на тонком льду.
    Борисыч подходит к нему и смеясь, помогает встать:
    - Что же ты, как беременный идешь, под ноги не смотришь.
    - Да, тут грязь, а под ней не видно, что лёд, - как бы оправдывается Албанец.
    - Это потому, что ты ворон на ветках считаешь, - смеется Мозговой… и через пять метров падает уже сам.
    Тут уже я, еле сдерживая смех, помогаю ему встать.
    Мозговой отряхивается, и тыча пальцем в небо, выдает нам:
    - Вот оно, как бывает. Боженька то всё видит. Ничего, говорит, над другими смеяться.
    Так вот дружно и весело наша компания возвращается к месту, где стоит минометная батарея. И где нас уже ждет Песня. Посмотрев на наши грязные берцы, Саня говорит:
    - Вытирайте ноги о траву, а то вы мне весь салон уделаете.
    - Ладно тебе, не ворчи. Ничего страшного не случится, если испачкаем твой салон, - говорит ему Борисыч, вытирая ноги о траву.
    После очистки обуви от грязи, прыгаем все дружно в «Секвойю» и едем обратно, в Ломоватку». [23]

    Хочется еще раз указать на сходство Алексея Мозгового с царским генералом Кутеповым, которое было не только внешним, но и глубоко внутренним. Ибо, и тот и другой были людьми чести. Например, заместитель комбрига Петр Аркадьевич Бирюков, рассказывая о битве за Дебальцево, вспоминает такой эпизод. Перед началом наступательных действий, боец доставил к нему записку от Мозгового. В ней было всего три слова: «Аркадьич. Береги людей». В подразделении Петра Бирюкова тогда погибло всего одиннадцать человек. И, это вместо ожидаемых сотен. Также, на бригадных построениях, комбриг, напутствуя подчиненных, говорил, то ли всерьез, то ли в шутку: «Если будут «двухсотые» – накажу!»
    Понятия: Свобода – Честь – Совесть, для Мозгового были главенствующими. И, когда летом 2014-го он был в Москве, то будучи в редакции газеты «Завтра», на вопрос Александра Проханова: «Что для вас является главным, в вашей борьбе?» – ответил: «Совесть, справедливость!»
    Здесь, Алексей Борисович ничего не придумывал, ибо озвучивал те принципы, по которым всегда жил. Например, еще за несколько лет до войны он написал стихотворение, которое эти принципы наглядно озвучивает: [24]

Степь огнями запылает,
Дон угрюмо загудит!
Казаков набат скликает,
Враг державный не разбит.

Вспомним братцы дедов славу,
Честь и доблесть казаков!
Над врагом найдем управу,
Силой новых Лейб-полков.

Станем стройными рядами,
Под штандарты прошлых лет!
Пусть гордится Дон сынами,
Рождены мы для побед…

    Но, как раз того, с чем Мозговой всегда жил, и за что боролся, он и не увидел в лице своего противника. Даже французы в 1812 году стремились поступать по чести. Даже и гитлеровцы в 1941 году отдали честь защитникам Брестской крепости. Но, ничего, напоминающего воинскую честь, не увидел комбриг в действиях нацгвардии. Вот, как он сам говорил о вопросах воинской чести и совести, в отношении противоборствующей стороны:
    «Мы раньше по структуре и личному составу (а у нас есть шахтеры, таксисты, колхозники) были батальоном, теперь переросли в бригаду.
    Собственно, то, что мы разрабатываем, и операциями назвать нельзя. Хотя мы работаем с картами, с разведкой, работаем по тому штатному расписанию, которое должно быть в войсковых частях. Выясняем, где находится подразделение, где грузы, где какая колонна перемещается.
    Мы сменили изначальную тактику. Наша ошибка была в том, что мы восприняли эту войну как чистую борьбу. А Украина чисто воевать не то что не умеет, а даже не желает. Им что? Есть ракетные установки, есть «Грады», «Ураганы», «Смерчи», почему их не использовать? Они и бьют из них. При этом называют свою операцию АТО – антитеррористическая. Но где, в какой стране против терроризма целый фронт воевал бы?
    Я понимаю борьбу с терроризмом как локальное мероприятие, спецоперацию. Террористов уничтожили – всё. А эта война идет полгода, и со временем становится все жестче, кровавее.
    Вот несколько ситуаций, в которых было задействовано мое подразделение. Начну с неудачных – оборона Лисичанска. На подавление наших сил Украина бросила одиннадцать тысяч человек личного состава. Неудачна она была в том плане, что тогда мы еще не сменили тактику, выставляли чистый фронт, блокпосты. И это было ошибкой.
    Эта война со стороны укров вся построена на обмане: начиная от новостей и заканчивая боем. И из-за того, что мы были настроены на честную борьбу, мы несли потери. Я отношусь к потере личного состава очень остро. Для меня потеря и нескольких человек – большой удар.
    Да, мы побеждали в некоторых боях, мы отталкивали врагов, они отступали. Но потом они подтягивали все больше вооружения, все больше живой силы. Вот яркий пример. Был у них блокпост на Старой Краснянке, это между Кременным и Рубежной. Мы отрабатывали его раз десять. Сегодня уничтожаем, а завтра утром – новые люди. Укры вывозят трупы «Камазами», тут же завозят новый личный состав. И назавтра они будут трупами.
    Складывается впечатление, что личный состав не информируется о том, что происходит. Вновь прибывшие не знают, куда подевались люди с этого блокпоста. Приходят веселые, не знающие, что их ждет. О чем они думают в тот момент, непонятно. Ведь явно следы побоища: в «Камазах», в которых трупы вывозят, кровь течет, да и везде следы крови. А ведь эти новые силы – ни в чем неповинные люди, которых заставляют идти в ряды Вооруженных сил Украины под угрозой: не пойдешь на войну, сядешь на семь лет. Они не в состоянии соизмерить жизнь, и семь лет в тюрьме. Идут на войну в надежде выжить.
    Тактика украинских войск заключается в том, что они полностью возложили груз войны на артиллерию и ракетные установки. Сейчас они сначала проводят зачистку территории с помощью «Града», САУ. Они говорят: точечные удары. Но точечный удар огромной площади получается, зачищается вся территория. Затем проходят танки, если кто-то где-то остался, добивают танками. Только потом личный состав на БТРах выходит на зачистку.
    Казалось бы, это тактика неодолимая. Но потому и мы сменили свою тактику. Хотя у нас увеличилось количество людей, но я их не выставляю в лобовую. Работают разведгруппы, диверсионные группы: ушли, увидели, отработали, вернулись. Всё. Мы работаем у них на коммуникациях, работаем на доставках и складах вооружения. Не будет у них складов вооружения, не будет и возможности бомбить.
    Главное сейчас – чтобы выжило максимальное количество личного состава. Потому что именно эти люди, которые сейчас в строю, являются носителями народовластия. Именно они могут стать базисом всего того, за что сражаемся. Поэтому их сейчас и стараются уничтожить, что именно эти люди могут построить ту власть, которая необходима. И я стараюсь их беречь.
    Думаю, Новороссия будет республикой – обязательно в составе России. Я за то, чтобы на территории Новороссии создать образец той власти, которая нужна всем. И уже отталкиваясь от того, что получится у нас, можно было бы регулировать, направлять, что-то корректировать и дальше распространять по другим регионам. На сегодняшний день не только на Украине и в России, да и по всему миру кризис власти.
    Но одно дело – мечтать об идеале власти, сидя в кафе и моделируя эту власть из прочитанных книг, и другое дело – завоевывать ее в боях, получить разрушенную территорию, когда модель власти откладывается на завтра, а вступает в действие в мобилизационный момент – сверхцентрализм военный…
    На Майдане выступали против олигархии, против чиновников продажных. Идея хорошая. И когда они там за правду плясали, мы ходили на работу. Исходя из того результата, что они наплясали, они поменяли шило на мыло, а то и хуже. Во власти не просто ничего не поменялось, а ухудшилось: те же олигархи, те же продажные депутаты и чиновники, те же лица, которые торгуют государственностью и людьми в том государстве направо-налево. Что поменялось? И вдруг люди идут их защищать! Это поражает. Не устаю удивляться нашему народу. Сейчас ведь должны бы бороться против тех, кто их направляет на эту войну. Но они за них погибают. Тогда в чем был смысл Майдана? В чем? Зачем этот кровавый спектакль устраивать, который привел только к ухудшению, а не конструктивным действиям? Такое поведение – результат пропаганды тотальной…
    В моей бригаде, к сожалению, нет политорганов. Тяжело создать из колхозника и рабочего войсковое подразделение в том виде, в котором мы привыкли его видеть. А тем более создать именно ту структуру, которая должна быть… Специалистов нет. Все это в основном ложится на меня. Есть информационный центр бригады, который занимается и снабжением и информацией бригады, и информацию из бригады передает на «большую землю», скажем так.
    Информацию мы получаем через интернет. Но укры стараются нас отрезать от мира. Связи не бывает по три дня, то интернета нет.
    Мы постоянно меняем дислокацию. Зона ответственности такова: по городам передняя линия – это Первомайск, по флангам это Артемовск и Дебальцево, именно та трасса, по которой укры передвигаются вниз, и Веселая – Тарасовка – Лутугино.
    С продовольствием у нас проблемы. Пустые прилавки. Но вот мы обнаружили в городе склады, где мясо, рыба, курятина… Но почему-то это на прилавки не попало. Склад принадлежит одному предпринимателю. Мы изъяли. Это все роздано по детским садам, приютам и малоимущим. А для нас продовольствие – то, что соберет население: наше и население России, отдельные личности, которые говорят: вот я даю, не светите меня. И всякая помощь нам дорога.
    Борьба, безусловно, будет продолжаться. Самое главное, чтобы хватало духа. Духа, стремления и надежды на правду, на победу. Если это все останется в нашем человеке, мы победим. Да, есть Луганск, Донецк, но территория Новороссии – не только эти два города. Территория Новороссии огромна, думаю, она поможет очень хорошо.
    Усталость от войны наблюдается именно у мирных жителей. Они буквально через неделю-две с начала войны уже кричали: мы от вас устали. Я задаю вопрос: а как бы вы реагировали, если бы война была сейчас Вторая мировая? Деды ваши воевали, годами не вылезая из окопов. Они не уставали? Вы только услышали выстрелы, узнали в новостях, что где-то кого-то убили, уже устали. Сегодня практически та же война, воюем с тем же фашизмом». [25]

    Автор сего повествования может со всей ответственностью констатировать. Военные действия АТО и нацгвардии ничем не отличаются от действий эсэсовцев Второй мировой войны. Те же пыточные казематы, в которых применялся весь набор средств немецкого гестапо (как то было в помещении школы в Иловайске), те же обстрелы колонн беженцев с самолетов и артиллерией, то же мародерство и, то же насилие над мирными людьми. Например, при взятии Лисичанска, нацгвардейцы, при зачистке города забрасывали подвалы домов гранатами, и лишь потом выясняли, кто в этих подвалах находился. Разумеется, там находились женщины, дети и старики. Озверевшие нацики доходили до того, что резали ножами (когда заканчивались гранаты) тех же детей, стариков и женщин. Поэтому, в отместку, в битве под Изварино ополченцы в живых не оставили никого. Ибо, там, со стороны украинских АТО были аналогичные зверства. Если вспомнить Великую Отечественную войну, то группа армии Центр, проходившая по Белоруссии, оставила о себе такую же славу.
    Конечно, в нацгвардии было много простых русских и украинских парней, которые, либо не понимали, куда их отправляет компания Порошенко, либо думали как-то остаться в живых, либо решили прокатиться на «Сафари». Все это озверение видел и Алексей Мозговой, а потому, чтобы остановить взаимоистребление, устраивал телемосты с другой стороной, записывал «Обращения» для интернета, выступал на встречах и конференциях. В этой связи хотелось бы привести два из них, о которых упоминал «Тавр», в части 28-й своей книги «Исповедь российского добровольца». Оба «Обращения» были записаны военкором в середине февраля 2015 года, во время проверки комбригом подразделений под Дебальцево. Но, поскольку «Обращения» находятся в единой смысловой связи, то потому поданы как единый материал:
    «Сегодня первый день перемирия, и то, что вы слышите, это не звуковое оформление. Это, скажем так, ответ на политическое подписание. И, ответ с обеих сторон. По большому счету, те личности, которые ездят в Минск, не имеют никакого веса, и потеряли полное управление над теми войсками, над которыми столкнулись. Как украинская сторона, так и наши обе две республики. У меня вопрос к Плотницкому и Захарченко: вы хоть понимаете, что вас никто ни во что не ставит? Такой же вопрос к господину Порошенко, Кучме, и всем остальным прочим: вы хоть понимаете, что вы никто?..
    А сейчас хочу задать вопрос тем людям, которые говорят, что они воюют за целостность Украины, за ее независимость. Ну, начнем с независимости. Во-первых, ее никогда и не было. Потому что, декларировать политически, о том, что вы были независимы, и при этом быть в полной экономической зависимости. Это означает, что независимость равна нулю. Теперь посмотрим, кто сейчас в министерствах и ведомствах Украинской державы? Прибалтийцы, грузины, евреи. Вопрос: кто руководит Украиной? Украинцы, или нет? Возникает большое сомнение. Так вот, теперь подумайте, за что вы воюете? Вы воюете сейчас за тех, кто даже не является вашим гражданином, но занимает руководящие посты. Вы воюете за тех, кто, занимая эти посты, не владеет государственной мовой. Хотя, есть требование, что занимающий государственную должность человек, должен обязательно владеть украинским языком. Вот, как то так. Везде нескладухи, господа украинцы. Делайте выводы…
    Вообще, мужики, я вам так скажу, обращаясь к противнику. Не слушайте тех, кто настроил нас друг против друга. Присоединяйтесь к нам. У нас ведь одна цель – построить действительно честное, справедливое общество. Там, где власть была бы у народа. Не прописанная в конституции, а фактическая. Присоединяйтесь к нам, и очистим эти кабинеты вместе. Потому что там сидит сейчас сплошная дьявольщина. И, им плевать на вас. На ваши семьи. Им плевать на всё, кроме своих доходов…
    Обращаясь к мужскому населению, которых сейчас уже больше миллиона, на других территориях, в качестве беженцев, я призываю вас вернуться на родину. Вернуться на свои земли, которые в вас сейчас нуждаются. Нуждаются в вас, как в защитниках. Ведь каждый из вас рождался мужчиной, а значит, воином. А значит, защитником Отечества. Защитником своей семьи. Защитником всего того, что дорого каждому из нас, простому человеку – совесть, честь, достоинство. Сейчас, когда вас здесь нет, то все эти понятия, ваше Отечество сейчас в вас очень нуждается. Нам с вами необходимо защитить свои права. Защитить свою землю. Нам с вами необходимо будет строить народную власть. И находясь за много тысяч, сотен и десятков километров, от того места, где вы родились, вы своей родине мало чем поможете. Ведь, не зря говорится: «Где родился, там и сгодился». Поэтому, еще раз к вам обращаюсь: «Возвращайтесь домой». Помогите нам действительно, в этом нелегком труде, этой работе. Восстановить справедливость и народную власть». [26]

    Война еще шла в полном разгаре, но Мозговой максимум сил употреблял на обустройство мирной жизни. Он готовил почву для создания нового государства. Увы, республиканские власти были совсем не в восторге, видя таковую активность комбрига. По этому поводу, Алексей Борисович высказывался с великой болью души:
    «Вот скажите, то, что мы делаем для Алчевска, это мешает объединению или взаимодействию с правительством Республики?.. То, что мы снабжаем город продуктами питания, завезли учебники в школы, помогаем расследовать преступления, как-то мешает объединению с властями? Это гуманитарные конвои, не относящиеся к правительственным. Это частная помощь, которую мы получаем. Часть ее идет – подразделению, часть – гражданским лицам. Нас часто обвиняют в том, что мы якобы себя рекламируем, показывая, как получаем гуманитарную помощь, кому и сколько отдаем. У нас есть видеоотчет о судьбе практически каждого груза, плюс документация, накладные и так далее. Возникает вопрос: если мы себя рекламируем, - почему правительство не может себя таким же образом рекламировать, распределяя грузы из белых «Камазов»? Кто мешает отвезти груз в детский дом, сделать видеоотчет? Чем прозрачнее будет работа правительства, тем спокойнее будет населению.
    В первую очередь необходимо людям выплатить наличность, ту самую, что была обещана, а не кормить их обещаниями. Второй момент: медицина. Сейчас люди если не умирают с голоду, то, во всяком случае недополучают микроэлементов, чтобы иммунная система была в порядке. То есть, люди будут заболевать в разы чаще, а лечить будет нечем. Соответственно, необходимо уделить колоссальное внимание финансированию сферы образования и медицины. Медики и учителя, которые сегодня не получают ни зарплаты, никаких пайков, просто уходят с работы. Кто будет учить детвору? Кто будет лечить?» [27]
    Занимался Алексей Борисович и вопросами правовыми. 30 марта он встретился с коллективом прокуратуры Алчевска и прикомандированными к ней следователями Генеральной прокуратуры ЛНР и обозначил план дальнейших совместных действий по поддержанию порядка в городе, в очередной раз отметив, что не желает, чтобы городом правили воры. Прокурор Алчевска выразила большую благодарность комбригу за помощь его сотрудников, которые постоянно участвовали в проведении различных операций и оказывали содействие прокуратуре, которая только начала свою работу и сталкивается с различными сложностями. Мозговой, со своей стороны напомнил о главных принципах, которыми руководствуется он сам и соблюдение которых требует от всех своих людей: «Или мы работаем честно – или не работаем вообще». [28]
    В вышеприведенном интервью, Алексей Борисович так говорил о вопросах права:
    «У нас в подразделении создан спецотдел, что занимается расследованием преступлений. Мы проводим профилактическую работу, которая позволяет освободить население от этой преступной гадости. Во-вторых, сейчас мы открываем общественную приемную, куда население могло бы обращаться по юридическим и иным вопросам, которые у людей возникают в ходе решения жизненных проблем, чтобы люди могли прийти и получить реальную помощь, вплоть до того, чтобы перевести немощную бабушку через дорогу. Важно, чтобы люди знали, что у них есть опора и надежда на завтрашний день. Что касается военных дел, то гарнизоны бригады «Призрак» сейчас могут автоматически стать погранзаставами. Ведь если есть демаркационная линия, то есть граница. А значит, на границе кто-то должен быть, контролировать ее. Почему нет? Мы стояли на этой линии фронта, как отбили атаки с Дебальцево, и стоим по сей день. Кто может знать эту местность лучше тех людей, которые здесь воевали?» [29]
    Очень скоро Мозговой увидел, что новым властям глубоко не по нутру идеи, которые он хотел воплотить в жизнь. Система ЛНР оказалась копией той, против которой боролись добровольцы. Комбриг увидел в ней те же воровство, бессовестность и полное игнорирование нужд и интересов народа. Именно об этом он говорил в интервью Орхану Джемалю:
    «Все громко заявляют, что для нас самое главное благополучие народа. А что мы видим по факту? Всей народности осталось – это буква «Н» в названии ЛНР.
    На мой взгляд, если строим что-то новое, а тем более строим, скажем так, часть новой России, Новой Руси, Новороссии, то мы просто обязаны были отойти от всех прежних способов правления, прежнего отношения к человеку, и создавать что-то новое. Изначально, на мой взгляд, должна быть прозрачность во всем. Прозрачность и доходчивость для каждого жителя. Сделал чиновник шаг, он должен быть понятным. Принимается решение какое-либо, и если это не выносится на обсуждение народа, то хотя бы это решение тоже должно приниматься прозрачно. Чтобы было понятно – нужно это народу или только чиновникам.
    Остановимся мы тогда, когда большинство людей поймет, что их использовали для «заработка». Как с одной стороны, так и с другой. Ничего нового нет. Война всегда была и будет бизнесом. Самая главная победа – если мы создадим власть, которая будет думать о людях. Не победа в войне, а победа над самими собой, над своим сознанием.
    Но рано или поздно две противоборствующие стороны найдут общий язык, и вот тогда поговорим немножко по-другому и с одними, и с другими. Только тогда можно будет создать что-то действительно народное. А пока люди отвлечены на «самоубийство», ничего мы здесь не построим. Как за нашими спинами творились черные дела, так и будет все продолжаться». [30]
    Также скоро Алексей Мозговой увидел, что его идеи остались непринятыми также и в России. Случилось это после отвода войск из Мариуполя, когда вопреки целесообразности (ибо город уже находился под контролем ополчения), был дан приказ отступить. Именно поэтому комбриг стал противником «Минских соглашений». Потому что эти соглашения связывали инициативу только ополчению Донбасса, не позволяя ему развивать наступление, а Киев исполнял cоглашение исключительно на словах. Именно поэтому, в словах Мозгового звучит по этому поводу горечь и боль:
    «Подписание договора в Минске – не что иное, как предательство. За которое правительства ЛНР и ДНР обязаны уйти в отставку. Правительство Новороссии должно отстаивать в первую очередь интересы народа. Прежде всего, должны отстаивать правду, и ту идею, за которую поднялся народ на вооруженное восстание. За правду, а не за чьи-либо финансовые выгоды. А на сегодняшний день мы как раз именно это и наблюдаем.
    Скажите мне, введение строительных фирм, при совершении боевых действий, это логично или нет? Думаю, нет, если нет уверенности в том, что боевые действия не продолжатся. Но, это уже происходит. Что это за фирмы, чьи фирмы, на каких условиях и основаниях они появились здесь? Никому неизвестно. Был тендер, или нет.
    Также заходят на наши шахты предприниматели, которые начинают там работу. На каком основании? Что за предприниматели, что за фирмы? Мы за что воевали? И за что мы продолжаем воевать? Получается странная картина: одних олигархов мы прогоняем, а другие заходят на их место? Так не пойдет!
    Спросим дальше: вам не надоела коррупция? Взятки в больницах, взятки в школах, в детских садах. Да, в любом учреждении. Вам не надоел тот бардак, который во власти, начиная от местных чиновниках, заканчивая президентом? Вам не надоело получать гроши, в то время, когда, так называемые хозяева предприятий, заводов, фабрик, которые были построены еще нашими отцами в Советском Союзе, наживаются, и покупают по полмира. А вам приходится делать только то, что они вам скажут. Вам это не надоело?
    У господ все хорошо. Написали для народа конституцию, написали кучу законов. Медицина у нас безплатная, но смотря для кого. Хоть одна роженица, скажите мне, безплатно родила у нас?..  Сомневаюсь!.. Скажите, в школах у нас все в порядке?.. Сомневаюсь!..  И, так везде.
    Сколько мы боролись с произволом на дорогах со стороны ГАИ?.. Безполезно… До тех пор пока мы реально не начнем с этим бороться, ничего не изменится. Мы все также будем шептаться на кухнях. Все также будем обвинять власть в том или ином, но, если мы ничего не будем делать, власть будет только кивать головой и делать своё. Как говорится: «Васька слушает, да есть!» И ест неплохо, в то время, когда у простого народа, в принципе, не так уж все хорошо.
    Так, вот, господа умные и образованные, которые считают нашу идею утопичной. Присоединяйтесь к нам, и сделайте хоть что-то, для того, чтобы эта идея действительно состоялась. Чтобы эта идея не пропала даром, не растворилась как туман. Для этого необходимо не теоретически рассуждать, это утопично или нет, а действительно, по факту – работа, не покладая рук. И воевать, как сейчас это происходит. Да, именно, воевать. Пришло то время, когда необходимо именно уничтожить всю эту скверну. Для того, чтобы создать честное, порядочное, справедливое общество. И никакого перемирия, мира, нет, и быть не может. На сегодняшнее время идет просто перевооружение, переформирование, передислокация вражеских войск.
    Девяносто процентов мирных жителей нашего региона не поддерживают подписания (Минских соглашений – прим. авт.), и сто процентов ополченцев также его не поддерживают. Да, и не имеет оно никакого веса. Документ подписанный рукой Кучмы, это не документ, а насмешка. Документы должны быть подписаны в Киеве, так называемым действующим президентом, равносильно тому, как были они подписаны в свое время представителями фашистской Германии, о капитуляции. Вот, эти документы будут иметь вес. Но, никакой представитель бизнеса, тем более товарищ Кучма, который обворовал Украину, как мог, а теперь он представляет интересы… Парадокс!..
    Подачки от Киева, в виде особых статусов, нам тоже не нужны. У нас уже есть статус. Статус свободного, справедливого общества. И, это будет достойный статус для Новороссии. Невелика честь, принимать обглоданную кость, даже если она с барского стола.
    И, третье – необходимо в кратчайшие сроки созвать военный совет, на котором будет определено правительство Новороссии. Не ДНР, не ЛНР, а именно Новороссии. Иначе, эта мышиная возня будет продолжаться до безконечности. А, может быть она уже и закончилась, но мы еще об этом не знаем.
    Всем войсковым подразделениям Новороссии необходимо объединиться. Командирам подразделений – объединиться и наладить связь! Все должны объединиться в единый кулак! Все те подразделения, которые действительно отстаивают правду, честь и достоинство народа Новороссии! Все те подразделения, которые готовы идти до конца, до победы, должны в конце концов объединиться! Нам не нужны те хозяева, которые продались сами, и продают сейчас Новороссию. Или победа и справедливость, или честь и достоинство, или смерть. Только так, а не иначе.
    Не бойся за шкуру – бойся за честь! Это девиз нашего ополчения, и я прошу всех присоединиться к нему! Объединиться вокруг него! И, ни в коем случае мы не должны бороться за чьи-то финансовые выгоды. Мы должны бороться, прежде всего за свой народ! Прежде всего за свою честь и достоинство!» [31]

    Командир казачьего подразделения города Стаханов Павел Дрёмов, во многом единомысленный Мозговому, высказывался об изложенных выше вопросах еще резче. Вспомним его новогоднее выступление 31 декабря 2014 года в адрес республиканских властей. Дрёмов часто приезжал из Стаханова в Алчевск к Мозговому, с которым они решали вопросы не только военного взаимодействия, но и дальнейшего мирного обустройства. Поэтому, можно с уверенностью сказать – Дрёмов под каждым словом Мозгового мог бы подписаться. Например, под теми, что были выложены на официальном сайте бригады «Призрак»:
    «Мы воюем не за ЛНР. Мы воюем за Новороссию, в составе которой должны находиться не только две области, но весь Юго-восток. Нас изначально никогда не устраивало то, что кому-то захотелось из двух областей сделать две республики. И что теперь, что дальше? Два правительства, пускай будут два президента, появится потом еще одна область-республика – и еще одно правительство, и так далее, и так далее… Это все как раз-таки и называется «разделяй и властвуй».
    «У нас хватает людей разных убеждений. Я думаю, будет сформировано совсем новое общество, с абсолютно новым мышлением. Хочу, чтобы, во-первых, это мышление появилось. Во-вторых, чтобы оно отличалось от того, что на сегодняшний день есть. Новое, продуктивное. Хочется создать что-то глубоко человечное». [32]
    В беседе с Эдуардом Наиповым комбриг говорил:
    «Рождение молодой республики – это всегда брожение. Это как при приготовлении кваса. Что-то останется в осадке, что-то составит продукт. Да, есть суета, есть бардак в отдельных историях. Зато у нас есть возможность строить действительно Народные республики, когда у народа действительно есть право голоса. Для того, чтобы жить как хочется, необходимо серьезно потрудиться. Если мы сменим риторику и свое мировоззрение, то сможем обойтись без жертв, которых уже достаточно. Народ столкнули с самим собой.
    Народ сталкивается лбами, а те, кто это затеял, пожинают плоды своего «бизнеса». Если мы это не поймем, крови будет еще больше. Необходимо менять риторику, добиваться правды и справедливости через мозги, а не через гранатометы.
    Да не увидел я там ни одного Гитлера, ни одного Геббельса. В основном это вчерашние работяги. Нельзя обвинять в фашизме население Украины. Когда поймем, что нашими мозгами управляют, возможно перестанем убивать друг друга. Как развалили Советский Союз? Информацией! В СССР было все свое, кроме джинсов и жвачки. Сейчас все в джинсах и в жвачке. Довольны?
    В чем виноват шахтер или металлург? Кто-нибудь что-то конкретное объяснил работягам, которые сегодня в строю Вооруженных сил Украины? «Наши» господа политики в течение  23-х лет не были самостоятельными никогда. Они жили и живут под диктовку западных политологов. Их финансы сосредоточены в банках Запада и Америки. Говорить о независимости Украины с таким политическим бомондом, финансовой продажностью, не является возможным». [33]
    Первые дни 2015-го Алексей Борисович провел в Костроме. «В эти светлые, праздничные дни я побывал там, где был положен конец великой смуте на Руси и положено начало роду Романовых, - писал он. - Свято-Троицкий Ипатьевский монастырь в Костроме. История как мы знаем повторяется. И сейчас мы видим ничто иное, как смуту. И тогда шел брат на брата, и сейчас. И только мы сами сможем противостоять этой смуте и не дать себя и  весь люд православный загубить! Верю, просветление придет к каждому, ведь на злобе и ненависти не построить будущее. И пусть это Рождество будет не только Христовым, но и рождеством здравомыслия и духа нашего!» [34]


НАВСТРЕЧУ  ВЕЧНОСТИ

*  *  *
Лег над пропастью русский путь.
И срывается в бездну даль.
Русский русского не забудь.
Русский русского не предай.
 
Не ступили бы мы за край,
Да подталкивают враги.
Русский русского выручай.
Русский русскому помоги.

Грелась тьма у моих костров.
Никого корить не берусь.
Но вставая из тьмы веков,
Русской силой держалась Русь.

Отслужила свое хлеб-соль.
Мир не стоит нашей любви.
Русский русскому, как пароль,
Имя нации назови.

Перешел в набат благовест.
И нельзя избежать борьбы.
Могут вынести русский крест
Только наши с тобой горбы.

Русским духом, народ, крепись
У последней своей черты.
Русский русского защити.
Душу русскую сохрани.

Землю русскую сбереги.
В окаянные эти дни.
Русский русскому помоги. [35]

    Пожалуй, первый звонок с небес, первый призыв к вечности прозвучал для Мозгового не тогда, когда он записал в своем Дневнике: «Монахи с Афона прислали мне весточку, чтобы я готовился к мученичеству, если конечно, не подчинюсь», а в день, когда на него было совершено первое покушение. Знаменательно, что день был выбран не произвольно, а в самый канун 8-го марта, который, как известно совпадает с иудейским праздником Пурим. Юрий Горошко, служивший тогда в охране Мозгового, подробно описывает это событие в книге «Исповедь российского добровольца»:
    «7-е марта 2015 года. Алчевск.
    Этот, казалось бы обычный весенний предпраздничный день врезался в мою память очень четко и наверное – уже навсегда!!!
    - Почему же, что в нем такого особенного? - спросишь ты меня, читатель.
    И я тебе отвечу: «Особенность его заключается в том, что в этот день было совершено вооруженное нападение на машину комбрига «Призрака» Алексея Мозгового». Но, обо всем по порядку.
    Восемь утра. Алчевск. Здание штаба бригады «Призрак». Я поднимаюсь по лестнице, на второй этаж штаба, чтобы сменить Албанца у кабинета Мозгового.
    - Ну, чё, всё нормально тут? - спрашиваю я его.
    - Да. У тебя курить есть?
    - Нет. Сам ночью у пацанов, что на воротах стоят, стрелял.
    - Ясно. Короче, Борисыч только под утро спать лег. Просил его в восемь утра разбудить. Мне это Метла по смене передал, - говорит Албанец.
    - Та, а ты заходил уже к нему?
    - Нет еще.
    - Ладно. Я сам его разбужу. Побудь пока тут, - говорю я Албанцу и захожу в кабинет.
    За кабинетом комната отдыха. Захожу туда. Комбриг спит.
    - Алексей Борисович, подъем!
    В ответ – тишина. Реакция – ноль.
    Подхожу к дивану. Тормошу его.
    - Алексей Борисович, проснитесь.
    Мозговой открывает глаза. После чего, пару секунд пытается сообразить, что происходит?
    - Тавр, что случилось?
    - Вы просили Вас разбудить.
    - Да, хорошо. Сейчас встаю, - говорит он мне… и переворачивается на другой бок.
    Всё понятно. Выхожу из кабинета. Там Албанец, и еще какие-то люди по форме, на прием к Мозговому.
    - Ну чё, разбудил? – спрашивает меня Албанец.
    - Да, какой там. Спит. - улыбаюсь я.
    - Тут вот народ к нему уже собирается, - кивает Албанец на людей в камуфляже.
    Те, в свою очередь, уже всё поняли.
    - Мы попозже тогда заедем, когда он проснется, - говорят люди в камуфляже и спускаются вниз по лестнице.
    - Ладно, Тавр, я пошел. Может, у кого курить стрельну? - размышляет Албанец, после чего спускается тоже вниз.
    Еще через некоторое время поднимается какая-то женщина. 
    - Вы к кому? - спрашиваю ее.
    - Мне нужен Мозговой.
    - По какому вопросу?
    - По личному. У меня сын пропал. Уж куда я только не обращалась. Бесполезно. Может, он мне чем поможет? Люди посоветовали к нему обратиться. - Чуть не плачет она.
    - Вы знаете, он сейчас спит. Попробуйте зайти через час.
    - Да, хорошо. Я понимаю. А через час он сможет меня принять?
    - Надеюсь, что да.
    После женщины пришли еще люди. Потом, еще и еще. И всем мне приходилось говорить тоже самое.
    Поднялся Лесник.
    - Тавр, а что Борисыч спит еще?
    - Ага. Я пытался его поднять. Но, бесполезно.
    - Так там внизу уже целая делегация выстроилась. Уже час прошел.
    - Я в курсе. Ладно, попробую еще раз его поднять. Постой пока здесь.
    Делаю еще одну попытку разбудить комбрига.
    - Алексей Борисович, вставайте. Уже девять часов. Там люди к вам пришли.
    Мозговой просыпается. Садится на диван. И выдает мне:
    - Что, без меня больше не кому? Почему все ко мне то? Аркадьич и Шевченко где? - и тут же добавляет, - ладно, сейчас встану. Дайте мне только десять минут прийти в себя.
    Через десять минут он уже принимал «ходоков» у себя в кабинете.

    Примерно 13-00. Тот же день. Штаб «Призрака».
    В комнату, где мы расположены, заходит Саня Песня.
    - Готовьтесь, через десять минут выезжаем.
    - Куда едем, Сань? - спрашиваем мы его.
    - В Луганск.
    - В Луганск, так в Луганск.
    Через десять минут выходим во двор «избушки». Стоим, курим. Ждем, когда выйдет Мозговой с Песней. Но их нет. Заходим с Албанцем и Лесником обратно в штаб. Поднимаемся наверх. Там дежурит Метла.
    - Ну чё, когда едем? Саня где? - спрашиваем у него.
    - У Борисыча, там, - кивает Метёлка на дверь кабинета.
    Ладно. Стоим, ждем у кабинета. Еще через десять минут выходит Песня. 
    - Сань, ну чё, когда едем-то? - спрашиваем его.
    - Пока не знаю. Ждите.
    Проходит еще полчаса. Мозгового нет. Мы понимаем, что что-то происходит, но что именно – непонятно! Никогда до этого мы так долго не сидели и не ждали!!! Обычно, после того, как Саша Песня говорил о выезде, мы уже через пять-десять минут стартовали. А тут сидим и чего ждем?..
    Проходит еще примерно полчаса. Борисыч вместе с Аркадьичем выходят из кабинета. Мы подлетаем к машине. Песня – за руль. Албанец на переднее сиденье. Метла и Лесник – садятся сзади. Сам Мозговой, как обычно – на свое место, за Албанцем. Аркадьич… садится на мое место, рядом с Мозговым.
    - Борисыч, так, а я куда же? - не понимая, обращаюсь к Мозговому.
    - Ты останься. Сегодня едем без тебя.
    Хлопает дверь. Песня дает по газам, и «Секвойя», вырываясь на волю, скрывается за железными воротами штаба.
    Картина маслом – все уехали. Меня оставили. Делать нечего. Возвращаюсь обратно в штаб.
    - А, ты чё не уехал? - спрашивает меня Карат.
    Карат, это боец, который пару дней назад был взят Песней к нам, в охрану. Не знаю уж по каким соображениям, но Саня его почему-то взял. Хотя, многим до этого отказывал.
    - Да вот, оставили меня. Места не хватило, - говорю я ему, ложась на свою койку.
    На душе как-то неспокойно. В голове бегают разные мысли. О том, что все это очень странно и непонятно. Странно от того, что мы раньше НИКОГДА так долго не ждали своего выезда. Да, и место, куда мы едем, нам заранее никогда не сообщалось. Обычно мы о нем узнавали, когда уже занимали свои места в машине. А тут, вот такое.

    Тот же день. Около 17 часов. Здание штаба «Призрака».
   У Карата, который спал на соседней от меня койке, раздается телефонный звонок. Как потом выяснилось, звонил Лесник:
    - Да, слушаю, - говорит он в трубку. - Что ты сказал, я не понял? - остатки сна пропадают с его лица. Видя то, как Карат меняется в лице, спрашиваю его:
    - Что случилось, кто это?
    - Тавр, на наших напали.
    - Кто напал, когда, где? - начинаю его засыпать вопросами.
    - Машину обстреляли на трассе, - бормочет он.
    - Да, ты можешь толком объяснить, где они, кто звонил? - уже ору на него.
    - Лесник звонил. Они уже здесь. Едут в больничку, - отвечают он мне.
    - Блять, в какую больничку? Что с ними, кто ранен?
    - Я не понял, кто ранен? Сказал, что едут в городскую, что рядом с нами.
    Я хватаю автомат и выбегая из комнаты, на ходу кричу Карату: «Давай за мной!»
    Во дворе штаба прыгаем в чью-то машину и гоним до больницы. Благо она находится недалеко от нас.
    Подъезжаем. Выскакиваем из машины. Возле входа уже стоит наша «Секвойя». Стекла с правой стороны разбиты. Корпус самой машины изрешечен осколками. Заглядываю вовнутрь. Там никого. На сиденье, где обычно сидит Мозговой – кровь. Вокруг больнички уже суетятся наша бойцы, из роты СБ, вместе со Стилетом.
    - Оперативно сработали. Молодцы. - мелькает мысль.
    Тут же, из здания больницы выходит слегка ошалевший Лесник. На щеке кровь.
    - Где Борисыч, что с ним? - спрашиваю его.
    - Там, - машет он на дверь, - на операцию повезли. С ним Албанец и Аркадьич.
    - Ты сам как?
    - Контузило немного после взрыва. А так, вроде цел.
    Забегаем с Каратом вовнутрь. Дальше, по коридору. Возле операционной Аркадьич. В руках у него по пистолету. Глаза квадратные.
    - Стой, кто идет?! - орет он мне.
    - Аркадьич, свои. Не стреляй! - кричу я ему. 
    После чего приближаюсь, и медленно опускаю ему руки вниз.
    - Что с Борисычем, жив? - спрашиваю его.
    - Да. Только осколками посекло немного.
    - Я зайду?
    - Зайди.
    Захожу в операционную. Мозговой лежит на «каталке». Возле него хирург делает манипуляции с его правым ухом. Рядом Албанец.
    - Доктор, что скажите? - обращаюсь я к врачу.
    - Всё нормально. Сейчас только последние осколки достану и будем зашивать.
    - Ясно. Албан, а Метла где?
    - Там, за окном стоит, - кивает Албанец в сторону окна.
    - Ну, что, жить буду? - спрашивает врача комбриг.      
    - Будете, конечно. Или Вы на тот свет торопитесь? - отвечает хирург. После чего добавляет, - надо в другое отделение переместиться. Тут не безопасно. Ребята помогите.
    Албанец везет Борисыча вместе с хирургом на каталке, в другое отделение. Я с Аркадьичем иду впереди.
    - Да, что вы меня, как какого-то умирающего везете? - возразил Мозговой, пытаясь встать.
    - Так, тут я командую. Лежим, не встаем, - говорит ему врач, - завози сюда, - обращается он уже к Албанцу, кивая на другой кабинет.
    В кабинете, Борисыч самостоятельно слезает с каталки и садится на стул.
    - Что в истории болезни написать? - спрашивает его хирург.
    - Ну, не знаю. Напишите, что я неосторожно брился и порезался, - улыбается Мозговой.
    - Доктор, скажите, а раны глубокие? - обращаюсь я к хирургу.
    - Нет, не очень. В основном ухо пострадало. Да, и то, осколками от стекла.
    - Короче, не переживайте, пацаны. Жить буду, - снова шутит Борисыч.
    - Что там с внешней стороны происходит? - спрашивает меня Аркадьич.
    - Там нормально. Здание взяли в оцепление.
    - Кто взял?
    - Стилетовские. Из роты СБ, - отвечаю я ему.

    Примерно через десять минут, после всех процедур и формальностей, выходим с Мозговым из больницы. Садимся в легковушку, на которой мы приехали. Песня за руль, Борисыч на переднее сиденье, я сзади. Едем в штаб.
    Там уже Аня Самелюк и корреспонденты из «Лайф Ньюс». Борисыч заходит в кабинет. Аня, Песня и корреспонденты за ним. Я остаюсь дежурить у дверей. Вскоре подтягиваются Лесник, Албанец и Метла.
    - Ну, теперь рассказывайте, что это было? - обращаюсь к ним, доставая сигарету.
    - Нападение это было, - говорит мне Лесник, - две мины сработало. Хорошо еще, что Саня ехал по середине дороги. Если бы не это обстоятельство, то все могло быть по другому.
    - Я думаю, что это чисто попугать решили, - говорит Албанец, - если бы хотели нас завалить, то завалили бы.
    - Да, хрен знает. Ты же сам видел, как все было. Если бы Саня не дал по газам, то нас потом могли уже и обстрелять.
    - Думаешь, просто повезло? - спрашиваю я Лесника.
    - Думаю, да. Спасибо Песне, что не стал тормозить.
    - А, ты почему Карату позвонил, а не мне?
    - Да, я просто его номер сегодня себе забивал. Он у меня первым с «исходящих» был. Когда пошли взрывы, то там уже некогда было твой номер искать. Поэтому Карата набрал.
    - Ясно.
    Тут из кабинета выходит Аня.
    - Ребята, надо в аптеку сходить. Пластырь купить. У Борисыча кровь опять идет из уха. Кто сходит.
    - Давай, я схожу, - говорю ей.
    - Тавр, на вот, деньги. Возьми только широкий пластырь, а то тот, что налепили, тонкий. Отклеивается.
    - Хорошо, я понял. Может еще чего взять: йод, бинты, зеленку?
    - Это все есть. Пластыря только широкого нет.
    - Ясно. Понял. Скоро буду.
    Минут через двадцать я вернулся. Ухо Борисыча залепили нормальным широким пластырем, и в тот же вечер он дал свое первое, после покушения, интервью. Не забыв при этом поздравить милых женщин с наступающим восьмым марта. Это интервью тут же разлетелось по просторам интернета». [36]

    Видимо, после этого покушения, Алексей Мозговой записал в своем Дневнике: «Они хотят убить меня не потому, что я как-то реально угрожаю их власти, а потому, что говорю, что это война не русских и не украинцев, а война против русских и украинцев. И казаков они пытаются разоружить не потому, что те не подчиняются (координация – вопрос решаемый), а потому что они не подчиняются их власти. Вооруженное казачество Донбасса для них такая же головная боль, как в Гражданскую. Казаки при любых издержках самая сильная национальная сила. Они лучше других видят, кто стоит за этой войной.
    Убит Бузина, настоящий патриот Украины и России. Он примирял наш народ. Стоит ли удивляться, что расправляются с теми, кто не на словах, а на деле за единство наших народов? Убийства писателей, священников и депутатов – это вовсе не «агония киевской хунты» и не «злоба украинских националистов», как преподносят СМИ. Это еврейский террор после победившей в Украине еврейской революции. Такой же, как в семнадцатом. Как развернулся теперь у нас на Донбассе. Только для удобства зачистки патриотов, «украинские» и «российские» спецслужбы разделили полномочия и сферы влияния.
    Для иудеев в равной степени опасны и те, кто воюет за единство Украины, и те, кто за русскую идею. Поэтому, в котлах гибнут активисты майдана и националисты, а в лобовых атаках на укрепрайоны ВСУ – русские добровольцы и ополченцы. Погибают именно те, кто мог бы защитить Россию и Украину в случае войны с Западом». [37]

    Мозговой чувствовал приближение конца. Чувствовал, что его загоняют как волка за «красные флажки», и видимо, оттого возникло это рожденное неотмирным дыханием стихотворение:
 
Если я упаду, поднимите мой меч,
Не меня, только меч поднимите!
В неразрывном строю, Русских витязей плеч,
Несгибаемо правду несите!

    А затем и другое, яростное как солнечный протуберанец:

Я не ушел. Ведь я не попрощался.
Убитым быть – не значит умереть.
Я не уйду, пока не расквитался.
В идее я! Ее вам не стереть.

    Особо отчетливо эта идея обозначена в «Письме к русским и украинцам», которое, по свидетельству начальника штаба Ю.В. Шевченко, Мозговой писал в течение двух дней. В этом «Обращении» сконцентрированы воедино дневниковые записи комбрига. Например, такое:
    «С гуманитаркой передали иконы и книжку о Лаврентии Черниговском. Вот в точку: Как нельзя разделить Святую Троицу – Отца и Сына и Святого Духа – это един Господь Бог, так нельзя разделить Россию, Украину и Белоруссию – это вместе Святая Русь». [38]
    Или, следующее: «Да, я стремлюсь к единству. Иное для русского и немыслимо. У меня есть одна большая Родина. Почему мне все время подсовывают какие-то куски? Вместо единой Новороссии – ДНР и ЛНР. Вместо единства трех братских народов – независимые (непонятно от кого) государства. Нашему народу не нужны куски. Как Украина не нужна без России и Белоруссии, так и Россия без Украины и Белоруссии не нужна. На наших знаменах написано: «За Веру, Царя и Триединую Русь». Только так и никак иначе!»
    И, далее, почти пророческое: «Монахи с Афона прислали мне весточку, чтобы я готовился к мученичеству, если конечно, не подчинюсь. Еще сказали, что скоро будет большая война и воевать против Запада мы будем вместе – Украина, Россия, Белоруссия и Сербия. Это хорошо. Значит, наши телемосты не зря. И еще, что во время войны придет Православный Царь и Россия с потерями, но восстановит границы и силу империи. В общем, всё не так безнадежно, только обо мне как-то невесело…
    Мы воевали не с теми. Мы встали на защиту своего дома, но не разглядели врага. Теперь мы поднимаем знамя Христа и национально-освободительной борьбы против антирусского режима, установленного в Украине и России. Хотим мы этого или не хотим, нам православным, Богом определено встать на пути иудейского мирового порядка. Наша русская революция, наша Священная война за Православный мир грянет, и мы – русские, украинцы, сербы, еще освободим свою землю».
    Вот, из этих раскаленных дум, из этого пылающего духа родилось «Обращение» к соотечественником. Родилось «Письмо к русским и украинцам»:

    «Братья! Я вижу, как враги, разделив наш народ, готовят ему большую войну. А мой народ, это не русский и не украинский. Мой народ – единый. И другого я знать не хочу. Как человек, если у него нет руки или ноги, считается калекой, так и разделенный народ.
    Нам русским, украинцам, белорусам завещано быть вместе. И то, что мы сегодня безумствуем и ненавидим один другого, главное обвинение против нас – мы нарушили этот завет.
    Что же нам не хватало, братья? Вон ее сколько у нас земли-то. Свободы? Так что, убивая друг друга, мы стали свободнее? Или может быть, мы захотели хорошей жизни? Бочки варенья и корзины печенья? Так неужто это стало дороже родного брата?
    Так вот, я думаю, нам просто не хватает любви к своему брату. Мы забыли, что такое святость родства. И потому к нам приходят чужие, и становятся в нашем доме первыми. Вот теперь, эти чужие, которым мы поверили больше чем своим, понукают над нами, и под их лукавые речи о величии русского и украинского народа, мы убиваем друг друга.
    Я пишу это письмо с болью о моем народе. Я, православный казак, вынужден был встать на защиту своей земли против своих же братьев по вере. Разве можно было придумать подлее? Сегодня хорошо видно, что уже не ополчение схлестнулось с украинской армией, а разделенный Православный народ поднялся друг против друга.
    Такое стало возможно потому, что в 1991 мы потеряли нашу общую Родину – Советский Союз. Тогда враги развалили государство, а сегодня дробят и стравливают его части. У нас ничего не осталось,  ни своей культуры, ни образования, ни своих шахт и заводов. Но, это еще полбеды. Главное, что мы потеряли – это своих братьев. Теперь нам запросто внушают, и мы верим, что украинцы это холопы Запада, а русские – это агрессоры и захватчики.
    У нас оболганных и обворованных осталась только общая мечта – о справедливом государстве. У украинцев о великой Украине, у русских о великой России. Но в сущности, это одна большая мечта разделенного народа, истосковавшегося за 25 лет по своей Родине. Не о государстве олигархов и предателей, которыми являются Московская и Киевская колонии, а о нашем едином славянском государстве. И мне не важно, как это будет называться – Киевская Русь, Московская Русь, Новороссия, главное, что это будет Новая Россия, наш общий дом.
    А пока мы убиваем друг друга, а наши палачи почти открыто подталкивают нас к убийству. Они глумятся над нами на российском и украинском телевидении, то оскорбляя украинский народ и называя его фашистом, то оскорбляя русский народ, называя его оккупантом. Из «объективных российских СМИ» не услышишь слов сочувствия к попавшим в беду украинцам. Там скажут, кто вверг целый народ в духовную катастрофу. Да и сами русские уже не слышат своих братьев. Их, как и украинцев, усыпили «патриотической» ложью о своем величии, разожгли мелкую национальную гордыню и спесь. Главное, чем заняты СМИ – не пробудить добрых чувство между нашими народами.
    До чего же мы унизились, братья, оскорбляя друг друга! Разве мы настолько ослепли, что не видим настоящих врагов? И что они устроили на земле Украины? То, что делают захватившие власть еврейские нацисты, поражает своей продуманной злобой и ненавистью к нашему народу. Они не только разрушают села и города Донбасса. Они уничтожают здесь армию Украины, перемалывая ее в котлах и бессмысленных атаках. Их врачи, их санитарные бригады разбирают на части солдат ВСУ и мирных жителей Донбасса, собирая здесь богатую добычу из человеческих органов, которые потоком идут в Израиль, Европу и США. Они уже открыто заявляют, что строят на Украине Новый Израиль. И делают это вместе с российской олигархией, чьи спецслужбы отстреливают здесь независимых командиров ополчения. А мы все воюем друг с другом.
    Удивительно, но единственное место, где всего одну весну продержалась русская власть, была Новороссия. Может быть, мы потому так трепетно берегли и так яростно дрались за нее, что чувствовали – это последнее, что у нас есть. Теперь это последнее отнимают. Не территорию, нет. Они убивают главное – веру в справедливость и людей, вставших за идею. А без этого кому нужна территория? Чтобы набивать чрево, пить по кабакам водку и культурно прозябать в рабском стойле? Это можно делать и в колониях. Уж лучше добрая война, чем такой худой мир. Война, по крайней мере, откроет нашему народу глаза на то, кто мы и кто наш враг.
    Я призываю соратников, призываю тех, кто сегодня в строю, и будущих воинов. Мы не могли иначе, у нас не было выхода. Но вы будьте мудрее нас. Не доверяйте врагам. Не верьте Москве и Киеву. Ни хорошему, ни плохому. Ни победам, ни поражениям. Даже если весь Донбасс от Славянска до Мариуполя они отдадут вам, даже если всю Новороссию – не верьте! Они всё превратят в поражение. Власть в России и Украине в одних руках. И там, и там спецслужбы служат еврейским олигархам. И им нет разницы, кто ты – украинский националист или русский доброволец, писатель Олесь Бузина или командир ополчения Александр Беднов.
    Люди Донбасса! Русские и украинцы! Братья!
    Наша жертва не напрасна! Не напрасна ни для тех, кто встал на защиту Донбасса, ни для тех, кто встал за единство Украины. Наша общая беда в том, что наши идеалы оказались в руках подлецов, которые играя на патриотических чувствах русского и украинского народа, организовали нам эту войну.
    Скоро нас всем – русским, украинцам, белорусам предстоит сражаться за единое государство вместе со всеми когда-то отпавшими от нашей Родины народами. И надо благодарить Бога, что накануне большой войны нам открылись лица наших истинных врагов, которые разделили наши народы в 1991 году и до сих пор удерживают свою власть на нашей земле, организуя в ней перевороты и майданы, а затем стравливая нас в гражданских войнах. Но они рано радуются! Здесь, в Новороссии, в горниле братоубийственной гражданской войны куется оружие великой мести, которое пройдет по земле России, Украины и Белоруссии и выжжет эту вселенскую скверну.
    Потому я говорю вам: наша жертва не напрасна! Эта война не разделит наши народы. Стыд за пролитую братскую кровь окажется сильнее, чем мираж независимости. На крови воинов-мучеников, на братской крови русского и украинского народа воскреснет наше единое государство. Это для нас, набатом звучат слова святого Лаврентия Черниговского: «Как нельзя разделить Святую Троицу – Отца и Сына и Святого Духа – это един Господь Бог, так нельзя разделить Россию, Украину и Белоруссию – это вместе Святая Русь!»
    Поэтому, я обращаюсь к вам, братья, чтобы вы всегда видели истинного врага и не поднимали руку друг на друга». [39]

Да, вы – крайние. Мы – безкрайние.
Но, я рядом с тобой стою.
И, я знаю, моя Укрaина,
Каково тебе на краю.

То – бросаться на поле дикое,
То – под свастичную броню.
Если хочешь быть – будь великою.
Только, дай, сперва заслоню.

Ты напугана, и растеряна.
И не те говоришь слова.
Только грудью своей простреленной,
Дай, прикрою тебя сперва.

Я всегда это делал вo-время.
Но, теперь времена не – те.
И в когтях полосатых воронов,
Ты не чувствуешь их когтей.

И забыла про наших пращуров.
И кричат в тебе боль и страх.
Мы с тобою – родня незрячая.
Потому что, глаза в слезах.

И обиду смахнув украдкою,
Я тебя к груди притяну.
И за счастье твое – украинка,
Я пойду на твою войну.

Tы нашла во мне виноватого.
Я желаю тебе добра.
Никогда ты не станешь братом мне,
Потому что, ты мне сестра. [40]

    Справедливости ради, должно сказать, что война для Мозгового вовсе не являлась главным делом. Алексей Борисович с осени поднимал вопрос создания военхозов и развития сельского хозяйства в тех регионах, от которых отступила война. По его указаниям выяснялся потенциал поселков и возможность восстановить те или иные объекты с перспективой снабжения продукцией собственного производства и войсковое подразделение, и местное население. На эту тему комбриг лично говорил с жителями поселка Комиссаровка и с этой целью осматривал автопарк и сельскохозяйственные сооружения местного профучилища, которое уже не могло потянуть самостоятельное содержание хозяйства, понеся убытки вследствие военных действий. После общения с Мозговым люди заметно воспряли духом и высказали готовность поработать на восстановлении и ремонте коровников, сараев, зернохранилищ. Со своей стороны Алексей Борисович пообещал приложить все возможные усилия, чтобы найти на развитие обновленного военхоза и профессиональных менеджеров, и меценатов, неравнодушных к судьбе народа.
    Последняя видеозапись, на которой суждено было появиться комбригу за несколько дней до гибели, он демонстрировал первые плоды работы по созданию военхоза: птицеферму с едва вылупившимися цыплятами. Эта ферма должна была в дальнейшем обеспечить бригаду свежей курятиной…
    Примерно за две недели до гибели, комбриг вместе с жителями Алчевска занимался благоустройством города. «Майские праздники в Алчевске получились сказочными и полными добрых дел, - писал он. - Солидарность трудящихся, заявленная на международном антифашистском форуме 8 мая, на практике в полной мере проявилась при установке детской площадки в центре города в парковой зоне, где часто гуляют родители с детьми. Такой подарок сделала бригада алчевским детям в День Победы, чтобы их детство было ярким и максимально далеким от войны.
    И к этому благородному труду с удовольствием присоединились гости Алчевска из разных стран Европы, покоренные нашими детьми еще после визита на праздничный утренник в детский сад «Ласточка». Находясь в приподнятом настроении после душевного и незабываемого парада, наши интернациональные друзья с не меньшим энтузиазмом взялись за лопаты, чтобы в результате своих усилий оставить алчевским детям частичку своей души.
    Вот так – в международных форумах, на которых звучит правда, и в парадах Победы, на которых иностранцы вместе с нами радуются победе над несправедливостью и вероломным стремлением поработить свободные народы; в переживании за наших стариков и в реальном труде для наших детей – стираются границы между государствами и национальностями. Именно так начинается истинное НАРОДНОЕ ВОЗРОЖДЕНИЕ». [41]
    Но вопрос проведения международного антифашистского форума дался комбригу очень непросто. Его дважды вызывали по этому поводу в Луганск, в результате чего Алексей Мозговой даже сделал заявление о том, что Парада Победы назначенного на 9 мая в Алчевске не будет. Как он рассказывал впоследствии, у него было ощущение, что его из Луганска не выпустят. Более того, прозвучала прямая угроза: если Парад будет проведен, то в живых он не останется.
    Есть основания полагать, что со стороны олигархов был поставлен последний ультиматум: или комбриг проявляет покорность их ставленникам, или его ждет судьба Ищенко, Беднова и других полевых командиров. Узел затягивался всё туже, и Алексей Борисович прекрасно это понимал. Но, одно дело, когда на тебя идет охота, когда устраивают покушения, и другое, когда говорят об этом в лицо. В этом прямом столкновении и проявился момент истины. Вернувшись в Алчевск, комбриг объявил о том, что Парад Победы будет проведен несмотря ни на что. Даже и Господь до кровавого пота молился во время Гефсиманских борений, но, какой ценой далось Мозговому решение провести Парад, мы теперь скорее всего не узнаем. Будет уместным привести фрагмент интервью, данного комбригом накануне Парада Победы, потому что по бьющим наотмашь словам правды, можно видеть, Мозговой уже готовился шагнуть в вечность. А перед Вечностью, как известно, не лгут:
    «Хочу обратиться к представителям «СИСТЕМЫ» - вы уже погубили народ, а со временем сожрете и себя! Система своих не сдает и не наказывает, иначе рухнет вся структура. Но при этом, рушатся государства и судьбы людей. Вам конечно на все это наплевать, и какое-то время вам поможет инерция… Но гниющий организм, рано или поздно должен умереть. Вы заставляете деградировать общество, забывая, что и вы питаетесь из этого же общества.
    На все претензии отвечу кратко – народ нас поддерживает, а значит – ВОЕННОМУ ПАРАДУ НА  9-е МАЯ, В АЛЧЕВСКЕ – БЫТЬ!
    Я сказал!..» [42]

    На майских фотографиях запечатлелась его радостная добрая улыбка. Запечатлелись его труды на благоустройстве города. Фото с дочерью полка Богданой Нещерет. А на следующий день – праздничный Парад, который комбриг принимал в последний раз. И во всех этих фото и видео уже отчетливо просматривалась, сквозь радостную добрую улыбку, нота печали. Алексей Борисович прекрасно понимал, что это прощание. Он прощался с народом, с бригадой, с этим миром. Потому что, не случайно, именно в мае, о котором было написано в его пророческом стихотворении, он стал готовиться к исповеди и причастию. Народ не раз видел комбрига на богослужениях в храме Георгия Победоносца. На Крещение он, вместе с командным составом бригады, совершал купание в находящемся рядом с храмом пруду. На праздник Пасхи Мозговой исповедовался и причастился. Также, и сейчас, перед отшествием в мир иной, он хотел воссоединить-ся с Господом. Увы, ему не позволили этого сделать.

Неплохо в мае умереть,
Могильщику копать удобно.
И соловьи всё будут петь,
В последний раз, так безподобно.
Под грохот первых майских гроз,
Вместо унылых отпеваний…
И дождь прольется вместо слёз,
Он смоет грусть воспоминаний.
Могильный холмик приютит,
Под покрывалом трав зелёных.
Пусть даже крест там не стоит,
Среди берёзок утомленных.
Под шелест листьев молодых,
Что только к жизни потянулись.
Пока ещё нет трав седых,
А только, только всё проснулось.
Неплохо в мае умереть…
Остаться в свежести весенней.
И хоть не смог я всё успеть,
Но не осталось уж сомнений…
Неплохо, в мае умереть…

    Алексей Борисович понимал, что ему – немного осталось, он должен был успеть сделать самое главное. Наверняка, текст «Обращения» к Совету Федерации России зрел в его душе давно, и мысль о необходимости написания «Обращения» появилась после «Письма к русскому и украинскому народу». Это Воззвание было подписано также командиром казачьего подразделения гор. Стаханов Павлом Леонидовичем Дрёмовым. Алексей Мозговой был живым воплощением чести и совести, а потому, этим «Обращением» надеялся пробудить голос совести в сердцах российских сенаторов и депутатов. Но, увы. Возможно, именно это письмо послужило последней каплей, когда терпение врагов Мозгового лопнуло. Именно оно послужило катализатором для отдачи преступного приказа. Промыслительно, что подписанные двумя легендарными командирами письма, на имя Председателя Совета Федерации В.И. Матвиенко и Председателя Госдумы С.Е. Нарышкина, были отосланы 19 мая, в день рождения Царя-мученика Николая II. Вот тексты обоих Обращений:
    «В ходе военного конфликта, спровоцированного попыткой дерусификации территории бывшей Украины, мы собственной кровью платим за ошибки и предательство политиков. И прежде всего, за невнимание к национальному вопросу. Отсутствие национальной идеи в целом и правосубъективности русского народа в частности, дорого обходится не только русским. Именно поэтому геноцид русских на Украине не оставил никого равнодушным и в наших рядах сражаются представители многих наций и народов.
    Обращаемся с просьбой к российским депутатам Государственной Думы (в письме к В.М. Матвиенко – к российским сенаторам) и Вам лично о поддержке «Русского проекта». Как известно, пройдя согласование в ряде министерств, он подвергся критике руководителя Комитета по делам национальностей Государственной Думы и был оставлен без движения.
    На первом этапе этого проекта предлагается создать Комиссии по проблемам русского народа при Федеральном Собрании России и Законодательных собраниях её субъектов. А по формировании этих комиссий – созвать Русское Народное Собрание, большая часть делегатов которого были бы члены этих Комиссий – депутаты региональных Законодательных собраний.
    Время показало, что только при наличии Национального проекта и консолидации русского народа можно отвечать на современные угрозы. Ни в рамках партийного проекта ни, тем более, на базе конфессионального собора решение таких задач невозможно.
    Оказывая вооруженное противодействие геноциду русского народа на территории бывшей Украины, мы, как никто ощущаем отсутствие правовых норм в отношении самого крупного в мире разделенного народа. И несмотря на разницу словосочетаний «клятый москаль» и «русскоязычное население», тенденция применения одна – обезличивание и дезинтеграция русского народа. Такой подход видится ошибочным, а в некоторых случаях – преступным.
    Просим депутатов и лично Вас, Сергей Евгеньевич (к «Совету Федерации» - просим членов Совета Федерации и лично Вас, Валентина Ивановна), поддержать «Русский проект», оказать содействие созданию Комиссий по проблемам русского народа при Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации (соответственно – как при Федеральном Собрании, так и при Законодательных собраниях субъектов Российской Федерации)».
    С Уважением,
    По поручению наших боевых товарищей:

    А.Б. Мозговой.                П.Л. Дремов.


ШАГНУВШИЕ В НЕБО

     Этот день, 23 мая 2015 года ознаменовался некоторыми странностями. Алексея Борисовича вызвали в Луганск, но при этом, почему то под вечер. Ко всему, был выходной день, суббота, который являлся днем отдыха для всех управленческих структур. Комбриг намеревался в воскресенье пойти на службу, чтобы исповедаться и причаститься. Но, вызов в Луганск предписывал явиться, причем немедленно. Повторялась та же странность, что и при первом покушении. Эдуард Цюпка вспоминал, что в последние два месяца он неоднократно говорил комбригу, умоляя его ездить разными маршрутами и на разных машинах. Но, Мозговой продолжал ездить на той же машине, и теми же маршрутами, понимая, что если Бог не спасет, то тщетна всякая охрана. В этот раз в машину, кроме начальника охраны и неизменного водителя «Песни» (Александра Юрьева) сели охранники «Холс» и «Метла» (Андрей Ряжских и Алексей Калашин), а также руководитель пресс-службы Анна Асеева (Самелюк). Комбриг предполагал, что если вызывают в столь необычное время, то и разговор будет не из приятных. А потому взял начальника информотдела с собой.
    Убийцы учли в этот раз прежние ошибки. Кроме заложенных под дорогой мин, были устроены две засадных точки. Ко всему, за 15 минут до покушения был снят пост у села Михайловка. Охрану поста неожиданно отозвали. Причем, засада расположилась на том самом месте, что и в прошлый раз. На крутом повороте, после которого следовал спуск в сторону села Михайловское. Солнце клонилось к закату, матово отсвечивая на крестах находящейся внизу церкви во имя Архангела Михаила. Тишина майского вечера заполняла окоём. Впереди простиралась пустынная дорога. Водитель «Песня» сбавил на крутом повороте скорость, и тут раздался взрыв. Затем, с обоих сторон заработали крупнокалиберные пулеметы. А, через минуту или две всё было кончено. Внизу, в закатных лучах солнца открывалась панорама села Михайловского. Над возвышающими в центре его куполами храма матово отсвечивали кресты. Тела пятерых бойцов находились в изуродованной машине, а их бестелесные души уже шагнули на восток, к зажигающимся на сапфировом небосводе звездам… 
    Тревожная группа «Призрака», после получения сообщения, сразу же выехала к месту происшествия, и через несколько минут уже была там. Как оказалось, диверсанты также расстреляли встречную автомашину, в которой ехали двое человек, мужчина и женщина. Причем вскрытие установило, что женщина была беременна.
    Ополченец Олег рассказывал, что в тот вечер он находился на своей даче, за ближним к Луганску выездом из Алчевска. Он обратил внимание на странный шум за дачным поселком. В закатных сумерках раздалось громкое тарахтение нескольких мотоциклов. На большой скорости мотоциклисты промчались мимо, и затем всё стихло.
    Эдуард Цюпка также рассказал (впрочем, неподтвержденную официально) историю. На той стороне, в подразделении ВСУ стало известно о готовящемся заговоре. Узнав это, несколько украинских военнослужащих, переодевшись в гражданское, во весь опор помчались на мотоциклах в Алчевск. Но, когда они прибыли, было уже поздно. Вестники с той стороны опоздали всего на пятнадцать минут.
    В тот же вечер от штаба бригады было сделано заявление. Вот текст «Обращения» командования бригады «Призрак»:

    Начштаба Ю.В. Шевченко:
    Здесь присутствуют три заместителя бригады «Призрак». Я представляюсь – Шевченко Юрий Валерьевич. Также, Бирюков Петр Аркадьевич, заместитель бригады «Призрак» по боевой подготовке. И, Марков Алексей Геннадьевич, заместитель командира бригады «Призрак», по тыловому обеспечению. К сожалению, в этот черный день, мы подтверждаем трагическую гибель нашего лидера, нашего командира, Алексея Борисовича Мозгового.
    Мы просим вас не искать пересудов, и не делать их в соцсетях, в интернете, на радио, где угодно. Для нас день двадцать третьего мая навсегда останется страшным днем. Мы подтверждаем гибель нашего командира. Вместе с тем, мы хотим сказать, и заявить следующее. Всем гражданам, в России, Новороссии, Луганской народной республике, Донецкой народной республике, Украины, в том, что мы продолжим дело лидера, нашего командира. Бригада «Призрак» будет жить. Будет выполнять поставленные перед ней командованием вооруженных сил боевые задачи. Мы продолжим его дело.
    Многие сейчас призывают нас мстить. На данный момент, мы скажем откровенно, опять-таки, исключая всяческие пересуды, мы не знаем, кому мы должны мстить. Потому что, этого не должно было произойти. Бригада жила, развивалась, строила планы на будущее. Ходит много разных версий, но, мы просим вас придерживаться здравого смысла. Не распространять безумные версии, какие-то сногсшибательные комментарии, и так далее.
    Многие из нас, тех, кто служит в бригаде «Призрак», пришли в нее из-за имени Алексея Борисовича. Из-за его идей, из-за его слов, из-за его дел, которые он совершал. Вспомним его девиз, который, лично меня и моих товарищей пронял до мозга костей: «Не бойся за шкуру, бойся за честь!»

    Заместитель П.А. Бирюков:
    Я обращаюсь к военнослужащим бригады «Призрак», и к людям, которые помогают бригаде: нас, ни напугать, ни разбить, невозможно. Бригада, на данный момент, хочу обратить внимание всех, имела не просто нормальное, а правильное командование. Выполняла все поставленные задачи. Мы не раз это доказали. Существует достаточно много заинтересованных лиц и служб, чтобы выявить истинных виновников трагедии. И, я думаю, что они будут найдены. Мы оказываем всяческое содействие следствию, и будем его оказывать. И хочу, вместе с Юрием Валерьевичем подтвердить, что бригада была боевым подразделением, никогда не бегала ни от кого, и она будет продолжать борьбу до того, как последний из нас не ляжет. Мы добровольцы, все. Мы пришли к Алексею Борисовичу. И, будет самым большим паскудством предать его память.

    Заместитель А.Г. Марков:
    Коротко, по фактам, чтобы исключить всякие кривотолки: 23 мая, около семнадцати-трид-цати, произошло покушение. Машина комбрига Мозгового, после взрыва фугасов, была расстреляна из двух пулеметов ПК, и одного или двух пулеметов РПК. Все находившиеся в машине, а именно, командир бригады «Призрак» Алексей Мозговой, его пресс-секретарь Анна, охранники, с позывными «Холс» и «Метла», и водитель «Песня», погибли. Водитель, перед смертью успел сообщить охране бригады о нападении. Мы были на месте спустя считанные минуты. К сожалению, спасти никого не удалось.
    Все необходимые мероприятия, следственные действия, проведены на месте. Командование бригады «Призрак» оказывает всемерную помощь и содействие правоохранительным органам республики, в расследовании этого преступления. Я уверен, что совершившие это преступление подонки будут найдены, и понесут наказание по закону. Мы сделаем для этого все возможное и невозможное.

    П.А. Бирюков: Что касается основной версии, передаю слово начальнику штаба.

    Ю.В. Шевченко:
    Основная версия, которая будет сейчас рассматриваться, это диверсионные действия группы противника. Всем, кто что-либо видел, кто может помочь в расследовании этого страшного преступления, так как, напоминаю, погибли три гражданских лица, которых мы призваны защищать, став на их защиту с оружием. Поэтому, кто что-либо видел, просим обращаться в правоохранительные органы Луганской народной республики. В правоохранительные органы Донецкой народной республики. Обращаться к нам, в бригаду. Мы это обязательно передадим в оперативно-следственную группу. И сейчас, чтобы исключить опять же, как сказал Алексей Геннадьевич, любые кривотолки, основная версия, это – диверсионные действия нашего противника. Мы говорим всем, кто нас знает: мы продолжим наше дело.

    П.А. Бирюков:
    С вашего позволения я добавлю. Если кто-то на той стороне решил, что таким образом нас можно напугать, рассеять, и так далее. Он очень глубоко ошибся. Мы начали собираться в кулак 2 мая 2014 года. Нас тоже хотели напугать. Нас хотели напугать, когда наносили ракетный удар по ОГА. Нас много пытались пугать. Не выйдет. Алексей Борисович Мозговой, такой же боец бригады «Призрак», как и все мы. И, когда он создал ее, и стал под ее знамена, он тоже знал, что как любой из нас, он может погибнуть. Как погибли десятки наших товарищей. Но, он воин. И те воины, которые сейчас в рядах бригады, в рядах ополчения, не испугаются. Но, станут только злее. И, придет время, мы спросим со всех. В Киеве, Львове, в Одессе. Еще одна крупная цифра – тот счет, который будет предъявлен. А, бойцы бригады, кстати, на днях, получили приказ: шить эти эмблемы («Призрак») на рукавах, намертво. И, они этот приказ выполнили. Поэтому, я думаю, что наши ряды еще и пополнятся. У нас и так были дефицитом шевроны «Призрак». Я думаю, что они станут еще большим дефицитом.

    А.Г. Марков:
    Я хочу добавить, что лучшей памятью нашему комбригу, в ближайшее время станет флаг нашей бригады над освобожденным Лисичанском, над Рубежным, и над Северодонецком. А потом, ждите нас в Киеве. Мы туда обязательно придем. Но, не как победители, а как освободители.

    Бирюков: Освободители и защитники.

    Шевченко:
    То, что в каждом городе Новороссии будет улица имени Алексея Мозгового. Комбрига бригады «Призрак». Спасибо вам друзья. Мы защитим вас. [43]

    27 мая стояла пасмурная, перемежаемая дождями погода. Здесь можно было провести параллель с Парадом Победы на 9 мая. Потому что тогда стояла такая же погода. Небо как бы подавало знак. Из-за того, что Мозговой отказался подчиниться, его участь была предрешена. Алексей Борисович рассказывал корреспонденту «Anna News», что во время последнего разговора в Алчевске, ему напомнили участь боевых командиров Александра Беднова и Евгения Ищенко. А затем, сказали напрямую: «Своим упорством вы не оставляете нам возможности выбирать».
    Хоронить комбрига тогда вышел весь город. По свидетельству очевидцев, поток идущих за гробом людей простирался на пять километров. Именно этот поток показал всю степень понесенной утраты и всю степень народной любви. Гибель Алексея Мозгового всколыхнула глубинные пласты человеческих душ. Потому что каждый понял тогда – произошло нечто страшное, непоправимое. Потому что был убит не очередной командир, но в лице комбрига была убита сама идея народовластия, и даже хуже – была убита надежда на возможность создания справедливого общества.
    Ополченец Юрий Горошко, приехавший на годовщину гибели комбрига (и написавший к тому времени книгу «Исповедь российского добровольца»), произнес слова, которые можно было сказать и в сам день похорон. Впрочем, их можно будет произнести и сейчас, и… через много лет спустя. Потому что смысл этих слов будет своевременен до тех пор, пока существует борьба добра и зла, пока в народе живет национальное сознание, пока народ желает обрести свободу: 
   «Мой позывной «Тавр» - бригада «Призрак». Вот, это могила моего комбрига. А, вот здесь похоронены мои друзья. Мои братья по оружию. Так случилось, что они лежат здесь, а я живу. Хотя, сказать я желал не об этом. Я хотел сказать, что бригада «Призрак» была, есть и будет. Именно бригада. Не батальон, не взвод, не рота. Почему она будет? Потому что бригаду «Призрак» уже нельзя расформировать. Ее нельзя оцифровать. Ее нельзя раскидать. Бригада «Призрак», это душа. Душа и сердце. А душу не продают. И, души просто так не уходят.
    Отдельно еще хочу сказать вот о чем. Хочу сказать тем людям, которые имели неосторожность положить моего комбрига сюда (показывает на могилу), вы очень глубоко ошиблись. Ошибаетесь, и будете ошибаться. Потому что, вы его не убили. Вы сделали из него легенду. И, пока жив я, живы мои братья, пока живы те, кто носил шевроны бригады «Призрак» и «Новороссии», потому что Борисыч воевал, жил и дышал именно ради Новороссии. Так вот, ребята: у вас ничего не получится. Это, я вам обещаю. Например, можете посмотреть, сколько здесь цветов. А, на ваших могилах цветов не будет. Тех, кто это сделал и убил его. На ваши могилы будут просто приходить и плевать. А, может быть их не будет вообще. И, я этому не удивлюсь. Потому что тварям могилы не нужны. Им вообще ничего не нужно. Причем, твари, это не только те, кто его расстрелял, это были исполнители. Твари, это те, кто давал приказ это сделать. Я не буду говорить, кто мог бы это сделать, многие их знают. Они ходят по улицам, дышат этим воздухом, но, они пока еще ходят. Но, когда они перестанут ходить, у них таких цветов на могилах не будет.
    Еще хотелось бы сказать о той самой украинской диверсионной группе, версию о которой  демонстрировало в первые часы наше местное, а также федеральное телевидение. Которая якобы расстреляла Борисыча. Ребята, вы эту группу видели? Вы ее поймали? Вы их допросили? Они во всем сознались? Нет. Прошел год, и сейчас май 2016 года. А группа, как была, так и осталась мифической. А, бригада «Призрак» есть. Она была, есть и будет.
    Мой позывной – «Тавр». Бригада «Призрак». Честь имею». [44]

    На следующий день после совершившейся трагедии, 24 мая в Алчевске состоялся митинг в честь Алексея Мозгового. На нем было произнесено много исполненных болью слов. Но, вот на трибуну вышла дочь полк, тогда еще девятилетняя отроковица, Богдана Нещерет. Не в силах сдерживать душившие ее слезы, Богдана прочитала посвященные Алексею Борисовичу стихи:

Горит Донбасс, в слезах Донбасс.
Пылают наши степи.
Страдает мать, жена в слезах
И гибнут наши дети.
Идет нацист, ползет орда,
Сметая всё живое.
Прости нас Матушка-Земля,
За что творят такое?!
Не покорить врагам Донбасс,
Народ не станет на колени.
И будет мир, и будет мать,
И будут бегать дети!

    О дочери полка Богдане Нещерет хотелось бы рассказать особо. Познакомились они с комбригом на свадьбе одного ополченца. Там присутствовали родители Богданы – Роман и Ирина Нещерет. Богдана была тогда одета в белое платье, выполняя роль фрейлины, или как-бы ангела невесты. Комбриг исполнил с сей фрейлиной шуточный танец, после чего ближе познакомился с ее отцом – Романом, служившем в его подразделении.
    Как уже была написано ранее, семейная жизнь комбрига не задалась, да и сам он часто говорил: «Я ушел на войну целиком, без остатка. У меня нет времени раздваиваться на семейную жизнь». Но, так устроен человек, что, если он не может отдать кому-то свою любовь, то его душе от этого становится плохо. В той же степени плохо, как если он не получает ответной любви. Родная дочь Алексея Борисовича осталась в Петербурге, и ей он даже посвятил песню, которая так и называется «Донечка моя». Богдана стала для Мозгового как родная дочь.
    Комбриг нередко бывал в гостях в доме Нещерет, отдыхая душей среди близких людей. Бабушка Богданы Лариса рассказывала, что Алексей Борисович приезжал к ним по вечерам, после окончания всех совещаний и планерок. В целях конспирации всегда заходил со стороны огорода. По совету комбрига, Роман Сергеевич стал во внеурочное время приводить Богдану в часть. Ребенку было тогда девять лет, но ее обучили основам медицинской помощи, выдали санитарную разгрузку, а также обучили стрельбе из автомата. По примеру Богданы, в подразделении «Призрак» стали появляться и другие дети, которых тоже обучали основам медицинской помощи. Надо ли говорить, что ополченцы в Богдане души не чаяли, считая ее дочерью полка.
    Еще до гибели Алексея Мозгового, Богдана написала несколько стихотворений, которые разместили в интернете, а потому, ее имя стало известным далеко за пределами Донбасса и Украины. После гибели комбрига, посвященные Мозговому и войне в Донбассе стихи Богданы, получили особую известность. Был случай, когда польские радикалы оклеили ее стихами все стены домов в своих городах. А в 2016 году, чешское издательство «ALMANACH  KMENE», разместил в одном из своих выпусков стихи Богданы. Например, не может никого оставить равнодушным такое стихотворение:

Господь, прошу, спаси детей Донбасса,
Укрой их покрывалом мира и любви.
Прошу Тебя я каждый вечер на коленях,
Не допусти смертей, не допусти!
Весь мир прошу услышать боль Донбасса,
Что на колени стать не захотел,
Когда все дети в доме мирно спали,
Украинский снаряд в постель к ним залетел!
Перемирие?!
Бомбят! Бомбят! Бомбят!
В ушах стоит один и тот же звон –
Рыдающие люди и умирающего стон!

    Разумеется, интернет-рейтинг Богданы резко пошел на взлет, а потому в националистических кругах Украины это стало вызывать безпокойство. Ходили слухи, что олигарх Коломойский из Днепропетровска пообещал за голову Богданки огромные деньги. Также, из Киева, подразделению «Азов» был дан приказ: уничтожить Богдану Нещерет. Но, к чести этих людей, они отказались воевать с ребенком.
    И, вот еще стихотворение Богданы, которое так ополчило на нее обезумевший Киев:

Украинские матери, проснитесь!
Для этого есть тысяча причин.
Звереет хунта в той Верховной Раде,
И истребляет всех украинских мужчин.
Не будет мужа, сына и отца,
И внуков не качать вам на коленях.
Очнитесь женщины, прошу вас я.
Погибнут мужики в ваших селеньях,
А от кого вы будете рожать?
Ведь все убиты… И…
Да вам пора самим вставать,
Мужчин своих с Донбасса забирать.
Верните их домой!
Пусть не стреляют в брата.
Донбасс им все-равно не по зубам,
Да, и от Бога будет им расплата.

    Разумеется, смерть Алексея Мозгового стала страшным горем для Богданки, и на митинге в Алчевске она с рыданиями прочитала посвященное комбригу стихотворение. Но, Господь утешил отроковицу. Рано утром 27 мая, в день похорон, в половину пятого утра, Богдана увидела Мозгового, сидящего в кресле у себя в комнате. Комбриг произнес тогда только одну фразу: «Не плачь! Теперь ты маленькая Мозговая!» Богдана разбудила тогда всех домашних, и рассказав о явлении, радостно произнесла: «Я больше не буду плакать. Я маленькая Мозговая».

Теперь я стала понимать,
Что значит помнить и гордиться.
Народ, не надо горевать,
Врагу не стоит веселиться.
Наш «Призрак» нас не подведёт,
Мы вместе память пронесём.
И будет помнить наш народ
О дяде Лёше Мозговом.

    Еще ранее, в ноябре 2014 года, Богдане было сонное видение. Она увидела себя стоящей на вершине горы Арарат. Одета она была в платье, наполовину белого, наполовину зеленого цвета. Причем, в одной руке у нее была Библия, а в другой Коран. Держать эти Книги было тяжело. Когда она проснулась утром, то руки у Богданы сильно болели. Но, ответ о причине боли она получила еще во сне. Стоя на вершине горы, она слышала глас: «Так болят руки и у Меня!»
    В 2016 году, в ночь на Рождество Христово Богдане снова приснился сон. Она должна была участвовать в Рождественских праздниках, но ей тогда не досталось короны. С этой заботой она и заснула. Тогда Богдане и приснился этот удивительный сон. К ней подошел святой Государь Николай II и водрузил на ее голову алмазную корону Российской империи. На следующий день, из Москвы с гуманитарной помощью привезли две маскарадных короны. Одну из них подарили Богдане Нещерет.
    В том же 2016 году, в сентябре, было еще одно явление легендарного комбрига. Но, на этот раз не Богдане, а гостье их дома. Тогда у них ночевала журналист с Урала Анна Озерова. По отношению к вопросам паранормальным она относилась рационалистически. Не отрицая их, но и не признавая. Однажды ей пришлось работать до глубокой ночи, нужно было срочно подготовить материал. Когда Анна легла спать, то в этот момент в комнату вошел Алексей Мозговой и, не обращая на журналиста внимания, прошел в комнату к Богдане. Перед пришествием комбрига Анна почувствовала, как по ее ногам прошла волна холода. Сон мгновенно отлетел от Анны, и она стала со страхом смотреть, что происходит в соседней комнате. Но, ничего сверхъестественного в комнате не произошло. Мозговой недолго постоял над кроватью Богданы, а затем поднял частью сползшее на пол одеяло, и накрыл им Богдану. Анна совершенно отчетливо видела, что комбриг накрыл Богдану сползшим на пол одеялом. После этого видения, она до утра не могла сомкнуть глаз.

Спи спокойно Комбриг,
«Призрак» поднял твой меч.
С честью славою будет нести.
Защищать свой народ,
Защищать Русский Мир,
И к великой победе вести.
Любит «Призрак» народ, доверяет ему,
Всем «Бригада» приходит на помощь.
Все уверены здесь,
Не бывать здесь врагу,
Ведь ребята воюют за правду.
Погибают в бою, не сдаются врагу,
И всегда остаются в строю.

    Что ж, и мы следом за Богданой тоже можем сказать: «Спи спокойно Комбриг, «Призрак» поднял твой меч». Потому что подразделение «Призрак» существует сейчас не только на земле, но и на небесах. И, в этом подразделении находятся не только бойцы, бывшие под началом Мозгового, но и те, кто положил свою душу за Новороссию, за идею справедливого народного государства. Потому что, по сути, комбриг не погиб, но ушел на небо к своим бойцам. Ушел, чтобы возглавить там воинство Новой Руси – воинство Новороссии победившей. Подобно тому, как существует Церковь воинствующая, которая на земле, и Церковь торжествующая, которая на небе. И то, что Алексей Мозговой победил, свидетельствуют не только знамения посмертных явлений комбрига Богдане, но, подобные свидетельства были и самому автору.


НЕБЕСНЫЙ КОМБРИГ – Долгожданная встреча 

    День 23 мая 2016 года начался с искушений. Накануне, несмотря на противодействие местных властей установке памятника Алексею Мозговому, подразделение «Призрак» решило памятник установить. Правда, это стоило карьеры начальнику штаба «Призрака» Юрию Шевченко, которого уволили на следующий день после установки памятника. Ко всему, и ополченцы, и местные жители, после установки памятника Мозговому, в течение недели охраняли его, опасаясь каких-либо покушений.
    Тем не менее, участники крестного хода «За мир на Донбассе» решили идти на открытие памятника, которое было назначено на 10 часов утра. Накануне было обещано участие местных казаков, которые должны были, как это неоднократно происходило в других городах, помочь доставить на торжество, установленную на специальную тележку двухметровую икону Царя Николая II.
    Но, с самого начала что-то незаладилось. Координатор шествия успокаивал участников скорым прибытием казаков, а также баснями о том, что у нас еще полно времени. В начале одиннадцатого действительно прибыл один казак, сообщивший, что открытие памятника состоялось, но он не стал дожидаться окончания мероприятия, а прибыл к нам на помощь. Обман раскрылся во всей наготе, а потому крестоходцы серьезно заволновались.
    Вскоре крестный ход начался, с движением сразу на выход, к ближнему въезду со стороны Луганска. Настроение было препаршивое, в сердце бушевала смута, и молитва, едва изойдя из уст, тут же падала на грязный асфальт. Стоял погожий день, солнце било в глаза, но на душе было несолнечно. Мимо нас проехали два автобуса и несколько автомашин, которые возвращались с места гибели комбрига. Внезапно, две машины остановились, и из них вышло около десяти человек в военной форме. Среди военных была одна пожилая женщина в камуфляже, которая несла в руках большой портрет Мозгового. Ради подошедших ополченцев крестный ход сделал остановку. Один из братьев выбежал вперед и предложил военным пройти под Песчанской иконой Божьей Матери, которую братия несла на специальных носилках.
    Первой пошла под икону женщина с портретом комбрига. Остановившись перед образом, она вопросила: «Что надо делать?»
    - Перекрестите себя, и приложитесь к иконе, - пояснил брат, - а потом проходите под ней.
    Женщина устремила взгляд к образу и медленно наложила на себя крестное знамение. В этот момент автор внимательнее взглянул на портрет Мозгового, мысленно прося Господа о его упокоении. И… в этот момент взгляды комбрига и крестоходца как-бы встретились, и послышался тихий как дуновение ветра глас: «Не скорби. Я с вами». В следующую минуту женщина приложилась к иконе, и пригнувшись, прошла под ней.
    Светлая радость сошла в душу крестоходца, и сердце возликовало, как возликовал однажды Иоанн Предтеча, находясь еще во чреве праведной Елисавет. Ополченцы степенно, по одному подходили к иконе, прикладывались к ней, и также степенно проходили под носилками. Крестный ход вскоре двинулся к месту гибели комбрига, но теперь уже не было смуты в душе, и молитва ликующе взлетала к небесам: «Господи, Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй нас!»
    Так совершилась первая встреча автора с легендарным комбригом. Вторая, и последующие, произошли годом позже. 

    20 мая 2017 года крестный ход «За мир на Донбассе», как и в предыдущем году, вновь обходил контролируемые ополчением территории. В этот день крестоходцы поехали после молебна на окраину города Брянка, с целью продолжения прерванного накануне маршрута. Руководители шествия объявили тогда небольшой перерыв, после которого стали готовить иконы и хоругви для продолжения шествия. Автор сего повествования, чтобы не держать в руках свою наперсную икону Ченстоховской Божьей Матери – «В доспехах»,  положил ее на кирпичный парапет остановки автобуса.
    Когда, после команды – «Строиться!», крестоходцы стали разбирать свои иконы, кресты и хоругви, то один из братьев стал внимательно приглядываться к образу, находящегося на груди автора. Через минуту, он со страхом выдохнув: «миро!» - истово перекрестился и затем, с благоговением приложился к иконе. Этот возглас услышали стоящие рядом сестры, и гуськом выстроились, чтобы приложиться к образу. Здесь и автор обратил внимание на факт чуда, увидев после указания одной из сестер, что из правого ока Царицы Небесной выступила слеза. Характерно, что слеза выступила не на поверхности стекла, но под ним. В течение двух-трех минут слеза держалась на лике Богородицы, а затем, издав тонкое благоухание, скатилась вниз. После обследования иконы несколькими днями позже, автор обнаружил, что бумажный образ Божьей Матери прочно приклеился к стеклу, в нижней части, у основания рамки. Это было явным знамением с Небес, смысл которого автор понял доподлинно в течение трех последующих дней.
    Во второй половине дня, когда крестный ход уже двигался через город Алчевск, последовал первый ответ на данное Свыше знамение. При прохождении крестного хода мимо стелы в честь героев Великой Отечественной войны, автора как если-бы кто-то окликнул. Он огляделся по сторонам, и в следующую минуту увидел, что через дорогу стоял памятник, столь знакомый по фотографиям в интернете. Еще не веря себе, он спросил идущего рядом брата: «Это памятник Мозговому?», но тот только пожал плечами. Обернувшись к идущим сзади сестрам, которые присоединились к шествию в Брянке, он задал тот же вопрос. Но, и на этот раз последовало недоуменное пожимание плечами. Крестный ход уже последовал вперед, и крестоходца вновь как если-бы кто-то окликнул. Оставив шествие, он бегом устремился к памятнику, стоящему на открытом пространстве сквера. Это был Мозговой. Пропев два тропаря из литии мирским чином, и сделав на память несколько снимков, крестоходец бросился догонять ушедший вперед крестный ход.
    Памятник Мозговому проходили потом еще дважды – на следующий день, на Апостола Иоанна Богослова и 22 мая, на святителя Николая Мирликийского. Теперь крестный ход дважды останавливался, чтобы молитвенно почтить память героя. Главная встреча произошла на третий день после мироточения иконы, когда крестный ход следовал из Алчевска в Михайловское, на въезде в которое был убит легендарный комбриг.
    На другой день, на 23 мая, был назначен день отдыха, но сегодня, после литургии в Свято-Никольском кафедральном соборе, крестный ход вышел в направлении Луганска. День был холодный и пасмурный, и то и дело, вместе с порывистым ветром шел моросящий, временами переходящий в ливневый, дождь. Промокшие и продрогшие, крестоходцы дошли до места гибели комбрига и его бойцов. После поворота на Михайловское, икону Царя-мученика направили к месту гибели, но… уже издали было видно, что на поляне, где совершилась трагедия, стоит памятный крест из черного камня. Изумление дополнялось тем, что еще неделю назад этого памятника не было. Паломники подбежали ко кресту и стали поочередно к нему прикладываться. Под крестом была изображена Божья Матерь. Автор взглянул на образ Богородицы, и… мурашки побежали по телу. Это была точная копия той иконы, которая находилась на его груди.  Координатор крестного хода стал рассказывать биографию Мозгового, прочитав под конец первую строфу стихотворения комбрига «Неплохо в мае умереть…»
    Для автора это было вторым потрясением. Да, он читал «Дневник комбрига Мозгового», но… почему ускользнуло от внимания, что комбриг был не только военным, трибуном, организатором, но и поэтом. И как оказалось впоследствии – профессиональным певцом и музыкантом. Теперь все пазлы сошлись воедино, и стало до боли понятно, почему, в течении всех трех лет неодолимо звало это имя, и неодолимо эта личность привлекала к себе. Витязь-поэт!.. Вот разгадка столь странного и долгого притяжения. После написания в 2011 году работы «Русский Православный ренессанс», внутренний радар стал с напряжением искать людей, подобных Игорю Талькову, Николаю Мельникову, Николаю Рубцову, Сергею Бехтееву, священнику Олегу Ступичкину. Стал искать тех, для которых совесть и честь были главным вопросом жизни. О том, что автор должен начать работу по собиранию материалов о жизни и творчестве комбрига, он понял именно тогда, у креста из черного камня, на месте гибели комбрига.
    На следующий день, в противность вчерашнему ненастью светило яркое солнце. Для тружеников «монастыря в движении» был объявлен день отдыха. Трое паломников, на спецавтобусе атамана Сергея Кришталя поехали из Стаханова в Алчевск, на торжества, посвященные Алексею Мозговому. Навстречу нам проехало несколько белых автомобилей ОБСЕ. Один брат помахал им рукой из окна, и… спецавтобус остановился. Как выяснили позднее, порвалась приводная цепь двигателя, имеющая моторесурс в миллион километров пробега. Пришлось звонить друзьям в Алчевск, которые привезли с собой опытного механика. После беглого осмотра неисправности, он развел руками и сказал, что это серьезно. Затем начались разговоры о необходимости вызова буксира, а нас троих братьев, отправили в Алчевск на проходящем мимо автобусе.
    К митингу у памятника Мозговому успели вовремя. Ополченцы сделали фотографии на память, автор же попросил у Алексея Геннадьевича Маркова («Доброго») разрешения, прочитать стихотворение посвященное героям Донбасса. «Добрый» пробежал глазами текст стихотворения, и разрешение дал:

«ВИТЯЗЯМ  ДОНБАССА»

На Калке, как столетия назад,
Воспоминая вновь о Русском часе,
Берет свое оружие солдат,
Теперь уже берет его в Донбассе.

В истории случайных смыслов нет.
Здесь вольница гуляла за Порогом.
На верность Сечь дала Христу Обет.
Донбасс сегодня стал его итогом.

Вы встали здесь, как в битве под Москвой
Хоть враг сейчас – обезумевший Киев.
Здесь в древности, с хазарскою ордой.
Вела бои славянская Россия.

Текут здесь реки Калка и Каял,
Рожденные от чистого истока.
Здесь русский витязь до конца стоял,
Под натиском татарского Востока.

Столетия спустя, казачья Сечь,
Как-будто принимая эстафету,
За Русь Святую обнажила меч,
Исполнив князя Игоря заветы.

И вот, теперь настали времена,
Когда потомки Запорожской Сечи,
Подняв Крест воинский на рамена,
В бой вышли с новой Посполитой Речью.

И замерли от ужаса враги.
Попятились двунадесятые языки.
И янычар хваленые полки,
Под Иловайском и Дебальцево разбиты.

Мы славу воспеваем тем, кто пал
Под Горловкою и Саур-Могилой.
Тем, кто в Славянске намертво стоял.
Как под Можайском, как на Фермопилах.

И снова, как столетия назад,
Воспоминая вновь о Русском часе,
Берет свое оружие солдат,
Теперь уже берет его в Донбассе.

     Бойцы «Призрака» с озаренными лицами слушали стихотворение, посвященное им, посвященное их комбригу. И казалось, что вместе с ними стоит и сам командир бригады, а также, его триста небесных спартанцев, положивших жизнь за эту землю. И вновь последовало указание: воинство земное и воинство небесное неразделимы, если главный их девиз – свобода, совесть, справедливость и честь. И до тех пор, пока сохраняется верность такому девизу, это – единое войско. И если оно едино, то во главе войска всегда будет стоять он – его небесный комбриг.
    После окончания митинга, бойцы направились к машинам, чтобы ехать на место гибели комбрига. И снова, Господь снизошел Своей милостью. Несмотря на то, что места во всех машинах были заняты, совершенно неожиданно, в одной из них, для крестоходцев нашлось три свободных места. Бойцы поехали к селу Михайловскому, к месту гибели Мозгового. Паломники из России оказались там весьма кстати, потому что им разрешили пропеть литию воинам Алексею, Александру, Алексею, Андрею, Анне. На той же машине поехали на алчевское кладбище, к могиле Мозгового и к «аллее героев». Приехавший из Никольского собора священник стал служить панихиду недавно погибшим бойцам «Призрака», а также, упокоившимся здесь воинам – Алексию, и другим защитникам Алчевска. На прикрепленных ко крестам фотографиях новых могил автор узнал некоторых бойцов, которых видел в Комиссаровке и в здании СБУ Алчевска в январе 2015 года. Стоящий рядом брат Георгий тихо вздохнул: «Сколько же нужно лет, чтобы выбить вот так всё население Донбасса?.. Упокой, Господи, их души в селениях праведных».
    За два дня до гибели, Мозговой написал свое последнее «Обращение» к народу, по сути ставшем его завещанием. Увы, по причине последовавшей вскоре кончины, оно не было широко распубликовано. Поэтому, будет уместным разместить его сейчас, на страницах этой книги:
    «За эти годы, нас воспитывали по разному… Но самое мерзкое, что смогли привить, это когда мы рассуждаем так: «Мы ничего не сможем изменить…», «Без нас разберутся», «Нас это не касается», «Все равно за нас все решат…»
    Но это еще полбеды… Крайняя стадия скотства, когда мы вместо помощи другому в беде, радуемся тому, что эта беда не коснулась нас… Нас успокаивает тот факт, что на фоне проблем другого человека, у нас-то ведь все в порядке… Надолго ли?
    Разделение общества и борьба за личные интересы, на сегодня превзошли все допустимые нормы этики и морали.
    Многие меня обвиняют в категоричности некоторых заявлений по отношению к людям, которых, благодаря их мышлению и людьми-то уже с трудом можно назвать. Разве что существами с идолопоклонничеством по отношению к чиновникам. Другими словами – стадо. Извините, но я привык говорить то, что есть.
    Сегодня у каждого из нас есть шанс продолжить свою жизнь в социальном гражданском обществе! Только кто сказал, что это общество построят без нашего участия? Кто сказал, что от каждого из нас ничего не зависит?
    Зависит!  Но только тогда, когда мы вместе! Только тогда, когда будем поддерживать друг друга и помогать, а не радоваться неудачам соседа.
    Прежде чем делать свой выбор подумайте, хотите ли вы продолжать жить в создаваемой для нас иллюзии, которая, как показала история, рушится при первом желании «создателей иллюзий». Или начнете строить свое – настоящее, хоть и нелегкое…
    Возродится ли в народе желание быть человеком, или стойло нам уже привычнее?» [45]

    И еще, в заключение этой главы, хочется привести добрые слова с портала (как ни странно) «Злые русские», которые звучат не просто, как слова соболезнования, но как клятва верности, как гимн мужеств, как ода жертвенности:
    «Он понимал, кем начата эта война. Он понимал, кто дергает за ниточки. Совесть шахтерского края. Ему не нужна была та кровь. У него было свое мнение. Алексей Борисович прекрасно понимал, что кровавый Молох грозится сожрать всех. Он критиковал олигархическую постсоветскую систему. Он критиковал гнусь, наживающуюся на смертях. Слишком неудобно критиковал. Слишком честно. Слишком открыто. Он не понимал, как можно что-то делать в обход народа. К нему шли люди. Каждый со своей проблемой. И Алексей Борисович принимал их. Его «Призрак» был смертью для врага и надеждой для людей.
    В Алчевске «Призрак» в свободное от боев время обустраивал город. Алексей Борисович выбивал пенсии и зарплаты. Пытался создать народную экономику. Он был не просто народным лидером – он и был народом. Он был Донбассом.
    И он убит. Сегодня. Подло. Кто-то скажет: «На войне как на войне». Ложь. Даже на войне есть правила. Но у мрази их нет. Мразь жрет. Не задумываясь о последствиях. Как бы кто не относился к комбату, какие бы претензии ему не выдвигали, но все знали одно: он честно и непоколебимо отстаивал идеи Большой Новороссии, не терпел воровства и самодурства. Он сражался во имя будущего. Во имя новой страны. Во имя русского народа.
    Прости нас, Алексей Борисович. Виноваты мы. Во всем. Многие тебе не поверили, спрятались. «Не наша война…» – такое я слышал весной четырнадцатого. А оказалось – наша. Одна на всех. Ты говорил все честно и прямо. В лицо. Но есть те, у кого нет лица. И души. И они пришли. Но я верю и знаю – наступит день, когда памятник тебе, нашей чести, нашей совести, будет поставлен. Там. Возле моста Лисичанск-Рубежное, где ты со своими ребятами принял неравный бой… И я говорю – если мы забудем о тебе, то пусть Господь забудет о нас». [46]

*  *  *
Сиротеют дома ополченцев.
Горсть земли, и поклон до земли.
Жили бедно, но умерли честно.
Это всё, что покуда смогли.

И отдали последние силы,
Той мечте, что зовет и зовет.
Новороссия – образ России,
О которой мечтает народ.

До которой, последнего шага
Не хватало всегда, и – опять,
К справедливости вечная тяга,
Заставляет идти умирать.

За Россию, какой не бывало,
В безответно любимой стране,
Сколько верила, столько и пала
В бесконечной гражданской войне.

За декреты про землю и волю.
За звезду без креста, за Донбасс.
Отзывается старою болью,
Новороссия в каждом из нас.

Снова верим – во власть без обмана.
В то, что жизнь не дороже идей.
Что прольется небесная манна
На простых работящих людей.

И в рождении новой России,
Вековечной народной мечты,
Верим так безнадежно и сильно,
Как цветут на могилах цветы.

Только траур до дыр не носите.
И не плачьте над ратью святой.
Новороссия станет Россией.
А мечта, так и будет мечтой. [47]

    В связи с этим, хочется добавить, что помнят Мозгового не только люди. Но, помнит его и Бог. Потому что, как иначе объяснить, что 1-го января 2015 года (т.е. – при жизни комбрига) в «Международный каталог небесных тел», за номером сертификата RUS 89284 была внесена запись о присвоении звезде из созвездия «Овен» имени Алексея Мозгового. Господь еще при жизни героя определил для него звезду, с названием – «Алексей Борисович Мозговой». А потому, эта звезда будет светить нам – оттуда всегда, вечно, пока существует этот мир. И пусть трепещут враги Новороссии, глядя на небо, потому что до этой звезды им никогда не дотянуться. И напротив, для нас, живущих здесь, этот свет будет путеводным всегда, вместе с другими Божьими звездами, которые уже не позволят нам заблудиться во мраке.



ИСТОЧНИКИ:

1 – Тихомиров Л.А. «Апология Веры и Монархии», «О свободе», стр. 65. Изд. Москва, 1999 г.
2 – «За други своя или все о казачестве», А.М. и В.М. Гнеденко, М. Международный фонд славянской письменности и культуры, 1993 г.
3 – Там же.
4 – Здесь и далее: Стихотворения. Мозговой Алексей Борисович [Стихи.ру]. Адрес:https://librolife.ru/g3226658
5 – «Витязь-поэт». - Авторское посвящение А. Мозговому.
6 – «Дневник комбрига Мозгового». Источник: proza.ru>2016/06/25/338
7 – Ильин И.А. Поющее сердце // Собр. Соч. Т.3. М., 1994. С. 375-380.
8 – Леонид Корнилов – «Загадай, чтоб сбылась Новороссия».
9 – Леонид Корнилов – «Майдан».
10 – Здесь, и далее: Игорь Ждамиров – ополченец бригады «Призрак».
11 – Александр Харчиков. «Не были русские люди рабами».
12 – «Слово о кубанском казачестве», Матвеев О.В., «Советская Кубань», Краснодар, 1995. С. 43.
13 – Матвеев; там же. С. 60-61.
14 – О восстании К. Булавина: ru.wikipedia.org 
15 – Далее: там же.
16 – Леонид Корнилов – «Ополченцы империи».
17 – Здесь и далее: «Битва за Донбасс», Михаил Поликарпов. Москва, Книжный мир, 2015.
18 – Алексей Мозговой – «Ангелы». Стихи.ру
19 – «Обращение комбрига А. Мозгового к воюющим сторонам» 
 https://www.youtube.com/watsh?v=0DCIdITLWO1
20 – Цит. по «Свобода и совесть». Е. Семенова. Москва. «Традиция». 2015. С. 33.
21 – http://www.youtube.com/watch?t=320&v=JotzBtsWwTE
22 – А. Грунтовский. Поездка на Донбасс. 23 – Горошко Ю. «Исповедь российского добровольца». Часть 28. www.proza.ru/avtor/675029mailru ; Использованы материалы: Личная страница ВК Юрия Горошко
24 – Стихотворение А. Мозгового «Степь огнями запылает». Цит. по «Свобода и совесть», Е. Семенова. Москва. «Традиция». 2015. Стр. 13-14.
25 – Там же. Стр. 14-18.
26 – «Алексей Мозговой. Разговор по мужски» - после Дебальцево:
http://www..youtube.com/watsh?v=Q_5Jh6GaSYA
27 – 28 – Цитируется по «Свобода и совесть». Е. Семенова. Москва. «Традиция». 2015. С. 39.
29 – Источник тот же, что сноска – 18.
30 – Там же. «Свобода и совесть». С. 40-41.
31 – http://www.youtube.com/watch?v=FmBbucQMcfw
32 – Там же. «Свобода и совесть». С. 43.
33 – http://zavtra.ru/authors/user/6996/
34 – Там же. «Свобода и совесть». С. 43-44.
35 – Леонид Корнилов – «Русский русскому помоги».
36 – www.proza.ru/avtor/675029mail.ru
37 – Дневник комбрига Мозгового - www.proza.ru>2016/06/25/338
38 – Там же. И, далее – все цитаты из Дневника.
39 – Там же – Дневник комбрига Мозгового.
40 – Леонид Корнилов – «Ответ украинке».
41 – Цит. по «Свобода и совесть». Е. Семеновой. С. 36-37.
42 – Там же. С. 55.
43 –  «Обращение командования бригады «Призрак» - https://www.youtube.com/watch?v=AIDVCHmH8Ug
44 – https://www.youtube.com/watsh?v=070gsLznihc
45 – Цит. по «Свобода и совесть» Е. Семеновой. С. 63-64.
46 – Там же. С. 66-67.
47 – Леонид Корнилов – «Новороссия».