Под нашим небом
Жуков. Достучаться
Спустившись с горки, они подошли к площадке, на которой проходила вольтижировка. Лошадки, гарцующие под юными всадниками и всадницами. заворожили не только Сашу и Савелия. Аника, открыв рот, с завистью уставилась на площадку. Маня, пристегнув обратно на шлейку рвущегося пообщаться с великолепными животными Максика, и сама сделала было несколько шагов по направлению к казачьему празднику.
Облачко держать было некому и он, как под гипнозом, тоже пошагал в ту сторону.
- Стой!!! - в несколько голосов и вслух и уже привычно мысленно заорали сразу несколько человек.
- Стой, кому говорят! - рык Несси перекрыл все остальные голоса, - ты что у нас тут, ДТП решил устроить?
- Ох, - опомнился дракон,- что такое ДТП? И кто это? Какие чудесные звери. Это не единороги? Очень похожи...
- Нет, что ты, Облачко, - Вика утешительно улыбнулась, - это кони. Единорогов у нас нет. Только в сказках. А там, где мы оказались у тебя, есть?
Она успокоительно осторожно дотронулась до теплого бока, останавливая своего друга в его стремлении подбежать к удивительным благородным животным.
- Конечно, - удивился Облачко, - а почему бы им там не быть, они бывают везде, где хотят. В любых Гранях.
- Я слышала, - смущенно проговорила Алена, - они появляются там, где девственницы, в смысле, только перед девственниками, то есть, перед теми, у кого не было сексуальных контактов.
- И что? - в свою очередь смутился Облачко. Ведь он был еще юн и как-то такие темы в беседах с ним не затрагивались даже Колей, который в своей поэзии был прям, если не сказать, циничен. Он и сейчас порывался как-то прокомментировать этот деликатный разговор, но его задержал отец Андрей, резко дернув за рукав, - девственность тут не в плане физиологии считается, а про другое, про чистоту сердца.
Все это время Максим не переставал думать о том, как там его семья без него. Отношения у него с супругой были сложные. Он старался изо всех сил, чтобы дом его был – по мере его сил – полной чашей. Когда родилась первая дочь, он добился того, чтобы в подъезде сделали пандус для того, чтобы могла съезжать коляска. Работал не только в своей фирме, где он был главой, но и еще сам занимался ремонтом в новой, купленной недавно квартире, находившейся неподалеку, буквально в ста метрах от места, где они жили. Поэтому с семьей виделся редко и ужасно по ним тосковал. Каждую свободную минуту он старался провести с супругой и любимой доченькой, которая тоже очень его любила.
А вот с женой все было сложно. С ней не удавалось найти то самое волшебное понимание без слов, которое у них возникло с малышкой еще в те времена, когда она была совсем крохой, то ощущение родства и близости, взаимной радости просто от нахождения рядом. Жуков чувствовал, что жена постоянно старается ускользнуть от него в какие-то свои, отдельные от них с дочерью миры, и не только не старается пойти ему навстречу в его тщетных попытках сближения, наоборот, она постоянно и упорно удалялась от него, стараясь закрыться другими, своими интересами, заботами и людьми. Она его не любила. Он был ей неинтересен. Новая беременность, которую они вовсе не планировали, возникла как-то невзначай. Она поняла, что снова ждет ребенка уже почти на четвертом месяце. Дело в том, что именно в это время она начала голодать и переходить на вегетарианство и эту задержку объясняла себе перестройкой организма.
Короче, было поздно что-то делать, и она возненавидела мужа. Перед этим она уже спланировала развод, получив все, что хотела – он доделал новую квартиру, у них было две машины, у нее был ребенок, и можно было все поделить. В принципе, она так и собиралась сделать с самого начала. Для нее тылы для новой, спокойной замечательной жизни и самореализации, наконец, были обеспечены. А тут вдруг – такая досада!
Жуков чувствовал, что его жизни что-то не складывается, что вдруг та девочка, которая ему понравилась, когда они познакомились и очень быстро стали жить вместе – она поселилась у него через две недели после знакомства - оказалась незнакомым, стервозным и холодным существом. Это произошло совсем скоро после того, как они поженились. Рождение дочери не сблизило их, а, скорее, отдалило. Тата занялась ребенком и отвергала все его попытки сходить куда-нибудь вместе. Как-то недавно, уже во время этой новой беременности, в ссоре по поводу воспитания Леночки, проговорилась в пылу, что никогда его и не любила, что считает его лишь биологическим отцом. Максима это потрясло. Он почувствовал себя обманутым.
В общем-то, так и было. Она просто выбрала подходящего кандидата на эту роль – а Жуков вполне подходил для ее собственных целей по многим параметрам: положительный, неглупый, симпатичный. Потому что шло время, и ей просто пора было выходить замуж и родить ребенка от подходящего мужчины. Любви она не искала. То, что он был к тому же еще и более-менее успешным, сыграло немаловажную роль – глупо было упускать такой шанс, никого лучше в ее окружении не было, и в ближайшем будущем вряд ли мог появиться. Поэтому, в качестве просто ступени к дальнейшим Татиным успехам, этот мужчина был на том этапе именно тем, что надо.
Максим сначала винил себя в том, что не может найти подход к ней, но потом начал понемногу понимать, что любые его попытки ни к чему не приведут. И все же, ведь у них росла дочь, ради которой он был готов на что угодно. И он продолжал жить ради семьи. Новая неожиданная для них обоих беременность жены совершенно измучила его. Тата стала не просто капризной, она тиранила его мастерски, получая от этого удовольствие, и любые попытки добиться если не взаимности, то хотя бы просто человеческого отношения приводили к тому, что она кричала, что он энергетический вампир, и она не хочет его видеть рядом с ними с дочерью. Она кричала, что собиралась развестись, а он поймал ее в ловушку, но это ненадолго и она все равно уйдет. Максим не понимал, что же такого ужасного он сделал, за что вдруг она его так люто ненавидит. Он даже ходил к священнику, к которому ездило полгорода и даже из других областей, и отстаивало там огромную очередь. Священник порекомендовал ему – это было так странно и совершенно неожиданно для Максима – прекратить терзания и построить другую семью. Он сказал, что дочка, если ей будет нужно, к нему придет. Но этот поход был еще до новой беременности.
Он тогда начал приходить домой, выпив – иначе терпеть это все было просто невозможно, алкоголь хорош тем, что если не переходить грань, в принципе играет роль защитника. По крайней мере, для Максима он служил возможностью пережить этот внезапно обрушившийся кошмар. А теперь вот – он прошел безвыходных девять месяцев жизни рядом с человеком, которому ответить никак и ничем вообще невозможно. У него все из рук начало валиться. Сейчас, немного передохнув и оказавшись так рядом, Жуков мучительно захотел узнать, как у нее дела – ведь тут прошел уже месяц. Он лихорадочно просчитывал возможности того, как это сделать безопасно. Ни до чего не додумавшись, он решил обсудить это с остальными.
Нет, конечно, не личные семейные проблемы, а технику безопасной добычи информации.