Мегера
Нет, что ни говори, а власть она портит человека. Во всём, и в характере и во взаимоотношениях с людьми, я уж не говорю об окружающем мире.
Как-то утром в канун праздника 23 февраля жена моя пошла на работу. Конечно, в этом событии нет ничего достопримечательного, поскольку все нормальные люди ходят на работу и лишь только ненормальные, вроде меня, сидят дома и из дома пытаются узнать, что там у жены на работе. Дома-то сидеть одному тоска, а на работе всё-таки люди, коллектив, есть с кем словечком перемолвится, есть с кем-нибудь над чем-нибудь посмеяться.
Вот и я по инерции в половине девятого звоню на работу жены, а мне бодренький такой девичий голос сообщает, что она у заказчика и будет не скоро.
-Ну, что же думаю, у заказчика так у заказчика, работа она есть работа. Интересно только когда моя жена появится, чтобы узнать, как там у заказчика житуха. Тоже ведь интересно.
И вот часов в двенадцать, почти перед самым обеденным перерывом я, наконец, услышал в трубке слова жены. Но лучше бы я их не слышал, потому что смысл их сводился к следующему: звонят тут всякие, работать не дают. Я сейчас очень занята, потому что работаю на самого директора нашего предприятия Стального, и ты мне сегодня не звони, поскольку только мешать будешь. Я даже на обед не пойду. Так что сиди дома и помалкивай в тряпочку.
После этих слов ни «здрасти» ни «до свидания» жена бросила трубку телефона.
А я остался сидеть около аппарата с открытым от изумления ртом, а в голове вертелось одна мысль, что же такое случилось с моей милой если она из нормальной женщины за два часа в мегеру превратилась. Минут пятнадцать я так соображал, но, в конце концов, до меня дошло, что раз жена моя теперь на самого директора предприятия работает Стального, то, следовательно, к власти рукой прикоснулась. И тогда мне тало всё понятно, поскольку как я уже говорил: власть она любого человека портит. Правда, с другой стороны моя жена выросла в моих глазах, раз самому Стальному и его аппарату понадобилась, но с другой стороны я этих самых властных фигур не выношу, поскольку от них один вред для человеческой натуры. Но без них никак и это тоже надо понимать.
Я с грустью положил телефонную трубку на аппарат, поскольку понял, что последние новости производства я теперь могу узнать только у своего сына, но его, правда, на рабочем месте редко застанешь.
Молчаливого одиночества я выдержал до четырёх часов дня, а потом всё-таки решился позвонить жене. Думаю:
-Скоро конец рабочего дня, у всех к этому моменту настроение поднимается, должно оно подняться и у моей супруги.
Но оказалось «фиг вам с маслом». Под конец рабочего дня, по случаю что у жены там что-то не получалось настроение у неё только испортилось и она превратилась ещё в более злющую мегеру. Высказав в телефон всё, что она обо мне думает (а я такого за двадцать пять лет нашего супружества не слышал от неё) и обозвав меня всякими нехорошими словами, она сказала что сегодня поздно придёт домой, потому что всё надо срочно.
На этом наш телефонный «приятный» разговор закончился и я подумал вот она власть человеческая, если что-то надо, то все всё должны бросать и делать только то, что властный человек велел. Только это и ничего больше.
Жена пришла домой в девятом часу, уставшая и вымученная, но от всякой помощи, что я ей предлагал, отказалась, то есть продолжала быть мегерой.
Я ей так и сказал:
-Ты сегодня не моя жена, ты просто мегера!
Кто такая мегера моя жена не знала, на что я ей ответил, что греков читать надо, но поняла, что это не очень лестное слово.
-Учти и завтра и послезавтра я буду такой же, - только и сказала она, не объясняя причин.
Но за ужином я ёё всё-таки расслабил, и она мне поведала, что её сегодня срочно вызвали в канцелярию Стального, где у тамошних девочек не пошла программа, которую моя жена делала лет аж так десять назад. Работала программа, работала и вдруг перестала. Поэтому все побросав жена моя побежала в канцелярию Стального, нашего директора предприятия, выяснять, что же случилось с программой. А с программой ничего, в общем-то, не случилось, но за десять лет в неё кто-то неизвестно кто, а скорее всего и не один кто, понасовали каких-то непонятных программ и в результате программа не выдержала и перестала работать. А я подумал:
-Молодец моя жена. Во какую программу написала, что десять лет да с чужими файлами эта программу смогла проработать.
-Вот теперь и приходится разгребать весь этот мусор, что внесли без моего ведома в программу. А это работа не на один день. Так что я завтра опять буду, как ты говоришь мегерой, и ты лучше мне не звони, а то я могу сорваться, потому что это всё надо срочно и даже очень срочно. Как всегда, как это бывает у начальников.
Да моя жена не знала, кто такая мегера, греков она в детстве не читала, но понимала, что это что-то очень даже нехорошее.
Вот с таким настроением жена на следующий день побежала на работу, да не к восьми часам, как обычно, а аж к семи. Вот что значит слово власти «Срочно». (Кстати, за это я власть и не люблю.).
А я остался дома, как всегда один на одни с собой. Но к одиннадцати дня мне стало интересно, кончилась мегерестость у моей жены или нет. Поэтому я взял да и позвонил ей. Мегерерстость у жены не прошла. Мало того что меня она обсыпала нехорошими словами, правда литературными, так она ещё сказала и что чай не пила и обедать не пойдёт. Надо всё срочно и очень срочно (для начальников больших это обычное дело). После всего этого не проронив ни слова я повесил телефонную трубку и решил, что больше пока жене я звонить не буду ни сегодня, ни завтра, а если и потребуется, то и после завтра. Просто мне стало интересно, сколько времени без моих звонков выдержит моя половинка. После этого решения я стал ждать.
Вечер прошёл более или менее нормально, супруга свою мегерестость наружу не выставляла и только всё охала да ахала, что до чего довели её программу – это просто жуть и теперь всё надо чистить.
Утром следующего дня жена опять ушла на работу к семи утра вместо восьми.
А я просто решил ещё раз её сегодня вообще не звонить и посмотреть, насколько её хватит.
Жену хватило ровно до одиннадцати часов. В одиннадцать часов раздался звонок телефона и мегерестый голос жены спросил:
-Ты почему не завонишь?
-А зачем? – на вопрос вопросом ответил я.
-Меня услышать, - заявила супруга.
-Тебя или твою мегерестость? – опять поинтересовался я. – Мне с мегерами разговаривать не о чем?
Голос жены в трубке как-то странно завял, и тихо произнёсло лишь слово:
-Да!?
-Да, да, - подтвердил я и повесил телефонную трубку.
И надо сказать, что с этого момента мегерестость жены пошла на убыль. По крайней мере, к пятнице вся это нервотрёпка кончилась (-Всю программу почистила и теперь она работает как надо, - сказала жена).
А я подумал:
-Ну, и, слава богу!
Мир и покой в семье был восстановлен, и моя жена опять превратилась в ту самую женщину, которую я очень люблю, и которая мне очень нравится. А мегерестость потихоньку рассосалась и исчезла сама собой.
Так что сами видите, уважаемые читатели, что власть она всех портит, начиная от самого верха и кончая каким-нибудь простым программистом, которым и является моя жена.
08.03.2013 18:08
Смолюк А. Л.