На огромном вокзале Ватерлоу потеряться – пару пустяков. Я понимаю, что бегу не в ту сторону, почти уперевшись в стену. Народу здесь меньше. Слева от меня - платформы электричек. Разворачиваюсь и бегу в другую сторону и попадаю на вывернутую щебенку улочки Lower Marsh. Нижние Болота.
Название говорит само за себя. Эти Нижние Болота перекрыты для движения, раскурочены, со вздымленной от снятого асфальта дорогой, огороженной строительными заборами. Вывороченная брусчатка смешивается с пылью раскопанного грунта. В свободные от строительства метры обочины втиснулись палатки с едой народов мира – кубинской, тайской, марокканской, китайской, африканской. Ее готовят у тебя на глазах. Все сытно, горячо и сдобрено пахучими разжигающими аппетит специями и пылью. Тут же лоток с собранной по всему Лондону старинной бронзой – ложками, тарелками, вазами и прочими предметами, покрытыми зеленоватой окисью. Между китайским и тайским лотком, навес с одеждой – рубашки, юбки, платья, леггинсы. Он словно магически перенесся в Лондон второго десятилетия двадцать первого века с просторов Черкизона девяностых годов.
Все это приправлено сырым запахом то ли канализации, то ли гниющего мусора, то ли разлитого на грязном жарком асфальте пива, который, как я уже заметила, возникает в Лондоне то там, то тут, но чаще в непосредственной близости от пабов и водостоков.
От этих видов меня охватывает уныние и предчувствие безнадежности бытия.
***
Уличная суета остается за вращающимися дверями офиса, и солидный негр-охранник улыбается и говорит мне: «Здравствуйте! Хорошего дня!»
Она спускается за мной в холл, и я оказываюсь лицом к лицу с Барби в натуральную величину: светлые волосы, собранные в тугой хвост, округлый высокий лоб, голубые глаза и безупречные черты лица.
- Привет, Ксения. Я – Тереза, - говорит она, нависая надо мной сверху, как великан, глядящий себе под ноги. - Ты обедала?
Я не обедала, и мы решаем подняться в кафе.
- Только сначала давай я тебя представлю группе!
Офис насажен на лифты, как шашлык на шампур. Лифтовые шахты – в центре здания, к ним прилепились технические помещения, а дальше – открытое пространство, где все работают, или опенспейс. И на все четыре стороны - окна во всю стену.
Группа сидит в отдельном стеклянном аквариуме за большим столом. Внедрение проекта в разгаре – нужна тишина и сосредоточенность.
Лица будущих коллег мелькают быстро, словно во сне. Одинаковые неопределенные улыбки, как у истуканов. Только парень с прозрачными голубыми глазами не улыбается и смотрит в упор, не мигая и словно настороженно. Тереза называет всех по именам, и я не запоминаю никого.
За окном ветер колышет листву, но в закупоренном пространстве не слышно ее шелеста. Стоит духота, кондиционер не справляется.
Тереза раздает инструкции, и мы направляемся в кафе. Стоит выйти из аквариума, дышать становится полегче. Пока мы идем к лифтам, мне кажется, я чувствую взгляды, обращенные в спину.
- Заметила, что обстановка напряженная? – кивает Тереза, - Работы много, и люди очень устали. Тебе надо будет еще познакомиться с Ксавье и Марком. Ксавье все объяснит. К нему можешь обращаться с любыми вопросами - он в курсе и расскажет, что делать.
- Он – менеджер?
- Нет, консультант, но очень толковый. Марк - директор, но он почти все время проводит на клиенте. Так что Ксавье все знает и сориентирует тебя.
Я удивляюсь, что мне будет давать указания консультант. Это нарушает привычную иерархию. Тут же мы выходим из лифтов в кафе, и я забываю об этом. Кафе располагается на последнем этаже здания. Через огромные окна на все четыре стороны открывается панорама Лондона.
Я замираю от вида раскинувшегося передо мной города. Вдали торчат башни Сити со строящимся, словно перевернутым кверху ногами домом - один походит на гриб и расширяется от основания к крыше. Чуть правее небо протыкает острием небоскреб Шард, или Осколок. Вдали между ними, серый и призрачный, как мираж, в дымке солнечного дня примостился новый район офисных небоскребов Кэннери Ворф.
Уже гораздо позже я рассмотрю и железнодорожные пути Ватерлоу и бесконечные леса, которыми заканчивался город с другой стороны, и здание Парламента – оно и вовсе высится перед самым носом на другой стороне реки, но тогда я не могу отвести глаз от панорамы лондонских небоскребов. Отчего-то захватывает дух, и я никак не могла разобраться – то ли от восхищения, то ли от какой-то необъяснимой тоски.
- Ты что будешь? Дело к вечеру - почти все раскупили, - раздается над ухом голос Терезы.
На стеллажах с едой - знакомый ассортимент. Во всех офисах предлагают примерно одно и то же: треугольные бутерброды в картонных упаковках, салаты, свежевыжатые соки, кексы и кофе. Я беру салата с макаронами, томатами-черри и базиликом, а Тереза - цезарь с курицей и апельсиновый сок.
- Как разместилась? Все в порядке? – спрашивает она, когда мы усаживаемся за столик и, не дожидаясь ответа, начинает рассказывать.
Марк – главный. Отношения с клиентом прекрасные. Работы очень много. Она рада, что я приехала. Да, конечно, мне нужно будет вникнуть в то, что происходит. Возможно, кое-что покажется мне непривычным. Марк любит все делать сам, вникает в мельчайшие детали. Она не могла сначала привыкнуть. У них в Праге было совсем не так! Директор занимался общим контролем, а процессом заправляли менеджеры, но Марк всегда должен знать, что происходит. Это сложно. Иногда ассистенты знают больше, чем она, а она же старший менеджер. Но Ксавье помогает: во всем разбирается – очень толковый. С Томом немного сложно в последнее время - это из-за стресса.
- Том – это парень с голубыми глазами? Тот, в очках?
- Да. Кстати, я должна ему сказать… - она хватает телефон и звонит парню с голубыми глазами.
Они обсудили что-то про какой-то отчет…
Перед нами стоят купленные салаты и очень хотелось есть, но я решаю дождаться, пока она сделает паузу.
Команда замечательная, продолжает она после разговора, но многие пришли в компанию недавно, им все надо объяснять, контролировать. Они совершенно не знакомы со стилем работы здесь. Рика вот никак не разберется, не понимает, что к чему. Она делает описание процесса.
- Как же она делает описание процесса, если она не понимает, что к чему? – удивляюсь я.
- Я ей все объяснила, а потом ей еще объяснили Линда, так что никаких проблем. Линда – это менеджер проекта, помогает организовать процесс. Иногда с ней сложно – она не всегда улавливает суть и приходится объяснять. Ксавье с этим хорошо справляется.
Потом она без пауз рассказывает, как устала от работы, еще к тому же недавно разошлась с женихом. Она никому об этом не говорила, но он работает в соседнем отделе и сидит на том же этаже, так что рано или поздно все равно все узнают. Они встречались год, жили вместе и собирались пожениться, но он прервал их помолвку. Может, и к лучшему, но он все еще живет с ней в одной квартире. Ищет себе другое жилье. Вообще, здесь не надо никому рассказывать про свою личную жизнь: чем меньше о тебе знают, тем лучше.
Я не выдерживаю.
- Тереза, я, наверное, начну есть. Сегодня успела только позавтракать.
- Конечно, не стесняйся, приятного аппетита! Я не завтракала и, вот видишь, не успеваю пообедать, - глаза ее блестят чуть лихорадочно.
Макароны холодные, но я не замечаю, думаю о том, как хреново, наверное, жить бок о бок с человеком, за которого ты собиралась замуж, а он отменил помолвку. Я ем, а она все еще что-то рассказывает, и мне почему-то кажется, что она забыла, что я сижу рядом, да и вообще, где она.
Когда я ухожу упаковка салата все еще стоит стояла перед ней. Она к ней даже не притронулась.
- Доем на месте, - словно опоминается она и провожает меня на первый этаж, прихватив с собой салат.