Человек, который вошел в мою комнату удивил меня с первого взгляда. О таких людях говорят, что им не нужно представляться! Высокий, с накачанными мышцами плечевого пояса, с такой массой татуировок на всех открытых, кроме лица, местах тела, говорило само за себя! Странно, что ему понадобилась моя помощь! Я предложила ему присесть, спросила, чем я могла быть полезной. Платы за свои услуги я никогда не брала, если только у клиентов все складывалось хорошо и они находили время попить чайку со мной в благодарность, с принесенной коробкой конфет. Поэтому вопрос поправить свое финансовое положение за мой счет, этому человеку, отпадал сам собой.
Мужчина назвал свое имя – Виктор. Попросил извинения, что его речь может быть непривычной для меня. Я поняла, о чем он хотел мне сказать. Поэтому, описывать наш разговор буду, так сказать, в «переводе».
- Не знаю, с чего начать. У меня образования-то, всего семь классов, а потом сроки, начиная с колонии по малолетке. Я – вор! Не стесняюсь этого, потому что, вор квалифицированный. Началась моя такая жизнь с той минуты, когда погиб отец – утонул на рыбалке. Пособие на меня, как при потере кормильца, было копеечное, а мать работала библиотекарем, да еще вязала свитера под заказ. Но и это, не давало нормально жить. У всех мальчишек были мопеды, мотоциклы, у старших, даже, автомобили. Меня к технике как магнитом тянуло да и соображал я в ней хорошо.
Однажды вечером мы с ребятами из нашего двора, сидели на детской площадке на территории детского сада. Сторож был старым и гонять нас даже и не пытался. Сидели, курили, матерились, пили пиво. Женька Кусков, мой сосед по дому, он был старше на пять лет рассказывал, как братва живет шикарно и не пашет на заводах, как все лохи. Эти рассказы свинцом падали в души, вызывая зависть и ненависть ко всем кто жил жирно. У ворот детсада, которые утопали в зелени жасмина, остановился автомобиль. В салоне молодой парень целовал девушку. Что во мне вызвало такой шквал ненависти к этой парочке?! В мои пятнадцать лет, я не был тщедушным подростком. В нашем роду все мужики были рослые, крепкие и, только, не очень густой пушок на подбородке, выдавал мои юные годы.
Я постучал в окошко автомобиля. Парень опустил стекло на двери. Я попросил закурить. Он повернулся ко мне лицом, протянул пачку сигарет, мастерски стукнул по ней, чтобы сигарету было удобно взять. В этот момент я ударил его в лицо, открыл дверь машины, выволок его на асфальт и стал бить ногами, по чем попало, пока он не отключился. Потом сел в машину и дал газу. Я» катал» девчонку по окрестностям пригорода до утра, не боясь милиции. Импортный красавец «Опель», слушался меня, как миленький.
Только под утро я оставил автомобиль с полуживой от страха девахой, на другом конце города, предварительно очистив бардачок хозяина и ее сумочку. Смачно поцеловал малышку в красивые губки, рванул через лес к трассе и на попутке добрался домой. Меня нашли только через два месяца .И не за первый угон и кражу. К тому времени у меня появился пахан. Я классно крутил баранку, вскрывал и угонял тачки. За месяц после первой, я угнал еще четыре машины и заработал хорошие деньги.
На допросах я молчал. Потом, на зоне, так и приклеилась ко мне кличка «Молчун» не потому, что я ни с кем не общался. Когда ловили, заводили дело, я не отвечал ни на один вопрос даже когда били.
Но, я не об этом. Я о матери. Она винила себя во всем, пыталась, отговорить меня от такой жизни. Ездила ко мне на зону, возила передачи, плакала, худела и старела на глазах. Но, эти волны азарта, адреналина, которые
сопутствовали кражам, были так сладки, так волновали кровь, что невозможно было от этого отказаться! Сидя, за рулем украденной машины, я упивался восторгом, что для меня не существует никаких «противоугонок»!
Отбыв очередной срок я продолжал «работать», деньги текли рекой! Я приносил матери подарки, продукты, открыл ей банковскую депозитную карточку, купил новую, однокомнатную квартиру с евро ремонтом! Но, она жила на свою, крохотную пенсию, с полупустым, маленьким, еще советским, холодильником и не брала от меня ничего. Только смотрела на меня, заплывшими от слез глазами и просила : » Витенька, сынок! Все мы под Богом и людьми живем! Одумайся! Ты же не живешь, ты прожигаешь жизнь!»
В конце-концов, меня это достало и я перестал ей звонить, навещать! Деньги уходили на рестораны, курорты, женщин! А мать? Ну, что мать? Я ее до конца жизни обеспечил!
Последняя моя отсидка оказалась продолжительной. При угоне, уходя от милицейской погони, я сбил пешехода – откуда, вылезла на трассу эта баба с коляской? Я не понял! Их размял, машина - в кювет, а я в горячке с поломанной ногой пять минут прыгая на одной ноге, уходил от горящей машины. Впаяли двенадцать лет! Вышел я через девять лет – по УДО, за хорошее поведение и трудовые заслуги. В нашу зону ко мне все «знатные» менты и лохи на ремонт тачки привозили. Я им такие «противоугонки» ставил, только сам и мог открыть! Уходил, верите, чуть не плакали. Говорили:" Мы тебе СТО на воле организуем". Во, как!
Ехал домой..., мать последнее письмо написала две недели назад. Я не ответил. Зачем? Скоро, приеду. Двое суток - поездом кутил в ресторане. За девять лет на зоне не одну тысчонку на электронике заработал. Приехал в свой старый дом. Мать, так ни разу и не переступила порога новой квартиры. Дверь дома была закрыта изнутри, шторы опущены. Поселок, как-то постарел, зарос, многие дома были заколочены. Я достал под срубом колодца запасной ключ и зашел в дом. В нос ударил запах разлагающейся плоти. Включил свет. То, что я увидел не дает мне спать, не дает жить, кусок не лезет в горло! На кровати лежала мертвая мать… Трупное разложение уже поработало над ее телом, а в ее руке была, намертво, зажата горбушка серого, покрытого плесенью хлеба!
Я выскочил на улицу и побежал куда глаза глядят, пока хватило сил, упал на траву и выл, как волк - от страха, боли, от стыда, что единственного человека, который меня любил таким, каким я был, я уморил голодом! Оставил на столько лет одну, беспомощную и честную женщину – мать, которая ни копейки, ни крошки, не взяла из украденных мною денег. В ее доме не было никакой еды, кроме мисочки, покрытого плесенью картофельного супа…
Я похоронил маму. Поставил ей памятник на те деньги, что заработал на зоне. На ее банковском счете, что я ей открыл, когда-то наросла приличная сумма процентов и, почти, вдвое увеличила депозит. Мама ни разу не сняла и рубля…
Теперь уже целый год я не могу спать – она приходит ко мне во сне, садится в уголок на пол и сухими пальцами, отламывает кусочки заплесневелого хлеба, кладет их в рот и, рассасывает как конфету, закрывая от удовольствия глаза! Помогите, мне или я сойду с ума!"
В таких случаях, нет никакого лекарства или заговора. Виноватая душа не успокоится. Человек так устроен, что излечить себя или убить себя, может только сам. Мы еще долго говорили с Виктором. Я не обращала внимания на его речь, я видела его душу. Он оставил мне номер своего телефона и через несколько дней я ему позвонила. Дочь моей давней знакомой работала директором дома престарелых. Я позвонила ей и попросила о встрече.
Разговор у нас был о совершенно одиноких стариках. Смотрели их личные дела. Одна женщина меня заинтересовала. Она была тоже библиотекарем и у нее, тоже, по малолетке за драку, попал в тюрьму сын, но он умер от воспаления легких. Звали женщину Нина Алексеевна, ей было семьдесят шесть лет. Я попросила Ольгу Вячеславовну напечатать мне фото этой женщины.
На другой день я позвонила Виктору и мы встретились. Я рассказала ему о Нине Алексеевне. Он спросил зачем я ему о ней рассказываю. Разве не могу я каким нибудь обрядом избавить его от этих снов? Я ему ответила, что если он хочет избавить свою душу от тяжести вины, ему нужно от чистого сердца позаботится о ком-то, сделать то, чего он лишил свою мать. Отдала ему фото и контакты Ольги Вячеславовны.
Прошел год. У меня не так много бывает клиентов. Я могу не помнить их лица, но их истории остаются в моей памяти. Однажды я приехала к своей подруге, а у нее гостила дочь. Я спросила у Ольги Вячеславовны, как поживает Нина Алексеевна и жива ли она вообще? Ее ответ «ошарашил» меня! Виктор пару месяцев приезжал к Нине Алексеевне, а потом оформил опеку и забрал ее к себе. Судя по тому, что больше он во мне не нуждался - у него все хорошо! Дай Бог!
Взрослые дети, берегите своих матерей! Им не нужны ваши подарки! Не лишайте их возможности, услышать в телефоне -"Как ты, мамочка?"..., увидеть родные, любимые до последнего вздоха, лица своих детей! Ведь это то, чем живут ваши престарелые матери и отцы - вашим вниманием и заботой! И никакие деньги не заменят тепла любящего, сыновьего или дочернего сердца...