БЕЗУМСТВУ ХРАБРЫХ. . .
Зимник кончился, Дороги «кончились». Работа, напряжённая без полноценного сна и отдыха – кончилась. Постепенно отпустила зимняя усталость. Началось весеннее возрождение души и тела. В душе и в небе сияет солнце. По Оби идёт ледоход. Огромные льдины, толщиной более полутора – двух метров, со скрежетом выползают на берег, подминая друг друга и громоздясь, создают неприступные, фантастические, белые скалы. Небо сияет голубой, бездонной бесконечностью. Земля радует нежной, бархатистой зеленью, молодой восходящей травы. В душе и в календаре - праздник весны. Пацаны, (шофера Перегрёбинской автобазы №4 треста СТПС) решили расслабится после тяжёлой трудовой зимы и отдохнуть на высоком берегу могучей реки. С высокого яра хорошо просматривается величавая ширь водной глади и уходящие в необъятную даль поймы, многочисленные и бесконечные протоки.
Пацаны, Ваня Лёгкий, Ваня Епифанцев, Ваня Бреус, Саша Борц, Витя Александров, Вова Коломиец, Лёха Кузнецов - "Хрящ" и др. (прошу прощенья у тех, кого не сумел вспомнить, ведь это было так много лет назад), расположились на молодой, зелёной травке, вокруг скатерти «самобранки» с не хитрой холостяцкой снедью. Выпили по «рюмочке» водки. Выпили по второй и загрустили. «Витюха, а не сгонять ли тебе в деревню, за девчонками?», сказал кто-то из пацанов. Я, недолго думая, опрокинул ещё «рюмочку», для храбрости и пошёл в деревню Перегрёбное, на окраине которой, мы и расположились. Долго-ли, коротко-ли, но через некоторое время, я, собрав несколько уважаемых и даже любимых нами девчонок, Свету Сеитову, Валю Енизорову, Валю Бутакову, Любу Тавлатову, Людмилу Новосёлову, вёл их в сторону пикника. По пути мы зашли к Вике Портнягиной, девушке без которой не мог пройти ни один праздник. Она открывала и закрывала клуб. Она, никому не давала скучать. В общем она была массовиком – затейником. Девушкой – праздником. Пока она собиралась, я заметил на стене возле кухонного стола, деревянный сервиз в стиле старорусских столовых приборов. На деревянных крючочках висели огромные деревянные ложка, вилка, лопаточка и красивая, огромная резная кружка. Я, для смеху взял ложку в руки и сделав выразительное движение, сказал: «Вот этой ложкой я буду закусывать». Девчонки засмеялись и кто-то из них сказал, а вот из этой кружки будешь пить водку. Я поддержал шутку и поспорил, что выпью полную и через двадцать минут после этого сделаю стойку на руках. Все весело засмеялись и мы весёлой гурьбой пошли на берег. Появление девчонок на берегу вызвало радостное оживление. Парни стали разливать водочку по стаканчикам, и когда процесс дошёл до меня, то кто-то из девчонок напомнил, что я хвалился пить водку из кружки. Я «гордо» подтвердил своё обещание. В кружку вошла бутылка водки и ещё миллилитров сто пятьдесят. Кто-то из парней спросил, а на что будем спорить. Я, не задумываясь ответил: «На пузырь». Без остановки, я осушил, показавшуюся бездонной, кружку. Засекли время (20 минут). За шутками и разговорами время пролетело быстро. Я, под дружное одобрение ребят, уверенно выполнил стойку на руках. Выигранную в споре бутылку водки, мне тут-же налили в «бездонную» деревянную кружку. Выиграл – пей! В кураже и азарте, я вновь поспорил, что ещё через двадцать минут, вновь смогу повторить этот «смертельный номер».
В это время Витюха Александров, услыхав о смертельном номере, встал на край двадцатиметрового яра и громогласно произнёс: «Я тоже сейчас покажу смертельный номер! Слабонервных прошу отвернуться!» И через секунду нырнул с яра «ласточкой», вниз головой. Действительно, в это мгновение страх охватил всех присутствующих – от основания яра до воды было не менее десяти метров. Мы все, охваченные ужасом, бросились к краю обрыва, посмотреть, что там произойдёт. Но он уже, как ни в чём не бывало, стоял внизу на ногах и искал взглядом место, где можно подняться туда, откуда так лихо спустился. (Я спрашивал его потом, как ему удалось остаться живым и даже не получить травм. Он рассказал, что когда то, до армии, работал в цирке акробатом и сохранил навыки владения телом, и что он непросто летел, а скользил телом по песку и вовремя перевернулся и завершил скольжение вниз ногами.)
Через пару минут он поднялся по отвесному, крутому яру на верх, цел и невредим, но с разорванными в лохмотья брюками. Ребята налили ещё по пять капель и подняли стаканчики за его здоровье и молодецкую удаль. В моей огромной деревянной кружке, до краёв не хватало ста пятидесяти миллилитров. Я одним залпом одолел выигранные в споре пол-литра. Ребята опять засекли время. Ровно через двадцать минут, я встал на руки. Зафиксировал стойку и через две-три секунды рухнул на землю, как подкошенный. Больше я ничего не помню.
Проснулся я на другой день, около пяти часов вечера. Инженер по технике безопасности, Герман Краснощёков, рассказал мне, как сопровождал меня до жилого вагончика. Как я шёл, раскачиваясь из стороны в сторону, но не падая, целеустремлённо и целенаправленно в сторону вагон-городка нашей автобазы.
Никогда в жизни, ни до того, ни после я не пил так много и такими непомерными дозами. Никогда, я не имел пристрастия к водке. Но тогда поддавшись всеобщему куражу и веселью, хотел доказать друзьям, что если я, что-то сказал, то сделаю обязательно, даже если этот будет граничить с безумием, но не связанным с криминалом.