Прошёл год с момента завершения «Уроков А.И.Солженицына». Год, вместивший в себя множество событий. И хотя я по-прежнему в тюрьме – 10 декабря исполнилось ровно 6 лет пребывания по ту сторону решётки – существенные, знаковые изменения в моей жизни всё же произошли...
Я стал дедом. Катенька подарила нам с Витой внука Дмитрия. Это затмило всё. Абсолютно всё. Да, собственно, и продолжает затмевать. Его фотографии над моей тюремной койкой соседствуют с иконкой Христа и фото скульптурного облика Будды. Каждое утро и каждый вечер наш Димушка смотрит на меня своими озорными глазищами,
и моё лицо невольно расплывается в улыбке...
Впервые я увидел внука на фото. Правда, не с «первой попытки». Администрация тюрьмы моего пребывания с поэтическим названием «Серебряная вода», в которую жена с дочерью отослали фотографии, вернула их обратно с припиской о том, что мне их иметь не положено в силу характера моих обвинений. О визитах Кати с Димой , естественно, не могло идти и речи. Их попросту запретили. К счастью, вскоре меня перевели в другую тюрьму, где на присланные фото не обратили внимание, и я стал их обладателем. А вот за визиты пришлось побороться.
Как оказалось, с 2007 года в системе тюрем Нового Южного Уэльса существует специальная программа «Контакты заключённых (обвинения которых связаны с несовершеннолетними) с детьми младше 18 лет». Я заполнил довольно длинную анкету. То же самое сделала Катя. И через 2 месяца, в ноябре 2010 года, я взял на руки 13-месячного Диму.
Поразительно, но все эти годы ко мне порывалось прийти множество бывших студентов младше 18 лет. Их не пускали. Не пускали, зная о существовании этой программы и возможности организации визитов. Слово «программа» звучит достаточно «громко». Вся эта, так называемая «программа» сводится к визитам детей. То есть, если к вам приходят дети, вы, тем самым, участвуете в «программе».
Я очень хотел опубликовать в интернете письменное разрешение визитов внука, чтобы показать до какого уровня тотального контроля семьи, а точнее, внутрисемейных отношений, дошло правительство штата Новый Южный Уэльс. Однако, заполучить такую бумагу не удалось. Мне было сказано, что разрешение на визиты принято, но в письменном виде это решение получить невозможно. Я думаю, эта «невозможность» обусловлена элементарным нарушением международного закона о правах человека. «Органы», как всегда, не хотят «светиться».
2010 год принёс мне 1-й оправдательный вердикт. 24 марта, после повторного процесса с Гаврилой Македоном (имя и фамилия изменены), председательствующая жюри присяжных 6 раз – в связи со всеми шестью обвинениями Македона – произнесла: «Не виновен». Кроме того, жюри, на вопрос судьи, единогласно ли принято решение, хором ответило : «Да».
Постановление Верховного Суда Нового Южного Уэльса о пересмотре дел Гаврилы
Македона и Геника Увонева (имя и фамилия изменены) было принято 9 декабря 2008 года, после 7-месячного рассмотрения моей апелляции. Процесс с Македоном неоднократно переносили в связи с его (Гаврилы) чрезвычайной концертной занятостью. Куда торопиться? Я и так отбываю срок. А что до справедливости, то какая разница в 55 лет вы её добьётесь или в 57, тем более, что справедливость не является приоритетом правовой системы штата (к примеру, работа Прокуратуры оценивается по количеству осуждённых, а Полиции - по количеству арестованных!). Да, и не суть это важно. Для Австралии я – конченый человек, так сказать, заклеймённый. А то, что мне удалось обучать «гениального» Македона, ну что ж, я, видимо, должен бдагодарить за это судьбу: не каждый день фортепианным инструкторам выпадает такое счастье. Тем более, что сам Македон в своём Амстердамском интервью российской журналистке откровенно признался , что всегда учился сам по себе. И, особенно , в Австралии. Один, так сказать, в «поле», вернее, на острове...
Кстати, несколько слов об этом интервью. Когда прочёл, не мог поверить. Подумалось, как же можно так рисковать своим именем? С сексуальными домогательствами проще. Риска никакого. В свидетелях – никого. Вот и думайте, было или не было. Тем более, что доказывать фактически ничего не нужно: достаточно доноса (Хотя у Македона одна осечка всё же случилась, когда Геник Увонев, призванный Гаврилой в свидетели, категорически отрицал показания приятеля). Но о годах (с 7 до 19), проведённых в моём классе Македоном, и обо всём, что с профессиональным аспектом этого периода связано, могут свидетельствовать тысячи людей: и в бывшем СССР, и в Украине, и в США, и в Израиле, и в Европе, и в Японии, и в Корее, и в Китае, и в Австралии, и Бог ещё знает где?!
Ведь Гаврилина ложь, доказанная мною в письмах российской журналистке, полностью останется на-всег-да(!!!) в его биографии! Поразительно, но после этих, изобилующих фактами писем, мой бывший ученик не удосужился хоть как-то сохранить лицо (видимо, из-за полной невозможности что-либо опровергнуть!). Напротив, он в своём очередном ложном доносе сообщил в Прокуратуру Нового Южного Уэльса, что я организовал против него кампанию, целью которой является разрушение его карьеры, добавив при этом, что я манипулирую людьми, и что моё место – там, где я и нахожусь, а именно, - в тюрьме.
Австралийские «органы» все эти перипетии не интересуют, как не относящиеся к делу. Местная логика примерно такова. Все люди когда-нибудь да лгут. Но делают они это не всегда. Периоды или мгновения лжи сменяются всплесками тотальной правдивости. Поэтому о человеке нельзя сказать, что он патологический лжец. Даже если его ложь неоднократно, в том числе под присягой , неопровержимо доказана. Даже если это горы лжи. Политики лгут ежедневно. И что? И ничего! Факт лжи Македона в Амстердаме доказывает только то, что в этот период у него не было всплеска тотальной правдивости. А вот в момент обвинений в сексуальных домогательствах такой всплеск несомненно был! Во всяком случае, Амстердамская ложь не доказывает отсутствие Сиднейской правды...
Я ждал повторного суда с Македоном более года. Ещё до начала процесса, в первый день юридических дебатов между тремя сторонами – защитой, обвинением и судом - случилось первое потрясение. Я смотрел на вошедшую в зал заседаний и занявшую свой «профессиональный трон» Судью, и не мог понять, наяву ли её присутствие. Это была та же самая женщина, которая 5 лет назад сделала всё, чтобы на процессах с Алексом Умапалатовым (имя и фамилия изменены), Гаврилой Македоном и Геником Увоневым жюри вынесло вердикт «виновен». Та же Судья, против решения которой объединить дела Македона и Увонева я апеллировал в Верховный Суд штата. С трудом преодолевая «лишение дара речи» , я спросил моего адвоката, Фрэнка Койна, как такое возможно? Реакция Фрэнка была абсолютно спокойной и очень уверенной. Видимо, в его стратегии было что-то такое, что мне, как не профессионалу было неведомо. Он попросил меня не волноваться понапрасну и не «делать волн».
Должен сказать, что в течение всего процесса с Македоном я ни разу не почувствовал в поведении адвоката даже малейшего сомнения в конечном успехе. Он вёл себя так, как будто знал, что выиграет дело. Точнее, как будто он его уже выиграл...