Усин сказал:
– Всё в жизни только форма, и сама жизнь только форма.
– Знаем, видели мы это, – сказала в ответ ему Недеяния Увэй. – Всё в жизни есть движение и развитие невидимых вещей. И сама жизнь – тоже.
Усин умехнулся:
– Невидимых вещей? Это каких таких невидимых? Как это можно говорить о каких-то невидимых вещах? Вижу, что не бивал тебя твой мужик оглоблей по спине!
– Бивал и не раз, – возразила ему Недеяния. – А что касаемо невидимых вещей, то эти вещи суть... "Ага, – сразу закричишь, – какие же они тогда невидимые, если их можно схватить, глазом, словом ли?" Потому и остановлюсь здесь. До невидимой оглобли остановлюсь.
– Узнаю школу Чай-кайши в уезде Бу-нань! – воскликнул Усин. – Там ученика сперва десять лет лупили как сидорову козу Декартом по башке. И уже потом переводили на второй курс.
– Трудности перевода, – вздохнула Увэй.
Она порылась в складках широкой одежды каф-тан и вытащила довольно потрёпанную книжицу в красной обложке. Слюня грязный палец, Недеяния листала страницу за страницей, а в это время чай остывал на столике и кирпичи – в очаге...
– Вот, – сказала наконец она. – Нашла: "Не переводи на завтра, что можно перевести сегодня"!
Помолчали вежливо.
Дождь под окном склонял ветку ивы к приятному безрассудству, склонил уж совсем почти...
– Впрочем, вот тебе пример невидимого: мысль. Сама себя мыслит, в руки не даётся, а если даётся в форме слова, устного или печатного, то эта форма уже не мысль, а только мыслеформа. Слышим или читаем, и наша собственная мысль заселяется в эту бессмысленную форму, чтобы какое-то время спустя так же покинуть её... как этот несносный дождь вон ту ветку ивы под окном!
– Узнаю, узнаю школу образного мышления Чай-кайши в уезде Бунань! – с восторгом вскричал Усин. – Это там ученик сперва десять лет писал стихи, а когда он окончательно свихнётся, его переводили сразу на третий курс.
– Вы многое повидали, – сказала вежливая Увэй, пряча улыбку в усах. – Танцующий против ветра ещё танцует?
– Да, и всё ещё против ветра.
– Чей Крым?
– Не знаю, – подумав, сказал Усин и вытер рукавом под носом у Недеяния. – Я там не задержался. С первого курса попёрли, черти полосатые.
– За что попёрли? Зачёт?
– За чертовку одну.
– Понятно, – кивнула головами Недеяния Увэй. – Это знакомо. Всё бы нам за формы подержаться. А того не берём в башку, что это всего лишь мёртвое будущее живого. Нет в них настоящего. Нет и не будет.
За окном запело: "Нушто сказать нушто сказать устроены так люди жалают знать жалают знать жалают знать штобудет" Мужская половина бодро подхватила слова.
– Ну, всё. Вот и сюда добрались.
– Давайте прощаться.
– Давайте. Ой, не жмите так...
– Извините – привычка... Когда служил в УФСИН, мы...
Но её уже не было здесь.
3 июня 2019 г.