Это был знак!
Мы шли по раскатистым лучам солнца, уложенным на сухой асфальт. Все знали что мы несем с собой. На тротуарах люди внимательно следили за нами. Среди нас старики, старушки. Вдовы и матери. Дети. Я держу за руку Кирюшку. Сына моей сестры. Я заставил их оказаться тут. Он похныкивает. Устал идти. Но идти надо. Разве священный путь бывает простым? Крест на груди обязывает испытывать мучение. Человек, не проверенный мукой — не человек. Лишь жалкое подобие. Животное.
Мы — русские люди, знаем это более остальных. Жарко. Капли пота падают на нос и разбиваются о сухие губы. В палящем солнце я вижу протянутые светлые руки. Они несут иконы. Я прячусь в тени богородицы и оглядываю Кирюшку. Он смотрит на меня в ответ. С силой, но улыбается. Тяжело быть просветленным. Тяжело жить среди глупых людей. Нести веру внутри. Но крестный ход соединяет нас. Миг единение с крестом.
Слева от нас стояли машины. Дороги были перекрыты. Из кареты скорой помощи выбежал озверевший мужчина. В его глазах я увидел страх и зло — глубокое зло. Он кричал на нас "Ряженые! Ряженые у...ки...твари...клоуны..." За мужчиной выбежала врач и попыталась успокоить. Он не слушал. Ярость затуманила разум.
Прости Господи. Мы пришли с богом и идем к реке. Освятить воду. Безверие огорчает меня. Тень падает на машины, на него. Мы были в свету. А он во тьме. Сам не понимает кого клянет.
Не важно кто умирал в той машине.
Чего стоит одна жизнь? Маленькая, ничтожная. В сравнении с легионами просветленных и красивых душ, что идут со мной она - НИЧТО!
Перекрестился.
Мужчина продолжает орать. Он бросил в отца Михаила бутылку и его скрутили полицейские. Я поднял бутылку и швырнул ее обратно на дорогу. Не место ей у наших ног. Вижу Машу. Дочь моей жены. Ей пятнадцать. Утешительница моей печали. Крепкие длинные ноги. Черные волосы. И губы... Утешительница моя. Давно слежу за тобой. И через себя любовь создателя нашего готов донести. Прости ты меня за эти мысли. Сотворен во грехе. Чего теперь обманывать свою похоть.
Ну и глаза были у мужика. Я следил за ним пока люди шли. Он облокотился на машину скорой помощи и спрятал лицо руками. Сколько же зла было в нем. В первое воскресенье я отправился в церковь и помолился за спасение его души.