- Семёныч, ты, где такие сапоги купил? - с едва заметной издёвкой - спросил Сергей.
Семёныч задумался. Неудобная пауза повисла над рекой. Трое рыбаков сидело у костра. Сумерки ползли с востока чернильной кляксой и разливались по лугу.
Костёр уютно пощёлкивал, отсылая в нависающую темноту, огненных светлячков.
Семёныч был мужиком бойким во всём, но особенно, в рассказах. Друзья знали эту особенность и берегли Семёныча на десерт. Анекдоты и истории , как правило кончались к вечеру второго дня. Пошли повторения. Семёныч выжидал очереди и вставлял свои пять копеек. Энергично размахивал руками, менял голос, ловко играл мимикой. У костра, вдруг появлялись, то визгливая Людка из сельпо, то районный участковый - с характерным медвежьим рыком . Друзья дружно смеялись, обливаясь и давясь горячим чаем...
Семёныч закончил очередную байку и весело глядя на друзей, передал эстафету потрескивающему костру. Друзья молчали. На той стороне в камышах закрякала утка.
- Семёныч, дак ты скажи, где сапоги то купил? - настаивал Серёга.
- Вот ты любопытный, Серёга! Может мне эти сапоги сама Баба-Яга подарила.
- Кто?! - дружно надорвав тишину взъелись друзья.
Обладатель диковинной обуви усмехнулся и вызывающе щёлкнул каблуками.
Сапоги были яловые, но офицерскими их назвать язык не поворачивался. Высокое голенище плотно обхватывало икру и подходило почти к колену. Цвет был "необычный" - красный с дерзко загнутыми вверх носами.
- Семёныч, ты ври да не завирайся! - возмутился давно молчащий Андрей.
Ты вроде как самый старший из нас, а такую дичь несёшь.
- Ой, ребята, ребята, что вы за народ такой - неверующий! Всё то вам с выкладкой, с доказательством надо. Но раз так, то слушайте. Друзья от нетерпенья заёрзали на брёвнах. Семёныч кашлянул для важности и начал:
Прошлым летом завелась в доме моль. Мы с Танькой моей все шкафы перерыли, чердак вверх дном поставили, только б найти источник - ентой заразы! Два дня искали. Нашли. Носок шерстяной между кроватью и стенкой застрял. Его и жрали эти гады, плодя несметное потомство. Носок в печке сожгли. А на следующий день, послала меня жена за багульником, на болото. Не любит моль - багульник. Собрала мне хозяйка еды и двинулся я в путь-дорогу. Забрёл на болотище огромное. Глазом не обхватить. Пролез по кочкам, кустики режу. Аромат стоит. Надышался багульника. Думаю, дай
присяду-отдохну. Сам знаю, родители рассказывали, что во время цветения, подальше от болот держаться надо бы, чтоб не заснуть с концами. А я дурак, привалился на кочку, термос достал, хлеба, яиц. Пару раз чаю отхлебнул и поплыла голова. Не заметил как отрубился. Очнулся. Изба. Лежу на полу. Глаза открыл. Потолок обоями обклееный. Запах огуречного лосьона . Кот облезлый об ноги трётся. Прислушался, сопит в углу кто-то.
- Очнулся, наконец-то!
- Здравствуйте! - учтиво приподнялся на локтях Семёныч.
- Да, ты лежи милый, лежи, не вставай. Отлежаться тебе надо - из угла проскрипел голос.
- Подскажите, где я? И что со мной? - вежливо просил Семёныч.
- В гостях ты Семён Семёныч. И угораздило ж тебя, в самый то цвет, по болотам шастать.
- Так моль.
- Что моль?
- Заела моль нас. Вот жена и направила. Пойди, принеси средство верное.
- Тогда конечно - святое дело. Только в следующий раз, противогаз бери. Ты росточком хоть и не вышел и весу в тебе тьфу, - как в воробье! Но, таскать тебя на плечах, мне, степенной женщине, негоже.
- Спасибо вам, что не бросили!
-Да, ладно, чего уж там.
- Простите, а величать вас как?
- Ядвига Семёновна. Но ты зови Семёнова - не обижусь. Папу моего Семёном звали.
И тебя Семён, такое неожиданное совпадение. Так что, помни Семён, я тебя в память отца - спасла. Был бы ты Сергей или Константин, лежать тебе в кусточках багульника до МЧСков. Это ещё в лучшем случае.
Помаленьку я в себя пришёл. На улицу выходить стал. А потом, и по дому занялся, где что прибить, убрать. Бабка мною не нарадуется. Огород вскопал. Тюльпаны посадили. И как-то вечером она мне возьми и брякни.
- Хороший ты мужик - рукастый. Но, надо тебе домой возвращать. Жена поди схоронила тебя. На прошлой неделе вертолеты, так и рыскали над лесом.
- А я и не знал с какого боку подойти. Уж весь извёлся. Чуткий вы человек - Ядвига Семёновна.
- Да, ладно тебе Семён, меня в краску вгонять. Я хоть и нечисть лесная, а всё ж, не бессердечная женщина.
- Ядвига Семёновна, сапоги пропали у меня. В обмотках хожу.
- Не тревожься, Семён, есть у меня сапоги. Остались от одного Ясного Сокола. Уж, выкинуть хотела. Великоваты мне, а тебе думаю, в самый раз будут.
Накануне отбытия, налила Семёновна чарку мне и велела выпить, за её здоровье. Я не опечалил старушку - выпил... Очнулся у копны, в аккурат напротив нашего дома. Вот такая история.
- Интересное кино! - прижав на щеке комара - сказал Сергей.
- А Танька твоя, как? - удивился Андрей.
Танька, ночей не спала - всё ревела как белуга. И полиция приходила, беседовала. Психолога приглашали. Успокоилась Танька моя, после того, как кто-то под утро зашумел на крыльце. Вскочила с мыслью, не я ли вернулся. К двери кинулась, открыла - ни кого. Лишь огромная пахучая охапка багульника на пороге. Рассказывала Танька, что с того момента, отлегло у неё от сердца. Почувствовала чутьём своим женским, что жив я и всё в конце концов будет хорошо. И не обмануло сердце...