- Ань, ну, давай хоть послушаем? – осторожно предложила пегая.
Антуанетта обречённо простонала.
- Сейчас начнутся сказки, - презрительно фыркнула киллерша, - про связи «на самом верху», про клады в «надёжном месте», про десятерых детей, больную родню… Не наслушалась ещё? Нет? Ну, давай, кот Баюн, жги!
- Сказок не будет, - покачал головой мужчина, - мне просто нужно поговорить с Синим. Устроите, и я ваш с потрохами. Что, не нужен карманный мент? Узнаю, предупрежу, прикрою… Спрятать его нужно? – кивнул он на присевшего у подоконника Толика. - Спрячу. Так, что никто не найдёт.
- Так-то мы и сами можем, - недобро усмехнулась брюнетка. – Зачем тебе Синий? Решил ему свои услуги предложить? Припозднился... У него и без тебя в ментовке свои глаза и уши.
- Я не продаться подороже хочу, а… просить.
Полицейский уселся на пол, ноги его плохо держали.
- У меня пропала племянница, девчонка совсем, - с заминкой выговорил он.
Видимо, раскрывать больное место вот так, сходу, не понятно перед кем ему не хотелось. Мужчина стиснул зубы и сделал над собой усилие.
- Поиски уже прекратили. А я не могу… Не могу не попытаться. Синий ведь всё знает, город под ним!
- Мало ли, что он знает, - Антуанетта не впечатлилась чужим отчаянием, - кто с тобой говорить-то станет?
- Я прошу только о встрече, о шансе. И за него же заплачу.
- А не много ли ты на себя берёшь? – вмешалась Мария. - На «лапшу» очень похоже, - сощурилась она. – Документы директору сам нарисуешь?
- Я ж не постовой всё-таки, - сотрудник Органов окинул пегую тяжёлым мутноватым взглядом, - следователь как-никак и работаю не первый год.
Антуанетта прицокнула языком и снялась с места, Мария направилась следом за ней на кухню.
- Мальчики, - не оборачиваясь, произнесла брюнетка, - побудьте здесь.
Толик судорожно вздохнул, словно собрался нырять, и, подхватив следователя под руку, шустро засеменил к выходу.
- Да что меня сегодня все таскают как котёнка?! - вывернулся мужчина. Чуть пошатнулся, но остался стоять на ногах.
- Дурак! Бежать надо, - опасливо поглядывая в сторону кухни, возмущённо зашипел директор. – Пристрелят психопатки!
- Сам дурак! - окрысился гость. - Во-первых, заперто. А во-вторых, я без Синего не уйду!
- Чтоб тебя! – выругался Толик. Казалось, в комнате совсем не осталось воздуха. И на затылке застыли противные липкие капли. – Синий, зелёный, да хоть фиолетовый! Ты меня спасать должен, а не проблемы свои решать! Я тут страдаю!
- Страдалец, значит? – прихватил его за грудки мужчина. – Что-то ты шустрый очень, и морда без единой царапинки. А может, ты с ними?
- Я?! – зашёлся в праведном гневе директор.
- Прервать можно? – ледяным тоном поинтересовалась Антуанетта, застыв у порога.
Мария неодобрительно покачала головой и растолкала парочку по разным углам.
- То, что ты решил не драпать – это хорошо, - помолчав, произнесла киллерша, повернувшись к напрягшемуся следователю. - Может, и не врёшь. Попробуем с тобой поработать. А тебе, неугомонный ты наш, - уделила она внимание Толику, - надо ногу прострелить в лечебных целях. Выбирай какую: правую, левую?
Директор слегка позеленел.
- Да, ты не бойся, - по-приятельски махнула рукой брюнетка, - Маша заражения не допустит. Она очень любит лечить. Почти так же, как и мучить. А я аккуратненько, навылет, - нацелилась она в щиколотку.
Толик взвыл, прикрывая руками облюбованную золушкой конечность.
- А так ещё и в ладони дырка будет, - спокойным голосом пояснила брюнетка, - давай, давай, убирай лапки, - поторопила она, захлёбывающегося нечленораздельными звуками мужчину.
Пегая, вклинившись между ними, за шкирку вытянула директора из-под батареи и, сопя, потащила в другую комнату, на ходу что-то недовольно бурча про плоский юмор и дурацкие шутки.
Толик трясущимися руками опрокинул в себя двойную дозу валерьянки, очень кстати для него разведённую, и зло покосился на усаживающуюся рядом Антуанетту. Женщина его проигнорировала, сооружая себе бутерброд. Следователь, окинув взглядом кухню, подтащил ведро с одеялом поближе к столу.
- Так что там с племянницей? – без энтузиазма поинтересовалась брюнетка.
- Пропала год назад, - отозвался мужчина, - трудный подросток, не самая лучшая компания, глупые увлечения… но из дома бы она не ушла.
- А менты? Неужели для своего не расстарались? – подвинув Толика, приземлилась с кружкой Мария.
- Думаешь, всё только от старания зависит? – насупился Алексей. – Перетрясли всю компанию готов, с которыми она тусовалась. Как один повторяют чушь: растаяла в воздухе, «ушла в ночь».
- А… я знаю! – ностальгично улыбнулась пегая. – Тоже когда-то баловались: тёмная помада, серебряные клёпки, посиделки на кладбищах, крысы, чёрные бабочки на запястьях…
Толик фыркнул и отодвинулся подальше от бывшей готессы, мечтательно вздыхающей о всякой ползучей дряни.
- Есть такой ритуал: на земле вычерчивается пентакль…
- Пентаграмма, - подал слабый голос директор.
- Много начертил? Тогда не лезь, пожалуйста, - беззлобно посоветовала Мария, ревностно оберегая любимую тему. – Пентакль – это пентаграмма с защитным кругом. Просящий становится в центр и старается слиться с Духом, принять в себя силу стихий… Я, конечно, слышала байки про то, что некоторые «уходят в ночь», но, если честно, из наших никто не испарялся. Потоптались, покурили и разбрелись…
- Не хочу быть пессимисткой, но ты не думал, что её могли просто ритуально прикопать? – пожала плечами брюнетка. – Случайно или намеренно. А теперь дружно плетут про нечистую силу.
- Думал, - угрюмо согласился следователь, - но мы ничего не нашли… Может, - неуверенно дёрнулся он. - Может, там ещё что-то… похитили, уволокли в бордель….
- То есть, ты считаешь, что это лучше? – закашлялась женщина, удивлённо разглядывая гостя.
- Нет… Но я не могу.. . Нервы ни к чёрту. Сестра чуть не повесилась. Мне надо знать…