Я смотрю на неё каждое утро, когда чищу зубы, когда причесываюсь или
примеряю новое платье.
И не узнаю. Она такая милая, нежная, трогательная.
Она это я, но я не она.
Внешняя оболочка не соответствует внутренней сути и это пугает и настораживает.
Тогда я начинаю корчить ей рожицы, подмигивать и показывать язык.
В ее глазах я читаю недоумение.
Ещё она смотрит на меня с монитора, когда я пишу всякую ерунду
в инете , она не понимает зачем я все это пишу и кому.
Она притаилась там на противоположной стороне экрана и следит за мной.
Зачем она меня контролирует? Что ей надо от меня?
Я свободна в своём выборе, я пишу, что думаю.
Я думаю плохо о породе людской, она не понимает почему.
А я не понимаю, что ей от меня надо, почему она становится иногда мной,
особенно во сне.
Она пытается изменить мою реальность и я выключаю компьютер.
Экран гаснет и она исчезает, ненадолго, ведь я интернетзависимая.
Я хочу ее выключить, уничтожить.
Мне не нужны двойники, с таким же цветом глаз, длиной волос, даже
с такой же родинкой на правом плече.
Я ломаю комп и бью зеркала.
Но как изгнать ее из своих снов?
Научиться осознанным сновидениям?
Это довольно просто. И я давно освоила.
Но тайну погружения я не выдам.
Лишь пару намёков.. заглянуть в зеркало, завести будильник, проснувшись, попробовать взлететь или поплавать.
Больше ничего не скажу.
Скажу другое: человек по природе своей преступен.
В своём первобытном состоянии может жаждать только одного:
мучить себе подобных.
Подобна ли она мне?
Кажется, нет, хотя так похожа внешне.
Стану ли я мучить ее, если встречу во сне?
И встречу ли? Узнаю ли?
Когда я попала в Зазеркалье в последний раз, то встретила там его, Того Самого, кого так тщетно пыталась забыть.
Он как раз вышел из воды и пытался проснуться.
Ну хоть чистый, хотя внутреннее дерьмо не отмоешь. Но по крайней мере
было не так противно дотронуться до него.
Я надела ежовые рукавицы и слегка дотронулась до интимных мест,
он завыл, как волк на луну.
Его вой напоминал звук моего будильника.
Пришлось проснуться.
Я так и не встретила ее или саму себя, потому что на моем пути повстречался этот инкуб.
Надо было утопить его во сне.
И привязать камень к ноге, чтобы больше никогда не всплывал этот труп
в моем сознании.
Она не одобрила мой ночной поступок.
Смотрит с укором, бровки домиком. Все знает обо мне, но молчит.
Я бы хотела услышать ее голос.
Неужели он такой же, как и мой: низкий, сексуальный?
Хотя, укор и бровки домиком чаще наблюдала у писклявых пигалиц.
Но она молчит. Осуждает, значит она не земная девочка.
Земная бы, зная, что останется безнаказанной, такого бы натворила.
Я люблю сон больше, чем явь.
Наяву я это она. Правильная, вежливая до тошноты.
Я пытаюсь вытереть это отражение рукавом халата.
Она исчезает.
Нужна ли она мне? Без неё мне одиноко, но зато меня не мучает совесть.
Может, она и есть моя больная совесть?
Та, что останавливает меня от... многого?
Ограничивает мою свободу и не даёт самовыражаться?
Все-таки я когда-нибудь поймаю ее во сне и удушу или утоплю.
Так и вышло, мы плыли навстречу друг дружке.
Попалась моя рыбка!
Я схватила ее за ноги и потащила на самое дно, она не сопротивлялась.
Я победила ее. Я обрела, наконец, свободу делать что захочу, а она пошла
ко дну.
Но вдруг мою душу охватило такое отчаяние...
Я решила проснуться и забыть о ней, но я вдруг осознала, что не могу проснуться.
Тогда я поняла, что в этот раз, все, что случилось, было не во сне.
Стив гулял с собакой на берегу озера ранним утром.
Собака завыла и не хотела идти к воде.
Всплывший труп молодой женщины не опознали.