ПИЛИГРИМЫ И ПУРИТАНЕ
Ричард Хоулэнд Максвелл (1993)
Ближе к концу своего президентского срока Рональд Рейган выступил с речью о том, что он стремился призвать американский народ вернуться к ценностям, которые, по его словам, защищал "старый пилигрим Джон Уинтроп". Преемник Рейгана в офисе, Джордж Буш - что по мнению некоторых, должен бы знать все лучше, потому что он является потомком пассажира "Мэйфлауэра" Джона Хоуленда, допустил ту же историческую ошибку в своем провозглашении Благодарения 1992 года, сказав: «В этот День Благодарения давайте обновим торжественное обязательство, которое Джон Уинтроп и его коллеги-пилигримы взяли на себя более 100 лет назад". Мистер Буш не только путал пилигримов и пуритан; он пропустил более чем два века! Чуть позже ноябрьский выпуск 1994 года « Дочери Америки» журнала "Революция" предложил включить в наш День благодарения "пуритан Плимут, штат Массачусетс, из которого происходит большинство наших традиций", и характеризовал «первый День благодарения» как «праздник 1621 года, ознаменовавший первую долгую зиму, которую пуритане пережили в новом мире".
Эти иллюстрации очевидного невежества многих американцев касаются, по крайней мере, некоторых частей нашей истории, которая вызвала у некоторых из нас, потомков "Мэйфлауэра", эмоциональную реакцию. Мы злимся, если кто-то называет поселенцев Плимута "пуританами", и нас раздражает, когда Уинтропа называют "пилигримом". Цель моей сегодняшней презентации состоит в том, чтобы с минимальными предубеждениями рассмотреть общую историю, сходства и различия двух групп, которые мы обычно называем пилигримами и пуританами.
Давайте начнем с некоторых основных определений. "Американский словарь наследия" определяет пуритан как сторонников группы английских протестантов, которые в XVI - XVII веках "выступали за строгую религиозную дисциплину наряду с упрощением церемоний и вероисповеданий англиканской церкви". Короче говоря, пуритане были людьми, которые хотели реформировать или очистить свою церковь. "Пилигрим" же определяется в том же словаре как «религиозный преданный человек, который путешествует к храму или священному месту, или тот, кто отправляется на поиски чего-то, что считается священным". Пилигрим - это тот, кто совершает путешествие с религиозной целью.
В Америке мы можем добавить к этим двум понятиям новые значения. Мы применяем понятие "пилигримы" к небольшой группе англичан, прибывших сюда в 1620 году на судне под названием "Мэйфлауэр" и поселившихся в Плимуте. Мы используем понятие "пуритане" как характеристику гораздо большей группы английских эмигрантов во главе с Джоном Уинтропом, который приехал сюда десять лет спустя и основал колонию Массачусетского залива. Обе группы были мотивированы своими религиозными убеждениями. Обе они хотели очистить свою церковь, применяя принципы протестантской Реформации. Другими словами, пилигримы, населявшие Плимут, были пуританами, стремящимися реформировать свою Церковь, и пуритане, которые поселились в Массачусетском заливе, были пилигримами, которые переехали в новый мир из-за своих религиозных убеждений. Теперь вы знаете, почему я называю это тонким различием!
Что больше всего объединяет эти две группы, так это пуританство, поэтому представляется уместным потратить несколько минут, чтобы рассмотреть это движение: вопросы, которые вызвали его, его убеждения, и немного его историю. В биографии Уильяма Брэдфорда под названием « Брэдфорд из Плимута» Брэдфорд Смит предложил краткое описание такого движения, как пуританизм. Он писал: "Пуританство в Англии было, по сути, движением внутри установленной Церкви за ее очищение, за служителей, благочестивых и способных учить, за упрощение ритуала, за возвращение к достоинствам изначального христианства. В основном корпусе их учения не было ничего революционного. Его новаторский принцип заключался в том, что Библия, а не какая-либо установленная религиозная иерархия, является конечным авторитетом, поэтому каждый человек, каждый член Церкви имеет прямой доступ к Слову Божию. Целью пуритан было реконструировать и очистить не только церковь, но индивидуальное поведение и все учреждения, в которых живут люди" (Smith B. Bradford of Plymouth. Philadelphia - N.Y.,1951. P.11)
Протестантская Реформация, которая произошла в XVI веке в Германии, Швейцарии и в других местах на европейском континенте, практически не коснулась Англии почти за век (преувеличение! - Пер.). После Акта верховенства, когда в 1534 году король Генрих VIII взял контроль над церковью в своей стране, в ней мало что изменилось. Церковь Англии была официальной и единственной церковью в стране. Все жители принадлежали к ней, хотели они того или нет. Каждый обитатель местного сообщества автоматически становился членом прихода в этом сообществе. Богослужения читались по молитвеннику. Было мало или вообще не было учения или проповеди, которые лишь продолжали литургию; не было особой необходимости в том, чтобы подготовленное духовенство или служители предпринимали какие-либо усилия для подготовки к поклонению. Поскольку все это было продолжением правительства, английская церковь подверглась политическому насилию и фаворитизму, как и любой другой государственный орган. Одним из результатов было то, что служение приходского священника стал синекурой, данной как выражение благосклонности иерархии; многие из духовенства были назначены на приходы, в которых даже не появлялись! Члены церкви ничего не могли сказать о таких вещах; они должны были спокойно принять то, что им навязала иерархия церкви. Роберт Меррилл Бартлетт подвел итог своей биографии Джона Робинсона под названием «Путь пилигрима", характеризуя проблемы, которые привели к росту пуританства в Англии, как "тиранию иерархии, леность духовенства и летаргию мирян" (Bartlett R.M. The Pilgrim Way. Philadelphia,1971. P.144).
Первоначальный импульс для пуританского движения пришел из очень просвещенного района Англии, и движение было отмечено с самого начала своей интеллектуальной природой. Доктор Бартлетт писал о пуританах: "Они были частью интеллектуального и культурного брожения елизаветинского периода. Они появились в районе Линкольна, Бостона, Йорка, и в пределах круга влияния, которое исходило из Кембриджа. Они были серьезными мыслителями, и их вклад не был только религиозным и интеллектуальным, но также и литературным... Это были могучие люди веры. Их движение было одним из наиболее интеллектуально оснащенных в истории, и они побеждали в деле реформ благодаря силе своей логики, выраженной в динамичном елизаветинском английском" (Ibid. P.14).
Как и в любом движении, склонном к крупным социальным изменениям, пуритане расходились во мнениях относительно степени изменений, которые были необходимы, и того, что потребуется для осуществления этих изменений. Такова природа любого движения, которое стремится к переменам: некоторые в нем становятся радикальнее других. Наименее радикальные из пуритан были привержены очищению своей церкви изнутри, насколько это было возможно. Они были довольны идеей государственной церкви и прекрасно понимали, что возражения против нее другие могут расценить как акт измены. Поэтому они стремились вызвать в структуре англиканской церкви изменения, которые они больше всего хотели: Библия, а не церковная иерархия должна быть высшим авторитетом; членство должно быть добровольным следовательно, ограниченным теми, кто имел по крайней мере, некоторую степень религиозной мотивации; активное духовенство должно учить народ, а не только исполнять литургические функции. Также была группа, которая хотела сохранить идентичность англиканской церкви, но реформировать ее устройство и форму организации, дать каждой местной общине контроль над своими делами. Эти люди составляли небольшое меньшинство в церкви в Англии и стали известны как конгрегационалисты.
Основная разделительная линия проходит между двумя группами, которые я только что описал, и еще одной - сепаратистами. Проще говоря, это были люди, которые отказались от какой-либо возможности реальных реформ внутри англиканской церкви и стремились отделиться от нее, создав собственные общины. Опять же, среди самих сепаратистов были разные точки зрения. Их часто смешивают под названием броунизма, ибо первым открытым сепаратистом был служитель по имени Роберт Броун. Но Броун был крайне радикален, и не все сепаратисты согласились с ним ни в богословском, ни в церковном отношении. Большинство сепаратистов, оставшихся в Англии, предпочитали структурированную форму церковной организации - пресвитерианство, которое было уже сильным в Шотландии. Те сепаратисты, которые выехали в Новую Англию, одобряли общинный подход к церковному устройству, но отвергли экстремизм Броуна.
Это подводит нас к нашим берегам. Пилигримы в Плимуте были сепаратистами; пуритане Массачусетского залива не были. На самом деле, одной из самых глубоких проблем для губернатора Уинтропа был страх, что в Новой Англии его последователи будут вовлечены в сепаратизм, который уже был здесь из-за присутствия колонии Плимут. И это, по сути, то, что в конечном итоге произошло. И Массачусетский залив, и Плимут воспринимали себя как чисто английские колонии, соблюдавшие английский закон и верность английскому монарху. Но поскольку Англия уже была далеко, колонисты Новой Англии - как в Массачусетсе, так и в Плимуте - должны была принимать решения и разрабатывать системы, с помощью которых должно было функционировать их общество и его институты. Хотя англиканская церковь продолжала оставаться официальной церковью в колонии Массачусетского залива, там не было ни епископов, ни других форм иерархии, которые поддерживали бы церковную бюрократию. Переезд из Старой в Новую Англию принес некоторый фактический сепаратизм, и со временем конгрегационная форма церковного устройства была принята во всей колонии.
Эту систему группа из Плимута развила уже во время своей эмиграции в Голландии и под руководством их любимого пастора Джона Робинсона. По поводу мыслей Робинсона об этом вопросе Бартлетт писал: "Робинсон провел различие между верой и устройством англиканской церкви. Он мог принять ее веру, но не ее порядок... Робинсон полагал, что церковное устройство - это неотъемлемая часть вероучения, имеющая принципиальное значение. Его принципы были учреждены Иисусом и Его ранними последователями, и в этой системе не было места для церковной иерархии. Английская приходская система, которая включала людей без учета их характера, была чужда общению святых. Церковь должна состоять из тех людей, которые отделили себя от мира, то есть тех, что были преданными христианами. Они должны были быть собраны в организованные сообщества для общения и взаимного служения. Они были связаны через завет с Богом и, как следствие, власть, которую Иисус даровал всей Церкви и поместил среди них. Община имела право выбирать и назначать своих служителей и должностных лиц, принимать и отлучать своих членов" (Bartlett R.M. Op.cit. P.142).
Эти отличительные признаки конгрегационного пути со временем были приняты в обеих колониях и должны были пройти дальнейшее развитие по мере взросления Новой Англии Несмотря на их различия относительно способа отделения от англиканской церкви, пуританство имело общие обязательства, которые сделали больше, чем просто соединили вместе две новоанглийские колонии вместо того, чтобы заставить их разругаться. Они, однако, имели различия. Некоторые различия были тонкими; большинство из них были значительными
Очевидное различие между этими двумя группами - их размер. Когда "Мэйфлауэр" прибыл в Новый Плимут в декабре 1620 года он привез 102 пассажира, половина из которых должна была умереть в первую ужасную зиму. Десять лет спустя не менее 17 кораблей во главе с «Арабеллой» пристали в Сейлеме, привезя с собой более тысяча поселенцев в Массачусетский залив. После того, как прошло еще одно десятилетие, население Плимутской колонии составляло всего 2500 человек, а колония Массачусетского залива возросла до 20 тысяч.
Другим более тонким различием между двумя группами является экономический и социальный статус людей. Пилигримы в Плимуте были, по большей части, наемными тружениками. Некоторые из них достаточно успешны, чтобы заслужить звание мастера, но ни один из них не добавил к своему имени дворянского титула. В группе не было даже рукоположенного служителя. Колонисты Массачусетского залива, напротив, были хорошо образованными, достаточно экономически и социально успешными людьми, они привезли собой образованное духовенство, способное руководить как церковью, так и обществом. Уильям Брэдфорд, губернатор, чье руководство сформировало колонию в Плимуте, был ткачом; его коллега в Массачусетсе, Джон Уинтроп - опытный юрист на английской государственной службе.
Эти различия в размерах двух колоний и социальном положении членов могут быть причиной того, что многие перепутали две группы и недооценили важность меньшей из них. Действительно, английский историк Артур Персиваль Ньютон писал: "Массачусетская миграция была событием, совершенно беспрецедентным в современном ей мире. Вирджиния, Ньюфаундленд и Гвиана привлекли только искателей приключений и нуждающихся; пилигримы "Мэйфлауэра", хотя и прославили их более поздние века, были слишком малочисленны, слишком скромны по своему положению и слишком далеки от основных течений английской жизни, чтобы иметь значение, но теперь трезвые, зажиточные люди среднего возраста, которым дух приключений был совершенно чужд, затеяли переезд для себя, своих семей и своих товаров в новые дома через моря, чтобы найти не колонию, а содружество" (Newton A.P. The Colonising Activities of the English Puritans. New Haven,1914. P.49).
Более тонкие различия между нашими двумя группами колонистов были в основном результатом тех лет, которые пилигримы провели в Голландии. Там на них повлияли голландские способы ведения хозяйства, а также глубокая и щедрая духовность их пастора Джона Робинсона. С ним пилигримы развили пуританскую концепцию завета как священного соглашения, связывавшего их и в Церкви, и в обществе. Эта чрезвычайно развитая идея завета имеет тенденцию отделять пилигримов Плимута от пуритан Массачусетса по крайней мере в трех отношениях.
Первое из них касалось правления колонии. Члены обеих колоний имели право голоса при выборе своих лидеров, но как только этот выбор был сделан, была тонкая, но существенная разница в отношении к этим лидерам. Плимутский договор на "Мэйфлауэре" рассматривался членами этой колонии как завет. Люди, которые были избраны на должность, были связаны условиями завета так же, как и все члены сообщества; в этом смысле они были равны. Поэтому будет корректным считать правление Нового Плимута близким к тому, чтобы быть истинной демократией; его избранные должностные лица получали свои полномочия с согласия всей общины в соответствии с условиями их общего завета. В Массачусетском заливе преобладала более "английская" политическая философия. Губернатор, заместитель губернатора, помощники и другие офицеры выбирались народом, однако предполагалось, что после избрания они будут править с Богом данными им полномочиями. Эдмунд Морган в своей книге «Пуританская дилемма» сформулировал это так: «Правители, как бы они ни избирались, получали свою власть от Бога, а не от народа, и были подотчетны Богу, а не народу" (Morgan E.S. The Puritan Dilemma. N.Y.,1996. P.94).
Хотя это не совсем точное использование слова, Массачусетский залив был описан как теократия, и это по двум причинам. Колония была основана на мотивациях, которые были в первую очередь религиозными, поэтому для руководящих чиновников быть под божественной властью означало, что они также несут ответственность перед Богом. В соответствии с этой точкой зрения, духовенство - наиболее образованные люди в обществе - часто консультировали власти и играли значительную, хотя и неофициальную роль в формировании правительства и принятии им решений.
Взаимоотношения церкви и государства являются второй областью, в которой различия колоний были хотя и тонкими, но значительными. Морган описывает ситуацию в Массачусетском заливе так: "Отношения между церковью и государством были одной из вещей, которые пуритане считали нужным сразу сформировать правильно. Они были уверены, что Бог предписал условия этого, и они много думали об этом, прежде чем покинуть Англию, где церковь и государство были смешаны на всех уровнях от прихода до короны. В Массачусетсе пуритане провели более жесткую разделительную линию между ними, чем была где-либо в Европе. Государство все еще отвечало за поддержку и защиту Церкви: как хранитель Божественного поручения государство должно было наказывать ересь, как и любой другой грех, и это вело к потере гражданских и политических прав, а также к другим наказаниям. Но, преследуя ересь, оно не действовало как агент собственно церквей. Оно формировало свои решения с помощью присяжных или в общем суде, где народные представители заседали вместе с магистратами. Церковь не имела власти в правительстве, и правительство было особенно осторожно, чтобы не допустить силам какой-либо церкви повлиять на гражданские и политические права. В Англии отлучение означало тяжелое поражение в правах; в Массачусетсе этого не было. Право голосовать и занимать должность не отменялось из-за потери церковного членства" (Ibid. P.163).
Хотя духовенство не имело собственно политической власти, оно имело очень мощное косвенное влияние. Оно пользовалось громадным уважением общин, и если магистраты должны были принимать непопулярные меры, они рассчитывали на его помощь в примирении людей с необходимостью послушания. Когда нужно было принять трудное решение, магистраты часто консультировались со служителями, которые были образованными людьми, мудрыми в законах Бога. Таким образом, хотя служители формально не могли вмешиваться во власть, была оставлена открытой задняя дверь, через которую они могли влиять на государственную политику.
В Новом Плимуте церковь и государство были еще более заметно разделены. Как и все пуритане, обе группы постановили, что Библия - в отличие от церковных лидеров или их высказываний - является высшим авторитетом. В Плимуте это понималось так, что включало идею, что Писание не требует, чтобы некоторые гражданские функции были религиозными. Самым известным результатом этого мышления было убеждение плимутцев, что брак - это гражданское учреждение, а не церковное. Сам губернатор Брэдфорд объяснил, что брак - это "гражданская вещь, от которой зависит множество вопросов о наследовании, которые должны разбирать сведущие люди... и Евангелие не возлагает это на служителей как часть их служения" (цит. по: Calhoun A.W. A Social History of the American Family: Colonial period. N.Y.,1960. P.60). Биограф Брэдфорда резюмировал позицию пилигримов следующим образом: "Что бы ни планировали старейшины в Лейдене, ясно, что Брэдфорд и младшее поколение хотело создать под Богом и Его руководством христианское содружество, в котором Писание должно быть руководством, но с четко разделенными гражданскими и религиозными функциями" (Smith B. Op.cit. P.155).
Третья область, в которой я чувствую существенную разницу между пилигримами Плимута и пуританами Массачусетского залива, связана с их гражданской позицией. Последних нередко подозревали в высокомерии, которое они привезли с собой из Англии. Эдмунд Морган описал это как "откровенное предположение о превосходстве английских учреждений во всем мире" (Morgan E.S. Op.cit. P.60). Это выражается в убеждении, что, хотя лидеры Массачусетса могли быть выбраны народом, они правили по Божественному закону. И это видно по тому, как эти колонисты воспринимали окружающих, в том числе жителей других колоний, а также коренных американцев. Эта разница иллюстрируется инцидентом, описанным Робертом Бартлеттом: "В 1635 году члены церкви пастора Джона Уорхама в Дорчестере решили переехать на Коннектикут. Они посетили торговый пост Плимута в Виндзоре, за который отвечал Джонатан Брюстер. Он оказал им гостеприимство и помог им найти каноэ и проводников, чтобы исследовать область. Он был в шоке, когда они объявили, что они заберут себе плимутский участок земли и здание на нем. Брюстер отметил, что пилигримы купили землю у индейцев, чтобы поставить факторию для торговли мехами, и что Дорчестерской колонии доступны тысячи акров. Но новички придерживались своей цели, уверяя, что провидение так пожелало. Во время этого конфликта две лодки поселенцев Дорчестера вышли из Бостона с почтой для Коннектикута. Эти лодки потерпели крушение на острове Брауна в Плимутском заливе. Пилигримы бросились на место происшествия и собрались у жертв и их имущества. Третья лодка, которая везла груз в Виндзор, была выброшена на Сэндвичский берег, и здесь жители Плимута спасли и товары, и владельца. Очевидно, что колонисты Дорчестера были в стыде, когда им явили братство. Подумав о своей спешке и алчности, они решили отказаться от своих притязаний на землю пилигримов и двинуться в пустыню".
Существуют и другие различия между двумя группами английских иммигрантов, которые поселились в этих местах. Несомненно, изгнание, ужасное путешествие на "Мэйфлауэре" и страдания в первую зиму в Плимуте были во многом связаны с более мягкой позицией пилигримов, выработанной за годы жизни в более терпимом обществе Голландии и через влияние на них глубоко духовного человека - Джона Робинсона. Но пилигримы и пуритане также имели много общего. У них была общая история и опыт старой Англии. Они разделяли преданность Богу и библейское откровение, настолько сильное, что из-за обе группы были готовы пересечь океан и поселиться на неизвестном континенте. Со временем две колонии стали все больше зависеть друг от друга, пока, наконец, граница между их землями и тонкое различие между их культурами не исчезли в безвестности. Спустя 370 с лишним лет мы благодарим Бога за обе группы.
Перевод, ссылки (С)Inquisitor Eisenhorn
Коммерческое использование запрещено