В наше «безгеройное» время лично мне трудно и даже невозможно обойти молчанием такого замечательного человека, каким был Андрей Борисович Базилевский (1957-2019).
Ученый-филолог, переводчик, книгоиздатель. Человек-институт (это стершееся определение подходит к нему как ни к кому). Человек-издательство. Он сделал одновременно «так много» (достаточно только посмотреть на внушительный полный список редактируемой им «Славянской библиотеки») и «так мало» (прожил неполных 62 года, сделал бы еще, если бы не «так мало» отведенных лет! - кстати, А.Б. Базилевский перевел стихотворение Чеслава Милоша «Так мало», сам Милош прожил 93, но сетовал, что, увы, сделал «так мало», «не успел»; что мог тогда о себе сказать Андрей Борисович...).
Если говорить кратко: Андрей Борисович был волевым и цельным человеком, стремившимся к полному единству идеала и действительности. Поэтическо-филологический идеализм он соединил с прагматизмом издателя, с идеологией «малых дел», переложенной на исторические реалии XXI века. В жизни такое «единство противоположностей» потребовало усилий подвижнических...
Среди многого прочего, я запомнил Андрея Борисовича в калининградском аэропорту (это было в сентябре 2013 года), взвалившего на себя большущий груз — огромную заплечную сумку, по величине сопоставимую с ним (сам он был человеком рослым), эта сумка, разумеется, была заполнена книгами его издательства, кстати, и книги очень большие, прежде всего, речь идет об антологиях — о трёхтомной «Антологии сербской поэзии», об антологии переводов Андрея Борисовича «Сделано в Польше. Век — ХХ» и, наконец, о самой крупной по размерам антологии сербских стихотворений для детей «Книга Радости» (на фото именно ее Андрей Борисович держит в руках; фото взято из материалов к статье "Человек, который был "Вахазаром". Памяти Андрея Базилевского"http://kasdom.ru/r_kasdom/17765/ ); книги, изданные А.Б. Базилевским, напоминали средневековые, они «неформатные» с точки зрения требований современного книжного рынка, как «неформатным» был и сам Андрей Борисович, человек слишком большой, чтобы приспосабливаться к существующей конъюнктуре.
И еще один «кадр» то ли с июня, то ли к июля 2007 года. А.Б. у себя дома, в 25-этажной высотке на севере Москвы, в квартире на одном из самых верхних этажей. Из окна открывается красивая панорама. Когда-то Ивашкевич сказал о Блоке, что он в своем творчестве смотрит на мир с высоты, будто бы из окна своей квартиры в Петербурге. Думаю, что-то подобное можно сказать о Базилевском.
Между этими двумя «кадрами» — почти все, что я хотел бы сказать об Андрее Борисовиче.
Все да не все... Андрей Борисович Базилевский был героической личностью, «плывущей против течения» — против политической и экономической конъюнктуры, против законов рынка, против примитивных приоритетов модернизации, которую мы, филологи-гуманитарии, в душе презираем, но которой, увы, платим дань... В своем издательско-антологическом творчестве Андрей Борисович стремился максимально представить поэтов, незаслуженно забытых современниками, обойденных молчанием. Среди изданных книг — том поэзии и прозы Циприана Камиля Норвида, большого поэта XIX века, умершего в полной безвестности (тоже не хотел приспосабливаться к читательскому спросу и к «законам рынка»), но открытого потомками. Трактат Норвида, переведенный Виктором Александровичем Хоревым специально для издания А.Б. Базилевского, имеет принципиальное название - «Молчание».
Поэт, обойденный молчанием, видит в Молчании не рок, а тайный Смысл своего творчества, способный обратить «минус» в «плюс» (для этого нужны вера и мужество). Об этом писал не только Норвид, но и его современник Фёдор Иванович Тютчев в стихотворении «Silentium!».
Думаю, подобным Поэтом был Андрей Борисович Базилевский. Впрочем, сам он в программной статье заявил нечто противоположное тому, о чем говорят «поэты Молчания», а именно он высказал Слово Надежды на «выход из молчания»: «Больше всего я желал бы, чтобы ход событий опроверг максиму Мисаковского, чья книга избранной поэзии «Я не сказал» («Nie powiedzia;em») открыла когда-то польскую коллекцию издательства: «Если тебе есть что сказать — закрой рот. И тебя наверняка услышат». Конечно, бывало и так. И все же мы можем выбрать более интересный путь. Давайте услышим друг друга разговаривая! Давайте говорить друг с другом вопреки вещам, вытворяемым политиками, дабы защитить наше общее будущее и нашу человечность. То, что мы делаем, — капля в море того, что необходимо сделать, и мизерная часть того, что можно было бы сделать уже сейчас. Существует немало замыслов, более или менее продвинутых, которых, естественно, больше, чем шансов на их скорую реализацию» (Базилевский А.Б. Славянская библиотека издательства «Вахазар»: идея и практика // Балтийский филологический курьер. 2014. С. 121).
Собеседником он был прекрасным, умел понимать собеседника, умел и находить точные, афористичные слова. Чуткость и проницательность в нем сочеталась с иронией и сарказмом. Он умел держать удар, в трудных ситуациях обычно говоря: «Сколько уж мы всякого видали». По философии жизни был стоиком. Однажды, в ответ на констатацию, что «спрос на сербскую литературу близок нулевому», хладнокровно заявил: «Что ж, будем работать на нулевой спрос».
От природы был упрямым, никогда не поддающимся и не сдающимся человеком, но это сочеталось в нем со склонностью к меланхолии. Слова из переведенной А.Б. Базилевским поэзии Радована Караджича (мало кто знает, что лидер боснийских сербов, ныне узник Гааги, писал стихи): «Ты проиграешь», - где-то и о нем. Он становился на сторону проигравших, это его жизненный принцип. Так, после натовских бомбардировок Белграда в 1999 году, выступая в роли издателя и популяризатора литературы, стал на сторону сербов. По характеру был настоящим воином, борцом, и ценил соответствующие качества – мужество, стойкость, волю – в переводимых им поэтах.
В качестве P.S. – двустрочное детское стихотворение-притча-загадка Милована Данайлича о хлебе, которое перевел А.Б. Базилевский: «Румяный и свежий, он ждал целый день, а потом / Сжалось сердце его в черствый ком» (см. передачу «Плод веры» на телеканале «Союз» от 27.04.2015, 19 минута: https://www.youtube.com/watch?v=OKmPlhZHcvM).
P.P.S. Неделю назад состоялась успешная защита под руководством вашего покорного слуги квалификационной работы на звание бакалавра студентки Ганболд Дуламханд (Монголия). Тема "Польская поэзия в русских переводах издательства "Вахазар" (С. Мисаковский, Я. Рыбович, А. Заневский)". После защиты студентка написала лаконичную, глубоко меня тронувшую записку: "Спасибо, что спасли мою любовь к поэзии". Должен сказать, что эта благодарность адресована не столько мне, сколько моему дорогому другу Андрею.