Сергей Михайлович ШВЕДОВ
(Минск, 123smsh@tut.by)
РОДОВАЯ ОТМЕТИНА ФАШИЗМА
фантастическая быль
-- Вызывали, Амадей Гжехович?
-- Не Амадей я, а Асмодей Гжехович, запом-ни это раз и навсегда, Сидоренко!
-- Простите...
-- Это непростительно! Так омерзительно звали двух духовных предтеч коричневой чумы – Моцарта и Гоффмана.
Декан композиторско-музыковедческого фа-культета восседал за необъятным столом из мо-рёного дуба в чёрной бархатной блузе и с бар-хатным же беретом на лысой голове. Фазанье перо он втыкал в берет только по праздникам, а сегодня был день будничный. По этой же при-чине пышный бант на его шее был из чёрного крепа. Такие банты обычно повязывают на вазы с цветами в похоронном бюро. По праздникам декан всемирно известной консерватории носил на шее малиновый бант.
-- Что, Сидоренко, попался, голубчик?
Белобрысый очкарик с прилизанными воло-сёнками заморгал голубыми глазами, увеличен-ными линзами, как у всех дальнозорких.
-- Н-не п-понимаю, Асмодей Гжехович.
-- А я вот понимаю, что особый отдел по идеологии в нашей консерватории работает ве-ликолепно. Думал, тебе сойдут с рук твои под-рывные музыкальные опусы?
Декан презрительно швырнул на необъятный стол листы нотной бумаги и вытер руки кружев-ным платочком, словно ноты были облиты мо-чой.
-- Да, господин профессор, это намётки к мо-ему дипломному концерту.
-- Тогда бери их в руки, чтобы оставить отпе-чатки твоих грязных лап для следователей из го-сбезопасности.
-- Да что не так, Асмодей Гжехович?
-- От твоей музыки за версту разит Калинни-ковым и Чайковским!
-- Это не плагиат! Я сам сочинил все мело-дии. Могу доказать. У меня остались черновики.
-- Тем позорней для тебя, Сидоренко!
-- В чём же моя вина?
-- Ах, мы строим невинные глазки! – язви-тельно скривил слегка подкрашенные губы де-кан. – Ах, какая наивность! Прекрасно сыгранное недоумение. Тебе бы в театральный институт поступать, а не в консерваторию, Сидоренко.
-- Честное слово, я...
-- Человек со злодейством в чёрной душе не может быть честным! – громко шлёпнул декан пухлой ладонью по столешнице. -- Не забыл ещё родовые отметины фашизма, коих, как известно, было ровным счётом тринадцать?
Сидоренко опустил огромные глаза, увели-ченные стёклами очков.
-- Стыдно стало? Глазки он опускает, оскорб-лённая невинность... И это без пяти минут вы-пускник консерватории! Почти признанный ком-позитор! Два года курса госидеологии мы штаны протирали на студенческой скамье? Идеология в одно ухо влетала, в другое вылетала... А ну-ка назови мне самый яркий признак фашизма.
Припёртый к стенке злодей молчал.
-- Почуял кот, чьё сало съел? Тогда я подска-жу тебе по слогам, в чём скрытая опасность для современного композитора. Слушай меня: ме... ло... ди...
-- Мелодия?
-- Страсть к мелодичности – вот что выдаёт с потрохами современного композитора с фа-шистским нутром! Мелодическая музыка – родо-вая отметина фашизма. А уж вся классическая музыка – это просто клеймо, выдающее госпре-ступника.
Припёртый к стенке злоумышленник вжался в стену кабинета. Дальше отступать некуда. Это только нечистая сила может проходить сквозь стены. Декан выдержал многозначительную пау-зу и снова впился прожигающим насквозь взо-ром во взмыленного от холодного пота студен-тика.
-- Допускаю, Сидоренко, что у тебя нелады с логическим мышлением. Ты артист и мыслишь образами. Так выуди из своей образной памяти всё, что роднит фашизм с классической музыкой. В каких фильмах вы, студиозус Сидоренко, ви-дели, как беглые фашисты, скрывающиеся под чужими именами и личинами, в минуты отдохно-вения тайком ставят на проигрыватель пластин-ку с мерзостью Вивальди?
-- Во многих. Таких не перечесть.
-- А в каких фильмах про фашистские лагеря смерти репродукторы терзают бедных узников какофонией Бетховена?
-- Почти во всех.
-- А на что нам раскрывают глаза даже рья-ные антифашисты-леваки?
-- «Заводной апельсин»! – радостно выпалил Сидоренко. -- Там фашистский ублюдок фанати-чески увлекается классической музыкой и при этом не только насилует маленьких девочек, но и избивает их во время секса.
-- А русские победители фашизма в сторонке курят?
-- Нет, в фильме «Судьба человека»» узников в лагере сводили с ума слащавыми фокстрота-ми.
-- Ещё примеры!
-- В фильме «Мёртвый сезон» советского разведчика пытают под музыку эпохи барокко.
-- Молодец! Дошло наконец. Как видишь, с противоположных сторон самого широкого поли-тического спектра убеждений адепты как уль-тралевых, так и ультраправых взглядов призна-ют, что классическая музыка – родовая отметина фашизма. Бинго! Противоположности смыкают-ся, подтверждая неоспоримую истину.
-- Похоже на то.
-- Ну, если осознаёшь вину и идёшь на чисто-сердечное признание твоего преступления, то не пора ли тебе искать пути к исправлению твоих нелепых идеологических завихрений?
-- Я подумаю.
-- Думать настоящий композитор не умеет. Всякие там силлогизмы с тезисами, антитезиса-ми и синтезами не для творческих натур. Ты прочувствуй всю глубину своего нравственного падения и ужаснись перед разверстой пропа-стью.
Студент стал белее стенки, к которой он при-жался.
-- Мир борется с глобальным терроризмом, Сидоренко. Это и есть фашизм нашего времени. Итак, что есть терроризм?
-- Всякая критика в адрес мироуправителей и глобального орднунга.
-- Недурственно для начала, я бы сказал, -- похвалил декан. – Для тебя не всё потеряно. По-слушай-ка, некоторым кажется, что искусство не должно пересекаться с политикой, но это не так, Сидоренко, уж поверь старику. Нередко случа-ется, что отдельные музыкальные произведения становятся средствами влияния на умы и сердца масс. Льют воду на мельницу врага, так сказать
-- Это в переносном смысле?
-- Ну не в прямом же! Я воды не лью на своих лекциях перед студенческой аудиторией. Ты изучал историю и теорию музыки. Должен бы знать, как однажды искусство великого компози-тора стало партитурой для созидания целой то-талитарной системы.
-- Что-то не припоминаю.
-- Или хитренько изворачиваешься? Тогда напомню -- Вагнер был любимым композитором Адольфа Гитлера. Его мелодии с младых ногтей вводили будущего фюрера в экстаз до умопо-мрачения. И даже потери сознания. Тебе из-вестно, что у Гитлера была падучая?
-- Медициной как-то не интересуюсь.
-- А зря. Психиатрия – раздел медицины... Мелодическая музыка, возбуждающая в нестой-ких душах порывы страсти и выбросы разруши-тельной энергии, может стать идеологической основой кровавого тоталитарного режима. Она толкает на акты вандализма, придаёт слушате-лю разрушительный заряд. Немецкие нацисты сделали музыку Вагнера своим тайным оружием. Мелодичнейший «Полёт валькирий» вводил в экстаз лётчиков люфтваффе. Гитлер точно так же обожал и Бетховена, слушал с упоением его произведения, особенно «Оду к радости».
-- Это же гимн Евросоюза!
-- Нож может служить столовым прибором для аристократа и орудием убийства для раз-бойника. Важно понимать разницу. Юдофоб-палач Эйхман ценил Вагнера за то, что тот ненавидел евреев. Произведения Вагнера нико-гда не исполняют в Израиле!
-- Не понимаю, как музыка может повредить психику?
-- Мелодическая музыка – страшная, всё со-крушающая сила. Мелодии пробуждают в чело-веке порочные наклонности, заглушенные циви-лизацией. Призывают к общинно-коммунальному мироустройству, подстрекают к экспроприации частной собственности, убийству состоятельных людей и даже геноциду целого народа. Вплоть до национализации собственно-сти транснациональных корпораций. Такое не-допустимо в цивилизованном мире!
-- Но каким образом подстрекают мелодии, Асмодей Гжехович?
-- Чудовища и мрак как будто бы оживают в подсознании при прослушивании классической музыки. Такое искусство балансирует на грани богохульства. Ты так и не осознал греховность классической музыки, Сидоренко.
-- Это попы подтверждают?
-- Это я утверждаю! Наверняка самоубийство кровавого диктатора Гитлера и его супруги Евы Браун сопровождалось сатанинской музыкой из финала оперы Вагнера «Гибель богов». Там Брунхильда и Зигфрид исчезают в пламени по-гребального костра, в котором пляшет языками адского пламени сама Вальгалла, пандемониум язычников. А это сущий ад!
-- Но ведь именно русские разбили фаши-стов. В чём провинилась «Могучая кучка»?
-- Русские большевики и немецкие нацисты – неразделимое зло. Кровавый Сталин слушал классическую музыку с каким-то дьявольским наслаждением. Обожал с сатанинским вожделе-нием любую классику. Чайковский, Глинка, Бо-родин, Римский-Корсаков, Мусоргский, Бизе, Верди. Просто кошмар какой-то!
Увеличенные очками голубые глаза студента сошлись к переносице.
-- Я запутался...
-- Да, ты запутался в силках зла, Сидоренко. В программу праздничного концерта в Кремле как-то раз кровавый вождь собственноручно вписал финал Девятой симфонии Бетховена с ее знаменитой «Одой к радости». Не замечаешь сходства с Гитлером?
-- Как же всё-таки быть с Евросоюзом?
-- Евросоюз всегда на стороне добра. Оставь это миролюбивым людям доброй воли. Мы о зле говорим... Сталину, например, нравилась рус-ская народная песня:
Всю-то я вселенную проехал,
Нигде милой не нашёл,
Я в Россию возвратился,
Сердцу слышится — Привет!
Разве это не великодержавный русский шо-винизм?
-- Сталин был за интернационал, я так думал.
-- Нет и нет! Он лишь маскировался под ин-тернационалиста, а в душе был ярым русским националистом. Поднимал тосты за величие русского народа. Называл любимыми исполни-телями Эмиля Гилельса, Давида Ойстраха, Свя-тослава Рихтера и Мстислава Ростроповича. Всех их награждал Сталинскими премиями, но мы ему не верим. И ты не верь!
-- А кому верить?
-- Только мне! В передовице газеты «Правда» под заголовком «Сумбур вместо музыки» крова-вый Сталин поносил величайшую оперу «Леди Макбет Мценского уезда». Там ведь мы находим самое темпераментное вожделение великолеп-ного разврата, передачу ошеломительных ужа-сов кровопролития. Настоящий апофеоз утон-чённого садизма, оправдание убийства. Увы, всё прекрасное было чуждо вкусам злокозненного Сталина. Его тянуло на архаику – классическую музыку, порождающую фашизм и тоталитаризм. Он угробил русское передовое искусство. Все модернистские новации в музыке запретил. Не уподобляйся заклеймённым тиранам.
-- Как же мне писать?
-- Музыка должна быть атональной. Никаких мелодий! Только афроамериканские там-тамы.
-- Рэгтайм или диксиленд допускаются?
-- Нет, они отдают коричневатым душком ку-клукс-клана. Помнишь, «буги-вуги – стильный танец изобрёл американец»?
-- С детского сада помню.
-- Вот тебе и точка отсчёта для творчества. Рок-эн-ролл и рэп-рэп-рэп. Никакой моцартщины! Иначе, Сидоренко, ты вылетишь ещё до выпуск-ного концерта из консерватории с волчьим биле-том вместо диплома. Твои хиты-нетленки пере-станут крутить по радио и исполнять на телеви-дении. Понял, Сидоренко?
-- Хотелось бы разобраться основательней.
-- Да что там разбираться! Только три основ-ные направления живут в современной музыке -- поп, рок и рэп. Поп – это диско, транс, хаус, тех-но, фанк и многие другие, если ты не забыл. Главное для современной музыки -- ведущая роль ритм-секции ударных и баса, и лишь изда-ли меломан слышит приглушенное, второсте-пенное, фоновое звучание струнных и духовых инструментов.
-- Я пока ещё не...
-- Да, ты пока ещё не осознал, что транс – прекраснейший из жанров электронной музыки. Он примечателен своим высоким эмоциональ-ным воздействием на слушателя. Молодёжь вы-ходит после такого концерта с выпученными гла-зами. Все как полоумные.
-- Представляю себе.
-- Забудь про симфонии, только музыкальный минимализм! Чем плох тебе хаус? Целиком и полностью электронная музыка. Главным и единственным инструментарием для него явля-ется компьютерный синтезатор. Симфонический оркестр скоро совсем канет в небытие! Техно -- футуристическая музыка большого города. Гро-хот заводского цеха. Очаровательный мрачный металлический звук и холодный, лишённый эмо-циональности вокал.
-- Никогда не был на заводе.
-- Тебе бы в кузнечный цех сходить. Вот там звучит настоящий фанк -- это доминирующие над всеми остальными инструментами ударные, нулевая мелодичность, неряшливый, даже хао-тический ритм. Понятно?
-- Пока не очень...
-- Начну разжёвывать с начала. Что такое со-временная музыка? Только рок. Рок уходит кор-нями в «чёрный» афроамериканский распев ра-бов на хлопковых плантациях. Элвис Пресли и битлы превратили рок в высокое искусство. Стыдно этого не знать композитору. Рок тебе не какой-то занюханный Римский-Корсаков. Вот, к примеру, хард-рок неспроста имеет такое назва-ние, Тяжесть в нём достигается благодаря до-минирующему звучанию громкой и мощной ритм-секции. Панк-рок это грубая, часто непрофесси-ональная, но понятная для современной моло-дёжи музыка. Ей присущи простые, незатейли-вые, даже примитивные, но шокирующие мело-дии, похожие на выкрики игрунковых обезьянок в джунглях.
-- Люблю передачу «В мире животных».
-- Это уже первый шаг твоего возращения к живой природе, Сидоренко. Идём далее. Психо-делический рок буквально сводит с ума высоким уровнем эмоционального воздействия на слуша-теля. Трэш вообще очень жесткий жанр, от кото-рого едва не лопаются барабанные перепонки. Рэп заменяет вокал речитативом. Рэп орут, а не поют. Вероятнее всего, он произошел от пере-бранки чёрных рабов на Ямайке.
-- Я постараюсь проникнуться рэпом, профес-сор.
-- Уж постарайся, постарайся... Музыка долж-на быть примитивна, как стук дикарей по медным тазам, какие им раздавали для забавы колони-заторы. Только такая музыка понятна и приятна всем. Даже медведь тренькает за расщеплённом пне. Это его забавляет. Надо быть ближе к при-роде. Современная молодёжь любит пестрые тряпки, побрякушки, как первобытный дикарь в пещере.
Студент сглотнул слюну и чуть на подавился, будто его потянуло на блевотину.
-- Простите, не нарочно!
-- Прощаю. Итак, подытожим. Ты наивен и девственен в вопросах идеологии. Музыка роди-лась от стука бамбуковых палок по пустым чело-веческим черепам или по скорлупе кокосовых орехов. Под этот перестук дикари плясали, ша-лели и впадали в транс, как нынешняя молодёжь в ночном клубе. Слышал, что иногда после рок-концерта. случаются драки с поножовщиной или давки с многочисленными смертями?
-- Наслышан, Асмодей Гжехович.
-- Так вот, современная музыка – это стук, шум, грохот и гам на запредельных децибелах. Только таким путём можно современному компо-зитору вскарабкаться на музыкальный Олимп. Кстати, почему у тебя уши не проколоты?
-- Я не гомик.
-- Забудь это слово, а то заклеймят гомофо-бом и выкинут из композиторской тусовки. Неко-торые мои студенты носят не только серьги, но и кольцо в носу или ноздре, как папуасы. А где твои нательные рисунки?
-- Наколки? Набитые масти?
-- Фи, как выражается без пяти минут компо-зитор с дипломом! Я говорю о художественных татуировках. Они тоже возвращают человека в лоно нетронутой природы, где нет места для па-губы душе от классической музыки.
-- Асмодей Гжехович! Завтра же их набью, наколки эти. Поверьте...
Декан артистическим жестом поправил на но-су пенсне, с которым современные кинотворюги непременно изображают Берию, великого и ужасного. И улыбнулся.
-- Верю, сынок, верю. Ты ещё молод. Смо-жешь твёрдо стать на путь исправления и пойти на сотрудничество с администрацией. Только так можно выковать в себе настоящего либера-ста. Творческих успехов!
КОНЕЦ