И торжественно объявил перед собравшимися, что с сегодняшнего дня бросает пить и переходит на исключительно здоровый образ жизни, то есть возвращается к истокам. И что желание его продиктовано исключительно стремлением к благополучию и заботой об окружающих его людях. И поэтому ни много и ни мало выбирает он новый жизненный путь. Что это были за истоки, правда, не уточнил, но стало понятно, что говорил он о тех временах, которых никто из собравшихся не знал и не застал, оттого представлявшиеся всем присутствующим некоторым образом полу-мифическими и даже легендарными. На словах же сомнений высказано не было, дабы не нарушить настроения Семён Семёныча и желания к великим для его скромной натуры свершениям, которые могли даже показаться бы чрезмерными и непосильными для него испытаниями. Завладев же таким образом всеобщим вниманием, Семён Семёныч продолжал уже в статусе особо важного гостя, который в скором времени предстанет пред всеми совершено другим человеком, а сегодня прощающийся с прежней жизнью. По этой причине и от платы, собираемой в обязательном порядке со всех членов стихийного застолья, каковые образовывались время от времени за столом в центре местного дворика, был освобождён.
Если и верил Семён Семёныч в своё намерение сам, то скорее всего лишь в тот момент, когда был занят произнесением своей речи: для пущей убедительности следовало хотя бы на мгновение представить себе жизнь непьющего человека. Сделать это было непросто и, надо сказать, что кроме пустой серой картинки ничего перед глазами Семён Семёныча, как он ни старался, так и не появилось. А поскольку похвалы, одобрительные взгляды и возгласы были уже собраны как бы авансом, то и надобность в исполнении сего как будто бы отпала - большего вряд ли можно было достичь, да хотя бы и исполнил задуманное, а выше головы не прыгнешь и результат очень скоро показался бы всем абсолютно обычным явлением ничего экстраординарного в природе своей не имеющим.
То есть он, конечно, попробовал бы и попытался, но поскольку спасение утопающих есть дело их собственных рук, то и никто ему не помогал и не поддерживал в его начинаниях, запал, если и был, то ещё задолго до окончания застолья быстро сошёл на нет. Верил ли Семен Семёныч, что сумеет добиться желаемого остаётся для нас загадкой, важно же было то, что результат, каким бы прекрасным во всех отношениях он ни являлся, не был нужен не только окружающим, но даже и ему самому.