Граф. Рассказ одиннадцатый. Полковничий сельдерей

         
       Сосед моего друга по даче (или по коттеджу, не знаю уж как правильно),  дядя Петя, о котором я упомянул в рассказе «Домашняя заготовочка»,  обычно помогал Сергею, то бишь, Графу,  воспитывать моего даровитого сынка  по недоразумению названного в его честь.  В честь Графа-Сергея, понятно. 
       Про таких соседей в народе частенько говорят: золотой человек! Как будто золото означает доброту, заботливость, отзывчивость и так далее. По-моему,  как раз наоборот, нет более мерзкого металла.  Помните вражину-Мефистофеля: «люди гибнут за металл» – это ведь про золото сказано и тут уж не поспоришь, всё верно.
       Про офицеров в отставке, особенно полковников, говорят еще: дуб! И это лучше, понятно, чем золото. Дуб дерево благородное, могучее и нужное, взять хотя бы веники для бани из дубовых веток, а? Вот и для Петра Семёновича гораздо лучше подходило: дуб,  пусть даже и дуб с чудинкой. Чудинка взялась из того обстоятельства, что сосед был не просто отставной  полковник-строитель, а полковник из органов – строил то он всю жизнь разные там гулаги  да тюряги. Хотя сам он об этом не любил распространяться, а всё равно - проглядывало.
       Например, вернулся я как то в конце лета из очередной недельной командировки, а сынок мне загадку задаёт: «А и Б сидели в КГБ, А упало, Б пропало, кто остался в КГБ?». Нормально? Не знаешь, что и ответить. Я, однако, прикинул, о каком чудаке может идти речь и предположил:  «Дядя Петя!»  И точно, сын говорит: «Угадал, папка, молодец гвардеец!»
       Однако, сколько же можно над ребёнком издеваться, закипел я, ища глазами Графа, который должен был, казалось бы, оберегать ребёнка от таких загадок. А Серёга-старший никуда не делся, располагался как раз за моей спиной, ему в это время на рукав халата села изумрудная красавица-стрекоза. Граф природу обожал и даже в чём-то разбирался, поэтому и  смотрел на стрекозу умилённо, как ребёнок.
       - Самочка! – шепнул он доверительно сам себе и, наконец, посмотрел в мою сторону. Я же готов был его прибить за эти «А и Б», которые сидели на дяди Петиной трубе. Тут Граф поймал мой взгляд, содрогнулся и неожиданно довольно громко пукнул. Это было на него никак не похоже. Он покраснел всей физиономией.
       - Ну, приехали! Граф Терцов во всей красе! – я даже руки развёл, оглядываясь по сторонам, как бы ища свидетелей этому безобразию, - на три дня оставить нельзя!
      - Извини,брат, - смущённо забормотал мой друг,- это всё сельдерей виноват!
      - Какой сельдерей, что ты несёшь!
      - Какой-какой… Сельдерей черешковый… Имени Терешковой.
      - Кранты мужику пришли! – ужаснулся я про себя. В беседке наступило трёх-минутное молчанье. Я даже про сына забыл от переживания.
      - Не сердись на него, папуля, - сын обозначился сам, деловито толкнув меня головой в бок, - он объелся вчера!
     - Не объелся,а отравился!- обиженно крикнул Граф, глядя в мою сторону,- Что ты на меня уставился. Ну, бзик у меня такой, ты же знаешь, как я сельдерей люблю. Я без  него страдаю, может быть. А если  посолить и с пивом?  Не оттащишь! Лучше любой воблы. Лучше омуля байкальского!
     - Да объелся он, объелся дяди Петиным сельдереем, смотри, полная корзинка была.
      Сын показал мне на больших размеров грибную корзинку, из которой торчали пять черешков сельдерея, каждый толщиной с мою руку.
    - Ого, - удивился я, - вот это да! Я таких и не видел даже.
    - Дядя Петя их зовёт: бойцы-молодцы! – радостно пояснил Серёжа-младший.
    - То-то и оно! – подключился Граф. - Вчера приходит отставник наш с этой корзиной. Ну я с ним поменялся  по-соседски, на два вискаря. На один он не соглашался, жаба штрафная. А мне сегодня Машенька, внучка его, проболталась по секрету, что он этот сельдерей гадостью из биотуалета поливал, чтоб быстрее рос, говорил, новая китайская супер технология! Д-а-а-а… Сам то моё  пиво лещём моим же заедал. А я, как дурак, -  сельдереем терешковским!
    - Да причём тут Терешкова-то? Ей уже сто лет,наверное. Она-то чем виновата.
    - Так я его спрашиваю: что за сорт такой? А он мне раз пять повторил: сельдерей черешковый, сорт имени Терешковой. И улыбается во все свои вставные. Поэт биотуалетный! А я вот, действительно, ночью  чуть в космос не улетел... Попробуй, кстати, специально для тебя оставил.
    - Ни в коем случае, - ответил за меня сынок, занимая позицию между мной и Графом. -  Нам в космос пока нельзя. Нам в школу скоро идти!
    - А мне что с ними делать прикажите, - пробурчал Граф, злобно поглядывая в сторону бойцов-молодцов, - я  ведь сельдерей теперь до самой смерти есть не стану. А выбрасывать жалко почему-то, они мне как-будто родственнички стали!
     -  Дядя Серёж, а ты подари их кому-нибудь, у кого живот крепкий, - предложил сынок. - Вон баба Тамара в церковь ходит, постится, Машка говорила, что одной травкой питается. Ей в самый раз будет.
     - Голова, не по годам! – крякнул  Граф и восхищенно поглядел на Серёжку, - весь в меня пацан, точно. Правильно! А если что - ей ведь в космос слетать одно удовольствие.  С ангелами то пообщаться - поди плохо?       

                *         *         *